All for You

Прошло очень, очень много времени с тех пор, как нога Тошинори ступала в полуразрушенное здание, которое Гран Торино называл домом. Это место было связано с как хорошими, так и с плохими воспоминаниями. Пока это был дом Гран, Шимура-сенсей тоже здесь бывала. Но теперь, когда ее не стало… плохое, как правило, перевешивали хорошее Воспоминания Тошинори о смехе Шимуры-сенсея были нечёткими и поблекли с возрастом, но воспоминания о жёсткой тренировки, которую он получил от Гран, чтобы защитить его от этого человека, все ещё оставляло фантомные боли в его теле — и боль в сердце, когда он начал медленно понимать, что, возможно, все это было в пустую. Возможно, он никогда не сразиться с Все за Одного. Возможно, он никогда не добьется справедливости за Нану. Возможно, ему никогда не удаться выполнить цель Один за Всех. И все из-за одного, больного ребенка Он ни в чем не мог упрекать ребенка — он был ребенком. Ребенок не мог контролировать ни свое происхождение, ни свое состояние, ни то, что это значило для мира в целом. Он хотел, чтобы ребенок быстро поправился и прожил хорошую, счастливую, безопасную жизнь. Это не означало, что жизнь Тошинори не стала, ночи бы ребенок не усложнял ситуацию. Тошинори вздохнул, его мысли душили, и постучал. Не было смысла гнать эти мысли прочь. Гран позвал его сюда, чтобы поговорить, и была только одна вещь, о которой он, возможно хотел поговорить. «Входи, Тошинори,» раздался голос грана внутри, «Она не заперта.» «Это действительно разумно?» Спросил Тошинори, открывая дверь. Гран фыркнула со своего места на диване, тарелка с тайяки и стакан чего-то, что выглядело алкогольный, стояли на соседнем столике, «Ты сомневаешься в моей способности постоять за себя, мальчик?» «Нет, нет, конечно нет,» сказал Тошинори, быстро отступая, даже когда он закрыл — и запер — дверь за собой. «В любом случае, эта дверь не остановит никого, кто представлял бы реальную угрозу,» с горечью сказал Гран. Тошинори молча стоял там, реальность тяжёлым грузом давила ему на плечи. Он подошёл и сел рядом с Гран. Гран молча налил ему стакан того, что пил. «Нет, наверно нет,» в конце концов сказал Тошинори. Был шанс, что у Все за Одного была какая-то причуда телепортации, и Он тайно исчезал из больницы, чтобы творить зло, но… он не мог думать от том, как быстро Все за Одного вернулся в больничную палату после их «встречи». Он не мог думать о том, каким усталым он выглядел. Тошинори сомневался, что он вообще покидал эту палату, не говоря уже о больнице. Гран выпил. «Ты много думал об этом ребенке, да, Тошинори?» он спросил. «… Трудно не согласиться,» признался Тошинори. Гран хмыкнул в знак согласия. «Достаточно, чтобы придумать какой-нибудь недоделанный план усыновления?» он спросил. Тошинори фыркнул, краем глаза взглянул на своего старого наставника, " Это… было спонтанно.» «Ясно,» фыркнув, сказал Гран. «Ты думаешь, я не смог ты этого сделать?» Тошинори серьезно спросил, положив руки на колени. «Я не думаю, что тебе стоит заводить детей, пока они не научатся готовить сами,» сказал Гран, оставляя свой стакан. Комментарий вонзил ему в сердце. Тошинори нахмурился и уставился в пол, его грудь болела. «Но я думаю, ты бы справился,» тихо сказал Гран. Тошинори посмотрел на него. Гран уставился на него в ответ. «Спасибо, Гран,» тихо сказал Тошинори. Гран проворчал «Не благодари меня за правду, Тошинори.» Тошинори мягко улыбнулся и снова откинулся на спинку стула. Некоторое время царила дружеская тишина, в окнах заглядывало позднее солнце. «Скажи мне, Тошинори,» спросил Гран, «если бы ты думал, даже неосознанно, о том, чтобы взять этого ребёнка к себе… почему у тебя вообще есть список условий для того, чтобы оставить ребенка с этим монстром? ' Тошинори посмотрел на Гран и обнаружил, что тот пристально смотрит на него. Его взгляд был жёстким, а губы сжаты в тонкую линию. Тошинори повернулся к своей чашке, наблюдая, как его пальцы барабанят по стеклу, «Гран…» Гран настаивал, «Мы видели, что он без колебаний убивает детей, когда они встают у него на пути. Что случится с этим ребенком, если ему наскучит играть в семью?» Тошинори тяжело вздохнул, наблюдая, как солнечные пятна, рассеянные по стеклу, меняются с наступлением сумерек. Он уставился на свой большой палец. «Дело не в том, что я хочу оставить с ним ребенка, Гран. Я думаю, это ужасная идея, особенно для ребенка. Но в то же время…» Гран хмыкнул, подсказывая ему. «В то же время, в тот день, когда я стоял напротив Все за Одного в той больничной палате… я никогда не ожидал, что он будет выглядеть так ужасно, как был.» Тошинори невесело усмехнулся, " Я ожидал, что он будет командовать этим новым планом, новым заложником надо мной, я ожидал, что он будет злорадствовать по поводу того, что поймал меня на месте, где я никогда не смогу отдать отпор. По крайней мере, я ожидал, что он будет выглядеть собранным. Он выглядел так, будто не спала неделю, Гран, и столько же не ел.На нем даже не было костюма, я почти уверен, что на нём была медицинская форма из самой больницы.» Гран ничего не сказал, просто продолжал наблюдать и ждал. «Наблюдал за ним там… Я полагаю, мне просто показалось, что он не в себе. Он даже казался… в какой-то момент искренне волновался, и то, как он вёл себя, когда ребенок расстроился… это было похоже, что этот ребенок был более приоритетным, чем я. Он повернулся ко мне спиной, Гран, не задумываясь! А потом были результаты экспертизы на отцовство…» Тошинори снова вздохнул, «Мне кажется, по крайней мере прямо сейчас, что если я не позволю Все за Одного сохранить его сына, не дам ему шанс, он сойдёт с ума, и вся Япония заплатит за это.» «Итак,» наконец сказал Гран, «я так понимаю, Незу убедил тебя, да?» «Да, немного,» неохотно признал Тошинори. Гран фыркнул, допивая остатки своего напитка и хлопая им по столу, «Невероятно.» Тошинори настороженно наблюдал за Гран краем глаза. Часы тихонько тикали, пока Тошинори наблюдал, как Гран смотрит в никуда. «Тебе следовало убрать его, когда у тебя был шанс.» Тошинори вздрогну, глядя на Гран с открытым ртом. Гран встретился с ним взглядом, сжав челюсти и скрестив руки на груди. «…Я был в больнице, Гран!» Запротестовал Тошинори, «Кроме того, ты был единственным, кто сказал мне не…» «С каких пор ты меня слушаешь, мальчик?!» Прогремел Гран, вскидывает ногу и швыряет стол — и тайяки — через всю комнату, когда он вскочил на ноги и ткнул пальцем в лицо Тошинори. Тошинори не дрогнул. Они смотрели друг на друга, не моргая. «Я не мог этого сделать, Гран, и ты это знаешь,» тихо сказал Тошинори. Гран зарычал. «Если бы мы были где-нибудь в другом месте, я бы… но там были младенцы, Гран. Крошечные младенцы. Я бы никогда себе этого не простил.» Гран зарычал и оторвался, расхаживал. «Я не простил себя за то, что довел его до слёз.» Гран споткнулся о собственные ноги и уставился на Тошинори выпученными глазами. «… Все за Одного?!» Закричал Гран. Тошинори поперхнулся. «Нет!» Тошинори крикнул в ответ, «Ребенка!» " О " сказал Гран, опомнившись. Тошинори опустил взгляд на свою руку, уставившись на большой палец, «… Я думаю,» признался он. «Трудно сказать. Сработало какое-то медицинское оборудование, и он выглядел так, будто плакал, но… Я ничего не слышал.» Гран хмыкнул, медленно возвращаясь и плюхаясь на диван рядом с ним. Тошинори не оглянулся. «Что такого интересного вдруг появилось в твоём большом пальце, а?» Гран спросил, " Я заметил, что ты часто это делаешь в последнее время.» «… ступня ребенка была вот такой большой.» Сказал Тошинори, указывая на первый сустав своего большого пальца. Гран замер. «Ты уверен, что это не была игра света или что-то в этом роде?» спросил он. Тошинори вздохнул, «Полагаю, я не могу быть уверен. Его было трудно разглядеть — Все за Одного не подпускал меня близко, и он был не в кроватке. Это больше походило на… стеклянную клетку или что-то в этом роде. Всё, что я действительно мог видеть, это его ноги и руки. Но они были маленькими, Гран. Возможно меньше, чем я думал.» Гран тяжело вздохнул, «Трудно представить ребенка меньше новорожденного. Котаро был уже слишком мал. Но Нана всегда боялась преждевременных родов по какой-то причине — должно быть, это было частью этого.» Они сидели молча. Часы тикали. Часть тайяки сдвинулась, упав на пол. Солнце скрылось, и чернильно-синий цвет выползал в окна. Снаружи замигали уличные фонари. «Это просто несправедливо,» сказал Гран. Тошинори посмотрел на него. Гран смотрел куда-то вдаль, как будто видел что-то, чего не мог видеть Тошинори. Его руки были скрещены, на лице была смесь гнева, меланхолии и горя. «Несправедливо, что он может оставить своего ребёнка, в то время как Нана — нет.» Тошинори смотрел в туже точку. Мысленным взором он мог видеть я такую улыбку Наны и чувствовать успокаивающее тепло, которое она всё ещё приносила ему. «Это не так,» сказал Тошинори, «на самом деле это не так.»