Шанс за игру.

Тьма обрезает каждую клеточку существования. Такого глупого и, казалось, ничтожного существования. У него нет семьи, нет дома, нет нормальной жизни и никогда ее не будет. Он был создан специально для того, чтобы быть игрушкой в чужих руках. Испорченный мальчик. Обрезает каждую клеточку существования. Открыть глаза было сложно, а встать — ещё сложнее. Руслан проснулся с мерзким осознанием того, что он всего лишь маленькая часть чьей-то жизни, которая вскоре исчезнет. Он вроде и был, а вроде его не было. Тело прогнило в осколках страдания. С тяжестью в голове Тушенцов поднялся, мельком осматривая комнату. Вчера казалось, что тут было в разы чище. Сейчас пелена развеялась, опустила занавесы ночи и вновь доказала свою правоту. Вещи небрежно валялись по комнате, создавая до странного органичный хаос. Что-то родное, что Руслан в свое время упустил. Лучи солнца медленно стекали по лицу спящего Максима, мирно храпящего на диване. Тушенцов щёлкнул светом, зайдя в ванную. В отражении виднелся все тот же напуганный ребенок, что и раньше. Нет ничего, что отделяло бы его от старого себя. Он глядит и все ещё видит страх в карих глазах. Он осмелился лишь на один храбрый поступок, который не спас его от собственной трусливости. Рука коснулась низа футболки, оттягивая его вверх. По животу распластался шрам. Дыхание сбилось. Пальцы сжали ткань сильнее, пытаясь сбиться с нарастающей в теле пульсацию. В голове самые тайные мысли всплывают наружу. Руслан резко примыкает к стене, судорожно пытаясь оттянуть футболку обратно. Максим с полуприкрытыми глазами проходит внутрь, разнося с собой запах яблочного сидра. — А, доброе утро. Он берется за бортики раковины, небрежно рассматривая свою щетину. Мешки под глазами вырисовывались в большой круг, смахивающий на какую-то болезнь. Максим себя осмотрел, устало хватаясь за голову. Руслан сглотнул, пытаясь сбить дрожащее тело. Он весь изогнулся, хватая ртом побольше воздуха. Сказать хоть что-то было сложно, когда мысли сбились из определенного порядка. — Утро, — Руслан откашлялся. — Доброе. Не было оно добрым. Вообще не было. Только начало дня, а у Руслана уже голова кругом пошла. Вчерашняя ночь слилась в огромный ком, который невозможно было протолкнуть в голове. Тушенцов все помнил. Вспомнил и красный след на шее, оставивший ему Данила своими крепкими ладонями. Не время для этого. На носу тренировка, а значит задания и цели должны быть абсолютно другими. Данила — все ещё нападающий, как бы Руслан этого не хотел. Это человек, который на поле будет всегда находиться в пару шагах и дышать в спину. Тушенцов просто не позволит эмоциям снова перечить единственному смыслу для жизни. Смыслу для выживания и единственному пути, который у него есть. — Голова пиздец болит. Ты сам как? — В порядке, — Руслан пожал плечами. — Я же не пил. Максим покачал головой. Везет же кому-то. Шабанов бы сейчас все отдал, лишь бы не чувствовать лёгкую тошноту в перемешку с ломающейся, как карандаш, головой. Если бы не Никита Ильич, то Максим с удовольствием бы отоспался, а не отчитывался, как подросток, за пропитую голову. Вратарь — один из важнейших игроков команды. Зачастую только он решает, какой станет игра. Руслан не понимал, как с такой ответственностью можно быть настолько неорганизованным и простодушным. Он видел много вратарей. Большинство из них, словно повторяя друг друга, кичились своим званием и лишний раз не никуда не лезли. Макс — это другая часть колоды. Он был больше похож на любителя поиграть во футбол во дворе, чем на настоящих турнирах под взором более тысячи глаз. — Молодец, брат, — он пустил холодную воду и плеснул себе в лицо. Шабанов поморщился, с тяжестью пытаясь перебороть свое отвращение к ледяной жидкости. Глазами он захлопал регулярно, стараясь согнать с ресниц капли. — Горжусь тобой. Руслан улыбнулся. Он не мог понять Максима точно, но очень старался этому научиться. Орлы показывали себя как люди, а не как игроки. Спорт — соперничество, в котором даже внутри команды происходит противостояние. Тут же было по-другому. Что-то новое, что открылось совсем неожиданно и внезапно. — Там тебе, кстати, звонили ещё. Я трубку решил не брать, чтобы, ну, мало ли глупостей не наговорить. Я сейчас вообще мало соображаю. — О...— это точно не может быть оно. — Спасибо, сейчас посмотрю. Быстрым шагом Руслан направился к кровати, осматривая тумбу. На телефоне всплыло пару пропущенных от неизвестного, а ниже сообщение с очень интересным содержимым: "Не ходи на тренировку". Сердце тяжко забилось. Экран сразу потух. Руслан пригладил волосы назад, смахивая пот. Может, кто-то из ребят просто решил над ним посмеяться? Это могло быть вообще что угодно и от кого угодно. Тот же самый Данила, наверное, не устоял бы перед искушением написать Руслану что-нибудь такое. Макс вышел, заставляя себя прийти в норму. Руслан слегка ссутулился, скрывая спиною телефон. — Ну что там? — Ничего серьезного. Не парься, короче. Дальше времени на переживания попросту не было. Руслан собрался достаточно быстро и, дождавшись Максима, вышел за порог уютной квартиры, сталкиваясь с неблагоприятным видом остальной команды. Бодрячком держалась только Лиза и Лера, которые пытались подбодрить уставшую Дашу. От Данилы с Ильёй и Колей не осталось и следа. Они будто решили пропасть после вчерашней ночи, чтобы не сцепиться уже этим утром. Пристроился Руслан удачно к Славе, Денису и Максиму. Максим был чем-то вроде его пропускного. Он не давал утонуть и смело вел за собой, уговаривая всех и каждого помочь. — Меня так заебала эта мозгоебка по утрам. Слава вставил ключ в замок зажигания, проворачивая и дожидаясь ответа от машины. Двигатели загудели, прерывая болтовню музыкой. Какая-та электронщина, которую Руслан слышит впервые в жизни. — А кого нет? — Лизу, например, — Денис усмехнулся, отрываясь от вида из окна. Лиза действительно была борцом за то, чтобы каждый ходил на тренировки вовремя и не прогуливал. Для нее команда по-настоящему значила целую другую жизнь, которой она могла бы отдаться. Машина выехала с парковки, попадая под лучи солнца. За окном виднелся целый незнакомый город, к которому Тушенцов никак не мог привыкнуть. Они проезжали здания, парки, автобусные остановки. Всё, как у обычных людей, но такое интересное. Руслан снова вернулся в детство, когда все казалось таким неизведанным. Просто не было возможности выходить лишний раз на улицу. Родной город не был родным, он не был родиной. Он был просто набором букв в паспорте, неизведанной остановкой и местом, в которое возвращаться не хотелось. — А остальные куда? — Руслан наконец-то прервал заветную тишину. Слава был сосредоточен на вождении, пока Денис с Максимом лазили в телефонах. У Тушенцова такого желания после утра не возникало. — Ну, Даша обычно с Юликом ездит, — Максим отвлекся, выключая телефон. — Ещё и Лизу с собой берут постоянно. Денис повернул голову, тоже потихоньку вылезая из своих дел. Любопытство Руслана к команде с прибытием возрастало все сильнее. Даже такие, казалось, незначительные вещи играли важную роль. Он солжёт, если скажет, что не хотел таким образом узнать, куда так рано утром девается Данила со своей командой. — Хуй знает, по какому расписанию живёт Данила с Ильёй и Колей. Они то есть, а то их нет. Я когда-то видел, как эти придурки вообще уезжали в часов пять утра. — Реально? — Денис поднял брови, не веря услышанному. — Реально, брат. Я тогда ещё заснуть не мог из-за Даниных моторов. Глупо было рассчитывать, что Денис и Максим что-то знают. Руслан не особо и расстроился: хотя бы спросонья не придется смотреть на недовольные лица. — А Лера вообще ебанутая, — Слава свернул вправо, обгоняя какую-то машину. — Она или пешком ходит, или с Даней катается. И то я ещё первое понять могу. Вчера Руслан подумал, что Лера просто добрая душа, а сегодня в разум зарылось неладное. Не могла она быть настолько простой, чтобы разъезжать с Данилой. Ну не по доброте ж душевной Кашин со своей компанией ее туда-обратно катает. — А почему? — Да хуй ее знает, что она нашла в этом Даниле. Бегает за ним постоянно, сострадать ему пытается. Жаль её, — Слава сжал крепче руки на руле. — Данила каждого испортит, а ее и подавно. Да она чистая, как ангел, блять! В голове созрел план: надо было поговорить с Лерой. — Слав, успокойся, пожалуйста, пока ты за рулём. Я правда уже не уверен, что мы доедем, — Денис вжался спиною в кресло, пытаясь найти спасение в глазах двух попутчиков. Не получилось. — Да я абсолютно, нахуй, спокоен! Машнов сделал глубокий вдох и выдох, стараясь сосредоточиться исключительно на дороге. Выходки Данилы доводили до точки кипения, казалось, всех без исключения. Руслан правда не мог понять, что среди всех этих людей забыл именно он, разжигая огонь ненависти. По приходу Никита Ильич собрал всех без замедления. В кабинете на большом черном диване устроилась целая компания: Данила держится ближе к середине, пока справа находится Лера, а слева — Илья с Колей. Они окружили его, как своего предводителя. Руслана от этого сборища чуть ли не тошнило. А особенно тошнило от руки на плече Мидлер с выведенными на фаланге буквами "DARK". Илья с Колей оказались не такими враждебными, какими их представлял себе Руслан. Они мирно расселись на диване, дожидаясь команду. Коля раскинул кисти рук в обе стороны, устроившись на спинке дивана, пока Илья слегка нагнулся, складывая руки в замок. Юлик и Даша пришли, держась за руку и что-то обсуждая. Девушка оценивающе глянула на Кашина, но, ничего не сумев из себя выдавить, уселась на белое, с желтыми подушками, кресло. Онешко уселся на точно такое же, растягиваясь и слегка зевая. Следом зашла Лиза, холодным взглядом приветствуя Кашина. Была ли она зла? Конечно. У Данилы была причина злиться, но в чем же тут виноват Руслан? На каком-нибудь из собраний она поднимет эту тему и заставит как следует извиниться перед Тушенцовым. Она, как капитан, такое организовать не может, но Никита Ильич — ещё как. — Орлы, внимание! — мужчина гордо поднял голову, проходя меж двух огней. — Открытие сезона через пару месяцев. Расслабляться нам нельзя: Буйволы. Эти ребята славятся своей силой и командным духом, что от вас я пока не вижу. Если хотим пройти, то придется забыть про разногласия. Не забывайте, что их всех двадцать, а вас всего одиннадцать. Если хоть кто-то из вас, идиотов, получит красную карточку, то считайте, что мы пропали. Играем честно и без насилия. Кашин, все понятно? Данила промолчал, пристально сверля зелёным взором. Он, кажется, ещё не простил тренера за вчера, а тут он вновь скрывает очередную рану. — Наши противники сейчас только Буйволы. Все кивнули, согласившись с тренером. Лизу эти речи тронули больше всех: глаза ее заблестели, а улыбку девушка просто не могла сдержать. Она предвещала эти игры с большим энтузиазмом, уверенная в каждом игроке. Остальные, кажется, считали чуть иначе. Данила прищурился, словно пытался выведать на вкус сладость победы. Илья улыбнулся. Широко так, что Руслан бы и не поверил, что такой человек может близко общаться с Кашиным: уж слишком он весёлый. Коля вообще не парился. Такое ощущение, что он даже не воспринимал турнир, как что-то серьезное. А Лера же улыбнулась, что-то шепнув Кашину на ухо. Аж не по себе стало. На это Слава хмурит брови, но Даниле ответить что-то не спешит. Слова тренера никак его не задели: все внимание забирала Лера, которая, кажется, кокетничала с Даней. Тошно на душе и обидно. Даша с Юликом переглянулись, даже не зная, как именно им отреагировать. Разум точно не знал о победе, но сердце рвалось к целеустремленности и желанию возвести команду и доказать, что Орлы все ещё чего-то стоят. Это была обязанность, которую выполнить обязательно. Денис поправил очки, сказав Максу что-то так тихо, что даже Руслан не смог это расслышать. Шабанов только согласился, покачав головой. Да что тут такое? — Орлы, не забывайте, что вы все - одна большая команда. Вы должны быть готовы постоять друг за друга, сражаться друг за друга и чувствовать друг друга. Покажите, что вы действительно достойны того, чтобы пройти в четверть финала. Макс закричал победное: "Вперёд!". Его поддержали сидящие рядом Денис и Слава, Даша, Лиза и Юлик. Лера тихонько шепнула себе что-то под нос, улыбаясь и блестящими глазами осматривая команду. Илья очаровал своей до боли простой улыбкой и детской, как Руслану казалось, радостью. Коля по-хозяйски взъерошил волосы Корякова, чуть ли не сразу получая затрещину. Один Данила не проронил ни эмоции. Он жадно терзал Руслана где-то в отражении черных зрачков. Тушенцова этот взгляд сразу выбил из праздника. Ребята на фоне затихли, их лица расплылись где-то в сознании, они исчезли. Яркими остались только хищные зелёные глаза, разрывающие плоть с привычным треском. Кашин не врал: он испортит каждую секунду его жизни. — А ну, бегом в раздевалку и на поле! Макс схватил за руку, чуть ли не сдавливая все кости. Шабанов был чем-то вроде спасательного круга. Он тянул за собой и не давал утонуть. Это была неоправданная доброта, к которой Руслан никогда не смог бы привыкнуть. В раздевалке сразу же показались белые шкафчики. На одном из них виднелись стёртые буквы, вырисовывающиеся в одно забытое имя "Давид". Тушенцов только указал на него пальцем и, получив отчаянный кивок, подошёл ближе. Пахло смертью. Человек, который раньше жил, а теперь его попросту не было. Такой невесомой показалась жизнь. Это одно единственное мгновение, которое так легко упустить из рук. Это биение сердца, которое в любой момент может прерваться. За спиною послышались шаги. Руслан чувствовал на себе взгляды. Сильнее всего ощущался Данила и его шайка в размере двух попутчиков. Слов на все не хватило. Тушенцов схватился за дверцу шкафчика. Пальца на окрашенной железке чуть ли не смяли ее. В сердце что-то бурлило, предвещая ненастье. Глаза сузились, ожидая какой-либо подставы. Ничего. Аккуратно была сложена форма с гетрами, щитками и бутсами. Руслан только обернулся, улавливая Данин взгляд. Он сложил руки на груди, отворачиваясь со всем презрением в гниющем сердце. Тушенцов поднял футболку, распрямив ее. На спине отчётливо показалась цифра семь, а сверху между привычного "Тушенцов" было красным маркером выведено "Гнида". Ну конечно. Нет, Руслан точно ошибался, когда думал, что Данила не подготовил какую-нибудь глупую выходку. — Ты сделал? Тушенцов подошёл ближе, сжимая футболку в руках. Данила не спешил оборачиваться, словно и вопроса, как такового, он не услышал. Удивлённо к нарастающему огню конфликта начали поворачиваться игроки. Максим напрягся, сжимая руку в кулак. Всё прекрасно знали, чем обычно заканчивались потасовки с Кашиным. Данила хлопнул дверью шкафчика, складывая руки на груди. — Это? — Данила небрежно взял футболку тебе осмотрел. — Так тут же все правильно написано. — Не думал, что ты опустишься до такой хуйни. Кашин смолк, вжимая футболку в грудь Тушенцова. Он был готов сделать там огромную дыру, только чтобы вместе с ней навсегда пропал Руслан. Чтобы он стёрся так же быстро, как и надпись на футболке. — Я тебя предупреждал, — он сверкнул желтыми зубами. — Тебе пиздец. Неожиданно вплелся Максим, своим телом отгораживая от Дани. Он схватил за плечо, уводя куда-то в сторону к Денису. — Ты ебнулся? — Максим шепнул, чуть ли не переходя на голос. — Руслан, что ты ему вчера там пообещал? Тушенцов промолчал. Максима во все втягивать он не собирается, хотя уже уверен, что косвенно это сделал. Шабанов был как ловкий зверёк, который уворачивается от нападок хищника. Он был как человек, который боится, но ради других сдавливает страх в самую глубь сознания, игнорируя. — Забей. Он все равно бы от меня не отстал. — Слушай, Руслан, — Денис положил руку на плечо, — ну зачем тебе это? Не реагируй просто на это. Он подпитывается тем, что ты с ним контактируешь и лезешь постоянно. Руслан возмутился. Не реагировать? Данила возомнил себя тут неким королем, а Руслану предлагают просто "не реагировать"? — Вы тут все его подсосы типо? — А ты попробуй каждый день с ним пиздиться. Посмотрим, насколько тебя хватит. Максим снова встрял посреди конфликта. — Пацаны, вы чего? Мы же одна команда! — Одна команда? — Денис задрал голову вверх. — Когда это Руслан успел к нам пристроиться? Повисла тишина. Руслан и не мог ответить против: он абсолютно чужой. Это место и эти люди такие же чужие, как и все прежде. Тушенцов даже и не знает, зачем подкармливал себя сладкой ложью, что тут будет иначе. Максим был готов выступить против, но его прервал Слава, ровными шагами наступая на Кашина. — Сначала эта хуйня с Лерой, а теперь ты доебываешь Руслана, — пальцем Слава ткнул в самую грудь. — Что дальше, а? Кулак сжался. Рыжий был готов разорвать Машнова прямо тут, но на плечо легла рука. Это был Коля. Он отрицательно покрутил головой, мол, оно того не стоит. Тушенцов даже удивился, что такой непокорный Кашин всё-таки может усмирить свой гнев. Это казалось большим открытием, даже слишком большим. — Вы все? Нас ждут уже. Руслан и забыл, что Юлик все ещё тут. Он был единственным, кто вообще не лез и не обращал внимание на происходящее. Удивительно ли? Очень. Такое равнодушие показалось Тушенцову даже очень похвальным. Безмолвно Кашин просочился сквозь всех, своей грозной фигурой расталкивая всех прохожих. Руслан почти прижался к стене, но вовремя устоял на ногах. Плечо пронзила странная боль. Это была боль, которая внушала за собой желание бороться. Одиннадцать игроков. Суть тренировки заключалась в том, чтобы составить две команды, которые будут сражаться между собой. Сражаться, конечно, громко сказано. Никита Ильич сказал, что это обычная тренировка для того, чтобы понять возможности друг друга и изучать техники. Победа, как казалось, тут не имела значения, но Тушенцов увидел в этом вызов. — Так, готовы? До свистка пару секунд. Руслан распрямил плечи, отводя ногу в сторону. Напротив стоит Данила, своим безмолвием уже намекая на свои мотивы. Он напрягся. Напрягся так, словно с Кашиным это последний реванш, который проиграть нельзя. — Три... На Тушенцове обычная черная футболка. У него не хватило терпения, чтобы просто надеть эту заляпанную форму на себя. Руслан не потерпит такого унижения. Больше уже никогда не потерпит. — Два... На одной стороне с Русланом стоят Лиза, Слава, Лера, Даша и Максим. У Данилы — Юлик, Илья, Коля и Денис. Если Юлик ещё и притерпелся к данному обществу, то Коломиец не притерпелся совсем. Если бы не Онешко, то он бы попросту сошел с ума. Возможно, Илья тоже был не так плох. Рядом с Данилой он казался грозным, сухим, черствым, а сам по себе был весьма простодушным. Чары Кашина иногда просто сбивали с мыслей. — Один! Руслан метнулся к мячу. Данила не отставал совсем: в его намерениях не было уступать первый ход Тушенцову. Он бежал так, словно был готов убить за этот мяч. Правда готов. Руслан поздно понял, что Даня не остановится совсем. Времени на размышления попросту не оставалось. В голову ударил адреналин: не отдавай мяч. Кашин пронесся со скоростью ветра, уронив Тушенцова на газонную траву. Где-то промелькнул свет. Так неясно и так быстро, словно промелькнуло вспышкой в сознании. В тело ударила новая боль. Давнее чувство, до ужаса знакомое. Обязательно будет синяк, если не хуже. Рана будто притягивалась к земле, не давая сил просто отпрянуть и вздохнуть полной груди. Закончился свет, стало труднее дышать. Послышался свисток. Настолько оглушающий, что вернул к жизни. — Красная карточка, придурок! Ты что делаешь вообще? — странно, но ввязался именно Денис. Каждый на поле застыл, не зная, как правильно и реагировать. Данила тоже остановился, смахнул рыжие пряди с лица и обернулся. «Я тебя предупреждал», — читал Руслан прямо с этих обкусанных губ. — Русь, ты живой вообще? Максим подошёл ближе, протягивая руку. Нет, конечно он знал, что Данила его точно не убил, но потрепал нормально так. Тушенцов схватился за опору, но долго не мог без боли в спине встать на обе ноги. Ноги покрыли небольшие точки от острого газона. Шабанов с осуждением взглянул на Кашина. Нет, конечно ничего бы это не изменило, но Максим пытался вызвать хотя бы угрызение совести. Это был поступок, который не достоин спорта. Неспортивное поведение, которое на поле не поощряется. То, чего не достоин футболист. Даню это не волновало абсолютно. Он, даже не выслушивая криков Никита Ильича, отправился в раздевалку, напоследок глянув на Руслана. Нет, он только начинает эту игру. Тренировки сбились. Если будет продолжаться так и дальше, то ближе к началу турниру команда попросту распадётся. Никита Ильич тяжело вздохнул, поднимая голову вверх. Ему надо справиться с Данилой, пока он не разрушил тут все. Он знает, как Кашин хорош в команде и на что тот готов. Он видит в нем великую перспективу, которую рушит пагубный характер. — Так, Орлы, расходимся. Сегодня дам вам отдохнуть, но завтра все на месте. Поняли? Кивок. — Всё, — раздался вой свистка, — пошли! Мимо пробежали Коля и Илья. Кто бы сомневался, что они самыми первыми побегут за Кашиным. Удивило другое: Коряков одарил печальным взглядом, словно действительно его это волновало. — Хуила. Блять, насколько же он мерзкий, — Слава положил руки на пояс, оглядываясь к выходу. Рядом появился Денис, надевая очки. Он хотел что-то сказать, но постеснялся. — Слушайте, — Максиму в голову забралась новая идея, — раз у нас впереди целый день, то почему бы Руслану за футболкой не сгонять? — Сгонять? Разве это так просто? Тушенцов сам удивился, что такое возможно. И только сейчас он вспомнил, что футболка была готова уже под утро, а пришел он только вчера. Обычно форма шла неделю, а бывало и две. В Орлах все было по-другому: взял, если захотел. — Да. У нас в соседнем городе как раз живёт мужик, который всем этим занимается. Он и дизайны нам делал, и футболки. Хороший мужик, короче. Если попросим, то он по красоте все сделает за час или два. Тушенцов понял, что и выбор у него не такой уж и большой. Впереди целый день, а заняться ещё чем-то надо. Заодно было бы неплохо узнать эту троицу получше, пока у него ещё есть время. Время — вещь, которая так быстро уплывает. Слава и Денис пошли впереди, что-то обсуждая. Руслан снова остался наедине с Максимом, словно со своим ангелом-хранителем. — Слушай, ты не обижайся на Денчика, — Максим пожал плечами. — Он сначала говорит, а потом уже думает. Хотя, бля, уверен, что он просто из-за Кашина психует. Мы вообще после его выходок все на нервах. — Да я и не обижаюсь. — Ему восемнадцать только стукнуло. Самый маленький из нас всех. Восемнадцать лет. Это время, которое Руслан вряд ли когда-нибудь забудет. — По нему видно, я бы сказал. Шабанов усмехнулся, подбегая к Денису и Славе. Он протиснулся между двух тел, начиная заводить о чем-то разговор. Коридор все не заканчивался, как и их болтовня. Тушенцов чувствовал эту беспечность. Как бы он хотел стать частью этого, хотя бы ненадолго. Запрыгивая в машину, Руслан уступает место посередине Максиму, чтобы оставить Дениса в покое. Ему бы все обдумать и переварить, а дальше, может, он сам извинится, когда придет время. Тушенцов сам не привык извиняться, а тем более начать первым. Обычно он игнорировал. Это была выстроенная тактика, которую обойти нельзя. Коломиец притих. Воцарилась тишина, которую разрушал Шабанов нередкими высказываниями по поводу той или иной вещи. Говорил он о разном: о футболе, о играх, о фильмах. Максим перебирал в голове все возможные темы, чтобы продолжить диалог, но выходило скудно. К нему в дискуссии вступал только Слава, который изредка молчал, следя за дорогой. Денис засел в телефон, отвернувшись к окну. А Руслан просто не знал, как поддержать диалог. У него не было никакого опыта по просмотру фильмов или наигранных часов в каком-либо шутере, но про футбол он легко мог выдать что-то стоящее. Для Тушенцова это действительно была жизнь. Он жил футболом. Это было единственное, что у него осталось и все ещё удерживало на плаву. — Слушайте, — Руслан приметил впереди свободное кресло, — а почему вы Юлика с собой не берёте? — Ты не понимаешь, — Максим махнул рукой, — он типо семьянин. У него девушка есть, с которой он время проводит. — И девушка девушки, — Слава улыбнулся, поднимая рычаг поворотника. — Ой, иди нахуй. Руслан улыбнулся. Настолько это было глупо, что его это рассмешило. Рассмешила эта беззаботность. Тушенцов сначала даже подумал, что на него так влияют сегодняшние травмы. — Это вы сейчас про Лизу? — Ага, — Максим раскинулся на кресле. — У них своя компания и им там хорошо. А вообще мы часто пересекаемся и часто куда-то все вместе ходим. Лера, кстати, тоже иногда с нами бывает. Слава нахмурился. Одно только упоминание девушки доводило его до точки кипения. Он сильнее сжал руки на руле, стараясь выдохнуть. Опять он поднимет эту тему и не остановится. — Блять, да что она в нем нашла? Максим подловил на первом же слове. — А тебе Лера нравится? — Заткнись нахуй, Макс. Ты вообще не понимаешь как и насколько это хуйло влияет на Леру. И глазом не успеешь моргнуть, а он уже втянул ее по уши в свое говно. — И то верно. Продолжать копаться в сердце у Славы Шабанов не стал. Не его это дело, правда. Если Машнов сказал нет, то и означает это аналогичное нет. — Нам надо что-то с этим делать. Сначала Лера, а теперь ещё и Руслан. Я, сука, ему этого просто не позволю. — И что ты предлагаешь? Заломимся к Кашину и попросим его перестать? — Ага. И выйдет он со своим ебаным пневматом. — А я о чем? Слава вжался сильнее в кресло. Сейчас бы снять стресс, пока Машнов не разбил тачку, врезавшись о какое-то дерево. — Ссыкло, блять. Всё время с пушкой своей ходит. — Ну, слушай, он и без пушки все равно мудло. Если не из пневмата, то голыми руками. Максим смягчился, сбавляя голос. Он расслабленно выдохнул, прикрывая глаза. Да так, словно едет он сюда на отдых, а не по причине Кашина и очередных проблем, возникающих только из-за него. — Мы что-нибудь придумаем, Слав. Надо просто держаться вместе, верно? Машнов промолчал. Промолчал и Руслан с Денисом. Коломиец, кажется, вообще не слушал. Он то ли уснул, то ли музыку слушал, но никакой реакции от него не последовало. Он просто ехал, чтобы поехать. Денис просто не знал, куда ему ещё ехать. Опять он чувствует, что не в своей тарелке. Постоянно что-то отбирают. — Руслан, а расскажи о себе. Мы вчера как-то и забыть спросили. Тушенцов замолчал. Возьмёт сейчас какую-нибудь историю, которую сочинил в течении трёх лет, а дальше уже сумеет ее разогнать. Он постарается не выделяться. Он постарается слиться с окружением, словно он точно такой же оборванец, как и они. — Отца у меня умер, когда мне пару месяцев было. Мать воспитала одна в маленьком городе, в котором особо и не разминёшься. Денег всегда не хватало в семье, поэтому воровал часто, когда возможность была. Стоял на учёте в полиции то из-за воровства, то из-за драк. Нелегко было, короче. Максим покачал головой. Сожалел, видимо. Руслану даже стало немного стыдно от того, что он не может поделиться правдой. Нет, не не может, а не хочет. Для него этой правды не существовало так же, как и его самого. — Я играл до этого в нескольких командах, но закончилось, как видите, этим. — Почему так? — Максим склонил голову. — Находили игроков получше. Тушенцов сам хотел бы жить своей ложью. Она отпечаталась в голове так, словно такое действительно когда-либо было. Ему нравилось жить тем, чего никогда не было и не могло быть. Шабанов вопросов задавать не стал, а только утвердительно кивнул, мол, теперь ты с нами и под нашим крылом. Как же будет стыдно, когда Руслан сбежит и Максим все поймет. Поймет, что Тушенцов просто лжец, который не может справиться со своими проблемами. Он трус. Он трус и ничего не может с этим поделать. Далее Шабанов снова начал рассказывать какие-то истории из детства, упоминать о каких-то случаях в команде, но все пролетало мимо ушей. Руслан уставился в стекло, осматривая сменяющие друг друга деревья. Он и не заметил, как непроизвольно уснул, тихонько закрывая глаза. Потрясли за плечо. Один раз, второй. Руслан все никак не мог привыкнуть к тому, что происходит. Глаза с тяжестью разлиплись, осматривая довольного Максима. Он улыбался, играя одной единственной четкой точкой. — Всё, вставай, Русь. Обдуло свежим воздухом. Это был действительно небольшой, но достаточно уютный маленький городок. Вокруг все было усеяно девятиэтажками, разукрашенными в кирпично-красный оттенок. Рядом виднелся небольшой двухэтажный комплекс. Одно из одинаковых серых зданий, которое исчерпало себя пару лет тому назад. Максим открыл двери, провожая всех зайти. Сначала протолкнулся Слава, за ним — Денис, не вырывая из рук телефона, а последним зашёл Руслан. Тушенцов действительно удивился: магазин был хоть и небольшой, но обустроен очень даже хорошо. Подсветка освещает темные стены, на которых красуется то одежда, то картины или другой декор. Постоянная смена стилистики, переходя с бамбука на неон. — Андрей, брат, давно не виделись! — Максим подбежал первым, облокачиваясь на прилавок. С грозным хлопком они пожали друг другу руки, словно пытались пробить ладони. Шабанов улыбнулся во все тридцать два, увидев покраснения на коже. Больно стало. Обожгло ладонь, на которой и так ничего не было. — А это, как я понимаю, ваш Тушенцов, да? — Руслан, — он подал руку. Мужчина, как показалось, был чуть младше Никиты Ильича. Андрей, как его звали, носил очки и укладывал свои волосы назад, думая, что это его молодит. Нет, он точно ошибался. Это наоборот придавало ему более суровый и взрослый вид. На его шее была татуировка, спускающаяся вниз. — Очень приятно. Андрей задался вполне логичным вопросом. — А Давид где? — он все ещё улыбался, поправляя очки. — Небось мать утащила, да? Он рассказывал, что с ней трудности бывают. — Нет, просто он больше не с нами, — Максим тяжело вздохнул. Шел уже который день, а он так и не может вспоминать об этом без какой-то боли. Не верится, что пару недель назад можно было встретиться с ним где-то на тренировке, перекинуться парой словечек и просто запомнить черты лица. Сейчас Давид рассыпался в руках. — В каком смысле? — Умер, — подхватил Слава. — Скоро будут похороны. — Какие похороны? Вы о чем вообще? — Говорят, что у него передоз. Наигрался с запрещенными веществами и ответил за это. Жаль...— Денис наконец-то убрал телефон. — Он был хорошим человеком и товарищем. — Не, ребят, уже не смешно. — Серьезно, — добавил Максим. — Все произошло слишком быстро. У Андрея не осталось слов. Он ведь сам знал Давида. Совсем недавно разговаривал с ним насчёт жизни, узнавал планы на будущее, а сегодня они были сожжены вместе с ним. Его попросту больше не было, а имя вычеркнули и отправили в воздух. — Слушай, а тут...не было Дани? — неуверенно начал Шабанов, поднимая голову вверх. — Дани? Он тут при чем? — Значит не было. — Нет, не было. Никита все сам сегодня забрал. Шабанов промычал что-то в ответ. Повисла пауза. Длительная и удушающая пауза, схватившая за горло. — Так зачем вы пришли? — А, точно, — Максим вспомнил. — Футболка. Нам нужна точно такая же футболка, как и утром, ладно? — А что стало с той? — Несчастный случай. — Ага. Несчастный случай в размере Дани Кашина, — пробормотал Слава, складывая руки на груди. Андрей открыл дверь, заходя вглубь какого-то темного помещения. Раздался щелчок и поплыл свет. — Подождите немного. Руслан пожал плечами. Который раз центр разговора занимает Давид. Руслан будто и не отдельный человек, а тень Давида. Этот номер, эта футболка и это место никогда не принадлежало Руслану. Он замена. Обычная замена и копия. Когда это закончится? Продолжить разговор не сумел даже Максим. Он опустил голову, опять загрустил. Он даже не был уверен, что знал Давида достаточно хорошо, но все равно ощущал этот смрад. Это был человек, чья жизнь испарилась так быстро, как и началась. Денис знал смерть всего пару раз, но Давида он запомнить чуть ли не на всю жизнь. Из головы не выходило безжизненное тело, валяющееся на столе, окружённое пеной. Разлит стакан с алкоголем и бар наполнен людьми. Такими крохотными, как и их жизнь. Слава же был закален. Он не испытывал ни радости, ни грусти. Просто ощущение перемен, преследующее всю жизнь. Готов ли он к ним? Нет. — Вот, забирайте, — Андрей наконец-то протянул футболку. Чистая, свежая, новая. Теперь заглавные буквы точно выводят "Тушенцов". Так гордо, что Руслана это немного ободряет. — Да, спасибо. Всё, мы поехали тогда. Мужчина кивнул на дорогу. Опечаленно кивнул, словно вместо Руслан к двери проходил призрак Давида. Словно в Тушенцове было что-то, напоминающее именно его. Футболка в руке озаглавила новую фамилию, новое время. То, к чему был готов не каждый. В машине стало как-то полегче. Максим вновь зарядился энергией, потихоньку что-то разгоняя. Денис наконец-то убрал телефон, улыбнулся и что-то согрело душу. В тот же момент подключился и Слава. — А ты что думаешь, Русь? Опять Давид?