Шанс за игру.

В голове непрерывным тиком крутится сегодняшнее сообщение, отправленное ранним утром. Руслан был уверен, что сменил номер и не оставил после себя и следа, но кое-кто думал иначе. Но не было в сообщении заветной подписи, оставляемой одним из людей. Не было того прозвища, данного давным давно. Тушенцов улёгся, зарываясь в одеяло. Максим непрерывно ходил по комнате, пытаясь отыскать свои вещи в массовом беспорядке. — Руся, носки белые не видел? Руслан мотнул головой, приподнимаясь. — Нет вроде, — недавняя боль вспыхнула ударом. Упал он, конечно, сильно. На коже вырисовывался синяк, с каждым разом принимая все более яркий цвет. — Хотя, может, видел, но уже не вспомню где. Возьми мои. Я недавно новые покупал. Максим улыбнулся, подходя к коричневому комоду. На гладкой поверхности вырисовывалась фотография какой-то девушки, бережно окутанная в белую рамку. — Спасибо, брат, выручил. Шабанов полез в ящики, стараясь найти раздел с носками. Попадались какие-то книги, футболки, шорты, но нигде не было носков. Максим удивился такой порядочности, которой следовал Руслан. У него все лежало так аккуратно, словно каждая вещь знала именно свое место. И одновременно казалось, что в комоде царит настоящий хаос. — В этой сумке? Руслан резко подскочил с кровати, не взирая на резкую боль в теле. Она прошла мгновенно, одним выстрелом. Сердце забилось, руки поддались тряске. — Нет, не трогай! Максим удивился. Таким он Руслана ещё не видел: напуганный, с тяжёлым дыханием и с ярко выраженными тайнами, хранящимися за карими глазами. Шабанов отпрянул, показывая, что не собирается туда лезть. Было ли интересно? До жути. Но Руслан ведь стал частью команды. Верить ему надо, как самому себе. Слово "команда" значило для Максима больше, чем совокупность людей, играющих в одном коллективе. Для него это означало доверие и преданность. Руслан — маленькая часть этого. — Всё, спокойно, — он усмехнулся, смешивая улыбку с удивлением. — Больше и пальцем не прикоснусь. Позади раздалась вибрация. Телефон замерцал, показывая незнакомый номер. Что-то кольнуло в руки, в сердце. Этот звериный страх, желание укрыться где-нибудь и ждать указаний. Руслан просто не позволит. — Подожди, я сейчас. Он схватил телефон, выходя на площадку. По коже пробежался свет, в глазах транслировались цифры. Где-то внутри застрял ком. Это не тот голос, раздающийся эхом в подсознании. Палец ледяным движением берет трубку, прикладывая телефон к уху. Страх пронизывает ступни, каждую клеточку мозга и тела. — Руслан, ты? Знакомый голос. Настолько знакомый, что Руслан удивился, проверяя номер. — Да... — Это я, — наконец-то в голове всплыл образ, — Никита Ильич. Тушенцов выдохнул. Так легко ему не остановилось никогда. И как Никита Ильич только сумел откопать его номер, написать и позвонить в такой поздний час? — А как вы номер мой нашли? — Ты же оставил его в бланке. Руслан, ты под вечер совсем думать перестаешь? Тушенцов улыбнулся. Какое-то странное облегчение в перемешку с недавним страхом. Руки все ещё неумело хватаются за телефон, пытаясь не уронить. Последние пару дней Тушенцов слишком зациклился на прошлом. Он перестал видеть будущее, а с ним ярче отображалось прошлое. Никакой он не герой и никогда им не будет. Он точно такой же глупый мальчик, каким был и раньше. Просто сейчас он стал чуть смелее. А смелость делает страшные вещи с людьми. — Помнишь, что я говорил тебе при поступлении? — Университет? — Нет, не университет. С ним позже, не до него сейчас, — тренер замолк, даже не зная, как корректнее приступить к теме. — Ночные тренировки. Вспомнил? Конечно, как иначе. Одно воспоминание этих слов убило в Тушенцове какое-то стремление. Тело ломило, а недавние события наложились друг на друга, словно карточный домик. — Да, конечно. — Значит жду тебя сегодня в одиннадцать на поле. Руслан кивнул, сбрасывая трубку. Синяки под глазами с тяжестью опускали вниз, но заставляли бороться с манящим чувством. Расслабляться было уделом слабых, а у Руслана это был единственный путь к выживанию. Это было единственным, что удерживало на плаву. Тушенцов прошагал обратно, слегка приоткрывая дверь. Максим сидел на смятой простыни, натягивая носки. Весь он был сосредоточен и немного растерян, заприметив у двери товарища. — Слушай, не сможешь подкинуть до стадиона? Шабанов замолк. Слишком он удивился этой внезапной просьбе таким поздним вечером. Совсем недавно все только выдохлись от поезда в соседний город, а сейчас снова куда-то пора. — Зачем тебе? — Тренировка, — холодно выпалил Руслан, прижимаясь к стене. — Ну так что? — Не ко мне вопросы. Все к Славе. Тушенцов прошёлся к кровати, расправляя рюкзак. Он смахнул туда какие-то вещи, попадавшиеся под рукой. Все это, наверное, могло бы пригодиться, но не на короткой тренировке наедине с тренером. Просто Руслан привык рассчитывать сразу на несколько исходов. После одной ночи он понял, что всегда стоит иметь запасные варианты, чем вкус железа во рту. — Тебе пиздец повезет, если он согласится. — А почему нет? Максим повернулся, удивлённо выгнув бровь. Он краем глаза указал на время, шедшее на часах. У Славы ведь тоже были свои дела, от которых его отвлекать не стоило: слишком он был вспыльчивый. — Догадайся, — Шабанов усмехнулся, набирая номер на телефоне. — Ух, сука, как же он сейчас орать будет. Макс приложил телефон к уху, дожидаясь окончания монотонных гудков. Совсем быстро исчезла тишина, а где-то нечётко послышался знакомый голос. — Слушай, Слав, тут такое дело... *** Приехали уже поздно. Машнов выпроводил из машины с привычным бурчанием. Руслан и не поверил бы, что такой, как Слава, мог пойти на уступки. Его игра в покер окончилась неудачно, и пришлось выслушивать маты и в свою сторону, и в сторону нынешних оппонентов. Оказывается Юлик был чуть ли не гением азартных игр, в которые ловко обыгрывал соседей по комнате. Если Денис обычно не рассчитывал на победу, то Машнов был уверен в ней до самого конца, пока комбинации не разбивались в прах, как и утраченные деньги. — Сука, приспичило же сюда приехать... Слава вытянулся, справляясь с едкой болью в спине. Он зевнул, окутанный лунным светом. Максим, приехавший за компанию, только похлопал по плечу, пожелав удачи. И только его голова повернулась чуть правее, так его лицо сразу же изменилось. Он покрылся ненастным удивлением, осматривая Руслана и Славу. — А что тут тачка Данилы забыла? Шабанов повернулся навстречу Руслану, пытаясь вытащить от него ответы. Нет, Тушенцову бы самому для начала понять, что на его тренировке забыл Данила. — Ебаный ты нахуй, Руслан! — Слава вскинул руками, прикрывая лицо. — Почему я? Откуда мне знать, что он тут делает? Глупый вопрос. Настолько же глупый, как и ответ на него. Если встретиться с Данилой настолько обязательный пункт, то Руслан не попробует его избежать. Убедившись, что все это не сон, Руслан пошел ближе ко входу, распрощавшись с товарищами. Максим кинул озадаченный и встревоженный взгляд, пока Слава мрачно усаживался в салон авто. Белый коридор показался мучительно длинным. Чем ближе Руслан, как казалось, был к выходу, тем сильнее он отдалялся. Напрягал Кашин и напрягало его странное присутствие здесь. Тушенцов взглянув на поле. Над головой темный облака и пару мерцающих фонарей. Прохладный воздух обдувает. Сходив в раздевалку, Руслан не обнаружил там ничего, кроме Даниных вещей. Удивил даже тот факт, что вещи Руслана оказались нетронутыми. Кашин не проявил к ним никакого интереса, словно это была очередная пустышка. На поле светло и до жути странно. Закончились слова, чтобы описать свое состояние. Странное и неизведанное чувство охватило тело. Все внутри сжалось от неизбежности. — Руслан, ну наконец-то! Тренер вздохнул, направляясь из другого конца поля. На трибунах, деловито расположившись, сидел Данила, закинув ногу на ногу. Он фыркнул, плотнее прижимаясь спиною. В тот момент Руслан начал терять смысл происходящего. — А что Данила тут забыл? — глупо шепнул Тушенцов, изредка поглядывая на Кашина. — Как что? Ты с кем собрался тренироваться? Как же он не догадался сразу, что его тренером будет не Никита Ильич, а сам Данила Кашин. От этой мысли по телу пробежали мурашки. Сегодняшняя тренировка четко расставила их отношения в команде. Или Руслан, или Данила. — Слушай, Руслан, я все понимаю, но, — Никита Ильич положил руку на чужое плечо, — тебе его помощь понадобится. Он должен нормально себя вести: таблетки я его выпить заставил. Сегодня мы с ним к психологу сходили. Результаты, конечно, не лучшие, но потихоньку он начинает говорить. Руслан фыркнул. Оставлять Тушенцова наедине с Данилой — то же самое, что запереть в клетке двух хищников. Вопрос только в том, насколько быстро один из них порвет другого. — Справишься же? Обратного пути не было. — Да. Никита Ильич растворился где-то за спиной. Перед глазами появился Кашин, преодолевая заметное расстояние. Он шел, сверкая хищными зубами. — Я надеялся, что ты струсишь. — Тебе это не поможет. Ноги упёрлись в землю. Данила был так близко, что Руслан почувствовал тревогу. Нарастающую тревогу, словно Кашин готовится к нападению. Все это один большой маневр для неожиданного захвата. Но захвата не следовало. — Не верю я твоей истории. Тебе тоже не верю, — он склонил голову. — Все это большой пиздеж бродячей шавки. Руслан не сводил взгляда. Хоть в сердце что-то и отозвалось, но лицом он этого не показывал. Он держался так, как не держались даже статуи. Это было первое, чему он научился за годы бегства. — Какое тебе до этого дело? — Мы в одной лодке. Руслан ничего не ответил. Последовала длительная тишина, сопровождающаяся напряжённым дыханием. Воцарилась атмосфера страха, контролируемого желанием мести. — Я узнаю о тебе все до мельчайших подробностей. Я узнаю о каждом твоём слабом месте, и тогда, — его рука припала к щеке, — я буду медленно тебя уничтожать. И больше ты никуда не сбежишь. — Я и не собирался. Данила хмыкнул. Только сейчас Руслан приметил в его руке мяч, который с привычным стуком упал на землю, зарывшись в искусственном газоне. — Ты же нападающий, — он ткнул пальцем в грудь Руслана. — Так нападай. Кровь вскипела. Сердце у Руслана замерло, словно не билось и вовсе. На Данилу таблетки влияли не так, как ожидал сам Руслан. Они превращали его в животное, которое не кичится своей благородностью, а скалит зубы. Глаза Данилы помутнели, движения превратились в более раскрепощенные. — Не будь ебанным ссыклом. Знаешь вообще, что это такое? Он раскинул руками. В темноте его глаза источали обиду и страх, перемешанную с абсолютной ненавистью. Он был готов уничтожить Руслана несмотря на слабость в теле и гул, стоящий все это время в голове. — Бери мяч и играй. Данила приказал, отходя дальше. Больше он не пытался использовать свои привилегии. Он хотел честный бой, который можно было бы назвать реваншем. Руслан отошёл. Сердце процедило биться до последнего, даже если шансов абсолютно не будет. Препараты, применяемые Данилой, играли сильную роль в его теле и сознании. Тушенцов почувствовал, как это же тело постепенно разлагается, раскалываясь на мелкие куски. У него не было и шанса. Сейчас Кашин был способен на меньшее из того, что был способен этим утром. Руслан коснулся меча. Данила среагировал сразу. Пронеслась пауза. Быстрыми линиями глаза прочертили точный маршрут к воротам. Если сможет изначально обогнать Данилу, то ему и труда не составит забить победный гол. Атмосфера была такая же, как сегодня утром. Это была игра исключительно против Кашина. Тело пронеслось вперёд. Мяч Руслан успешно вел у себя, но Данилу он явно недооценил. Кашин рванул быстро и целеустремленно, сокращая дистанцию. Тушенцов замер, а когда оклемался, то было уже поздно. Данила прижимал к земле, хватался за ворот футболки и тряс до последнего вздоха. — Бейся, сука! Бейся! Руслан сжимал чужие руки, вырываясь. Данилы был ловче. Он полностью заблокировал ноги, перехватил чужие руки и приблизился к уху, чувствуя бурлящую кровь. Он чувствовал биение сердца. Такое быстрое и такое отчаянное, что его это развеселило. — Кого ты из себя там строишь? Ты обычное ссыкло. Делаешь вид, что такой сильный, но где она? Где твоя сила, когда нет твоих дружков? — Данила сделал небольшую паузу, отчеканив далее только одно слово. — Бегунок. — Отъебись! — Что? Я не расслышал. Данила улыбнулся и сильнее сжал плоть. Он знал, куда больнее всего надавить и какие будут последствия. Он будто знал каждую аномалию тела и изучал ее. Тогда в лунном свете Руслан кое-что заметил. На чужой руке вдоль проходила белая полоска, напоминающая шрам. Это он и был. Он распластался на руке, похожий на медленное движение стали по коже. Руслан был готов поклясться, что раньше его не было. — Что это? Агрессивность Данилы испарилась. Его глаза медленно переползли с Руслана на руку. Брови сгустились, но объяснять Данила это не мог. По телу пробежались старые воспоминания. Он отпрянул, усевшись в другой конец. Газон кольнул в свободные участки кожи, а сердце забилось в привычном ритме. Руслан сразу подскочил, пытаясь отдышаться. Данина рука рука скрылась где-то за спиной. — То, что тебя абсолютно не касается. Не лезь туда, куда тебя не просят. Меня это пиздец раздражает. Кашин с тяжестью поднялся, нависая сверху. Теперь он вновь был похож на того Данилу, что был раньше. Безжалостный и с тенью грусти в глазах. Его тяжёлый аромат ударил в нос. Это был запах металла. — Если ты живёшь во лжи, то это не значит, что и я собираюсь в ней жить. Сердце застыло. Данила попадал в самые уязвимые места. Он пугал не своей силой, не своим телосложением, а пугал исключительно своим восприятием. Руслан впервые почувствовал угрозу от команды. Почувствовал угрозу от человека, который вжимал его в землю. — Ты можешь обмануть их, но не обманешь меня. Повисла тишина. Руслан не решился хоть что-то сказать. В горле закололо. Это всегда происходило раньше, но неожиданно произошло снова. Страшный кошмар превратился в реальность, пролезая сквозь шторы сознания. Все потихоньку возвращалось, и Руслан снова чувствовал, что заперт в маленькой клетке. Его потихоньку окружают и скоро прижмут к стенке, где выхода не окажется. — Собирайся. Данила прекратил пытку. Он с лёгкостью развернулся и отправился вновь к трибунам. У Руслана перехватило дыхание. Кашель. Мучительный кашель, как и тогда. Один вздох и он снова задыхается, пытаясь перебороть опасность. Что-то пытается выбить его, пока сердце бешено стучит. Пустой стадион заполнил кашель. По губам стекла жидкость. В лёгких наконец-то чисто. Руслан судорожно вздохнул, пытаясь прийти в норму. Рука быстро смахнула остатки содержимого. Данила показался сверху. Тушенцов с тяжестью поднялся, чуть не упав, но выстоял на ногах. Кашин, увидев это, только тихо направился в раздевалку. В его глазах показался вопрос. Он словно хотел что-то спросить, но не решался. В воспоминаниях безнадежно остался кашель, разлетевшийся по стадиону. В раздевалке было не лучше. Руслан достал свои вещи из шкафчика, но они так и остались в руке. Позади переодевался Данила и Тушенцов это слышал. Он слышал привычное шуршание и дыхание, сопровождаемое тяжкими вздохами. И все же Руслан чувствовал, как смотрят глаза именно на него. На его тело. На его кожу и на его изъяны. Прокатились мурашки. Снова потянуло на едкий кашель. Тушенцов ухватил сумку, сжал в руках вещи и отправился прочь из раздевалки. Что угодно, но не чувствовать запах Данилы и его присутствие. Чувствовать этот металлический привкус и чувствовать кого-то за спиной. Руки словно тянутся к шее. Руслан забежал в душ, кинул сумку с вещами и подошёл к зеркалу. Даже смотреть на себя было странно. Что-то отвратительное пронеслось в душе, и Руслан отвернулся. Смотреть на себя было настоящим испытанием. Его будто подменили. Все ещё воображение рисовало ту картину, вспоминая вечер. Тушенцов прислушался к полной тишине. Спокойствие остудило нахлынувшую боль, но не уняло. Футболка сползла с тела. Четкие шаги послышались в коридоре. Руслан спрятал форму в сумку, все разложив. Пальцы вздрогнули, но все равно провели молнию до конца. Впереди Тушенцов увидел Данилу, который спокойно направлялся к самому выходу. Быстро собравшись, Руслан подбежал ближе, стараясь совпасть с чужими шагами. На улице показалось свободно. Пространство не давило, а тело вновь показалось менее уязвимым. Порывы тошноты сменились лёгким успокоением. Данила подошёл к своему авто, садясь за руль. Тогда Руслан и заприметил на сидении рядом Колю, а сзади — Илью — Что встал? — Мне нужно домой. Данила усмехнулся, вжимаясь в кресло. Коля и Илья отреагировали почти также, сдерживая смех. — Мне все равно, каким образом ты доберешься обратно, — Данила склонил голову. — Но со мной ты в жизни не поедешь. Он коснулся педали, и машина загудела. Медленно поднялось и стекло, которое до этого момента было опущено. В разговоре, который Тушенцов не смог разобрать, участвовал Коля и о чем-то расспрашивал, изредка поглядывая на Руслана. Машина уехала, оставив после себя неприятный запах бензина. Глаза слиплись в желании сна и в желании оказаться дома. Руслан взглянул на время. 0:42. Недостаточно много, но и недостаточно мало. По инерции Руслан зашёл в звонки и неторопливо набрал номер. Послышались томные гудки. Вибрация. Трубку взяли. — Ало, Макс. — Блять, Руслан...Что случилось? Сейчас вообще сколько время? — Мне нужно домой. — А Даня? Тишина. Это имя ничего больше не значило. — Да, блять, конечно. Мне следовало раньше подумать об этом...Блин, — Руслан услышал зевок. Он сразу же представил, как сонный Макс потирает веки и пытается проснуться. Это было очень на него похоже. — Я сейчас пойду к Славе. Он меня, наверное, убьет. Послышался смех и шуршание. Шабанов встал кровати и куда-то направился. — Я пойду к нему, но не бросай трубку. Ты тоже должен это услышать.