Milky Way

Раздался осторожный стук в дверь и тихий голос за ней: - Сэён... Можно войти? Ответа не последовало, но Милки всё равно приоткрыла её и заглянула в комнату парня. Тот лежал в постели, накрыв лицо подушкой и удерживая ту обеими руками. В кромешной темноте Милки отчётливо видела, как сильно вздымается и опадает его грудь. Через подушку глухо доносилось звучание его голоса. Пройдя вглубь комнаты, Милки села на край кровати, кладя свою руку поверх его ладони. Севен нехотя опустил подушку до середины лица, глядя на Милки покрасневшими глазами. - Вандервуд ушёл, - тихо сказала она. - Хочешь чего-нибудь? Севен протянул к ней руку, молча увлекая к себе. Когда девушка легла, он крепко обнял её со спины, носом прижимаясь к её затылку. - Побудь со мной немного. Она и сама никуда не спешит. Греясь в его руках, Милки закрывает глаза и словно проваливается в глубокий и тёмный омут. В ушах до сих пор звенит услышанное на кухне, тяжёлыми обломками скапливаясь на сердце. Они долго лежат, не двигаясь. В какой-то момент Севен шепчет ей на ухо: - Хочешь посмотреть на звёзды со мной? Девушка отвечает ему также тихо: - Пойдём. С наступлением ночи двое людей осторожно взбираются на крышу дома, что окружён высокой неприступной оградой. Ветер обдувает холодом, и они кутаются в один плед на двоих. В глубоком необъятном небе ярко сверкают звёзды, выводя очертания причудливых созвездий. - Ты смотрела на них каждую ночь? Севен держит Милки за руку, сплетаясь с её пальцами в крепкий замок. - Чаще всего, - она кладёт голову ему на плечо, согревая остывшую щеку. - А в остальное время? - Просто... гуляла. Или наблюдала за тем, как ты спишь. Она не решается признаться в том, что по сей день не оставляла попыток отыскать Сэрана. Сэёну незачем это знать, тем более теперь. - Я и правда думал, что на меня снизошло благословение. Словно ангел каждую ночь гнал прочь мои кошмары. - Я была бы счастлива быть твоим ангелом-хранителем. Большая медведица отражается в их глазах. Далекое мерцание звёзд словно диктует ритм двум одиноким сердцам. - Я думал, что не способен на такие чувства, но ты заставляешь мои вены плавиться. Я хочу защищать тебя. Хочу быть... - слова застревают в горле. - Хотя я во тьме, но когда смотрю на тебя - вижу свет. Я не заслуживаю твоего тепла, твоей заботы. Не заслуживаю даже смотреть на тебя. "Невозможность надежды, которую ты пробудила, убивает меня, но вместе с тем... Я хочу жить, чтобы всегда быть с тобой". - Может, однажды, мы должны будем притвориться, что не знаем друг друга... Какое бы решение ты не приняла, я пожертвую всем ради твоей безопасности. Милки ненадолго закрывает глаза. - Спасибо. Сэён... Цени свою жизнь. Она - самый дорогой подарок, который сделала мне судьба. Ему кажется, словно всё в мире вдруг перестало существовать. И в этот миг есть лишь эта крыша, эти звёзды, и тихий голос девушки рядом, пронзающий его воспалённый мозг до самых нейронов. Всего за пару часов уличный воздух остыл до такой степени, что даже под пледом не удавалось спастись от холода. Юноша и девушка вернулись в квартиру, но по прежнему не могли разойтись по разным постелям. - Не уходи, - Севен продолжал отчаянно держать Милки за руку. - Ляг сегодня рядом. Никак не могу успокоиться. Обещаю, что не стану ничего с тобой делать. Веришь мне? Милки ласково ему улыбается. - Конечно. Даже если бы ты соврал, всё в порядке. Севен усмехается и качает головой, ложась вместе с Милки в одну кровать. Он вновь обнимает её как прежде. - Не говори никому столь опасных вещей. Никогда не знаешь, вдруг человек перед тобой уже на грани? - Как ты? - Нет, я не... Я... Хах, - Севен закрывает Милки рот ладонью, улыбаясь. - Тише. Должен же у меня остаться хоть один маленький секрет от тебя. Я ведь такой скрытный парень. Милки тоже улыбается и он легко это чувствует собственной кожей. - Хорошо. Давай спать. Некоторое время спустя юноша, наконец, засыпает. Милки понимает это по его спокойному дыханию и потежелевшей руке, расслабленно лежащей у неё на боку. Хотелось бы растянуть это мгновение на вечность вперёд. В груди у Милки всё горит и сжимается. Лицо напрягается, сдерживая эмоции. Ещё никогда ей не было так тяжело сделать даже одно маленькое движение. Преодолевая нестерпимое сопротивление, она беззвучно обращается в кошку и долго сидит перед Севеном на краю постели, стараясь надёжно запечатлеть в памяти его безмятежное лицо. Наконец, ткнувшись мордочкой в его ароматные волосы, она молчаливо прощается и тихо выскальзывает из комнаты, а затем из дома. С трудом переставляя потяжелевшие лапки, она уходит всё дальше и дальше. И по мере удаления от дома Севена, её сомнения разрастаются всё больше, а маленькие шажки становятся всё быстрее, постепенно обращаясь в бег. Отчаянный бег в темноту, с единственной надеждой в сердце, что Сэён это переживёт. Он должен. Ради них обоих. Совсем выбившись из сил, кошка замедляется и останавливается, тяжело дыша. Незримые иглы пронзают её лёгкие, а в маленькой пушистой голове на сверхскорости вращается две гигантских чёрных дыры. "Ещё не поздно вернуться. Решила ведь, что стану агентом. И Сэён согласился. Так я смогу помочь, уберечь от неприятностей..." "Но Вандервуд прав. Я доставляю неприятности одним своим существованием". "Сэён сойдёт с ума от волнения, когда проснётся..." "Но если я просто исчезну, его не в чем будет обвинить". "Мы могли бы общаться, даже не стань я агентом..." "И каждую минуту дрожать от страха быть обнаруженными". "Если с Сэёном что-то случится, я этого не переживу..." "Если со мной что-то случится, Сэён этого не переживёт". Измученная и опустошённая, кошка бредёт вдоль дороги, волоча за собой по асфальту пушистый хвост. Когда она устало поднимает голову, то различает в темноте перед собой знакомые церковные стены. Тем временем Севен, чувствуя прохладу на своих руках, медленно открывает глаза и обнаруживает возле себя лишь смятое платье. "Мой Млечный Путь... Растворился..." Он хотел бы вскочить и побежать следом, но что-то удерживает его в кровати. Парень осиротело обнимает её одежду, крепко прижимает ладонь к глазам и до судороги сжимает зубы. Он догадывался. В тот момент, когда выходил из кухни, оставляя её наедине с Вандервудом. В тот момент он уже почувствовал, к чему всё может привести. И самое ужасное во всей этой ситуация то, что он позволил своим предположениям осуществиться, ведь ни один из вариантов не является правильным или надёжным. Верного ответа попросту нет. "Не бери всё на себя. Позволь мне самой принять решение" - звучит в ушах ласковый голос Милки и Севен почти хочет высверлить себе барабанные перепонки, лишь бы не слышать его хоть мгновение. Не эти слова. Не это он бы хотел услышать. - Ты изничтожила мне сердце, - дрожащим голосом шепчет юноша. - Вдребезги. Промах-ранила-убила. Мой титатник, мой дорогой титаник идёт на дно. Она приняла решение, тяжёлое, как и любое другое. Больно было бы при любом раскладе, ведь так? Севен съёживается в постели, удерживая себя от того, чтобы не пойти и не выследить её прямо сейчас.