Бродяга. Копьё Света

Шадар Интересный у меня сегодня день. Не считая победы в Турнире, он наполнен очень близкими к сути предположениями, а также заманчивыми предложениями, от которых невозможно отказаться, но и принять на все сто процентов тоже, так как это перечит моим планам на предстоящее представление. С Киришимой мы условились на устраивающие наши стороны договоренности, а также на выгодный компромисс, касающийся светлых авантюристов и их похода за Копьем Света. — Благодарности Князю и хорошей дороги, Риат-сама, — провожал меня словами и напутственными пожеланиями успеха дракон, все так же не выпускающий из рук веер, отгоняя от себя смесь не приходящихся по душе запахов. — Передам, Киришима-сан, — с улыбкой и легким поклоном ответил, покидая владения гостиной «Снегом укутанной Сакуры», возвращаясь под своды трактира, в котором мы остановились с группой авантюристов. По пути меня перехватил Ильтирим с Копьем в руке, доложивший, что за время моих переговоров с драконом, все было выполнено в лучшем виде. Так же отчитался о проделанной работе и Айон, появившийся из моей тени, со все такой же улыбкой и детской непосредственностью. А у самых дверей трактира, на мое плечо опустился ворон Дриз, передавая все то,чему я был нескончаемо рад. «- Они за меня уже все придумали, — смеялся я мысленно, — какая прелесть! Спасибо, Дриз, ты сделал мой день», — поблагодарил ворона за оперативность работы, а также за выполнение своих непосредственных обязанностей, отправляя и дальше следить за вверенными ему целями. А мы с Ильтиримом и Айоном присоединились ко всем еще обсуждающим мою личность авантюристам. И как только я показался в поле их видимости, все записи и таблицы, которые они успели начертить, вписывая туда имена королей, их жен и даже любовниц, сведя ко мне, тут же быстро ушли в подпространство к Жрице. При этом глаза светлых героев так и пронзали меня раскаленными кинжалами любопытства, на языке же вертелся один единственный вопрос: — Риат, вы — принц? Этот вопрос выпал честь задать самому деликатному участнику группы — гному. Его, в отличие от остальных авантюристов, я и правда уважал. За стойкость, выдержку и благородство, которое не всем рыцарям и принцам присуще. И как бы мне не хотелось быть честным с ним, все же ответить придется так, как надо для дела. Может быть потом, когда закончится весь этот балаган, называемый походом, я и расскажу ему правду, протяну руку дружбы и предложу защиту клану, роду и семье, но сейчас: — Королева Кобра в фамильярах, — сделал расстроенное лицо, — меня ведь она выдала? — уточнил для наглядности я, смотря на полуифрита, подметившего эту деталь и особенность королевских родов. И почти синхронно светлые герои кивнули, а я с тяжелым выдохом ответил: — это должно было оставаться тайной, до самого конца путешествия. Признаться честно, я много обличий на себя принимал. И много за кого приходилось себя выдавать. За дворянина, иностранца, мага, менестреля, даже за слепого попрошайку, но чтобы за принца, пусть и опального, первый раз. Но эту роль я принял с удовольствием, и отыграю ее на «Превосходно!». Главное не встретиться с настоящим принцем, а так не важно. — Кобра. Как ее удалось приручить? — задал вопрос Этиор, знающий, что не просто так высшие, или по-нашему Непревзойденные звери принимают статус «фамильяр». Нужны для этого определенные условия или причины. Клятва служения нелегко им дается. А ограничения, накладываемые печатью служения, доставляют дискомфорт. И это так. Звери Высшего ранга действительно не переносят печатей подавления, при любой возможности и слабости господина пытаются избавиться от клейма «Раба», но не в случае со мной. Я — Князь Севера. Стужа, Лед, Мороз и Вьюги — в моей крови, душе и магии, мы с ними единое целое. Я не заимствую силу источника, как это делают маги и волшебники государства, я сам источник, от которого могут получать энергию даже Непревзойденные звери, и мне от этого ничего не будет. Не истощения, не вреда. В отличие от королей и их наследников, мой договор с Коброй не принудительный, печатями и цепями ограничений ее не сковывающий. Она свободна в передвижении и не прикована к моей душе и магии. Лишь одно у нее передо мной обязательство — появиться, когда позову. — Нирисса, — это имя, на которое она отозвалась, когда я чуть приоткрыл печать сокрытия и призвал королеву, тут же обвившая мне руку длинным, гибким телом, устраиваясь мордочкой на плече, но при этом, угрожающе поглядывая на авантюристов, предупреждая, что одно неверное движение и им грозит гранитовое, с мемориальной надписью надгробие. — Красивая. — Сказал эльф, заворожено смотря на переливающуюся сине-голубо-стальным шкуру Ледяной Королевы, отражающую падающие на ее чешуйки лучи вечернего солнца, но даже не думая протягивать руку. Знает, чем это для него закончится. — Но смертельно-опасная. — Договор на служение у нас с Нариссой вышел совершенно случайно. Она переходила из ранга Свирепый на Непревзойденный, перестраивалась и менялась. В таком состоянии ее нашли Снежные Волки, вожак которых хотел стать Высшим в тех землях. Нарисса должна была сразиться с ним за статус, но переход на следующий уровень подкрался слишком скоро, сыграв с ней злую шутку, — в моем рассказе нет и слова лжи, все было так, как я и говорю, — ее я встретил почти бездыханную, истерзанную, но не проигравшую, — рука сама потянулась к сложенному капюшону, проводя кончиками пальцев по гладким, прохладным чешуйкам, — она растерзала и отравила волка, заставив его подчиненных принять себя и свой статус Высшей. — Ш-ш-ш-ш! — подтвердила мои слова Нарисса, поднимаясь и демонстрируя себя авантюристам во всей красе, лишь в минимальном ее размере. — Я выходил Королеву, окутал ее своей ледяной магией, вливал в нее энергию стужи до тех пор, пока раны не начали затягиваться. Хотел уйти, оставить ее в убежище, но Нарисса высказала свое мнение, раскрыла узор сущности и сама вручила мне свою жизнь и будущее, став фамильяром. — Значит, это договор не по принуждению, а по долгу жизни, — чуть улыбнулась Жрица, смотря внимательно в змеиные глаза, отмечая: — думаю, сир Риат, даже разорви вы с ней узы договора, она будет верна лишь вам. На этих словах, в доказательство, Нарисса распустила кольца своего гибкого, статного тела, оплетая меня, обдавая прохладой лед несущей чешуи. То, что она будет верна мне всю свою жизнь — знаю, и принимаю. А также благодарю за службу, даруя возможность быть еще на ступень выше остальных. Ведь в отличие от высших зверей всего мира, у Королевы Кобры есть одна особенность, дарованная мной, как Князем Севера. А именно — человеческий облик, которым кобра может пользоваться тогда, когда я нахожусь неподалеку. — Раз мы все это выяснили, — отмахнулся от разгаданной тайны полуифрит, — то забыли, — а потом все так же, с напором и требованием: — древко отдай! — настаивал он, смотря на Сиринию, молчаливо с ним соглашающуюся. Не став распалять злость Этиора понапрасну, отдал древко Копья, интересуясь: — Куда теперь, майнэ Жрица? — дева Света, легким движением руки, убрав все со стола, разложила карту, приложила длань, окутанную молитвой к Владыке, и показала на проявившуюся точку, которая переливалась золотым свечением, указывая путь. Путь лежал в самый нелицеприятный город моих владений Зандр, туда, где родился, вырос и чуть не погиб Айон. Город небольшой, также вхож в королевство Эния, но стоящий ближе к границе Сетии. Славится он частыми набегами Жестоких и Злых зверей, нападающих по большей части на пригород, чем на сам город. Гарнизоны и дозорные помогали, чем могли, но что они простые люди, без магии, могут сделать Злым и Жестоким? Ничего. Мой почти всегда непробиваемый Генерал, улыбающийся и смеющийся даже в запале сражения, видя название города — падает духом. Но он знает зачем мы туда держим путь, понимает, что нет выхода, и ему придется ненадолго посетить место, вызывающее бурю противоречий, от желания все сжечь, что попадется на глаза, до оставить все так, как есть, и вообще проехать мимо места, напоминающего о прошлом, желательно при этом слившись с обстановкой. — Айон, ты со мной? — вывел я дьяхэ из мыслей и воспоминаний прошлого, опуская на его плечо руку, чуть встряхивая, — если воспоминания все еще тяготят, напишу Дризу, — но дьяхэ отмахнулся, все также радушно улыбнулся, сказав: — Ничего. Ты же со мной, — убеждал меня и себя в том, что он справится, но глаза, эти темные провалы с мелькающими алыми всполохами, в них отражается Бездна, все то, что он испытывает к тому месту. И неважно, что родители, и все те, кто отдал его на откуп в жертвоприношение, уже давным-давно кормят в земле червей. Он помнит, и будет помнить до тех пор, пока сердце его бьется, а душа томится в теле. Ведь всю ту боль, что причинили ему родные и близкие, когда обрекли на медленную, ужасно-мучительную смерть, не выжжет даже сущность дьяхэ, полученная в результате мольбы о помощи хоть от кого-нибудь. — Айон, ты… — хотел поинтересоваться майн Тинтр, но не стал лезть в душу ребенка, который отвернулся и спрятал в мой бок полыхающий ненавистью взгляд, ставший черным с алой радужкой, — не лезу, и даже не представляю, что тебе, мальчик, пришлось пережить, — произнес гном, поджав губы, пряча печаль в бороде, а сочувствующий взгляд в густых бровях. О печальном прошлом дьяхэ тема больше не поднималась, лишь о том, чего нам всем ждать от указанного на карте места. Что там? Часть Копья, или же рунная связка, активирующая святую силу? Этого не знала даже Жрица. Оракул не дала точных ответов, лишь намеки да полуфразы, трактующиеся на разнообразный манер. Вот и приходится, опираясь на женскую логику идти по хлебным крошкам, разбросанными когда-то первыми Князьями Тьмы. — Значит, с рассветом, мы покидаем Хварн и держим путь в Зандр! — сказала Жрица, убирая карту в пространственный карман, — благодарю всех за участие в Турнире, а сира Риата за выигрыш, — легкий поклон с ее стороны, мой в ответ, и мы с Айоном, а также с Ильтиримом, покинули группу светлых первыми, ведь у нас есть что обсудить, для их ушей не предназначенное. Переговоры решили провести в моей комнате. И как только за эльфом закрылась дверь, и им же была начертана на деревянной поверхности рунная связка «Тишины», в комнату, в специально раскрытое окно влетел Дриз, принимая свой истинный облик: черные волосы с челкой на бок, закрывающей отсутствующий глаз, в темном одеянии, с плащом и капюшоном, в походных ботинках и парными клинками с короткими лезвиями за спиной. Весь его вид — это облик странствующего мечника, немного мага, готового прийти на помощь нуждающимся людям. На деле же он — шпион, как и я принимающий на различные амплуа, с легкостью вживаясь в роль. Тайны и загадки, скрывающиеся за семью печатями и коваными замками — хобби Дриза. Как и их раскрытие. А вот слежка за потенциальными противниками и врагами, постоянно тянущих свои загребущие лапы к его владениям, оправдываясь речами: Во имя Пресветлого! — его непосредственная обязанность. И первым делом, только вступив в комнату, Дриз доложил: — Господин, рыбка клюнула на наживку…