Ataashi

      Зрелище сотен палаток и костров, разбитых по всему придорожному пространству перед частоколом деревни, не вызывало у меня должного сочувствия. А ведь следовало бы. Всё ещё не имея ни капли привязанности к этому миру, куда меня закинуло против воли вместо посмертного покоя, да ещё и прямо в гущу боя, я испытывала определённые трудности к проявлению эмпатии хотя бы в малой доле. Особенно, если это касалось компании Героев, которые, что логично, хоть как-то, но должны отзываться во мне беспокойством.       Но нет.       Когда Стэн ударился в самобичевание, пришлось его встряхнуть потому, что депрессивно настроенный кунари являлся проблемой и в принципе мог вести себя непредсказуемо. Канон весьма красноречиво показал, что могло случиться. Это был отнюдь не жест привязанности к другу, за которого болело сердце, и всё такое. Вообще ни разу. Сугубо практическая польза, чтобы Стражам не доставлять лишних неприятностей, и ради потенциального Аришока под рукой.       Поэтому беженцы оставались всего лишь бедными людьми, застрявшими прямо под носом у Орды. У кого-то хватало сил и ресурсов уйти дальше на север и спастись, а кто-то отчаялся, оставшись ни с чем, и теперь ждал неизбежного. Например, живущие как раз в Лотеринге Хоуки и Авелин. Да, с потерями, однако семья Защитника и будущий капитан стражи Киркволла должны достичь относительно безопасной Вольной Марки. Не без помощи Флемет, естественно, потому что до ближайшего порта, коим являлся Гварен на юго-встоке, слишком долго добираться пешком, и Мор успеет покрыть бо́льшую часть страны за это время.       Из таких расчётов ни попрошайки, ни босоногие дети, ни женщины в рванье не являлись для меня весомой причиной, чтобы переживать. Это факт, и его не изменишь.       Пока Пятый Мор не закончится, подобное зрелище будет встречаться везде. В конце концов, именно первая часть трилогии являлась самой мрачной.       От мыслей о том, что летом или к следующей осени начнётся самая мясорубка, становилось откровенно страшно. Холодные мурашки хватали за загривок, а кончики пальцев леденели. Хотелось бы думать, что именно неподготовленность ассоциировалась с проигрышем. Нас ведь всего шестеро. Возможно, после присоединения войск эрла Эамона станет немного легче. На самую капельку.       Я подняла расфокусированный взгляд к шпилю церкви, который венчался силуэтом солнца. Постепенно, будто проявлялись чернильные капли на бумаге, становились заметны то царапины от птичьих лап, то ржавые проблески на слезшей позолоте, и в конце концов я опустила голову, больше не увидев ничего интересного. Косметика не скроет сгнившего металла, как ни старайся.       Символично.       Двери церкви оказались заперты, а на входе стоял уставший храмовник, чей шлем висел на поясе. На оттенённом напряжением лице гуляла странная эмоция. Нечто среднее между «сдохнуть бы уже» и «ну, хуже уже не будет?». Его глаза то и дело смотрели куда-то в сторону каменной дороги, но с такого расстояния, конечно, невозможно что-либо разглядеть, и взгляд мужчины вновь возвращался к одной точке где-то перед ним. Вероятно, именно этот храмовник следил за разбойниками. Потому как никаких трупов его коллег на посту грабителей, если сверяться с игрой, не наблюдалось.       Что логично, потому что за смерть воина из церковного ордена разбойники бы давно болтались на виселице на площади Лотеринга.       У церкви я и решила тормознуть, чтобы лишний раз не привлекать к себе внимание здешних охотников на ведьм. Два раза, конечно, пронесло, но в третий рисковать не хотелось бы. На удачу надейся, а сам улепётывай, как говорят. У меня, в отличие от Морриган и Нерии, посоха нет, поэтому могу передвигаться свободнее.       — Возможно, стоит разделиться? — предложила я, без перехода начав разговор, когда до доски объявлений рядом с блаженным проповедником оставалось несколько метров.       Остановившись, Алистер обернулся, и следом за ним невпопад затормозили остальные. Получилась небольшая «пробка» прямо посреди дороги, что прохожим не слишком-то нравилось. Правда, вооружённых мужчин и женщин трогать не рисковали и обходили за пару метров.       — Я займусь припасами, а вы узнаете последние новости, — пояснив, опередила раскрывшего рот Алистера и поправила лямку рюкзака. — После заката можем встретиться на выходе из деревни.       — Знаешь, это ведь имеет смысл. Толпой-то таскаться не особо удобно, а так сэкономим время, — Тейрин кивнул, но вместо того, чтобы распрощаться, повернулся ко второму кунари.       Бывший командир сверлил взглядом мой висок, и я могла поклясться, что там уже образовалась дыра. Да, сэрабаз уходит из-под твоего надзора на страшную и ужасную свободу, где его ждут демоны, братья-маги Крови и безумие. Сущий кошмар.       — Стэн, пойдёшь с Шайрой или с нами?       — С вами, — буркнул кунари и, отвернувшись от меня, добавил: — Сэрабаз привлекает к нам слишком много внимания.       Намёк на то, что прохожие то и дело оборачивались на мои рога, был проигнорирован, но принят к сведению. Лишних наростов у самого Стэна нет, поэтому он просто похож на странного человека. Ну, подумаешь, два метра ростом. Ну, глаза необычные. Мало ли в Тедасе диковинок? А вот рогатая женщина притягивала больше нежелательных взглядов, которые Серым Стражам — объявленных Логейном якобы виновными в смерти короля, — тем более не нужны. В такой ситуации и без того разношёрстная группа снижала риск быть пойманными наёмниками Мак’Тира.       — В таверне наверняка нет мест, поэтому до ночи придётся успеть со всеми делами, — тем временем решил Алистер и задумчиво почесал щетину.       Сначала он посмотрел на церковь, затем прикинул шансы с виднеющимся из-за угла «Убежищем Дейна», уже снаружи подающее признаки наличия толп народа. День подходил к своему завершению, и на сегодня оставалось очень мало времени, чтобы подготовиться к походу. Пошататься по деревне можно и завтра.       — Значит, встретимся на съезде к тракту. Судя по карте, там и река недалеко, лагерь получится удобный. Может, возьмёшь с собой кого-нибудь?       — Не стóит, — отмахнулась я от предложения, — вам лучше держаться вместе. И, пожалуйста, постарайтесь без конфликтов, — всё же добавила просьбу и потрепала переминающегося с лапы на лапу Драго между ушей.       Мабари давно проявлял признаки любопытства к нелюдям, которых он среди Воинов Пепла не видывал, и что около меня, что около Стэна вертелся часто и обнюхивал нас при любой возможности, шустро размахивая коротким хвостиком.       Не погладить это огромное, слюнявое чудовище было бы преступлением.       — Не могу обещать, — Алистер пожал плечами с улыбкой, так и говорящей «ну, что поделаешь?», от чего захотелось потянуть его за ухо, как нашкодившего ребёнка, — вы сами выбрали меня командиром, вот теперь и расхлёбывайте последствия.       — Ничего страшного! — выступила Нерия из нашего женского ряда. Она мило улыбнулась, от чего её щёки порозовели, и оглядела всех нас. — Мы ведь поможем, если что-то пойдёт не так, да?       — Нет, — Морриган отвернулась, кривя губы.       — Конечно, поможем, — хрюкнул Дюран, тут же шмыгнув бедным сломанным носом, — только я до головы-то не дотянусь, но вот поджопник для вдохновения дать могу. Так что думай трижды, прежде чем что-то говорить.       Не повременив с угрозой, гном тут же продемонстрировал его способности к поддержке ближнего своего. Эдукан с энтузиазмом ухмыльнулся, оскалив единственный золотой зуб, и, размахнувшись ногой, от души зарядил бодрящий пендель прямо по седалищу не ожидавшего этого Тейрина.       — Ну, эй! — с забавным «петухом» в голосе возмутился человек, не забывая остервенело растирать ладонями наверняка горящее полупопие. — Я же ещё ничего не сказал!       — А это тебе авансом! — рассмеялся гном, даже схватившись за живот.       Чувствуя взгляд Стэна, переглянулась с ним, ощущая духовное родство, и мы одновременно вздохнули. В отряде мы самые старшие, и возня с молодёжью, откровенно говоря, походила на воспитание детей. Вообще, я уверена, что Стэн даже старше. Лет сорок ему точно есть, если припомнить хронологию. Многое не отложилось в памяти из-за отсутствия интереса, но примерно в 9:03 века Дракона он уже был «молодым стражником».       Хотя с такими-то попутчиками я и сама ощущала себя на все пятьдесят.       На рынке ничего интересного, кроме задранных цен, меня не встретило. Толпы народа, толкущиеся между загоном с курами и лавкой травника, скупали по возможности столько продуктов и вещей, сколько могли унести в руках. Я так понимала, что злаки на полях тоже скоро пойдут в дело, и мука с них будет продаваться за три цены. Однако лишнего я зареклась не покупать и приобрела только по миске и ложке каждому, да по паре сменных комплектов одежды. Размеры, конечно, не знала, но на взгляд удалось подобрать рубахи и несколько тряпок, чтобы сшить что-нибудь самостоятельно.       Рюкзак вышел увесистым, и это только подтверждало, что реальность от игры очень и очень отличалась хотя бы потому, что героям твоей «пати» не нужно было ни есть, ни стирать замызганные кровью доспехи, ни уж тем более заботиться о новом лагере, потому что якобы основной привал находился где-то на карте, мол, вот он есть и хватит.       То ли дело «Инквизиция» с её лагерями по всей местности. Удобно же.       В общем, хозяйственный момент был улажен, поэтому я отправилась в таверну. Нет, не выпить, как бы ни хотелось чутка расслабиться, а узнать последние слухи и взволновать появлением кунари общественность. Авось и Логейн зашевелится.       Потому как в переполненном, душном и провонявшем самыми отвратительными ароматами помещении никаких его солдат, естественно, не было. Люди кучами занимали столы, сидели около стен прямо на полу, устроив балаган в когда-то уютном помещении. Со второго этажа над всем этим безобразием играл на флейте молоденький менестрель, частенько фальшивя. Замечательно.       Пробиваться к бару не пришлось, и причина этому была довольна проста. Когда мимо тебя проходит здоровенное нечто, первое, что делает человек, это отшатывается с дороги.       — Хоть капля спиртного осталась в этом забытом Создателем заведении? — облокотившись одной рукой на стойку, праздно поинтересовалась я у взбледнувшего с лица бармена.       Мутный стакан, который он протирал, чуть не выскользнул из его рук, а соседи по стульям дружно разошлись на добрый метр от меня, образовав «мёртвую зону». Хорошо быть огромной, устрашающего вида рогатой женщиной. Все сразу такие вежливые.       — Извините-с, м-миледи, — растерялся мужчина, потея ещё сильнее, чем до этого из-за духоты, от чего жиденькие каштановые волосы из короткой чёлки прилипли к его невысокому лбу, — боюсь, что и капли ни осталось. Вряд ли столь… внушительной особе понравится обычный забродивший хмель.       — Жаль, — скучающе протянула, уже не глядя на человека.       Заметила я кое-что гораздо более интересное и актуальное. И это что-то, а точнее кто-то, едва пересёкся со мной взглядом, а уже дал дёру в сторону выхода, пробираясь через толпу на улицу. У этого «кого-то» имелись на себе добротные латы солдат Ферелдена и сумка через плечо, набитая свёрнутыми бумагами.       Точно таких же гонцов короля я видела в лагере Остагара.       Ты ж моя прелесть, а куда ты убегаешь? А как же поздороваться?       Усмехнувшись, двинулась наперерез застрявшему между пьяниц солдату, легко расталкивая плечами нерасторопный народ на пути. Гонца уже даже зажали для душевного разговора самые обидчивые, и только моя рука, выдернувшая его за шкирятник из столь увлекательной беседы, спасла вояку от смерти из-за удушья от перегара.       Из таверны мы вышли одновременно. Застывший в моей хватке, будто кролик перед удавом, солдат отчаянно прижимал к груди сумку, пока я лёгким прогулочным шагом двинула прочь от таверны, мимо конюшни для гостей, наконец продышавшись после «ароматов» помещения. Хотелось бы хорошенько чихнуть, да не получалось, и зудело в носу. Противное чувство.       — М-миледи, чем могу помочь? — состроил невинного агнца гонец, запихивая глубже в сумку какие-то бумаги, чтобы я их не увидела. — Возможно, произошла ошибка, и вам нужен совсем не я?       — Если нужен не ты, то зачем сбежал, едва меня завидев? — Я сжала руку на шее паренька, уводя нового друга к задней части конюшни, где, кроме лошадей самых разных мастей, не было посторонних глаз и ушей.       Хорошо бы, кстати, транспортом обзавестись…       — Ошибся, милсдарыня, ошибся! — сипел солдат, издав забавный звук между писком и задушенным хрипом. Поджав ноги и доставая до земли только мысками сапог, он висел теперь только на моей хватке и вертел глазами, ища помощи. Помочь ему могли разве что ящики, да кучки сена. — Как же я мог забыть кунари, что так смело пришли на помощь королевской армии!.. Чёрт, не то сказал, — тут же скис он, глядя на меня с неловкостью.       — Правильно, — оскалившись, заставила пацана икнуть, — не то. Поэтому слушай и запоминай. Докладывать Логейну о кунари и о Серых Стражах ты не будешь. Повтори, — встряхнула я солдата за шкирятник.       — Докладывать тейрну Логейну о кунари и о Серых Стражах я не буду, — прокряхтел гонец, и, наградив парня, наконец поставила его на ноги, но не отпустила, а нависла над перепуганным «разведчиком».       — А теперь бери свои бумажки и пиши Логейну послание.       Именно сейчас нужно брать ситуацию в свои загребущие руки, пока имелась такая замечательная возможность. Ведь совсем необязательно враждовать с тейрном и распылять силы и на его наёмников, и на Мор одновременно. Да, из-за решения Логейна добрая часть армии Кайлана вместе с самим королём и почти всеми Серыми Стражами полегла под Остагаром, однако из подобной западни можно выбраться с вполне себе хорошими результатами. Логейн — политик и стратег, а не клишированный злодей.       Пока есть ресурс и способ им пользоваться, почему бы и не выжать из него максимум перед тем, как пустить в расход?       Ни Алистер, ни когда-то преданный Дюран, ни Стэн, который предателей не переносит на дух, этого точно не поймут. Поэтому моё решение мало того что тайное, так ещё и максимально шло вразрез с интересами остальных. Вот пускай моя затея и остаётся в тени максимально долго. Я не Герой, чтобы мыслить радикально против зла. И плохую сторону можно и нужно использовать.       — Слушаю-с, миледи, — гонец послушно достал из глубин сумки перо и чистый свиток, чуть не уронив планшет с походной чернильницей на нём, — записываю.       — Серые Стражи требуют снять с них все обвинения в смерти Его Величества короля Кайлана и просят дозволения свободно передвигаться по Ферелдену, чтобы собрать армию по Праву Призыва на время войны с Пятым Мором, — следя за тем, как английские прописные буквы появлялись вслед за движением руки писаки, не оставляя ни единой кляксы, к чести гонца, продолжила. — В случае отказа от содействия в борьбе против Пятого Мора Серые Стражи будут вынуждены обратиться к орлейскому ордену за помощью, что, как известно, идёт вразрез с политикой тейрна Логейна Мак’Тира. Если регент и в этом случае воспрепятствует выполнению долга Серых Стражей, его действия повлекут за собой неблагоприятные последствия, конкретно: страну поглотит Мор, а вслед за Ферелденом — и весь Тедас.       Я, конечно, утрировала, однако приукрасить плачевность положения однозначно следовало, чтобы Логейн осознал всю глубину жопы, в которую он себя загнал. Собрание Земель тоже не восторге от самоуправства тейрна, и это должно дополнительно надавить на него. Он либо совершит ещё одну ошибку, натравив на себя всех баннов, либо наконец начнёт думать головой, а не своей орлеефобной задницей и прислушается к здравому смыслу.       Немного поразмышляв, пока гонец дописывал строчку, всё-таки решила добавить ещё пару слов. Лишним не будет.       — Выжившие в битве под Остагаром знают, что произошло на самом деле, — рука писаки дрогнула, и он на мгновение поднял на меня полный осознания взгляд, после чего застрочил с удвоенным усердием, словно что-то для себя открыл. Может, так и было, потому что в лицо сказать Логейну «ты охренел?» никто не решится ведь. — Однако Серые Стражи надеются на сотрудничество с регентом Мак’Тиром в войне против Пятого Мора ради мира в Ферелдене, — закончила я подлым приёмом в виде упоминания патриотизма тейрна.       Политик из меня, конечно, так себе, но лучше попробовать договориться, чем бездействовать и отбиваться на два фронта. Мало того что порождения тьмы лезут из всех щелей, и Алистеру бдеть придётся двадцать четыре на семь без выходных и праздников, так ещё и засад наёмников нам не хватало для полного счастья. Моровых тварей хотя бы почувствовать можно благодаря Стражам, а вот что делать с всякими убийцами, которые горазд шастать под около магической невидимостью прямо у нас под носом?       — Сударыня, — ещё на ранг поднял меня гонец, то ли пытаясь подлизаться, то ли не понимая, как вообще нужно обращаться к кунари, чей статус он не знал, — послание от кого подписать?       — Просто от Серых Стражей Ферелдена, — пожала я плечами и разжала хватку на шее гонца.       Тот, вовлечённый в занимательную переписку, уже не спешил от меня убегать, скрепляя простенькой печатью письмо. Когда он закончил возню со свитком, то сунул руку куда-то вглубь сумки и выудил ещё одно послание, которое, вероятно, и хотел отправить Логейну до того, как встретил меня. Находку он протянул мне вместе с поклоном в самый пояс.       — Дезинформация — худший враг страны, — пояснил он жест благодарности, когда я приняла занятную бумажку. — Никто и подумать не мог, что именно тейрн Логейн оставил короля Кайлана, да помилуй его душу Создатель, на поле боя. Я не знаю, что решит регент, но постараюсь донести правду до королевской армии. Гонец я или кто? — гордо выпятил он грудь, стукнув по ней кулаком. — А это тоже правда? Что Пятый Мор всё-таки наступит.       — К сожалению, — кивнула я, и гонец побледнел от неожиданности. Ага, думал, что я тут сказки рассказываю? — Спасибо за сотрудничество, человек.       — Вам спасибо, сударыня. Не ожидал, что кунари окажутся…       — Образованными, цивилизованными и способными на компромиссы?       — Да, — вздохнул пацан. — О вас слышали только плохое.       — Это тоже правда, — гонец поднял брови в изумлении, и на его лбу прорезались первые морщинки. — Так что осторожнее, если встретишь кого-то, кто не я.       — Понял! — паренёк вдруг улыбнулся, и стало понятно, что он намного младше, чем выглядел. Вероятно, он тоже был при Остагаре, возможно, даже в войсках Логейна, и произошедшее поражение отпечаталось на нём тяжёлым грузом из-за смерти короля. — Прощайте, сударыня.       — Панахейдан, человек, — хмыкнула я. — Лёгкой дороги.       — Благодарю!       Паренёк резво убежал в сторону конюшни и, выбрав коня с добротной сбруей и множеством сумок вокруг седла, ловко взобрался на скакуна. Провожая взглядом его спину, ещё раз задумалась о приобретении подобного транспорта, однако финансы пока не позволяли.       Что ж, в таком случае, пора бы и отправляться к месту встречи. На сегодня «квесты» закончились, раз уж я не заметила рыжей макушки одной любопытной церковной сестры. Осталось только ждать результата моей маленькой авантюры.