Milky Way

Чуткий слух уловил в плотной тишине направляющиеся к двери шаги. Вместе с ним воздух наполнил сладковато-металлический запах, и все дурные мысли и опасения пышным букетом распустились перед глазами одинокой девушки, молчаливо сидящий на пустом диване. Услышав тихий звук открывающейся двери, Милки бросилась навстречу, громко шлёпая по полу босыми ногами. - Сэён! Ты в порядке?! Она хотела броситься к нему на грудь, крепко обнять и бесконечно осыпать вопросами, но замерла у порога, словно ошпаренная. Напротив неё, держа Севена под руку, стоял агент Вандервуд. - Какого?.. - он тоже замер, совершенно поражённый тем, что в доме хакера находится посторонний. Да ещё и знающий его настоящее имя. Испуганно вскрикнув, девушка зажала свой рот ладонями, глядя на чужака округлившимися глазами. Но гораздо больше её шокировал внешний вид Севена. Истрёпанная, заляпанная пятнами крови одежда, его потускневшие, свисающие на измождённое лицо волосы, многочисленные травмы на открытых участках тела. Севен едва стоял на ногах и девушка без труда могла увидеть и услышать его тяжелое дыхание. Вандервуд, застрявший на пороге, выглядел ошарашенным и рассерженным одновременно. С этим уже ничего не поделаешь, позже придётся как-то выкручиваться, а сейчас важнее помочь тому, кого он привёл. - Я из RFA, - коротко выпалила Милки и бросилась к раненому, подхватывая его под вторую руку. - Пожалуйста, потерпите с допросом. Давайте сначала поможем Се... Севену. Вместе с Вандервудом, она помогла ему лечь на диван, в спешке игнорируя немое негодование старшего агента. Наблюдая за тем, как она бросилась прочь в поисках аптечки, он медленно потирает виски, не в силах сдержать рвущийся наружу вздох. - Чёрт тебя дери, Севен, - Вандервуд стискивает зубы. - Тебе лучше хорошенько подумать над своим оправданием. Тот, едва видя сквозь отёкшие веки, улыбается ему виновато и обречённо. Как он и думал, Милки слишком неосторожна, и вот, она вновь допустила оплошность. Но услышав её голос, он, признаться на чистоту, был необычайно счастлив. Он даже почти не винил её за допущенную ошибку и готов был забыть о любых последствиях. Милки прибежала с аптечкой, опускаясь возле Севена на колени. Её руки дрожали и пальцы никак не могли справиться с простейшей защёлкой на крышке. - Дай сюда и отойди, - раздражённо рявкает Вандервуд и забирает у неё полупрозрачный контейнер с медицинскими принадлежностями. Он молча вынимает из аптечки вату и перекись водорода, мазь и бинты. - Разрежь футболку, - вновь командует он, но тут же меняет решение. - Нет, я сам. В таком состоянии от неё толку ноль. Взяв ножницы, она, вероятно, сделает лишь хуже. Ткань скрипит под натиском лезвия и расползается в стороны, обнажая усеянный гематомами торс. - Боже, - Милки всхлипывает, и закрывает лицо ладонями, усилием воли заставляя себя не отвести взгляд. Севен протягивает к ней руку, и она хватается за неё, как за спасательный трос, пока Вандервуд обрабатывает его раны. - Принеси воды, - тихо просит Севен и Милки тут же подскакивает с места, убегая на кухню. Взгляд хакера устремляется на агента Вандервуда, который, должно быть, хочет его задушить, но вместо этого вынужден играть роль медсестры. - Не докладывай, пожалуйста. Севен почти умоляет. От его слов рука Вандервуда дёргается, слишком сильно надавливая на глубокий порез. - Заткнись. Твои закидоны уже поперёк горла. Севен предпринимает попытку рассмеяться, но вместо этого лишь содрогается в приступе кашля. - Объяснишься позже. Нет сил слушать тебя сейчас. Возвращается Милки со стаканом воды. Она осторожно приподнимает голову Севена, помогая ему сделать глоток. Вандервуд стоически терпит её присутствие, молча заканчивая обрабатывать и перевязывать раны. - Следи, чтобы не вставал. Я вернусь утром. Он уходит, демонстративно громко хлопая дверью, и Милки крепко хватает Севена за руку. - Прости, - она шепчет тихо, но Севен слышит её и слабо качает головой. - Я не знала, я... - Милки, - он перебивает её, не позволяя продолжить. - Я так рад, что ты в порядке. Это звучит странно и неуместно, заставляя её ресницы дрожать. Она прячет своё лицо в его ладонь. - Это бы всё равно произошло, - Севен улыбается. Он, может, и хотел бы сердиться, но сейчас ему кажется, будто всё нормально. Мысленно он уже неоднократно прокручивал в голове любой возможный вариант раскрытия её личности. Ну или почти раскрытия. - Значит, из RFA? Он усмехается. - Придётся вступить. Милки поднимает голову, глядя на него со слезами на глазах. - Документы, учёба, работа, даже отдельное жилье. Я согласна, согласна. Мне так жаль, прости. Только бы тебя... Только бы... Слабым движением руки Севен осторожно гладит её по щеке. - Всё нормально. Выкрутимся. Вандервуд, стоящий за дверью, проводит ладонью по своему лицу и, наконец, уходит. Он услышал достаточно, но от этого вопросов к 707-му лишь прибавилось. Как и обещал, он вернулся утром. Перебинтованный, подобно мумии, Севен отдыхал в своей постели. Милки, переодевшаяся в купленную им женскую одежду, осторожно кормила его с ложки, как когда-то он делал это для неё. - Итак, - Вандервуд сидел на стуле неподалёку. - С чего начнёте? - Как я и сказала вчера... - Не ты. Он, - агент указывает пальцем на Севена. - Твоя версия. - Она член RFA. - Конечно, - старший агент кивает, отвечая с неожиданным пониманием, но тут же меняется в лице. - Что за чушь? Ты считаешь я идиот? Как твоё имя? Его внимание переключается на девушку. Та растерянно лепечет что-то несвязное. - Повтори, не слышно! - М, м, м... МС, - наконец тихо произносит Милки, приковывая к себе внимание обоих мужчин. Севен ничего не произносит, лишь глядит на неё с ожиданием, явно желая услышать больше. - Меня зовут МС, - повторяет девушка и опускает глаза в пол. Ложка в её руках замирает. - И что ты здесь делаешь, МС? - Я... Я сбежала из дома. Мне негде было жить, и Севен сказал, что поможет с жильём. Вандервуд вскинул бровь, глядя со скепсисом. - Это правда, - нарушил тишину Севен. - С ней плохо обращались и она боится возвращаться. Даже документов с собой нет. - Хааа... - старший коллега Севена скрещивает руки на груди. - Допустим, это похоже на правду. Но раз вы утверждаете, что оба состоите в RFA, почему никто другой не вызвался помочь? Из всех, кто там состоит, ты, 707-ой, наименее подходящяя кандидатура на роль спасителя. Милки ставит на прикроватную тумбочку опустевшую посуду и нервно сцепляет пальцы рук. - Он не хотел. Я заставила Севена впустить меня, так что у него не осталось выбора, кроме как согласиться помочь. Он, - девушка бегло облизывает пересохшие губы. - Он мне нравится. От помощи других я отказалась сама. - Как романтично, - цедит Вандервуд сквозь зубы, боосая на них взгляд острее стали. - Не смог отказать даме в беде. И даже любезно предоставил свою одежду. Должно быть, и о своем прошлом рассказал из доброты душевной, м? - Да, я был неосторожен. Разговаривал во сне, ха-ха. Но МС знает только имя. - И откуда же такая уверенность? - Она сама так сказала. Посмотри, она ведь выложила тебе всё как на духу. Девочка совсем не умеет врать. - Зато ты врёшь и не краснеешь. Долго думали над этой легендой? Всё связали? Слушай сюда, "девочка". Мне плевать, какие там у тебя к нему чувства, но ты круто облажалась с адресатом. Он не сможет ни помочь тебе, ни защитить тебя. Я даже сомневаюсь, что тебя можно вот так просто отпускать, после столь тесного знакомства с этим парнем. Может хочешь поговорить со мной через детектор лжи, а? Хотя в этом нет необходимости, я и так прекрасно вижу, что вы обо мне красноречиво лжёте. Наверное, за идиота держите, раз считаете, что я должен в это поверить. - Но то, что я сказала - правда! - Милки глядит на агента с отчаянием. - Севен не сделал ничего плохого. И я уйду сразу, как только ему станет лучше. Не понимаю, чем он отличается от остальных людей, что вы так злитесь, но если это так важно, то я никогда не скажу ни слова о нём за пределами этого дома. - Не понимаешь? Дорогая моя, я не слепой. Кстати, как ты попала в дом? Когда я забирал 707-го, здесь никого не было. - Я была. Спала в комнате. - Почему же я не видел тебя раньше? - Се... Севен просил меня его не беспокоить, поэтому я редко выходила. И он предупреждал, что вы рассердитесь, поэтому хотел выпроводить меня раньше, чем вы узнаете. Вандервуд усмехается. - Удивилась, наверное, увидев Севена в костюме горничной, а? - Вовсе нет. Ему очень идёт. - Правда? - он пронзает Милки взглядом, от которого девушка съеживается, понимая, что взболтнула лишнего. - Кстати, давненько не видел твоей кошки, Севен. Как она? Смотрю, и корм не тронут. Неужто сбежала? Севен прикрывает глаза и кивает. - Ага. Сбежала. А корм оставил на случай, если вернётся. - Хорошо придумал, - кивает Вандервуд. - Прикажешь так и передать? - Прошу тебя, агент Вандервуд. МС уйдёт, как и сказала. Она ничего не знает, так что, пожалуйста, не докладывай. Начальство не станет разбираться, но хотя бы ты должен поверить мне. - Должен? Я тебе ничего не должен. Ты собственными руками роешь яму нам обоим. Жить надоело? И эта девушка не доставит нам проблем своим уходом, только если вырезать ей язык и переломать руки. Но даже тогда я сомневаюсь, что всё обойдётся. Севен мрачнеет. Милки видит, как сжимаются его кулаки. - Чего ты хочешь? - Жить, Севен. Мне это пока ещё не надоело. - Ничего не случится, если ты не станешь докладывать. - А разве этот разговор сейчас не даёт слишком яркого объяснения твоей подружке о том, чем ты занимаешься? И ты действительно думаешь, что сумеешь скрыть правду, даже если я соглашусь молчать? Избавиться от неё - единственное верное решение. Слова агента звучат не громко, но громыхают в ушах, подобно ударам молота по наковальне. Севен выглядит разбитым, на его лице глубокое сожаление. - Умоляю. - Что? - Умоляю. Клянусь, я не допущу больше не единой ошибки, и никогда больше не доставлю проблем. Я согласен на любые условия, только не трогай МС и позволь ей спокойно уйти. Она никому ничего не скажет. Вандервуд качает головой и проводит ладонью по волосам. Он какое-то время молчит, раздумывая над ответом. Когда-то он был вынужден взять этого парня под свою опеку, и, в силу возраста подопечного, предполагал, что тот доставит ему неприятности. Но до недавнего времени всё шло более-менее сносно. - А как ты узнала его адрес, Милки? - Встретила Севена на улице, узнала по аватарке и проследила. Бросив на Милки многозначительный взгляд, Севен измучннно закрыл глаза. - Хорошо стелешь, - отвечает Вандервуд. - Жаль, язык у тебя длинный, а память короткая. Глаза девушки испуганно округляются, как у птички. - Кое-что в вашей легенде не сходится. Что же это за история с кошкой и твоим прозвищем, которое один в один как у неё? - Просто прикрытие, - Севен пытается вырулить, но Вандервуд прерывает его движением руки. - Если ты хочешь, чтобы я и дальше помогал тебе выпутываться из дерьма, то не должен ли ты хотя бы говорить мне правду? Я устал делать вид, что верю тебе, рискуя собственной жизнью. Если хочешь кому-то помочь, то задумайся о том, чтобы сначала помочь себе. Он прав. Милки понуро глядит на Севена, осознавая, что не должна была открывать рот с самого начала. Её гложет чувство вины за то, что своим вмешательством в его жизнь она доставила ему столько неприятностей. - Узнав правду, обещаешь сохранить секрет? - устало спрашивает Севен, игнорируя испуганный взгляд девушки. - Посмотрим. Зависит от того, что это за правда и поверю ли я очередной твоей истории. Советую хорошенько подбирать слова. - Хорошо, - Севен кивает и обращается к Милки. - У нас нет другого выбора. Глупо слышать это от кого-то вроде меня, но, пожалуйста, доверься мне. - Ты хочешь, чтобы я?.. Он кивает и Милки переводит дыхание, прежде чем принять кошачье обличие.