Milky Way

- Ты же сейчас не серьёзно? - Севен с мольбой оборачивается к Милки, всей душой надеясь, что она пошутила. - Правда? Вандервуд отчего-то усмехается. - Да, ребята. Чем дальше с вами, тем веселее. - Это совсем не весело, - бросает ему Севен и хватает Милки за руку. - Пожалуйста, скажи правду. - Это правда. Севен, я наблюдала за тобой годами... Бессмысленно скрывать, мистер Вандервуд уже всё знает. Я была с тобой почти всё время, видела, как ты работаешь. У меня хорошее зрение, и хорошая память. Я многое успела запомнить и понять. Я могла бы стать помошницей тебе - Никогда! О чём ты думаешь?! Хоть понимаешь, какие опасные вещи говоришь? Со стороны Вандервуда раздаётся неискренний смех. - С ума сойти. Ты влипла в это ещё глубже, чем ожидалось. Севен, она действительно могла бы стать твоим напарником. - И сгинуть в подвале от малейшей ошибки? Ни за что. - Ну... Нюансы. Если агентство вас разоблачит, оба сгинете в любом случае. И не в подвале, а где-нибудь в лесу. Коли не хочешь её отпускать, дай хотя бы шанс на выживание. - Нет, я... Это невозможно. Я не могу, - Севен тянет Милки за руку, разворачивая к себе лицом. - Прошу тебя, выброси эту бредовую мысль из своей головы. Никогда даже в шутку не думай о том, чтобы связаться с агентством. Если ты сделаешь это, назад пути уже не будет. Ты никогда не сможешь прожить нормальную жизнь! - Фактически, она уже не сможет её прожить. Опять же, если только ты не отправишь её как можно дальше, хорошенько подчистив следы. И то не факт. Ну, дело ваше. Я уже сказал, что это последний раз, когда я помогаю тебе. Милки садится на стул и тянет Севена за собой, чтобы он сел напротив. - Я не хочу уходить. - Но ты ведь решила! Сказала, что согласна! - Это так. Но я не хочу. - Боже милостивый, - парень ставит локти на стол и опускает лицо в ладони. - Ты поешь, - Вандервуд указывает на тарелку с бутербродами. - Твоя прдруга очень старалась. Не обижай девушку. Аппетита совсем нет, но Севен послушно берёт один из бутербродов, с трудом заставляя себя жевать. Милки успокаивающе гладит его по плечу. - Если станешь агентом, получишь другую личность. Сможешь общаться с 707-ым легально, как коллеги. Хотя служебные романы не поддерживаются, зато не будет вопросов о твоей осведомлённости. Хотя твоя жизнь и в опасности, это, полагаю, всё же более надёжно, чем будущее в бегах. Ну или можешь остаться в своём этом зверинном облике и забыть о человеческой жизни. Тогда до тебя сто процентов не доберутся. - Я не понимаю. Ты же сам предложил отпустить Милки. Почему теперь меняешь решение? Вандервуд пожимает плечами и тоже принимается за бутерброды. - Я не в восторге при любом раскладе. Но моя жизнь в большей безопасности, если речь идёт о внутренних отношениях. Пока вы оба следуете законам агентства, всё будет нормально. В крайнем случае, она сможет скрыться, используя свою способность. - С этой способностью ей не обязательно становиться агентом. - Но если не сделает этого, ваши отношения не увидят будущего. - Сэён, - голос Милки раздаётся очень близко и хакер оборачивается, чтобы заглянуть ей в глаза. Он едва не морщится от головной боли, стучащей в висках. - Не бери всё на себя. Позволь мне самой решить своё будущее. Даже если это в итоге погубит меня, я хочу иметь хотя бы малейшую возможность помочь тебе. Я не знаю, смогу ли жить в разлуке с тобой, ведь смыслом всей моей жизни до сегодняшнего дня было везде следовать за тобой. Не отталкивай меня, пожалуйста. Глубокая складка залегает между рыжих бровей. По выражению лица юноши не сложно догадаться о том, какая ожесточённая битва происходит сейчас у него внутри. Наконец, что-то в нём с треском ломается и в тишине кухни раздаётся обречённый вздох. - Сдаюсь. Поступай, как считаешь нужным. Всё равно у меня не было выбора с самого начала. Севен выглядит абсолютно опустошённым. Ласково улыбнувшись, Милки целует его в щёку и встаёт, чтобы поднять с пола нож. - Ну вот и славно! Однако... - Вандервуд игнорирует измождённый вид хакера, обращаясь напрямую к Милки. - Прежде, чем стать агентом, ты должна позаботиться о своём образовании. Севен закончил учёбу экстерном, но ты одного с ним возраста сейчас, а обучение займёт несколько лет. - Что же мне делать? Вандервуд пожимает плечами. - Мне откуда знать? Может, у самой идеи найдутся? - А без корочек... никак? - Это профессиональная деятельность. Думаешь в Спецслужбы принимают всех без разбора? - Сэён, что мне делать? Голос юноши звучит совершенно бесцветно. - Если освоишь школьную программу быстрее, можешь подать заявку на экзамен в любой момент. Тогда хоть завтра сдавай. - А колледж? - Если постараешься и осилишь ускоренный курс, сможешь набрать минимум для вступления. А остальное освоишь уже в агентстве. - Я справлюсь, не волнуйся за меня. Севен посмотрел на Милки сквозь пальцы, но ничего не сказал. - По правде говоря, я думаю, со своей особенностью, она может быть весьма эффективна на заданиях. Сложность лишь в том, чтобы эту "изюминку" скрыть. Если проявит себя хорошо, может и не окажется в подвале. Хотя даже ты там бывал... В твоих интересах как следует помочь ей с подготовкой. Она под твою ответственность, не под мою. И как только ты перестанешь оглядываться на другие варианты, останется лишь следовать плану. Жить станет проще. - Ха-ха-ха... Всё, на что у хакера сейчас хватило сил, это натянуто рассмеяться и встать из-за стола. - Прости, Милки. Я уйду к себе. Голова разболелась. Не слишком засиживайся здесь с этим парнем, если не хочешь, чтобы он разбил тебе сердце. - Что ты несёшь? - огрызнулся Вандервуд, но остался бед ответа. Севен коротко поцеловал Милки в лоб и вышел из кухни. Вскоре раздался тихий стук двери, ведущей в его комнату. На кухне воцарилось неловкое молчание. Дабы разбавить эту гнетущую тишину, девушка принялась убирать со стола. Вандервуд наблюдал за ней с интересом и она, чувствуя на себе его пронзительный взгляд, каждую секунду внутренне съёживалась. - Простите, вы что-то хотите сказать? Мне неловко, когда вы так смотрите. - Сложно не смотреть, знаешь ли, - он усмехается. - Значит, ты сама не знаешь, как это получилось? - Да. Я думала, что это сон. Понятия не имею, как это возможно. - И никогда не хотелось вернуться к прежней жизни? - Хотелось, - честно призналсь девушка. - Но не к прежней, а начать новую. - Серьёзно планируешь стать агентом? - Вы сами сказали, что это наилучший вариант. Я могу быть полезна Сэёну. - Сказал. А я, по-твоему, ясновидящий? Не припоминаю у себя таких способностей. Я лишь предложил варианты и высказал свою точку зрения, как лучше на мой взгляд. В вашем положении выбор не велик. - Я правда смогу стать агентом? - Зависит от тебя. Севен гений. Сможешь проявить себя также хорошо - попадёшь в агентство без проблем. Но с твоим длинным языком даже не знаю, как долго вы сможете скрывать правду. Возможно, было бы лучше, если бы ты вообще не могла возвращаться в человеческую форму и разговаривать. Была бы просто питомцем. И Севен бы так не страдал. А сейчас он мучается именно из-за твоей глупости. Разве ты не знала о том, как ему тяжело? Говоришь, наблюдала много лет. Неужели не знала, что ему запрещено иметь связи с миром? Милки едва сдерживается, чтобы не закрыть себе уши. Каждое слово агента, как выстрел, бьёт в самое сердце. - Агенты вынуждены отказаться от всего, забыть про нормальную жизнь, стереть из своей памяти и сердца всё человеческое. Мы - не люди, а инструменты. И если думаешь, что это легко, то ошибаешься. Севен живёт в аду именно потому, что до сих пор не смог приспособиться. Он должен был выжечь свою личность до тла, но появилась ты, и всё то, что он с такой болью в себе изничтожал, снова его тревожит. Хоть представляешь, какую боль ему причинила? - И что теперь? - Милки не выдерживает, срываясь и повышая голос. - Знаешь, как стереть ему память?! - Не-а. - Тогда к чему всё это? Я и сама знаю, что виновата! Знаю! Я... Я... Милки упирается руками в разделочный стол и опускает голову, сражаясь с нахлынувшими эмоциями. - Любишь его? - вопрос агента заставляет её обернуться. Тот смотрит на неё так пронзительно, словно знает всё. - Люблю! Больше жизни! - Тогда защити его. Уходи. Исчезни для социума и для него. Никогда больше не обращайся в человека, поселились у кого-то другого и забудь о том, чтобы когда-либо вернуться в этот дом. Только в этом случае агентство ничего не узнает. Никому и в голову не придет обвинять кошку в вынюхивании секретных данных. Лицо Вандервуда сужается в маленькую точку перед глазами девушки. Ей отчего-то критически не хватает воздуха и она крепче хватается за столещницу, чтобы не упасть. - Ну-ну. Это не приказ, а предложение. Тебе решать, что из себя представляет твоя любовь. Сама уже поняла, что некоторые вещи исправить невозможно. Вандервуд хлопает по столу ладонью и встаёт. - Ладно, пойду. Спасибо за бутерброды. Он покидает кухню, оставляя Милки наедине с собой.