Легенда о Короле и Воине: Пробуждение тьмы

      На следующий день задул холодный, пронизывающий до костей северный ветер — Таис. Подобно оскорблённой красавице, он пронёсся над вересковой пустошью и ворвался в ворота Серой Башни, при этом лихо опрокинув несколько бочонков и раскидав по всему двору солому. Тут же поднялась суматоха: одни слуги кинулись закрывать без конца хлопающие ворота конюшни, другие стали убирать беспорядок, а третьи – натягивать тонкий кожаный тент над внутренним двором. Теперь на растерзание Таис оставались лишь плохо закрытые ставни и голые стены Башни.       Неожиданно сильный порыв ветра распахнул окна в комнатушке Мишель. Тяжёлые деревянные ставни стукнулись о каменную стену и, громко скрипнув, застыли на полпути к оконной раме. Недовольно нахмурившись, Мишель открыла глаза. Она окинула взглядом всю комнату и скривилась. Стены противного серого цвета, дубовый комод с медными, позеленевшими от времени ручками, трухлявый резной шкаф, купленный у какого-то торговца с юга, несколько полок с рукописями и большой кованый сундук, покрытый отвратительным ковром с изображением пикника на берегу лесного озера. Если бы кто-то мог понять, насколько приелась эта мортемова картина! Аж до тошноты!       Медленно потянувшись, девочка зевнула и начала тереть глаза, прогоняя остатки сна. Сегодня она видела что-то странное. Всё происходило в чудесном саду. Повсюду росли апельсиновые и лимонные деревья. Они плотно обступали узкие дорожки и источали волшебный аромат. В одном единственном месте, где между деревьями образовалось пустое пространство, Мишель увидела четырёх девушек. Красивая блондинка в платье нежно-розового цвета. Золотые локоны падали ей на спину, из-за чего казалось, что за плечами у неё плащ из чистого золота. Девушка напоминала богиню любви Деайю. Около неё крутилась высокая плотная шатенка в тёмно-синем платье, украшенном серыми лентами. Глаза девушки на протяжении всего танца оставались закрытыми, но губы улыбались. Выглядела она физически сильнее прочих, но двигалась не менее грациозно. Третья девушка — прекрасная шатенка с нежной оливковой кожей. Зелёные юбки её платья колыхались в такт движений, иногда девушка поднимала край широкого рукава и подносила к лицу, скрывая его наполовину, словно гадалка из Дунклеровских земель. Посередине находилась ещё одна девушка. Она единственная не танцевала, лишь изредка покачивалась и поворачивалась то в одну, то в другую сторону. Кроме того, только у неё волосы были заплетены в косу. Между густых чёрных прядей виднелась сиреневая лента с блестящей вышивкой. Платье того же цвета плотно облегало тонкую фигуру, талию подчёркивал серый поясок. Голову украшал блестящий обруч, инкрустированный аметистами.       Наблюдая за этой картиной со стороны, Мишель, тем не менее, чувствовала себя причастной. Она словно бы кружилась вместе с этими прекрасными девушками, полными счастья, радости и любви, словно бы стала частью странного танца, словно бы пройдёт секунда, и брюнетка в сиреневом платье повернётся именно к ней.       Даже после пробуждения наваждение, оставленное сном, не проходило. Сидя в тёплой постели, Мишель всё ещё слышала смех тех девушек, перед глазами стояли их лучистые улыбки. Какой прекрасный сон! Такой тёплый и счастливый! Полный солнечных лучей, ярких цветов и волнующих ароматов. Каждое движение рук девушек, каждое па их маленьких ножек очаровывало и влекло к себе. Девочка мечтательно улыбнулась, она бы хотела остаться в том саду и познакомиться с ними, жаль, что сон закончился так быстро.       Браво встряхнула волосами и потянулась, нужно приходить в себя. Девочка зевнула, прикрыв глаза, хрустнула шеей и повернулась в сторону, где последние несколько дней сидела её надсмотрщица. В целом, Данайя показалась Мишель прекрасным человеком. Высокая, статная, широкоплечая, сдержанная и молчаливая. К тому же, дракон и рыцарь! Она носила мундир цвета мокрой листвы. За два дня женщина не проронила ни одного лишнего слова. На все попытки Мишель завязать разговор Данайя отвечала вежливым отказом. Не удивительно, что все дни, проведённые с ней, показались Браво невыносимо скучными. Радовало одно: по словам Сайлоса, сегодня её исцелят, и она сможет вернуться к нормальному образу жизни.       Однако, на удивление, в углу сидела не Данайя. Её место занял молодой, довольно симпатичный парень. По возрасту он выглядел не сильно старше самой Мишель, но намного младше всех рыцарей, которых замечала девочка. Его наряд состоял из тёмно-зелёных кожаных штанов и мешковатой куртки того же материала. На поясе висел короткий меч с точёной рукоятью, увенчанной головой дракона.       Несколько секунд Мишель молча разглядывала парня. Она уже где-то его видела... впрочем, темноволосых парней с тёмными глазами Мишель встречала часто. Это не Сайлос, от одного взгляда на которого перехватывало дыхание. Парень, между тем, совершенно не обращал на девочку внимания. Он сидел с закрытыми глазами, как будто спал. Мишель вздёрнула подбородок: — А где Данайя? — Сегодня я вместо неё, — лениво протянул парень, нехотя открывая глаза. — Почему? — Браво поджала к себе ноги и обняла их. — Это моё наказание, — зевнул он. — Почему? — Я тренировку проспал. — А-а-а... — понимающе протянула девочка. Её лицо просветлело, — Меня зовут Мишель. — Я знаю, — парень усмехнулся. Неужели она думала, что ему не назовут её имя? — А тебя как? — Флориан Грин.       Флориан Грин... Что-то знакомое. Несколько коротких мгновений Мишель сидела молча, задумчиво нахмурившись. Вдруг она воскликнула: — Ты сражался с Генералом! — Ты тоже.       Скрестив руки на груди, Флориан откинулся на спинку стула, весь его вид выражал неземную скуку. Парень надеялся, что девочка успокоится и замолчит, однако он не учёл, что Мишель мало волновала чужая скука, пока сама она испытывала жгучий интерес. — Ещё... Ещё говорят, что ты рыцарь, — продолжала девочка как ни в чём не бывало, — Я слышала это на тренировках. — Я им стану после выпуска, — кивнул Грин. — Я тоже когда-нибудь стану рыцарем, — в глазах Браво полыхнул огонь мечты. — Ты уверена, что хочешь этого? — неожиданно юноша переменил позу.       Он поддался вперёд и опёрся локтями на ноги. Зелёно-карие глаза смотрели на девочку внимательно, в них не осталось и тени былой надменности. — Разумеется, — фыркнула Мишель, — А как ты стал рыцарем? — Я был в Одинокой крепости, — он грустно покачал головой. — Правда?! — Браво поддалась вперёд, искрясь от восторга, наконец-то она может поговорить с кем-то, кто смог исполнить её мечту, — Вау! Это так круто! И как это было? — Это было сложно, — Флориан вернулся в прежнее положение, разговор становился всё скучнее и скучнее. — Почему? — не заставил себя ждать очередной вопрос. — В крепости все стараются заключить союзы, — пожал плечами Грин, — А когда ты сирота, это практически невозможно. — Но там же есть ещё кто-то из Огнеграда... Да и если ты хорошо сражаешься, это должно быть легко, — возразила девочка, — Я имею в виду, если умеешь летать, стрелять... — Тебе нравится в Башне? — прервал её парень. — Да... Очень, — Мишель удивлённо посмотрела на собеседника, неужели это какая-то уловка?       Флориан удовлетворённо кивнул. Он ухмыльнулся и принялся насвистывать весёлую мелодию, которую Браво до сих пор не слышала. — Так как ты стал рыцарем? — прервала его Мишель. — Неважно, — закатил глаза Флориан.       Спустя пару минут, он видимо решил, что проще ответить, и сказал. — Я хорошо сражаюсь.       Браво кивнула, принимая ответ. — Так тебе здесь нравится? — вернулся к прежней теме Грин. — Очень! — охотно ответила Мишель, — Я всегда хотела жить здесь! — И, разумеется, летать... — усмехнулся Флориан. — Да! — согласилась она, — Я мечтаю об этом. А ты ведь уже стал драконом? — Да. — Большим и красивым? Какого ты цвета? — Бархатно-серый. С янтарными глазами, — доверительно сказал парень. — Вау!.. — девочка прикрыла глаза, представляя себе великолепного ящера, чья чешуя переливается в лучах солнца, и из ноздрей которого вырывается сизый дымок. — Скоро и ты будешь драконом, — прервал её размышления Флориан. — Да... — согласилась Мишель и грустно добавила, — Но это будет только в конце месяца Ворона! — Это не очень долго. — Это бесконечно долго! — А как тебе твои друзья? — спросил парень.       Девочка нахмурилась. Флориан менял темы, как перчатки. Взрослые делали так, чтобы не отвечать на неудобные вопросы. Хотя, может быть, он просто хотел узнать её получше? Девочка вздохнула и на секунду задумалась. Нравятся ли ей её новые друзья? Браво улыбнулась: — Они просто потрясающие! — А вы все дружите или по группам? — Грин снова поддался вперёд. — Все вместе... Хотя... — Хотя? — Сандр больше всего общается с Фредом, — принялась рассказывать девочка, — А Джер с Оскаром. — А остальные? — Ну... Мне кажется, что из-за того, что я дружу с Сайлосом, Ким и Фил стали ближе, и Эрик с Беном тоже...       Мишель задумчиво кивнула сама себе. Да, всё выглядело именно так. По крайне мере, такими группами друзья приходили навестить её. — И давно ты дружишь с Сайлосом? — без особого интереса спросил Флориан, подавляя очередной зевок.       Мишель уже собиралась ответить, но её прервал стук. Дверь открылась, на пороге стоял Сайлос. — Ты уже проснулась?! — удивился Элмас. — Это всё из-за ветра, — обречённо ответила Браво, — Кстати, у меня новый соглядатай. — Привет, — мальчик посмотрел на Грина и улыбнулся, пытаясь скрыть смущение. — Меня зовут Сайлос. — Флориан. — Я, собственно говоря, хотел занести тебе книгу, — Элмас повернулся к Мишель и вновь заговорил только с ней. — Книгу? — удивилась та. — Да, о звёздах... — на мгновение мальчик замялся, его взгляд скользнул на нового соглядатая, затем снова вернулся к подруге, — И о созвездиях. Мне показалась, ты ими интересуешься. Да и тебе тут ещё до вечера сидеть, может хоть что-нибудь полезное узнаешь. — Спасибо, — буркнула Мишель, принимая подарок. — Ладно, мне пора, — тут же заявил Сайлос.       Он повернулся к Флориану и кивнул ему: — Было приятно познакомиться. — Взаимно, — протянул Грин.       Улыбнувшись Мишель ещё раз, Элмас быстро ретировался. Стоило двери, ведущей в покои лекаря, хлопнуть, Браво отложила книгу в сторону и тяжело вздохнула: — Наверняка это что-то скучное. Лучше бы он сам всё рассказал. Не люблю книги. — Твой друг красив... — задумчиво изрёк Грин, проводя рукой по своим шёлковым волосам. — Правда? — недоверчиво переспросила девочка.       Этого она не отрицала. Внешность Сайлоса действительно отсылала к героям древности, к монаршим особам, к аристократам. Но лишний раз говорить об этом не стоило. Вряд ли Элмас не знал, как он выглядит, другой вопрос, насколько он сам хотел, чтобы на это обращали внимание. — Правда, — кивнул Флориан, — К концу вашего обучения половина девчонок в Башне будут мечтать о нём. И ты тоже. — Ни за что на свете! — замахала руками Мишель, — Это ведь Сайлос! — Да, это Сайлос, — согласно кивнул Грин, — Поверь мне, через пару лет, когда он окрепнет, именно он станет самым желанным трофеем в Башне.       Видя недоверие на лице собеседнице, он продолжил: — Сама посуди. Тёмные волосы, фиолетовые глаза, благородное лицо. У него есть наследство? — Не знаю... — Наверняка есть, — уверенно заявил парень, — Он выглядит прямо как те благородные идиоты, с которыми я воевал в Одинокой крепости. Уверен, его богатенькие родители сдохли, а других родственников попросту не нашли, и потому его отправили в приют, выдав грамоту о доходах. Когда он вырастет, то будет богатым и красивым драконом. Ты нашла хорошего, а главное полезного друга.       Он сделал ударение на последнем слове, девочка невольно напряглась. — Ты имеешь в виду, что мы можем быть... — она скривилась, подбирая слова, — Вместе? — Слишком много отвращения для такого невинного предположения, — улыбнулся Грин, — В конце концов, где ещё драконам искать себе пару? Мы редко женимся на тех, кто не умеет летать, а уж тем более на тех, кто не держит в руках меч. — Флориан, — прервала его Мишель, пытаясь говорить серьёзным тоном (к её удивлению, это сработало). — Мне двенадцать лет. Будет тринадцать в начале бычьего месяца. Мне ещё рано планировать, за кого я выйду замуж. Тем более, что не факт, что выйду. — Возможно, — кивнул Флориан, — Но не загадывай. Он красавец. А ты... — Что я? — моментально напряглась девочка. — Красива по-своему, — миролюбиво ответил юноша. — Что это значит? — Это значит, что однажды найдётся тот, кто сочтёт тебя самой прекрасной на свете, — милая улыбка пропала с лица парня, в голосе зазвучала неприкрытая сталь, — Но до тех пор тебе придётся принять тот факт, что большинство не будут любить тебя за твою мордашку. Ты слишком похожа на тётку некроманта. Поэтому ты должна будешь искать другие способы нравиться людям. Например, подбирать хорошую одежду... — Я будущий рыцарь! — не выдержала Браво. — Мне не нужно нравиться мужчинам! — Но ты этого захочешь, — голос её собеседника снова стал вальяжным, он улыбнулся своим мыслям, — Это человеческая природа. Мальчики пытаются нравиться девочкам, девочки — мальчикам. Мы все через это проходим. — Я не буду, — упрямо мотнула головой девочка, — Я буду воевать. Другого мне и не нужно. — Ты слишком юна, — ухмыльнулся парень. — И всё равно я знаю своё будущее! — еле сдерживаясь от того, чтобы не перейти на крик, затараторила Мишель. — Правда? — насмешливо протянул Грин. — Я стану великим воином, — быстро и чётко заговорила девочка, — Таким, какого ещё на свете не было. Враги будут бояться меня. Одна моя тень будет дарить надежду тем, кто сражается рядом со мной, и ужас тем, кто против.       Она обаятельно улыбнулась, чтобы больше походить на героиню. — И с кем ты будешь воевать? — натянуто засмеялся Флориан.       Мишель Браво лишь гордо вскинула голову, всем своим видом показывая, что она не понимает намёков. Грустно вздохнув, Грин стал серьёзным. Он наклонился вперёд и сцепил руки в замок. Испытующе посмотрев на собеседницу, Флориан заговорил, сначала тихо, но чем больше парень говорил, тем громче и ярче звучал его голос. — Королева Илизабет, да хранят её боги, правит Дрейком, двенадцатью подвластными королевствами, Пустошью, всеми островами, пустынями, и всеми свободными землями от обрыва на западе до болот на востоке, и от льдов на севере до рифов на юге. Все эти земли, все народы, все правители – все подчиняются короне Арлеонов. Обычные люди, маги, некроманты, драконы, оборотни, предсказатели, кочевники и прочие. Все они на нашей стороне, добровольно или нет, — Грин замолчал, переводя дыхание. Продолжил он спокойнее, но почему-то это напрягло Мишель больше, чем весь предыдущий пафос, — Против кого ты собираешься воевать? Против своих? Неужели хочешь устроить войну ради своей славы? Потому что если да, то ты никому не подаришь надежду, ты только её заберёшь. — Я... — смутилась девочка, — Я... Я собираюсь биться... — С кем? — потребовал юноша. — Но ведь бывают восстания? — с надеждой в голосе спросила Мишель.       Она тяжело вздохнула и отвела глаза к окну. Там снаружи шумел ветер. Он пел о цветении вереска, о том, что вокруг башни уже распустились тысячи сиреневых цветов, все в городе наверняка приступили к их сбору. Скоро застучат жернова, загорятся костры, и во всех уголках будет стоять аромат верескового мёда. Тёплый, сладкий, золотой – он польётся во всех тавернах.       Мёд часто пили воины и драконы во время визитов в город. Они приходили в таверны и, опрокинув несколько кружек, пускались в пляс. Местные жители в основном занимались продажей мёда в другие города и страны, впрочем, и они не отказывали себе в удовольствии выпить парочку чарок верескового.       Ещё мёд любили лекари. Но они его не пили, а использовали для лечения ран и облегчения боли. Этот древний рецепт знали ещё до правления Лансов. Мёд использовали во время крупных войн, пока они не превратились в оплот древности.       Мишель знала о битвах лишь из старинных легенд. Там храбрые герои всегда побеждали. А люди радовались их победам и кидали им под ноги цветы. Но, кажется, неделю назад кто-то сказал, что в тех войнах умирали тысячи людей, чаще всего те, кого война, по сути, не касалась. Господин Арис, учитель истории, заявил, что ради рождения одного героя, требовалось столько крови, сколько хватило бы для целого моря. — Да, восстания случаются, — голос Флориана с настойчивостью тарана вломился в её мысли, — Но, к твоему горю, редко. — Тогда... — хмуро протянула девочка, — Тогда я буду биться с теми, кто хочет устроить войну. Потому что война – это зло. И все, кто хотят её – злодеи. Я буду против них. Кто бы они ни были! — И против драконов? — снова хохотнул парень. — Что? — окончательно запуталась Мишель, — Что ты хочешь этим сказать? — Если королева решит устроить войну... Скажем, с магами. За кого ты будешь? — Грин положил руку на комод и задумчиво посмотрел на собеседницу. — Я не знаю! Мне двенадцать лет! — Война не спрашивает возраст, — неожиданно жёстко даже для самого себя сказал парень, — Она просто приходит и заставляет делать выбор. — А как... — девочка отвернулась от окна и вновь посмотрела на Флориана, — Как делать выбор? Если, например, твой командир говорит делать то, что ты считаешь неправильным? — Командиры редко ошибаются, — пожал плечами парень, — Солдаты видят частное, а они – целое. Разница в высоте. — Но если такой выбор стоит? — упрямо повторила Мишель, — Я ведь сразу не стану Генералом. Или рыцарем. Сначала я буду солдатом. Простым солдатом, который не будет видеть всё. — Генерал... Высоко метишь, — его глаза сузились, полыхнув каким-то недобрым пламенем, — Таким, как мы, этого не видать. — Это только частные случаи, а не всё целое, — усмехнулась Мишель, на её губах снова заиграла улыбка, — Разница в высоте. Высоте мыслей. — Если выбор будет стоять, делай, что должна, — сказал Флориан, в его голосе снова зазвучал металл, но теперь сдобренный мечтой. — Это не ответ! — всплеснула руками Браво. — Правда? — недобро усмехнулся Грин. — Правда, — обречённо вздохнула Мишель, рухнув на кровать, — Я должна поступать справедливо, но и должна слушать командира. Так что мне делать? — Ты бы помогла магам? Или некромантам? Или ходячим трупам?       Каждое слово Грин растягивал, превращая в патоку. Он увидел такой приём в Одинокой башне. Так высокородные произносили его имя... Прежде, чем он заставил их прикусить язык. — Я не знаю... — девочка отвернулась к окну, — Я никогда не думала об этом. На меня напала колдунья. Но она была одна. Но заклятье было смертельным. И говорят, что у неё имеются сообщники. Значит ли это, что все маги плохие? Конечно, о них всех говорят, как о злодеях... Но ведь первым драконам помогал маг. Не могут же все быть такими ужасными... — Я не дам тебе ответ. — Почему? — Потому что я его не знаю, — сказал Грин. — Ты об этом не думал? — поразилась Мишель, — Я видела одну казнь. Вообще-то, их было много. Но я на них не смотрела. Я закрывала глаза. Но в первый раз не стала. Все так радовались. И мои друзья тоже. И мне казалось, что и я должна. Но тот человек был так напуган. Разве злодеи боятся? — Боятся все. — Все? — ещё больше удивилась Мишель, — И злодеи? И герои? — Все. — И ты? — Да, — пожал плечами Флориан, — И довольно часто. — Что? — девочка приподнялась на локтях и посмотрела на юношу широко распахнутыми глазами, в них без труда читалось неверие, — Но ты ведь рыцарь? Ты был в Одинокой башне! Ты дрался с Генералом! И ты дракон! Ты летал! — А ты оттолкнула человека, которого знаешь от силы месяц, от заклятья, силы которого не знала, — всё так же спокойно ответил Грин. — Но Сайлос мой друг, — возразила девочка и задумчиво добавила, — Да и я не думала о заклятии. — Значит ты не смелая, как я думал. — Почему? — Потому что трусость и храбрость – результат мысли, — объяснил Флориан, — А ты не думала. Когда мне бывает страшно, я нахожу причину не уходить. Я думаю об этом. Быстро или медленно, неважно. Я думаю. А ты не думала. — И это делает меня трусихой? — отчасти возмутилась, отчасти огорчилась Мишель. — Это не делает тебя храброй. — Это как? — на этот раз Браво выглядела скорее заинтересованной, чем удивлённой или сбитой с толку, — Если я не храбрая, то я трусиха. Я не могу не быть обеими. — Как я и говорил, — уверенно сказал юноша, — Ты ещё слишком юна. — Ты просто сам ничего не знаешь, — надменно ответила Браво. Грин начинал её раздражать, и ей жутко хотелось задеть его хотя бы словами, если уж она не могла встать и стукнуть его.       Однако на лице Флориана не дрогнул ни один мускул. — Ты так в этом уверена? — спокойно спросил он. — А как иначе? — девочка отвернулась от парня, пряча лицо, — Если бы ты знал, то сказал бы. Ты выглядишь очень надменным и важным, но именно так выглядят взрослые, когда чего-то не знают. — Поверь мне, я знаю. — С чего ты взял? — скучающе хмыкнула девочка, продолжая смотреть на небо.       На самом деле, она действительно ждала ответ. Но она не хотела показывать, что заинтересована больше него, пусть игра и возмущала всё её нутро. — Как ты сказала, я был в Одинокой башне, — Грин поднялся со своего места и встал рядом с окном. — Это ничего не доказывает! — не выдержала девочка. — А пару минут назад доказывало, — протянул парень.       Он приоткрыл створку окна и, опершись на подоконник, посмотрел вдаль. — Пару минут назад я не знала, какой ты высокомерный придурок, — фыркнула Мишель. — Я могу разрубить тебя одним взмахом меча! — шутя, рыкнул парень и для большей убедительности коснулся клинка на поясе. — Наверно, — согласилась девочка, — Но ты по-прежнему будешь высокомерным придурком.       Флориан рассмеялся. Он смеялся так долго и заразительно, что Мишель и сама невольно улыбнулась и расхохоталась. Вдоволь посмеявшись, парень обернулся и посмотрел на девочку: — Скоро будет завтрак. Тебе нужно встать и одеться.       Вздохнув девочка стащила со спинки кровати тёмно-синюю рубашку и штаны цвета мокрого песка и принялась одеваться. На улице что-то громыхнуло, послышались треск и крики. Грин вытянул шею и прищурился, его ожидало разочарование: тент, натянутый над двором, надёжно скрывал всё, что происходило под ним. — Что там? — Браво подскочила к окну, попутно завязывая пояс на штанах. — Ничего не видно, — разочарованно протянул юноша.       Обернувшись, он удивлённо посмотрел на девочку. — Мне сказали, что ты не можешь и шагу сама ступить. — Да, да, — отмахнулась она.       Браво развернулась, сделала несколько коротких шагов к кровати и, случайно запнувшись об ногу, рухнула на пол. Несколько секунд Мишель просто лежала, затем пробурчала себе под нос что-то нелицеприятное, из чего Флориан смог разобрать только "мортем" и "дракон тебя подери", и встала. Девочка обернулась к соглядатаю и печально улыбнулась: — Магия!       Под тентом тем временем продолжала раскручиваться история, долетевшая до Мишель и Флориана лишь приглушённым грохотом.       Натянув тент, закрепив бочонки с вином, водой и фруктами, убрав сено в стойла и закрыв двери конюшен, слуги вздохнули с облегчением. Некоторые из них ушли в крепость, возвращаясь к своим обязанностям, другие, имевшие в своём распоряжение несколько свободных минут, расположились в углу двора, рядом со входом в анфиладу, окружающую двор с двух сторон. Они весело болтали, обсуждая, как в скором времени будут пить вересковый мёд, неизменным предвестником которого являлся Таис. — В прошлом году, — рассказывал Колин, местный звонарь. — Во время праздника урожая я выпил три бочки мёда!       Он сидел на невысокой каменной стене, которая и отделяла анфиладу от всего двора. Рядом с ним сидели несколько слуг и служанок. — Ты гонишь! — тут же возмутился Джимми. — Я сам видел, как ты валялся под столом уже после второй кружки! — Сам ты валялся! — фыркнул Колин. — Это ты валялся! — Я помню твой храп, — хохотнул Брэдли, сидящий рядом с Джимми. — Мы думали, что весь зал обвалится от него! — Медведь! — неожиданно пискнула хрупкая служанка по имени Дейзи.       Все тут же заткнулись. В мгновение ока двор опустел. Кто-то, как Колин, просто рухнули вниз, спрятавшись в анфиладе. Пусть они больно стукнулись, зато быстро скрылись от взгляда Медведя. Другие, подобно Джимми и Брэдли, подскочили со своего места и шмыгнули внутрь анфилады через вход. Несколько смельчаков, опустив глаза в пол, словно стая мышей, пробежали мимо Медведя ко входу в цитадель.       Медведь... Так его прозвали за буйный нрав, огромный рост и жестокость. В народе ходила молва, что однажды во время допроса он так разозлился, что снёс голову магу одним ударом меча. То, что он не стал отрицать это, подогрело интерес толпы ещё больше.       Медведь. Они думали оскорбить его этим прозвищем, но им не удалось. Он лишь рассмеялся и стал носить плащи из медвежьих шкур и украшать все свои мечи и кинжалы костяными головами медведей.       Медведь. Он даже сделал его своим личным гербом, когда Королева посвятила его в рыцари.       В Каннингеме облавы случались часто. Разные причины для поимки магов находились постоянно. Не последнюю роль играли доносы, которые жители строчили с невероятной скоростью и частотой. Муж слишком часто смотрит вслед молодой соседки? Колдунья. У конкурента продукты всегда свежее? Маг. Ненавистный банкир требует возвращение долга? Какого цвета у него глаза? Серые? Некромант. Так или иначе, подобные письма счастья постоянно подбрасывали в почтовый ящик на дверях мэрии. В лицо сотрудникам сыска тоже высказывали многое. Иных стоило только спросить и спустя несколько часов весь город уже можно было отправлять на костёр или в тюрьму. Однако если облаву проводили гончие из Башни, особенно, если вёл их Медведь, никто во всём городе не решался озвучивать свои подозрения. Сколько слухов ходило о нём... Даже тени хватало, чтобы заставить болтунов прикусить язык и начать выбирать слова. Никто не хотел навлекать на себя и других гнев начальника сыска. Медведь умел выбивать признания даже из тех, кто в жизни не прочитал ни одного заклинания. Магов он выводил на чистую воду за несколько секунд.       Не боялись его лишь драконы да сотрудники сыска. “Маги не бывают драконами, — смеялись они, — Нам ничего не угрожает”.       Медведь. Клеймо и благословение. Сколько ему пришлось выслушать из-за своих методов... Но пока его служба помогала сохранять мир и покой в Дрейке и Каннингеме, пока сам он уничтожал магическую шваль, Медведь спал спокойно. Его дело – служить королеве и стране, а не строить из себя добросердечную тварь, убивающую исподтишка и пишущую доносы на соседей.       Медведь. Так его прозвали окружающие ещё в первый год службы в Башне. Но его настоящее имя, данное ему в приюте, звучало иначе. Бэрт. Просто и коротко. В шесть он выбрал себе фамилию "Диас". Тогда бы никто не сказал, что этот чересчур высокий мальчик с тёмными жёсткими волосами однажды возглавит охоту за магами и некромантами и суд над ними. А проще говоря, станет самым известным палачом не только в Каннингеме, но и во всём Дрейке. А может и во всем мире.       Сегодня с самого восхода солнца Бэрт трудился, не покладая рук. Его рабочий день начался в четыре утра. Именно тогда он приказал вытащить из постелей всех новеньких слуг, пришедших в Башню в последние полгода. Их затолкали в застенок и оставили там сидеть в компании нескольких стражников, ничего толком не объясняя. В это время сам Диас успел съесть кусок холодной свинины и выпить кружку эля.       Когда Диас всё же спустился к несчастным слугам, многие из них уже приготовились расстаться с жизнью прямо здесь и сейчас. Удовлетворённо потерев руки, Медведь рассыпался в извинениях, сетуя на стражников, которые слишком рьяно и щепетильно выполняют все приказы. Сам бы он никогда в жизни не заставил столько хороших людей проводить своё утро в этих казематах. На все удивлённые взгляды он ответил, что ему необходимо просто поговорить с ними. Пара ничего не значащих вопросов, исключительно для протокола.       После этого Медведь выпроводил всех в коридор. Конечно, в его заверения, что не он приказал привести их сюда, никто не поверил, однако, отчасти, все успокоились. Появилась надежда, что всё это и вправду лишь для протокола. Ведь недавно произошло нападение на Генерала, не логично ли, что комендант приказал Медведю найти виновников. Ужас и надежда – идеальная сыворотка правды.       Вслед за этим последовали индивидуальные допросы. Люди входили в одни двери и выходили из других. Одни проводили в комнате лишь несколько коротких минут, другие просиживали там более получаса.       В камере воняло страхом. Он растекался по полу и стенам, вылезал из-под щели в двери и шёл гулять дальше по коридору. Ждущие чувствовали его, и их охватывала паника. Медведя же этот запах лишь распалял.       Только без четверти десять Диас наконец выбрался из подземелья. Допросы не принесли ожидаемого результата. Перед ним прошла куча овец. Овец, которые начинали трястись от одного слова "магия". Конечно, ищейки проверят все их предыстории, но Медведь чуял, что здесь ему нечего ловить.       Как считал Диас, Дендр говорил правильно: это сделал не новичок. Чтобы провести внутрь мага, требовались планы обороны. Или хотя бы планы самой крепости. Теоретически, слуга мог получить и то, и другое. Чертежи существовали в нескольких экземплярах и лежали в кабинетах коменданта, Первого рыцаря, начальницы тюрьмы, самого Бэрта. Кроме того, части плана находились в Каннингеме и в Арлеоне, так или иначе, архивы помнили всё. Но если бы кто-то получил эти сведения, он бы узнал, что основу обороны от магов составляет цепочка амулетов, обезвредить которые можно или по отдельности, если найти их в крепостных стенах, или все разом, если добраться до центрального камня.       Чисто в теории, слуга имел возможность сделать и это. Для этого ему требовалось лишь сделать слепок ключа, имевшегося только у коменданта крепости, пройти мимо нескольких вооружённых охранников, в нужной комнате найти секретное хранилище, местонахождение которого известно лишь шести людям (из тех, кто постоянно находился в Башне), угадать код из семи цифр, вскрыть шкатулку, сделанную из арвойтусовской стали, ключ от которой хранился в сейфе у Первого рыцаря, и после этого додумать, как прекратить действие главного защитного амулета. Чисто теоретически, сделать это возможно. Это потребовало бы много времени, сил, доли везения, но это не что-то нереальное. Особенно, если в этом участвовала магическая шваль.       Всё же, мага привёл кто-то из старичков. Медведь и раньше подозревал такой расклад, но теперь это стало очевидно. Спустя два часа и одну кружку эля появился список первичных подозреваемых, которыми требовалось заняться в первую очередь. Таковыми Бэрт счёл личных слуг Аластора Бейна и Дэниэля Хоровица. Они постоянно находились рядом, могли поглядеть и код, и планы. Да и ключ забрать проще, если входишь в покои, как в свои собственные. Отдав необходимые распоряжения своему первому заместителю Элиоту, Медведь с чистой совестью пошёл размяться.       Но, разумеется, ограничиваться двумя подозреваемыми не следовало. Кто же работал в Башне дольше всего? Большинство слуг увольнялись спустя пять-десять лет, они находили более прибыльные и спокойные места. Тех, кто служил дольше, Бэрт хорошо знал по именам: пятеро стюардов, три служанки, пара поваров и три-четыре священнослужителя. Кто же являлся главным старожилом крепости? Диас остановился перед выходом во внутренний двор. Дольше всех работала повариха. Гертруда Раторд. Она занималась выпечкой и сладостями. Особенно хорошо у неё выходили крендельки с корицей. Она служила в цитадели на протяжении последних двух... Почти трёх десятков лет. Долгий срок, если учитывать все волнения, которые сопровождали эту работу. Гриф секретности на половину разговоров, невероятное количество вкусовых предпочтений, постоянные проверки и перепроверки.       Бэрт кивнул сам себе. Нужно будет проверить все записи о слугах, а затем поговорить с Гертрудой. — Бэр-Бэр! Как твои допросы? Уже нашёл этого ублюдка?       Медведь обернулся, к нему приближался Первый рыцарь — Дэниэль Хоровиц. Он шёл быстрым шагом, вслед летел яркий красный плащ, из-под которого сверкала лёгкая кольчуга. "Настоящий рыцарь!" — в который раз завистливо подумал Диас. О таких пели в балладах. Он высок. У него гордый взгляд. Волшебные изумрудные глаза, пленяющие всех и каждого. У него орлиный нос. И у него волосы цвета опавшей листвы. В крепости его любили за лёгкий нрав, в городе — за лояльность и доброту. — Мортем их подери, нет! — фыркнул Диас. — Думаю, это не новичок. — Ты уверен? — рыцарь подошёл к другу, и они вместе вышли наружу.       Краем глаза Дэн заметил, как опустел двор, стоило им показаться на улице. Мужчина усмехнулся. Медведь есть Медведь. Никто не сможет защитить вас от него, даже Первый рыцарь. — Ты ведь знаешь, что все эти маги – хитрюги, — продолжил Хоровиц. — А как иначе, — быстро согласился Диас. — Но эти овцы не имеют к ним никакого отношения. — Я так не считаю! — возмутился Дэниэль.       Они остановились рядом с бочонками вина. Их сложили в пирамиду и закрепили верёвками. Медведь скрестил руки на груди и дёрнул подбородком, требуя пояснений. — Они начали действовать лишь сейчас! Это можно объяснить только тем, что до этого их не было среди нас. — Возможно, — протянул Бэрт. — Но есть и другой вариант. Разведчики доносят, что среди магов поднялось волнение.       Он замолчал, когда из ворот вышли двое первогодок. Один — рыжеволосый, другой — выходец из Пустоши. Они шли, громко обсуждая будущую тренировку. Несколько секунд мужчины следили за детьми. Удостоверившись, что мальчишки не обращают на них никакого внимания, Бэрт продолжил: — Среди них прошёл слушок, что одна из дунклеровских гадалок видела каких-то Короля и Воина. Говорят, что эти двое установят мир во всём мире. — Ты думаешь, поэтому маги осмелели? — Возможно, таким образом они пытаются помочь этим двоим, — Медведь усмехнулся, — Хотя мне, право, слабо в это верится. — У магов не может быть Королей, — рыцарь задумчиво посмотрел на мальчишек, — Они даже о мире между собой договориться не могут.       Неожиданно мальчик с Пустоши, словно почуяв, что за ним наблюдают, посмотрел прямо в глаза Дэну. Послышался треск. Через мгновение верёвка, удерживающая бочонки, лопнула, и часть из них полетела вниз. Послышалась ругань Бэрта, угодившего под одну из бочек, фырканье Хоровица, хоть и успевшего отскочить, но всё равно попавшего под брызги вина, и крики слуг, которые бросились спасать драконов и вино. Собственно, помощь им, как таковая, не требовалась. Шипя и ругаясь, Медведь быстро вылез из-под обломков. С его волос и плаща лилось вино, оно попадало в глаза, нос и рот, заставляя мужчину громко фыркать и часто моргать. Ему постоянно приходилось отирать бордовую жидкость с лица. — Скажи всем, что это кровь, — посоветовал Дэниэль, хлопнув друга по плечу.       Тот зыркнул на него и резко развернулся: — Что произошло? — прорычал он. — Они лопнули, сир, — тут же ответил кто-то из слуг.       Хоровиц еле сдержал смех, без сопливых они бы не догадались. Несколько секунд Медведь зло оглядывал двор, затем сплюнул: — Магия!       Он развернулся и быстро зашагал обратно в крепость. Хоровиц задумчиво посмотрел ему вслед. Интуиция подсказывала, что Бэрт что-то заподозрил. Медведь нашёл себе новую жертву, а значит, в ближайшее время кому-то не поздоровится. Повезло ещё, что он не начал рвать всех на месте.       Ещё несколько минут рыцарь провёл на улице. Он понаблюдал за тем, как убирают бочки, ещё раз обвёл глазами двор, немного задержал свой взгляд на первогодках, наблюдавших за всем этим представлением с неподдельным восторгом, и ушёл в крепость. Медведь уже скрылся в коридорах. Хоровиц качнул головой, не очень-то и хотелось с ним болтать. Мужчина быстро преодолел несколько коридоров, сбежал по небольшой лестнице и оказался в покоях лекаря.       Дендр, как всегда, сидел за столом. В его руках находился флакон с каким-то зеленоватым зельем, которое он прикладывал к листку бумаги, сравнивая цвет. Пару секунд Дэн молча стоял на пороге, наблюдая, как старик что-то бормочет себе под нос, изредка наклоняясь к бумаге так низко, что длинные седые волосы касались страниц. Неожиданно лекарь крикнул, пожалуй, чересчур громко для своего возраста: — Флориан!       Он оторвал свой взгляд от листа и посмотрел на гостя. — Здравствуй, Дэн, — тихо поздоровался Дендр и снова крикнул, — Флориан!       Дверь под потолком распахнулась, и по хлипкой лестнице вниз слетел Грин. Он подбежал к столу: — Что-то случилось? — Дай это Мишель, — лекарь протянул ему флакон. — Что это? — Грин взял в руки зелье, поднял его на свет и нахмурился.       Внутри стеклянного сосуда переливалась жидкость зелёного цвета, выглядевшая крайне неприятно. — Это ослабит действия заклятия, — объяснил Дендр. — Ей просто нужно не думать, — усмехнулся Флориан, — Тогда всё получается легко и непринуждённо. — Дай ей это зелье, — вздохнул лекарь, — Оно будет действовать примерно час. Затем возьмёшь ещё один флакон.       Кивнув, юноша обернулся, чтобы уйти, и только тогда заметил Хоровица. — Сир, — он почтительно кивнул. — Надеюсь, наказание идёт на пользу, Флориан, — насмешливо протянул рыцарь. — Ещё как. Я многому учусь, — улыбнулся парень, — Мишель – милая девочка. Очень простая. Она станет прекрасным драконом. — Очень хорошо, — кивнул мужчина, — Иди. — Сир, — кивнул Грин.       И поспешил обратно на свой пост. — Ты, должно быть, устал от этого? — рыцарь взял один из табуретов и сел напротив старика. — От чего же? — Дендр откинулся на спинку стула, — Я рад, что смог помочь.       Дэниэль покачал головой, стараясь скрыть насмешливую ухмылку. Ему ли не знать, как высоко Дендр ценит свой покой? — Но ведь ты пришёл не за этим, — проницательно добавил старик. — Ты прав... — Хоровиц замолчал, — Бэр говорит, что среди магов ходят слухи о Воине и Короле. Ты слышал что-то об этом?       Старик улыбнулся: — Это старая легенда. Она стала популярна во времена Восхождения Дракона. Впрочем, о ней знали и до того... Просто не очень любили. — И в чём суть этой легенды? — Изначально это о героях, которые должны объединить мир и примирить все враждующие стороны. С приходом к власти Арлеонов начали твердить, что эта парочка уничтожит драконов, потом, что они создадут новый миропорядок, уничтожив всё, что мешает. Как ты понимаешь, под всем подразумевают нас: драконов и тех, кто на их стороне. — А о чём они говорят сейчас? — Дэн нахмурился. — Сейчас они ничего не говорят, — пожал плечами лекарь, — По крайне мере, не говорили последние лет сто... До сих пор. Эти Король и Воин стали чем-то вроде сказки для детей. Мол, однажды придут спасители, и всё будет хорошо. — Да... — кивнул мужчина. — Должно быть так... — Людям нужно во что-то верить, — продолжил Дендр, — Для нас герои Влад и Люси. Для них Король и Воин. Они прозвали их в честь звёзд. — Звёзд? — Манорок и Роталлеб. — Манорок... Это королевское солнце? — Да, — кивнул старик. — А Роталлеб — звезда победы. — Какая прелесть, — рассмеялся рыцарь, качая головой, — Они надеются, что звёзды снизойдут до них! — Как я и сказал, это просто сказка для детей, — Дендр подхватил книгу и встал, чтобы убрать её обратно на полку.       Дойдя до стеллажа, он обернулся и настороженно посмотрел на друга: — Ты ведь мне сейчас не поверил, верно? — Кто знает, что есть миф, а что нет, — рыцарь встал, — Если эти двое существуют... — Дэн, — лекарь поставил книгу на место и подошёл к рыцарю.       Старик положил руку ему на плечо. — Маги постоянно говорят, что они пришли. В хрониках есть, по меньшей мере, сотня упоминаний о подобных случаях. Пару раз даже появлялись люди, которых нарекали Воином и Королём. Но это похоже на завывания ветра в печной трубе. Дети пугаются их, принимая за монстров, пытающихся проникнуть в дом, но взрослые знают, что ветер — это просто ветер, он не принесёт вреда тем, кто сидит у очага, как бы сильно он не ярился.       Несколько секунд Первый рыцарь молчал. Наконец он кивнул: — Ты прав, старый друг, ты прав.       Дендр улыбнулся и тоже кивнул. Ещё несколько минут мужчины посидели вместе, обсуждая последние события. Из-за нападения Хоровиц несколько дней скакал, словно горный козёл, пытаясь понять, какой амулет был выведен из строя. Результатов это пока что не дало. Предатель сработал четко. Повздыхав, Первый рыцарь вскочил и, распрощавшись с лекарем, ушёл.       Когда дверь за рыцарем захлопнулась, старик откинулся на спинку стула и принялся разглядывать стену, завещанную пучками трав. Про Манорока и Роталлеба Дендр читал не раз и не два. Впервые эта легенда попалась ему на глаза, когда он, будучи ещё учеником лекаря, зубрил историю магов, потом – когда изучал хроники Дрейка и Серой Башни. Великие Воин и Король часто упоминались в этих записях. Маги называли их своим спасением, искренне веря, что однажды Манорок и Ротталлеб помогут победить драконов. Однажды эта вера обернулась кровавой бойней в Огнеграде. Тогда погибло несколько десятков драконов, но, в конечном итоге, магов удалось усмирить. Комендант цитадели приказал рассыпать снотворный порошок из осины, забиравшей силы магов. Могли ли колдуны устроить восстание теперь? Судя по последним данным, в мире существовало не более трёх сотен магов, к тому же, они становились слабее. И всё же каждый маг владел невероятной силой, и, если бы они договорились… тем более, если бы у них появился один лидер…       Старик покачал головой: — Они не посмеют начать войну.       Сказав это вслух, Дендр успокоился. Король и Воин – это всего лишь легенда. Думать нужно о том, что рядом. Тем более, что у него наконец-то появилось свободное время. Дендр со вздохом встал. Он подошёл к мешкам с кореньями, вытащил маленький, спрятанный в самом низу, развязал его и достал книгу — красивый толстый фолиант, состоящий из тонких пергаментных листов, надетых на кольца. Дорогая обложка из кожи оленя, украшенная драгоценными камнями и металлическими пластинами, приятно холодила кожу рук. Дендр положил книгу на стол и, отвернувшись, покачал головой. Зачем он спрятал этот фолиант? Долгие годы книга спокойно лежала в библиотеке, изредка дополняясь новыми листами. Никто не планировал её скрывать или уничтожать. И всё же... Всё же тринадцать лет назад Дендр забрал книгу в свои покои. Ему хотелось бы иметь весомые причины скрывать её. Но пока что лекарь успокаивал себя тем, что в этой книге хранится краткая история мира, а поскольку от лекаря часто требуют ответы на умные вопросы об истории, лучше иметь такую подсказку всегда под рукой.       На первой странице красовалась крупная надпись, выведенная кроваво-красными чернилами "Древние семьи Дрейка и двенадцати подвластных государств (включая Арвойтусов): жизнеописание". Несколько секунд лекарь с сомнением смотрел на аккуратные буквы, затем быстро перевернул страницу. "Арлеоны (вкл. Арлеонских) (1 год Эпохи Войн — ... ______________________________________________________ Владимир Арлеонский (1 — 59 Э. В.) Внешность: чёрные волосы, синие глаза, светлая кожа. Служба: Лидер драконов (первый), Генерал, Великий князь Ифовых гор, Герцог Арлеонский и Нааррский Брак: Люсинда Киара Ланс Дети: 3 ______________________________________________________ Брандон Владимир Арлеонский (126 — 173 Э. В.) Внешность: чёрные волосы, синие глаза, светлая кожа Служба: Дракон, Великий князь Ифовых гор, Герцог Арлеонский и Нааррский Брак: Маргари Шэрон Эден Дети: 2 Корнелиус Владимир Арлеонский (127 — 150 Э. В.) Внешность: чёрные волосы, карие глаза, светлая кожа Служба: Дракон, комендант Наары, барон Наарский Брак: Валерия Диана Джен Дети: 1 Далия Люсинда Арлеонская (б. Дрезд) (128 — 184 Э. В.) Внешность: чёрные волосы, синие глаза, светлая кожа Служба: — Брак: Рабастан Эдуардо Дрезд Дети: 3 (см. Дрезд) ______________________________________________________ Роланд Брандон Арлеонский (147 — 205 Э. В.) Внешность: чёрные волосы, карие глаза, светлая кожа Служба: Великий князь Ифовых гор, Герцог Арлеонский и Нааррский; глава казначейства Брак: Катарина Лаванда Рис (до 166); Жанна Сара Конде Дети: 4 (1 и 3) Шэрон Маргари Арлеонская (б. Арвойтус) (147 — 165 Э. В.) Внешность: чёрные волосы, карие глаза, светлая кожа Служба: — Брак: Теон Сандр Арвойтус Дети: — Симон Корнелиус Арлеонский (148 — 196 Э. В.) Внешность: чёрные волосы, серые глаза, светлая кожа Служба: Лидер Драконов, барон Наарский Брак: Симона Зенда Бриан Дети: 5 ______________________________________________________ Владимир Роланд Арлеонский (165 Э. В.) Внешность: чёрные волосы, голубые глаза, светлая кожа Служба: — Брак: — Дети: — Кирон Роланд Арлеон (184 — 221 годы Э. В.) Внешность: чёрные волосы, серые глаза, светлая кожа Служба: Бургомистр Арлеона Брак: Александрина Жанна Арвойтус Дети: 4"       Лекарь тяжело вздохнул. Род Арлеонов включал в себя не один десяток имён и был слишком древним для того, чтобы изучать его в полной мере. Мужчина разом перевернул сотню страниц, чтобы сразу оказаться на последних записях, относящихся к Эпохе Драконов: "Виктор Юаннину Арлеон (917 — 973 Э. Д.) Внешность: чёрные волосы, голубые глаза, бледная кожа Служба: Кронпринц Дрейка; Король Дрейка и двенадцати подвластных государств, Верховный князь Пустоши, Король Гоблинских и Коралловых островов, Властитель островов Скорпиона, Император островов Свободы и островов Звёзд, Маркграф Новых земель, Хранитель острова Богов и Золотого острова, Великий султан Великих Пустынь Севера и Юга, Хранитель Свободных земель. Брак: Алианора Линда Рагнариум Дети: 3 Роана Арлеон (910 — 975 Э. Д.) (внебрачное дитя) Внешность: коричневые волосы, серые глаза, смуглая кожа Служба: Принцесса крови Дрейка, герцогиня Наарская; княгиня Ларская Брак: Робер Арнольд Хейс Дети: 3 (см. Хейс) Доран Саймон Арлеон (914 — 979 Э. Д.) Внешность: тёмно-коричневые волосы, карие глаза, смуглая кожа Служба: Старший принц крови Дрейка, Светлейший герцог Наарский Брак: Рената София Эден Дети: 2 ______________________________________________________ Клод Виктор Арлеон (948 — 949 Э. Д.) Внешность: чёрные волосы, голубые глаза, бледная кожа Служба: Кронпринц Дрейка Брак: — Дети: — Саймон Виктор Арлеон (951 — 974 Э. Д.) Внешность: чёрные волосы, серые глаза, смуглая кожа Служба: Кронпринц Дрейка Брак: — Дети: — Маргарита Алианора Арлеон (953 — 976 Э. Д.) Внешность: чёрные волосы, серо-голубые глаза, бледная кожа Служба: Принцесса Дрейка; Королева Дрейка и двенадцати подвластных государств, Верховная княгиня Пустоши, Королева Гоблинских и Коралловых островов, Властительница островов Скорпиона, Императрица островов Свободы и островов Звёзд, Маркграфиня Новых земель, Хранительница острова Богов и Золотого острова, Великая султанша Великих Пустыни Юга и Пустыни Севера, Хранительница Свободных земель. Брак: — Дети: — Люсинда Рената Арлеон (950 — 977 Э. Д.) Внешность: светло-коричневые волосы, карие глаза, смуглая кожа Служба: Старшая принцесса крови Дрейка, Светлейшая герцогиня Наарский (лишена титулов) Брак: Арон Эрик Монтгауз Дети: 2 Илизабет Рената Арлеон (953 — Внешность: коричневые волосы, голубо-зелёные глаза, смуглая кожа Служба: Принцесса крови Дрейка, герцогиня Наарская, Светлейшая герцогиня Наарский; княгиня Гатинская; Кронпринцесса Дрейка, Королева Дрейка и двенадцати подвластных государств, Верховная княгиня Пустоши, Королева Гоблинских и Коралловых островов, Властительница островов Скорпиона, Императрица островов Свободы и островов Звёзд, Маркграфиня Новых земель, Хранительница острова Богов и Золотого острова, Великая султанша Великих Пустынь Севера и Юга, Хранительница Свободных земель. Брак: Эридиан Мартин Мейс Дети: 3"       Дальнейшее чтение не имело смысла. Ни Сайлос, ни Мишель не подходили под это описание. Лекарь побарабанил пальцами по блоку Арлеонов. Он особо и не надеялся, что в каннингемском приюте воспитывался бастард правящей династии. Дендр перевернул все блоки, посвящённые монаршим семьям подвластных государств, немного подумав, он также пропустил Арвойтусов. Те никогда бы не бросили ребёнка, в чьих жилах течёт их кровь, неважно, бастард он или нет. Теперь перед ним предстало жизнеописание лордов Авейских из славного королевства Анфинского.       Но в тот момент, когда Дендр уже приготовился погрузиться в изучение генеалогии, дверь в его покои распахнулась и громко стукнулась о стену. В комнату влетел Бейн. — У тебя закончилась настойка? — не отрываясь от книги, спросил лекарь. — Нет, — Аластор плюхнулся на табурет, оставленный Хоровицем, — Мне нужно поговорить с тобой о Галé. — О Галé?       Аластор решительно кивнул. — С ней что-то случилось? — вежливо осведомился Дендр, отодвигая книгу в сторону. — Она сошла с ума! — всегда спокойный комендант крепости, хлопнул ладонью по столу, после чего шумно выдохнул, — Причём в самый неподходящий момент! Когда у нас всё вот это закрутилось! — В чём проявляется сумасшествие? — У неё отвратительное настроение. Даже её служанка в ужасе! Она постоянно гуляет или ест. Или и то, и другое вместе. Если она не занята этим, что редко, то сидит в храме напротив статуи Фриды и молится. А когда я предложил ей сегодня полетать, она посмотрела на меня, как на некроманта, и заявила, что в ближайшее время она не оторвётся от земли даже на палец! Она же обожала летать!       Пока мужчина разглагольствовал, бурно размахивая руками, уголки губ лекаря дрогнули и поползли вверх. Когда Аластор выдохся и наконец посмотрел на лекаря, он невольно осёкся. По его мнению, Дендр должен был уже броситься искать какое-нибудь успокаивающее снадобье. Наверняка, Гала просто переутомилась, ведь её обязанностью являлось обеспечение нормальной жизнедеятельности цитадели — нелёгкая задача, даже для такой сильной женщины.       Лекарь напротив, оставался совершенно спокойным, вместо поисков успокоительного он наклонился к нижним ящикам стола, и перед Бейном возникли два стакана, фляга и несколько кусочков халвы. Комендант напрягся, Дендр доставал халву только в очень тяжёлых случаях. Старик быстро открыл флягу и налил в стаканы янтарную жидкость. Один из них он протянул Бейну. — Пей, — велел лекарь, делая глоток.       Аластор послушно выпил предложенный ему мёд. — Не медли, — наконец выдавил из себя комендант, — Всё плохо? Она смертельно больна? Она сошла с ума? Нам придётся вызывать алиенистов и везти её в жёлтый дом? — Старый друг, — начал Дендр, — Это очень хорошая новость. — Правда? — Гала беременна. — Что?! — мужчина подскочил с табурета. — Твоя жена родом из Гесс, — начал объяснять старик, спокойно жуя халву, — В тех краях считается крайне неблагоприятным знаком летать в это время. А то, что Гала молится Фриде, вполне естественно, ведь... — Ведь Фрида мать богов, защищающая всех беременных женщин, — закончил за него Аластор, садясь на прежнее место.       Мужчина взял кусочек халвы. Она оказалась сладкой, буквально тающей во рту, именно такой, какую он любил. — Очень вкусно.       Обсудив сложившееся положение, пожелав Бейну удачи и напомнив, что в Гессах не принято говорить о беременности вплоть до пятой луны с того момента, как женщина о ней узнала, лекарь выпроводил коменданта крепости и вновь сел за книгу. Сколько бы маги не нападали, а жизнь в Башне всё идёт своим чередом.       Однако почитать ему так и не удалось. Вслед за Аластором пришла сама Гала, очаровательная девушка со смуглым круглым лицом, коралловыми губами и большими карими глазами-блюдцами. Она очень мило поприветствовала лекаря, а затем попросила успокоительное снадобье и порошок от расстройства желудка. Состроив самое невинное выражение лица, Дендр протянул ей всё необходимое, даже не спросив о причинах. За Галой потянулся поток болящих: слуги, ученики и драконы — им требовалось успокоительное, помощь с ранами и вывихнутыми суставами или житейские советы. Долг лекаря обязывал Дендра выслушать и помочь каждому нуждающемуся вне зависимости от его положения в обществе и характера нужд.       Избавившись от хранителя кладовки, почему-то уверенного в том, что ночью его будут допрашивать, Дендр устало выглянул в окно. Часы готовились пробить семь. Мужчина с сожалением посмотрел на книгу, а потом убрал её на прежнее место. Вечером он ещё сможет вернуться к ней, а пока ему нужно заняться пациенткой. Флориан ежечасно спускался, чтобы забрать порции снадобья, ослабляющего действие проклятья. В запасе имелось ещё четыре порции. Дендр скривился, неужели придётся делать новое? Он-то надеялся, что девочку заберут днём.       Пораскинув мозгами, Дендр принял нелёгкое решение сварить ещё немного. Бедная девочка не должна страдать. Старик достал книгу и начал сверять ингредиенты. В дверь снова постучали: — Да? — Добрый вечер.       В покои вошёл высокий лысый дракон. Нортон, вспомнил Дендр. Дракон кивнул лекарю и пробормотал: — Дэн говорит, что нам пора ехать. Он приказал седлать коней.       Сказав это, мужчина снова кивнул и вышел из комнаты. Дендр мысленно возблагодарил богов и убрал книгу. Собрав последние пузырьки с зельем в сумку, лекарь поднялся в комнатушку, где сидели Мишель и Флориан. — И когда она поднялась в пещеру, — крайне усталым голосом вещал парень, — То нашла красивые цветы цвета пламени, переливающиеся каплями дождя. Марианна почувствовала жар, исходивший от них, и решила, что цветы могут излечить её и её спутников. Она сорвала цветы, набрала воды из источника, протекающего в глубине пещеры и приготовила отвар. Когда они испили его, то почувствовали, как огонь растекается по их телу. И тогда в мире появились первые драконы. Конец!..       Грин красноречиво зевнул: — Неужели ты этого не знала? — Это все знают, — отмахнулась девочка, — Просто мне нравятся истории о Марианне, Эле и других первых драконах. Расскажи что-нибудь ещё! — Давай не про них. Что ты хочешь услышать? — Если не про первых драконов... То про Влада и Люси! — Это детские сказочки! — презрительно скривился Флориан, — Ну, хорошо, хорошо... И так. Эта история случилась одним очень жарким летом. В некотором царстве, в некотором государстве, как там ещё говорят?       Дендр усмехнулся и, постучав, толкнул дверь. Две пары глаз тут же уставились на него: карие с благодарностью, а серые с обидой пополам с интересом. — Пора идти, — сказал лекарь. — Наконец-то! — хлопнул в ладоши Грин и затем сказал Мишель, — Ты проспорила. — Без ужина ехать грустно, — вздохнула Браво.       Кони уже ждали их во дворе. Поводья лошади Мишель привязали к сёдлам Флориана и Дэниэля. Подсадив девочку и закрепив её верёвками, Грин легко вскочил на вороного красавца и похлопал его по шее. Дендр протянул ему сумку: — Дашь ей флакон по приезде, — приказал он, — И запомни, она должна нырнуть туда с головой. — Да-да! — кивнул парень, перекидывая сумку через плечо. — Нам пора ехать, — Дэниэль дёрнул поводья своего коня, поворачивая того к выходу.       Дорога прошла мирно. Мишель впервые видела эту местность во время сбора вереска, и потому постоянно крутила головой. Происходящее приводило девочку в полный восторг. Вдоль дороги шелестели высокие тёмно-болотные и пшенично-золотые, серовато-изумрудные и бурые травы. Кое-где виднелись кусты нежно-сиреневого цвета. Они источали приятный медвяный аромат. Среди этих кустов тут и там попадались фигуры людей. Некоторые, склонившись, собирали бутоны и листья, другие стояли рядом и либо спокойно наблюдали, либо копошились над большими корзинами с уже собранным вереском. Все они весело болтали, шутили и смеялись. Некоторые пели. Рабочий день подходил к концу, и люди готовились идти домой. От вида этого спокойствия и безмятежности на душе у Мишель стало тепло и радостно. Она вдруг подумала, что если бы могла повелевать всем миром, то непременно сделала бы так, чтобы все люди всегда жили именно так: радостно и спокойно.       Ещё больше Мишель обрадовалась, когда оказалась в Каннингеме. Их группа ехала по центральной улице города. Как же часто девочка бегала по ней с друзьями. Она знала тут каждый камень. И теперь, сидя на рыжей лошади, видела до боли знакомые места: лавка пекаря, всегда угощавшего сирот булками, оставшимися после рабочего дня, лавка зеленщика, который, в отличие от своего соседа, ненавидел детей и очень смешно злился, когда замечал, что они крадут его фрукты, лавка молочника, лавка антикварщика. Если пройти несколько кварталов от неё, то можно попасть к гончару и его прекрасной жене. Высокая, полная, с волосами, собранными в тёмный пучок, она готовила так, что можно было пальцы откусить. Браво столкнулась с ней на рынке, предложила помочь с сумками и взамен получила ореховый суп и долгий разговор, из которого девочка, правда, мало что поняла. Недалеко от гончара находилась сладкарня, где работала Патриция, девушка с изумительными каштановыми локонами, от которой всегда пахло шоколадом и заварным кремом. До Башни Мишель работала вместе с ней. Девочка разносила заказы посетителям и иногда помогала поварам, дегустируя их изобретения.       К храму Эрбы Мишель и её спутники приехали затемно. Войдя под сень гигантской статуи быка, животного воплощение богини, девочка ощутила неясный трепет. До сих пор она посещала всего несколько храмов. Все они отличались помпезностью и полумистической атмосферой, заставляющей верить, что боги обитают именно в этом месте.       В земном доме Эрбы царил пыльный полумрак. Он скрывал верхушки каменных колонн, украшенных резными листьями. Между ними лежали широкие старинные ковры с изображением лесов и полей. Когда драконы шли по ним, Флориан скривился и пренебрежительно прошептал: — Как же тут воняет!       Дэн лишь закатил глаза и всыпал ему подзатыльник. Втянув воздух полной грудью, Мишель мысленно согласилась с другом, пахло тут и правда отвратительно. До ужаса затхлый воздух навевал мысли о чём-то старом и дряхлом. Здесь бы понравилось Милитарье или Ректуе, но никак не Эрбе. — Добро пожаловать, сир Хоровиц, Первый рыцарь, — к ним приблизилась сгорбленная старушка в тёмно-коричневом одеянии.       На голове у неё была надета шапочка-шатёр из бурого бархата, украшенная золотыми нитями и малахитом. Из-под шапочки выглядывали жидкие седые волосы. — Мы рады быть здесь, Мать де Эрба, — вежливо ответил Хоровиц, — Это большая честь для нас. — Разумеется, — проскрежетала старуха.       Мишель поморщилась, глава храма ей не нравилась. — Всё готово? — Эта та самая девчонка? — Мать де Эрба ткнула костлявым пальцем в Мишель.       Девочка невольно напряглась. — Да, это она, — всё так же вежливо пропел Дэн. — Сестра Лиана проводит вас, — она кивнула на стоящую позади себя девушку, скрытую под длинной фатой, — Надеюсь, поможет.       Она поморщилась, глядя на Браво. Та скривилась в ответ. Несмотря на сан, почтения эта старуха не вызывала. "И сиди тут дальше, — подумала Мишель, — Не храм, а склеп какой-то..."       Сестра Лиана молча взяла девочку за руку и повела всю компанию вглубь храма. Купель находилась в отдельной комнате, позади двух резных дверей, сделанных из дерева, покрытого тонким слоем золота. Сайлос рассказал, что в купели обычно очищали грехи тех, кто готовился стать служителем храма.       Купель представляла собой квадратное углубление, сделанное прямо в полу, до краёв наполненное листьями. Край купели, как и всё, украшали листочки, а на углах стояли маленькие фигурки быков — из золота, железа, камня и дерева. Мишель с сомнением посмотрела на каменную яму. — Как это меня спасет? — скептически спросила она.       Уж кому-кому, а ей хотелось распрощаться с заклятьем навсегда. Это чудо портило ей жизнь целых четыре дня. Мало того, что девочка не могла никуда ходить и ничем заниматься в одиночку, так она даже самые элементарные вещи выполнить была не в состоянии. Например, выражение "рот дырявый" в точности описывало её попытки съесть хоть что-нибудь. В первый раз она разлила суп и чай, которые ей принесли с кухни. Ужинать самой Дендр ей уже не позволил, и её кормила Матильда. Почему-то она выглядела очень расстроенной, хотя униженной себя чувствовала Мишель. Она ела сама с трёх лет, а тут! Хотя, возможно, не следовало говорить об этом Матильде. Но ведь Браво просто хотела объяснить... Разумное желание. И почему Матильда так расстроилась? Мишель ведь не сказала про неё ничего плохого.       Хорошо хоть Флориан придумал выход из положения. Он согласился с мнением Мишель относительно унизительности процесса кормёжки. Как он, лучший в своей декаде, будущий рыцарь, будет кормить кого-то с ложки? Грин мог бы согласиться на это только в том случае, если бы перед ним сидел его собственный ребёнок, но никак не Мишель. Флорина предложил странную, но на удивление рабочую схему: попробуй делать всё, чтобы еда не попала в рот. Как итог, ложка в руке Мишель выделывала самые невероятные кульбиты, но еда всё равно оказывалась там, где нужно.       Теперь Мишель Браво стояла в одном шаге от долгожданного спасения, но листочки, лежащие в этой купели, доверия не внушали. — Это заговорённые листья, — сказал Дэниэль. — На протяжение недели купель заговаривают постоянными молитвами, после этого она обретает силу. Так ведь, сестра Лиана?       Девушка молча кивнула. — Ты должна окунуться с головой, — напомнил Грин. — Не бойся, — вдруг сказал лысый всадник, ехавший всю дорогу молча, — Это просто листочки. — Я не боюсь! — возмутилась Мишель, принимая воинственный вид.       Зажмурившись, Браво шагнула. Она инстинктивно подогнула ноги и почти сразу же целиком погрузилась в листья.       Сначала Мишель ощутила сухой аромат леса, приходивший в середине Золотых месяцев. А потом на неё накатила волна облегчения. Внутри стало пусто. Словно оттуда убрали всё лишнее, оставив только нужное, разложив это предварительно по полочкам и хорошенько промыв. Разум очистился и прояснился до предела. С плеч будто бы сняли тяжкий груз, наличие которого Мишель до сих пор не осознавала. Наконец-то она получила возможность вздохнуть полной грудью. Ощутить свежесть воздуха, лёгкую прохладу, покалывающую кожу, и тепло в районе живота. Хотелось и петь, и плясать. Но при этом всё её существо жаждало полной тишины и покоя.       Сработало... Не открывая глаз, Мишель улыбнулась. Проклятье спáло...