Milky Way

С глубокой ночи улицу тихо перекрашивало в белый. Снегопад не прекращался, крупными хлопьями наполняя каждую нишу, каждую поверхность, зарываясь в меховушки и шарфы прохожих. Покрытая мягкими снежинками, Милки бежала со всех ног к полюбившемуся дому. "Успеть бы, успеть к пробуждению!" Тяжело дыша, кошка остановилась у выезда из гаража, ошарашено глядя на следы от колёс, ещё свежие, но уже припорошеные непогодой. "Уехал! Куда?" Кошка бросилась по следам и бежала по ним до тех пор, пока они не слились с чужими. Дальше, на трассе, она уже не могла различить ни их, ни запаха его автомобильной отдушки. Тяжело дыша, она остановилась на обочине, тоскливо глядя в даль. Ведь всегда успевала, всегда тайно сопровождала его. И вот, потеряла бдительность, опоздала! От тоски и досады хотелось выть. Вой разнёсся по улице вместе с визгом тормозов. Заскользившую по гололёду машину закрутило и бросило прочь с дороги, точно в ту сторону, где находилась Милки. Кошку с глухим стуком отбросило на газон и снежинки небольшим фейерверком взлетели в воздух при её падении. Острая боль пронзила бок и по лапкам разлился жар. Отчего-то стало очень трудно дышать и всё кружилось перед глазами. Из прищуренных золотистых глаз покатились крошечные слезинки. "Нет... Почему сейчас? Я не могу оставить Сэёна одного" - с горечью подумала Милки, попытавшись встать, но боль вынудила её лечь обратно в снег. - "Очень холодно. Сэён... Где же ты?" Снегопад не прекращался. Машины разъехались, но припорошенную снегом кошку никто не заметил в начавшейся суете. Когда люди разошлись, а к боли удалось немного привыкнуть, продрогшая до костей Милки постаралась подняться. Её трясло то ли от холода, то ли от травмы. Правую переднюю лапку саднило и на белоснежном покрывале оставались маленькие алые капельки. Хромая, кошка медленно добралась до дома. Раньше она всегда запрыгивала на высокий забор и уже оттуда попадала во внутренний двор, где без труда могла пробраться в убежище. Но теперь ограждение дома стало для неё неприступным. Ни единой щёлочки, ни единого шанса попасть во двор. Разбитая и подавленная, Милки забилась в уголок у ворот и свернулась клубочком в тщетной попытке согреться. Ворота сдвинулись с места лишь глубокой ночью. Свет фар озарил тёмный въезд и машина с тихим рычанием заехала на территорию дома, где скрылась в отапливаемом гараже и затихла. Оттуда Севен прошёл сразу в дом, ставя на стол чемодан с хакерским оборудованием. - Милки, ты дома? - устало обратился он в пустоту, надеясь услышать хоть какой-то шорох в ответ. - Ты не пришла утром... И сейчас тебя тоже нет. Уже ушла на прогулку? Взгляд пал на кормушку, корма в которой не убавилось ни на грамм. Вода также была не тронута. Это особенно странно, учитывая что Милки всегда питалась очень хорошо. В сердце заскребло тревожное предчувствие. - Приходила ли ты сегодня вообще? Севен сел за стол и открыл утренние записи с камер наблюдения. У входной двери она не появлялась ни утром, ни днём, ни вечером. Где она может гулять столь долго, да ещё и в такую погоду? Мрачная тень сгущалась всё больше. "Могла ли она просто уйти? Она всегда возвращалась... Я её чем-то обидел?" - пальцы сжали футболку на груди. Что-то щемило под рёбрами и покалывало в кончике носа. Необъяснимое беспокойство не позволяло просто сидеть и ждать. Резко двигая мышкой по столу, Севен принялся открывать все записи одну за другой, пока наконец не увидел знакомый силуэт на одной из них. Маленькое кофейное пятнышко мелькнуло у выезда из гаража и бросилось прочь по направлению следов от машины. Дыхание перехватило от волнения. Неужели Милки бежала за ним? - Не может быть... Но тогда сейчас она?.. - бормоча себе под нос, Севен продолжал ускоренно проматывать остальные записи, пока в какой-то момент не подскочил на кресле и не бросился к выходу из дома. Тёплая рука бережно стряхнула толстое покрывало снега. Что-то мягкое обволокло маленькое тельце и постепенно стало теплее. Сквозь мучительную дрёму казалось, что совсем рядом звучит знакомый до боли голос. Он дрожит и срывается, и что-то мокрое прижимается к сухому, горячему носу. - Мне жаль... - слышит Милки словно из-под воды. - Прости меня. Это всё я виноват. Его трясёт. И её трясёт. Двигатель машины урчит, пока Севен крепко цепляется за руль. Его сердце мощно колотится в груди и страх потерять драгоценное маленькое существо захватывает весь его ум. Волны сожаления накатывают оглушающим, холодным валом. Севен то и дело бросает взгляд на пассажирское сиденье, где лежит завёрнутая в одеяло Милки. - У нее жар, вероятно - переохладилась. И два перелома: ребро и правая передняя лапа. Нужна операция, - сообщает ветеринар клиники, в которую примчался молодой человек, едва сдерживающий предательские слёзы. - Пожалуйста, скорее! - ему тяжело сохранять спокойствие, он не может ждать. - Не стоит так волноваться, она будет в порядке. Но после операции нужны осмотр и систематические перевязки. - Да-да, я все сделаю, только поторопитесь, - он энергично кивает, дрожащими руками шаря в своём портмоне. Там только наличные средства и это для него обычное дело, но сейчас, когда пальцы не слушаются, он с трудом отсчитывает нужное количество банкнот. Придя в себя, Милки обнаружила, что лежит в тёмной коробке с решёткой перед носом. Воспоминания путались и она не смогла сразу определить, в какой ситуации оказалась. Чувствуя подступающий к горлу страх запертого пространства, кошка попыталась встать, но боль прокатилась по телу, вынуждая опуститься обратно на покрывало. "Запах Сэёна" - устало проносится в голове. Наконец, взгляд фокусируется и Милки замечает копну рыжих волос, лежащую возле решётки снаружи. Глазки наполняются влагой и понемногу она вспоминает о том, что с ней приключилось перед тем, как она потеряла сознание. - Ты вернулся, - тихо шепчет кошечка совсем по-человечески и Севен вздрагивает во сне, пробуждается и открывает глаза. - Милки? Милая, ты очнулась? - он устремляет на неё ещё сонный, испуганный взгляд. - Мне так жаль. Пожалуйста, прости меня. Сейчас открою, только не бойся и не двигайся лишний раз. Парень дрожащими руками разблокировал замки переноски, отстёгивая крышку и опуская стенки. - Я так за тебя испугался. Ветеринар сказал, что, вероятно, тебя сбила машина. Как это могло произойти? - он стискивает зубы и хмурится, закрывая лицо руками. - Этого бы не случилось, если бы я был рядом. Ты бежала за мной... Зачем? Глупенькая... Севен вдруг машет головой из стороны в сторону и почему-то трет глаза. - Нет-нет, неправильно. Это случилось как раз из-за того, что я слишком много времени был с тобой. Я ведь говорил тебе столько раз! Ты пострадаешь, если останешься со мной! Мне давно следовало найти тебе другой дом. Милки слушает молча. Она догадывается, сколь удушающее чувство вины захлёстывает его сейчас. Но как она может ему рассказать? Как утешить его в такой момент? Раскрытие истины сейчас сделает только хуже. Она слабо протягивает ему левую, неповреждённую лапку и едва слышно урчит, стараясь хоть как-то унять его слёзы. Пускай она не видит их, но зато видит, как содрогаются его плечи в беззвучном порыве. Милки чувствует усталость. Тело словно налито свинцом. Под повязками тянет и пульсирует, должно быть, действие обезболивающих давно прошло. Невольно в голову закрадываются мысли о том, что ничего бы этого не случилось, не допусти она столь глупую ошибку.