Ошибка выбора

      Готовлю тесто, чищу яблоки, собираюсь нарезать. Стук в дверь.       — Кого нелегкая принесла? , — крутится в голове, совершенно неохота сейчас принимать кого-то.       — Джей? Ты рано, я еще даже в духовку не поставила пирог.       — Освободился пораньше и решил сбежать, пока не нашли мне еще работу. Можно помочь? — совсем простой, в отличии от артистов, в футболке и джинсах, только сережка в ухе выдает сферу деятельности.       — Там нужно украсить сверху яблоками, справишься?       — Как раз занятие для меня. Покажи, где руки вымыть?       — Слева ванная, там.       Иду на кухню, включаю духовку. Он выкладывает яблоки на пирог, как бы между делом спрашивает:       — Чон был здесь?       — О, уже все знают? Я думала, он не будет болтать. — Улыбаюсь.       — Почему?       — Не самый удачный вечер у него был. Извини, подробностей не будет. — Не хочу рассказывать о том, как Гук напился.       — Между вами что-то было? — спрашивает Джей, глядя мне в глаза, и подносит пальцы к отметинам, которые осталась на шее после попыток Чонгука меня соблазнить.       Он даже не коснулся, а у меня в венах кровь закипает, сердце стучит, словно в наковальне молот.       — Нет. Он пытался, но я так не могу, — шепчу тихо, то ли от стыда, то ли от волнения.       — Как, так? — он почему-то тоже шепчет, хотя в доме только мы двое, не считая кошки.       — Не важно. — Отвечаю, а сама краснею, словно девчонка. — Духовка уже горячая? — не знаю, что горячее — я или духовка, но пользуюсь возможностью сбежать от разговора.       Он протягивает мне пирог, ставлю в духовку и слышу его шаги сзади — подходит совсем близко:       — Он ведь тебя не обидел? — спрашивает таким тоном, словно, если обидел, развернет самолет и наваляет ему за меня.       — Нет. Напился, разлил виски. Но уже извинился и возместил мои запасы. Хочешь выпить вина?       — До пирога или с ним? — задумчиво чешет затылок.       — Пока он печется есть 40 минут. Пошли на террасу?       Выходим на улицу, солнце только садится, я подхожу к краю, любуясь.       Он наливает вино, протягивает мне бокал, слегка касаясь пальцев, от этого случайного прикосновения — внутри смятение…       — Тебе нравится? — спрашивает.       — Вино? Закат? — уточняю, а сама думаю: или просто стоять с тобой?       — И то, и другое. — Он сзади так близко, что я спиной чувствую как он дышит грудью.       — Да, все отлично. — Отвечаю, но голос меня выдает.       — Тебе холодно? Ты вся дрожишь. Пошли в дом?       Солнце уже село, мы заходим в дом и идем на кухню ждать пирог. Вальяжной походкой заходит кошара и нюхает Джея. Ей не нравится, отходит от него и прыгает ко мне на колени, смотрит на него, шипит.       — Ты ей не нравишься, — хмурюсь, я привыкла доверять кошаре, она моего бывшего с первого дня, как принесла ее домой — невзлюбила.       — У нас тут пес на съемках, я за ним присматриваю, может, учуяла запах? — он растерян.       — Скорее всего. Собак она на дух не выносит. — После его слов мне почему-то становится спокойнее, словно я собралась с ним тут жить. А что я собралась? Дзинь — раздается на кухне, пирог готов.       Беру прихватку, вытаскиваю румяный, ароматный пирог.       — Пахнет бомбически, кажется, я съем почти все сам — он принюхивается и смешно морщит нос. До чего же красивый. Залюбовавшись, забываю о пироге, руки жжет нереально. Вскрикиваю и чуть не роняю форму с пирогом на пол, но он успевает подставить блюдо и кладет его на стол.       — Энн, ты чего? Покажи руки, — он берет мои руки в свои и раскрывает ладони. — Картошка есть?       Киваю.       — В холодильнике, — на первый вопрос не отвечаю, не признаваться же, что залюбовалась на него, как семиклассница?       — Отлично, — резюмирует он и достает картофель, моет, срезает кожуру и кладет на нее мои руки, ладонями вниз.       Сразу становится легче.       — Намного меньше болит. Как это происходит? — интересуюсь я на будущее. —       Крахмал, он облегчает боль от ожога. — Он явно доволен собой.       — У меня была упаковка крахмала в шкафу, — стараюсь сдержать улыбку, но он сам прыскает со смеху.       — Я идиот, да? — спрашивает и убирает с моего лица пряди волос за ухо.       — Ты — мой спаситель. Я сейчас приготовлю чай, — начинаю я.       — Я сам. Сиди, лечись, картофельная королева.       Тут уже я смеюсь, хороша хозяйка…       Он заваривает чай и наливает нам обоим. И пирог режет так аккуратно, присыпав сахарной пудрой.