Третья сторона

Вольнов Роман Викторович – мужчина лет 50 -55, заместитель директора нашего ведомства, генерал-полковник. Чтобы вы понимали вес этого человека в нашей структуре, проведу аналогию: если директор – это солнце, то он – луна, которая замещает светило, пока оно отдыхает, он как премьер – министр, как заместитель Боженьки. Вживую я Вольнова никогда не видела, но его фотографии всегда висят в приёмных у большого начальства. На негнущихся ногах иду вслед за всеми в дом, цепляясь за руку Луки: -Не бросай меня там... -Кать, ты чего, все нормально будет. -Нет, не будет! Будет что-то нехорошее! Поэтому прошу тебя, пожалуйста, будь на моей стороне! -Всегда. Не сомневайся,– накрывает мою руку своей рукой и слегка ее сжимает. В этот момент, заходя в дом, Александр поворачивается, чтобы пропустить меня вперёд, и видит наши соединённые руки. Его губы сжимаются в тонкую полоску, но он никак это не комментирует. -Хочешь, скажу, о чем он сейчас подумал?– хитро улыбается Иванов. -Нет! Мне сейчас совершенно не до шуток! -Так и он не шутил... Зайдя в гостиную, вижу, как на диване, облокотившись на спинку и положив подушку под голову, сидит молодой мужчина с аккуратной бородкой в стиле «Ван Дайк». -Отец Кирилл сегодня плохо себя чувствует, поэтому я отвёл его сразу к тебе домой,– Роман Викторович бросает взгляд на Александра.-Ты же не против? Отец Кирилл? Вот это прикол, конечно. Из меня собираются изгонять дьявола? Надо показать им крестик, дабы уберечься от экзорцизма. Из Луки вырывается короткий смешок, и он тут же извиняется. Все присутствующие, кроме меня, смотрят на него с укоризной. -Катька, завязывай с анекдотами! -Конечно, нет... Отец Кирилл, может, вам что-нибудь нужно? Воды? Что у вас болит? – спрашивает участливо Александр. -Голова раскалывается, Саша, ничего мне не нужно, и так наглотался таблеток за это время. Начинайте без меня, я немного посижу... Екатерина, добрый вечер, – чуть приподняв голову, смотрит на меня. -Добрый вечер, отец Кирилл. Рада знакомству. -Взаимно, дочь моя. Все начинают уходить в столовую, Александр уже там, достаёт тарелки. Я тоже иду вслед за всеми, но, не дойдя до столовой, останавливаюсь. Лука оборачивается: -Ты чего? -Лука, передай всем, что я попробую помочь отцу Кириллу. Я скоро. -Добрая девушка. Я вот тоже добрый, духовенство люблю, но шашлык я люблю больше. -Приятного аппетита. Возвращаюсь к отцу Кириллу: -Отец Кирилл, извините за беспокойство, но можно я вам помогу? Он приоткрывает глаза: -Твое желание помочь исходит из светлых побуждений... Поэтому да. Хотя я не одобряю языческие методы. Я бегу наверх – за сумкой. Интересный человек – ему помощь предлагают, а он еще снисходит до тебя, принимая ее. Научи меня, мужик, такому восхитительному высокомерию. В разных сторонах гостиной раскладываю измельчённый сбор трав в чашах и поджигаю. Дождавшись появления стабильного ароматного дыма, зажигаю 6 белых свечей и 3 ароматные палочки. Сажусь в кресло напротив священника. -Отец Кирилл, пока я помогаю, думайте о самом приятном месте, где вы ещё не были, но где хотели бы побывать. -Так и говори – медитировать надо. -Не обязательно, – говорю с улыбкой. – Просто с человеком, настроенным на позитив, работать проще. Он улыбается в ответ, и я приступаю. Мысленно произношу определённые слова 6 раз подряд (какие слова – вам знать не обязательно), глядя в одну точку перед собой, затем медленно поднимаю взгляд на отца Кирилла. Сначала ничего не происходит: сидит мужчина, вокруг него вьётся дымок от трав... Пока не начинает как бы мерцать левая часть его головы. Вот и место его боли. Но затем я вижу, что тут есть что-то ещё. Что-то как бы стоит за святым отцом. Тень. Человеческих очертаний не имеет, значит, не призрак. Что же ты такое? Начинаю читать молитву... Что-то становится больше, двигается резче. Отец Кирилл, кому же ты так дорогу перешёл, что к тебе «пассажира» приклеили? На самом деле, я не знаю, что это такое, всегда действую по наитию:ни статей, ни, тем более, книг, на эту тематику не читала, поэтому подобные человеческие подлости в виде порчи, проклятий, подосланных демонов не различаю и называю их просто пассажирами. Хоть я и не профессор магических наук, с такими вещами я справляться умею, видела не раз, потому составляю небольшой букет из засушенного тысячелистника, полыни, шалфея, чертополоха, лаванды и папоротника, аккуратно поджигаю каждую веточку, заставляя ее тлеть, и вкладываю букет в руки святого отца. -Отец Кирилл, не пугайтесь и извините за вторжение в личное пространство, мне просто нужен физический контакт с вами, – кладу руку ему на колено. Пошло? Дерзко? Может быть. Но что поделать? Мне нужно установить контакт с пациентом, при этом не теряя из вида пассажира. Сейчас начнётся моё любимое: держа за колено священника, смотрю на тень за его плечом. Читаю 3 молитвы несколько раз подряд. Наблюдаю, как пассажир начинает метаться все сильнее, а его «темнота» начинает светлеть. Когда заканчивается последняя молитва, на слове «Аминь», пассажир издает звук выскочевшей пробки от шампанского, и от него остаётся лёгкий дымок, который быстро поглощается дымом от моего волшебного букетика. Травы снова победили. Я снова победила. Отец Кирилл открывает глаза: -Все закончилось? -Да, – улыбаюсь ему.– Что чувствуете? Священник медленно садится на диване, двигает плечами и несмело улыбается: -Чувствую... Облегчение. -встаёт на ноги. -Как же хорошо, несколько дней мучился. Теперь я наконец-то могу его рассмотреть. Отец Кирилл – мужчина лет 30-33, намного выше меня, брюнет с чёрными глазами и аккуратной бородкой. Напоминает Мальбонте. Слава Богу, что только напоминает, стопроцентной схожести нет, но он определённо красив, молод, с хорошей фигурой и вкусом; на нём чёрная рубашка в рубчик, заправленная в светло-голубые джинсы и серый классический приталенный жилет. Забавно. Человек, который выбрал стязю беречь людей от греха, своим видом навевает мысли о самом сладком из грехов... -Спасибо, Катенька, что помогла! Храни тебя Господь! Какой кошмар, не говори так, тебе не идёт. -Рада помочь, святой отец. Присоединимся к остальным? -Конечно! С радостью отведаю то, что издаёт такие прекрасные ароматы, – говорит с улыбкой он, и мы входим в столовую. Мужчины сидят за столом, но скорее разговаривают, чем едят. При нашем появлении разговор стихает. -Отец Кирилл, как себя чувствуете? – Роман Викторович, отложив вилку, смотрит на нас. -Спасибо, хорошо. Благодаря Катюше. Она – ангел. Хе-хе, святой отец, слышал бы ты мои мысли о твоей горячей внешности, ангелом бы не стал обзываться. -Да ладно! Уже священника вознамерилась совратить? Быстрая...– Лука, прищурившись, смотрит на меня. -Давай сделаем вид, что ты это не слышал? Иванов подмигивает, и я понимаю, что ответа не последует. Александр, видя это, награждает Луку суровым взглядом и говорит: -Что ж, я рад это слышать. Присаживайтесь за стол, давайте разделим ужин и поговорим. Александр накладывает мне в тарелку изрядную порцию шашлыка, а Лука наполняет мой стакан красным вином. Но сегодня я пить не собираюсь, мой мозг должен быть трезв и адекватен. -Я на всякий случай. -Екатерина, – Роман Викторович смотрит на меня. -Расскажите, что вам уже известно об имеющейся ситуации. Да ничего особо, все молчат, как партизаны. Бросаю короткий взгляд на Александра, сомневаясь, можно ли быть до конца откровенной, после его едва заметного кивка, начинаю говорить: -Если тезисно, то Александр Сергеевич обладает определёнными способностями мнимо появляться в различных местах местности, я тоже обладаю некоторыми способностями, о которых, думаю, Александр Сергеевич вам доложил, Владислав Владиславович Колосов – человек, занимающийся тёмными практиками, выражающимися в виде вампиризма во время чёрных месс, а Дмитрий Разумовский – человек, который имеет большое значение в нашей ситуации. О том, что в курсе способностей Луки, пока говорить не буду. -Но рассказать надо, это странно, что ты меня слышишь. -Не сейчас. Сама в шоке от того, что произношу подобную чушь в присутствии настолько высокого начальства, но что делать? У всех серьёзные лица, никто не улыбается, значит, пока что к психиатру меня никто вести не собирается. -Это все? -Да. Большего я пока не знаю. -Что ж, Екатерина, начну издалека... Вы ешьте, шашлык исключительно вкусный. Медленно кладу кусочек себе в рот, не чувствуя вкуса, все как будто онемело в предвкушении. -... Екатерина, вам известно, в чем заключается основная функция нашего ведомства? -Охрана государства и первых лиц. Вольнов кивает: -Все так. Сосредоточимся на первых лицах, а точнее, на Президенте... Известно ли вам, Екатерина, кто является его советником? На секунду задумываюсь: -Председатель Правительства? Роман Викторович улыбается: -Официально – да, простым языком – премьер-министр. А на деле, реальным советником Верховного Главнокомандующего является директор нашего ведомства. Всегда так было, даже когда наша структура называлась иначе. Я имею в виду Советский Союз и Российскую Империю, – зам делает глоток клюквенного сока.– Поэтому человек на эту должность избирается тщательно и кропотливо... Для его поддержки, начиная с 18 века, собирается группа людей с определёнными способностями, которые помогают командиру во всем: от простого совета и участия до устранения помех... различными путями. Используя свои неординарные способности, они не только охраняют директора и Президента, но и защищают их от действий и воздействия... тёмных. Приехали. Что? Тёмных? Начался сюр. Вот кому пора на психологическое освидетельствование. Или это пранк? -Катя, это не пранк, слушай внимательно, это важно. -Как можно реально верить в такую херню? -Ты сама только что произнесла слова вампир и чёрная месса и не поморщилась. Замолкаю. Он прав. -Екатерина, на данном этапе у вас есть вопросы? -Роман Викторович, все присутствующие имеют отношение к данному...ордену? Зам коротко смеётся: -Я бы не разбрасывался такими словами, мы – группа. Особый отдел, если хотите... И да, все мы – его участники. Киваю. Жесть, конечно, но допустим: -Ещё вопрос, если позволите? -Слушаю. -Каким образом вы подбираете людей в свой особый отдел? -Прекрасный вопрос, Екатерина, ответ на него как раз – таки будет продолжением моего рассказа. Как вы уже поняли, отдел существует уже несколько веков, и люди передают свои способности из поколение в поколение. Люди перед вами – представители потомственных, не побоюсь этого слова, защитников. Пафосно. Красиво, но пафосно. -Далее... Во всем мире существует баланс. День уравнивается ночью, зима – летом, рождение - смертью. Так же и нашим благим намерениям и действиям существует противовес. Тёмные всегда стараются помешать нам, но в силу того, что их количество уравнивается нашим, все по-честному, и тут уж кто перетянет... Так было до некоторых пор. В силу определённых обстоятельств, ряды наших поредели несколько лет назад, и мы до сих пор не находили замену... До момента вашего поступления на службу. Вот оно! Я чувствовала! Нет! -... вот уже несколько лет Александр пристально следит за поступлением на службу людей со способностями. Их немало, но никто не выдерживает проверок. Тем более, мы стараемся рассматривать только мужчин, сами понимаете. Нет! Не понимаю! Очередной сексист. -Когда вы стали служить, Александр обратил внимание на ваши неординарные способности. Посовещавшись, мы решили, что можно рискнуть и впервые взять на службу женщину из-за ее огромного потенциала. Сделали ставку на то, что ваша энергетика восполнит брешь в потере наших защитников... И тогда Александр приступил к подготовке вас к вступлению в наши ряды. Перевожу взгляд на Александра, внутри закралось подозрение... Пытаюсь поймать его взгляд, но Жуков старательно этого избегает. -Признаться, я до сих пор сомневаюсь в успехе этой операции, и мы бы продолжили поиски более подходящего человека, если бы не сжатые сроки... -Можно вопрос? Вольнов приподнимает брови, но молчит, а я продолжаю: -Зачем тёмным мешать вам поддерживать директора нашего ведомства? И каким образом они попали сюда? Не проще ли их устранить самым прозаичным способом? Все смотрят на меня как на инопланетянку. -Екатерина. Выше я говорил о балансе. Он исключает насильственные действия, поэтому радикальным способом, который вы упомянули, мы действовать не можем. Как и тёмные. Все дело исключительно в воздействии. В нашем случае – это созидание, напоминание человеку о его долге, стремлении к добру, помощи ближним и так далее. Оружие тёмных – искушение грехами, наживой, взращивание плохих сторон характера. Это вечное честное соперничество. Ярким примером победы нашей стороны является появление в Индии Ганди. Эта страна стала подниматься с колен во время его жизни, увы, короткой. Ярчайший пример победы тёмных – приход к власти Гитлера. Думаю, тут пояснять не стоит, чем все это обернулось для человечества. -То есть такие особые отделы есть по всему миру? -Разумеется. -И вы хотите сказать, что, если бы победили светлые, я имею в виду приход к власти Гитлера, то второй мировой войны удалось бы избежать? -Наверняка. Вторая мировая – сокрушительная победа тёмных, к нашему сожалению... Екатерина, теперь вы понимаете масштаб и важность нашей работы? Очень тяжело. Мне очень тяжело это воспринимать. Вроде как зам говорит очевидные вещи, но складываются они в одну непонятную кашу. Как это понять? Они ангелы и демоны? Добро и зло? Свет и тьма? Я понимаю, что все это существует, но когда тебе об этом открыто заявляет человек такого масштаба... Трудно к восприятию. -Катя, вариант с ангелами и демонами тебя устраивает? – Лука наливает мне стакан воды. - Если да, то пока думай так. Это нелегко – когда на тебя сваливается такой поток информации. Залпом выпиваю воду: -Вы ангелы? -Нет, но сегодня, поначалу, думай в этом направлении. Проще будет разобраться. Саня поможет. Саня. Да пошёл в жопу твой Саня, мог хотя бы намекнуть, что меня ожидает проблема вселенского масштаба. -Да. Примерно понимаю. -Теперь, когда я разъяснил вам основы, перейдём к насущному вопросу. С приходом нового года сменится директор нашего ведомства. Опа! -... Его должность займёт Дмитрий Разумовский. Чегооо? Это шутка?! И тут я вспоминаю наш с Димой разговор в кафе, когда он говорил, что его хотят повысить... Я тогда подумала, что, может, повысят до зама или начальника управления, но чтобы так? Никогда. -Дмитрий – добрый человек сам по себе, от рождения, нам даже почти ничего не пришлось делать, он сам взрастил в себе стержень чести, мужества, справедливости и любви к ближнему. И все было бы прекрасно, не подружись он... -С Колосовым, – заканчиваю за Вольнова и медленно вздыхаю. -Так точно, Екатерина. Влад – умный и хитрый манипулятор, который медленно, но верно расшатывает основы мировосприятия Дмитрия. Точно! Его слова об оружии о многом говорят. -Мне тогда тоже не понравилось, с каким кайфом он говорил о стрельбе. -... И лишь дружба с вами, Екатерина, и тесное общение с братом, направляет его в прежнее русло хорошего человека. Дружба со мной? Да мы не так уж много общаемся... Стоп! У него есть брат? -Это я. Мы с Диманом братья. Ошарашенно смотрю на Луку: -Вот это номер! Вы вообще не похожи! И Дима ни разу не говорил. -Дима не знает. Я и сам не знал, мне тут рассказали. У нас разные отцы, поэтому мы не похожи. Когда мне было три года, мама умерла во время родов, но Дима выжил. -Почему не рассказываешь ему? -Чтобы информация не просочилась к тёмным. Начальство сказало молчать во имя успеха операции. -По вашему взгляду, направленному на Луку, я понимаю, что вы догадались, что он и является братом Дмитрия. -Я... Да. -Что ж, радует, что ваши способности и интуиция не дремлют, – зам допивает сок. – Помимо прочего, на этой неделе появилась ещё одна проблема. Видя, что его действия не имеют достаточного эффекта, Колосов подал рапорт о своём желании занять должность директора нашего ведомства, что является прямым нарушением и вмешательством в естественный ход вещей. Влад имеет огромное влияние на сотрудников не только своего управления, он уважаемый человек практически везде. Имеет огромную поддержку... Стоит ли говорить, к какому краху приведет его приход к власти? Да что же это такое? Как можно спокойно рассуждать о таких вещах? Другие творят произвол, а нормальные терпят и строго действуют по правилам?! -C'est la vie, дорогая. Я тоже долго не мог смириться. -Само собой, мы просто так сидеть не будем. Избавить Разумовского от негатива и обезвредить Колосова – задача вашей оперативной группы на месяц. В ваших руках судьбы. Старайтесь. Что сказал? Вашей? Аха-ха! Я не говорила, что подпишусь под всем этим! -Катя! Молчи! -Роман Викторович, при всем уважении, но я не соглашалась присоединиться к вашей группе. Повисает молчание. Мёртвая тишина. Очередной мент родился. -Екатерина, поясните свою позицию. -Для начала, я – мать. У меня дочь – подросток и пожилая мама. Я – глава семьи и не позволю, чтобы какие-то там тёмные, прознав о моей деятельности, попытались им навредить. -Мы гарантируем их полную безопасность. -Помимо них, у меня есть сестра и ее семья, которая для меня очень дорога. -Они будут в безопасности. -Каким образом вы все это организуете? -Екатерина. Они. В. Полной. Безопасности. – встречаю предостерегающе-жесткий взгляд зама и умолкаю. -Даже если и так, то я вряд ли буду вам полезна. Месяц – слишком короткий срок, а я ещё толком сама не поняла весь ваш тонкий мир доброй магии. -Александр – ваш наставник уже несколько лет. С настоящего момента – официальный. Он вас многому научит, покажет, ответит на вопросы. Много лет... Он следит за мной с самого начала моей службы. Нахлынули воспоминания о сцене в оранжерее, как он целовал меня, прикасался ко мне... Его слова о том, как он долго этого ждал... Я ведь тогда не поняла, что они означают, слишком была увлечена нашим уединением. -Знаешь, Жуков открывается с новой стороны... -Блин, ты этого не видел! -Я все видел. Он молоток, знал ведь, что нельзя... Кто знает, может, это ускорило процесс твоего к нам присоединения.

Tarja – Poison

Ускорило процесс... Что?! Так он, получается, знал, куда нажимать, чтобы я побыстрее стала им помогать. Чтобы он выполнил свою задачу. Сука! Подлая свинья! В голове крутятся кадры наших объятий в сугробе, обнимашек после скорой, того, как он ел с моей руки и многое другое. Все враньё! Для него это лишь мера! Я такая идиотка! Внутри бушует коктейль гнева, ярости, отчаяния и боли. Ненависти. Вилка , которую я нервно крутила в руке все это время, раскалилась, и я отбросила ее на пол. Все стало фиолетовым. Медленно поднимаюсь из-за стола, смотрю на присутствующих, их обалдевшие лица, и останавливаюсь на Александре. Мерзавец. Главный жополиз ведомства. Поднимаю руку, из которой вьется почти чёрный дым, и позволяю ему направиться к Жукову. Получи своё, ты заслужил. Мой туман ползёт к нему тёмными, переливающимися всеми оттенками фиолетового и чёрного, змеями. Представляю в голове, насколько они ядовиты... Сердце яростно ударяется о рёбра, задыхаюсь от отчаяния, злобы и обманутых чувств, но их постепенно сменяет эйфория от власти над присутствующими. Над Ним. Использовал меня, наплевал на мои чувства, но я не спущу это на тормозах, я верну тебе весь твой яд обратно. На моих губах сияет победная, но горькая улыбка. Я убью тебя, Александр. Он вскакивает на ноги, и из него начинает литься лиловый туман, который становится как бы препятствием моему. Все они что-то кричат мне, но мне все равно. Все вы получите своё, святоши. Загнали меня в ловушку, пожинайте последствия! И тут я ощущаю объятия. Такие крепкие, что из лёгких выбивают почти весь воздух, но мне это нравится. Такие надёжные, почти отеческие. Папа, это ты? Я так скучала! Крепко обнимаю его в ответ, тыкаюсь носом в его плечо, чувствую, как по щекам бегут слёзы. Не бросай меня больше, папа! Мне так тебя не хватало! Чувствую, как в груди что-то нестерпимо жжет, мне адски больно, и боль нарастает, жар такой, что, кажется, горят все мои кости, все тело. Слышу свой крик как будто издалека, хочу вырваться, но отцовские объятия держат слишком крепко. Настолько крепко, что мои кости не выдерживают, с противным хрустом ломаются, а отец продолжает сжимать меня в своих смертоносных объятиях. За что, папа? Я ведь так люблю тебя! Зажмуриваюсь и понимаю, что это конец. Варенька, моё родное солнышко, мой маленький зайчик... Прощай. -... Во имя Отца и Сына, и Святого Духа. Аминь! -слышу прямо у своего уха. Открываю глаза и вижу отца Кирилла. Он улыбается мне, и мы с ним обнимаемся под взглядами Александра, Луки и Вольнова. Священник чуть отстраняется, гладит меня по руке: -Как ты, дочь моя? Я... Жива. Боль куда-то делась, но что это было? -Нормально, вроде. – вопросительно смотрю на святого отца. Он тепло улыбается и касается моего кулона – лунницы. Опускаю взгляд и вижу, что кубического циркония, которым была инкрустирована моя любимая подвеска, больше нет. На его месте сияет, переливаясь всеми оттенками синего и фиолетового, красивейший аметист. -Поздравляю со выступлением в ряды защитников, Екатерина! -Бешеная! Ты чего на Санька взъелась? -снова слышу мысли Луки. -Он использовал меня. Ты сам видел, как. Чтоб я побыстрее к вам присоединилась. -Ты ку-ку? Перевернула мои слова! Я о том хотел сказать, что нам изначально запретили с тобой вступать в какой-либо физический контакт! А он решился! Не выдержал! Молоток же, ну! -Одно другому не мешает. Совместил приятное с полезным. -Катя , Саня к тебе относится исключительно хорошо. Вам нужно поговорить... Я не буду говорить, что у него в голове по отношению к тебе, это слишком интимно, он сам должен это сказать. Я не вру, он очень хорошо к тебе относится, и дело не в службе. Поговори с ним об... -Александр, ты не говорил, что инициировал Екатерину. -Что это значит? -Инициация – момент, когда ты впервые осознала свою «фиолетовость» и власть. Если тебя инициирует кто-то из наших, будешь светлой, если кто-то из тёмных – то одной из них. -А кто тебя инициировал? -Никто. Я перенял способности от отца. Так же, как и все присутствующие. -Я ее не инициировал. Повисает молчание. -Я не понял. Тогда кто это сделал? Колосов? Больше никто не мог, – зам переводит взгляд на меня. -Екатерина, вступали ли вы в какой-либо физический контакт с Владиславом? -Нет. -Тогда кто ее инициировал? -Вольнов поджимает губы. – Товарищ Жуков, ваши мысли? -Я не знаю. Когда я обнаружил изменения в ее энергетике, она уже была инициирована, - Александр смотрит чётко перед собой, неподвижно застыв. Роман Викторович начинает злиться, вена на его лысой макушке вздувается: -Екатерина. Когда вы впервые почувствовали... ммм... то, что чувствовали несколько минут назад, когда устроили нам шоу со спецэффектами? Это было в караоке. Когда какой-то мужик не хотел отдавать микрофон, а я дико хотела петь... Но перед этим была сцена в оранжерее, когда Александр... -Так. Ты столько раз показываешь мне вожделеющего тебя Жукова, что он скоро начнёт мне нравиться! -Но он касался меня, и я тогда почувствовала что-то. Может, это оно? Это было толчком к инициации? -Никак, извини. То, что было в оранжерее – просто предварительные ласки. К инициации никаким боком... -Так он был со мной только потому, что хотел? Сам хотел? Не выслужиться? -А я тебе о чем говорю? Он очень хорошо к тебе относится. Сам хотел. Хотел тогда, хочет сейчас... А ты, не разобравшись, чуть не убила мужика. Сумасшедшая. Мне стыдно. Прям неприятно. Бросаю несмелый взгляд на Александра, встречаюсь с его глазами. Прости меня. Как будто услышав, мужчина медленно прикрывает глаза и медленно открывает. Он все понял. Хорошо. -Екатерина? -Впервые это случилось в караоке-клубе, когда я пыталась отнять микрофон у мужчины, а он не хотел отдавать... Тогда и произошло во мне что-то такое, что заставило человека испугаться и убежать со сцены. Все молчат. Переваривают. -Получается, она сама себя инициировала? -произносит Лука. – Такое возможно? -Выходит, возможно... Только получается, Катерина не относится ни к одной из сторон, -отец Кирилл почёсывает бороду. – И я ее только что окончательно и бесповоротно произвёл в участники нашей... Нашего всего. -Я буду звать тебя Швейцария. Леди Нейтралитет. -Екатерина, – тяжело вздыхает зам. – Мы можем быть уверены в вашей стопроцентной лояльности по отношению к нам? В голове мелькают многочисленные варианты ответов, но я выбираю самый неожиданный и неуместный: -Что вы можете мне предложить? -Катя, ты охреневшая. Я в восторге. -Простите? -Поймите меня правильно, я и так не собиралась вставать на сторону тёмных, но вы же знаете Колосова с его даром убеждения... А я человек неопытный во всем этом. Тем более, я всего лишь женщина, а женщина априори слабее мужчины. Мне нужно что-то, за что я буду вам обязана, чтобы не свернуть с пути истинного... -Ой, лисица! Все видели твою демонстрацию силы, слабостью тут и не пахнет... -Екатерина. Вы и так переведены сегодняшним числом на должность заместителя Александра Сергеевича, собирались в понедельник вам объявить. Александр – ваш куратор, вы должны быть рядом, чтобы набраться знаний. Поздравляю с повышением. Что?! -Но у меня даже нет сертификата о повышении квалификации на офицера, а заместитель Александра Сергеевича – должность подполковника! -Все есть, – Александр смотрит на сложенные перед собой руки. -Даже если и так, то я об этом не просила, вы перевели меня потому, что это надо было вам. На щеках зама расцветают два красных пятна: -Допустим. Чего вы хотите? -Квартиру в Москве. -Катя, ты – мой кумир. Сделаю себе футболку с твоим фото! Вольнов молчит, глядя перед собой, затем поднимает глаза на меня: -После окончания операции. -Но позвольте, Роман Викторович, ориентир мне нужен во время операции, ведь мне придётся часто контактировать с Владиславом... А держать в голове призрачную и далёкую квартиру – так себе ориентировка... -Довольно!... Хорошо. С вами свяжутся на этой неделе,– промакивает лоб салфеткой и смотрит на часы. – Мне пора. Отец Кирилл? -Да-да, Роман Викторович, я готов ехать. Все вышли проводить их. Священник поворачивается ко мне: -Катенька, я уверен в тебе. И хоть ты не относишься к нашей стороне в полной мере, я чувствую твою добрую душу. Храни тебя Господь! – он благословил меня, перекрестив. После этого благословил Александра и Луку. Садясь в машину, Вольнов обратился ко мне: -Екатерина, по всем вопросам обращайтесь к Александру. Он ваш наставник, не стесняйтесь. Постарайтесь закончить это дело до нового года... И ещё, думаю, вам понятно, -он переводит взгляд с меня на Александра и обратно. – Вам обоим понятно, что ни о какой интимной связи между вами не может быть и речи. Мои щёки и уши пылают огнём, и я растерянно смотрю вслед удаляющейся машине. Вернувшись в дом, Александр накинулся на меня: -Что это было? Ты зачем устроила это представление? Зачем показала свои способности? Лука и я в шоке смотрим на гневного Александра. -Так получилось. Извини. -Так получилось?! Ты понимаешь, что наделала? Теперь тебе придётся участвовать во всем этом! Тебя произвели в защитники официально! -Так ты же говорил, что я буду помогать в ситуации с Колосовым ещё до сегодняшнего разговора с Вольновым. -Помогать! Помогать, а не полноценно участвовать! Я столько сил потратил на то, чтобы тебя в это не втягивать, чтобы ты косвенно пребывала рядом, но не лезла в пекло... Все насмарку. -Что я тебе говорил? -Лука, выйди на минуту, пожалуйста. -Понял, – громко зевает. – Пойду покурю что ли. После того, как Иванов вышел, подхожу к Жукову: -Прости меня, – беру его ладонь в свои руки и кладу себе на щеку. Внутри раскаяние, трепет и нежность. Вижу по глазам, как Александр считывает меня, как меняется его взгляд, успокаивается, теплеет. -Прости , что чуть не убила... -У тебя бы не получилось пока что, опыта нет, – улыбается Александр и кладёт руку мне на щеку, притягивая к себе. Чувствую его душевный отклик, притяжение ко мне, страх за меня, нежность. Мужчина ласково прислоняется лбом к моему лбу и улыбается. У него звонит телефон, и он выпускает меня из объятий: -Извини, мне надо ответить. Выхожу на улицу, достаю сигарету. -Тихо вы говорили, однако. Думал, будет либо скандал, либо секс. -Мы говорили, как принято в вашем... Нашем особом отделе. -Это как? -Считыванием эмоций через прикосновение. Брови Луки поднялись вверх, он застыл в ступоре на несколько мгновений: -Катя. У нас так никто не общается. Либо это какая-то твоя фишка, либо поговори с Александром... Жуков вышел на улицу с уже прикуренной сигаретой: -Сейчас подъедет ещё один человек ненадолго. Должен был раньше, но самолёт задержали. -Кто? -Тот, кто исчерпывающе ответит на все твои оставшиеся вопросы. Ты же не забыла про своё приложение? -Добрый вечер, Саша. Ты извини, дольше получаса посидеть не смогу, у меня самолёт через 2.5 часа. -Добрый, ничего страшного. Екатерина, позволь тебе представить Вадима Абрамова, создателя твоего печально известного приложения. Ты серьёзно? Это и есть мальчик Вадик? Передо мной стоял худой долговязый молодой человек, русоволосый, со светло-зелеными глазами. -Саш? Это она и есть? -Да. Это она и есть... А это Лука, мой друг и коллега,- Иванов нехотя пожал руку Владику. -Влад, расскажи Катерине обо всем, что ты сделал по моей просьбе. Я пока заварю чай. Мы присели на диван в гостиной. -Екатерина, мне очень приятно с вами познакомиться, и заранее извините меня, если мои действия негативно повлияли на вашу жизнь... В 2017 году я совместно с другом создал приложение «Паруса в тумане», которое не было особо популярным в виду отсутствия у нас нормального капитала. В 2018 году на меня вышел Александр. Он предложил профинансировать моё приложение, добавить в него новые истории, улучшить интерфейс, графику и так далее... Но с одним условием: в несколько историй я должен добавить персонажей, максимально похожих на 4 мужчин, фото которых мне были предоставлены. На мой вопрос, зачем все это делать, был дан весьма туманный ответ, что это что-то вроде розыгрыша, пранка... Мне было не совсем уютно от такой просьбы, практически, требования, но мне очень нужны были деньги. Извините меня, Екатерина, если по моей вине с вами случилась неприятность. -Все в порядке, Вадим, не переживайте об этом. Мне очень нравится ваше приложение. Александр принёс чай, и, громко отхлебнув ароматный напиток, мальчик Вадик спросил: -Очень рад это слышать! Какая ваша любимая история? -Пси, – отвечаю, не задумываясь. Мужчины во все глаза смотрят на меня: -А как же «Секрет небес»? Люцифер там очень горяч и сексуален, – поиграв бровями, спрашивает Лука. -Мне больше нравится «Покоряя Версаль». Образ Александра вышел весьма интригующим, – иронично улыбается Жуков. Мальчик Вадик смеётся: -Не могу не согласиться. Позвольте спросить, а Влад Дракула и Дино тоже где-то здесь? -Увы, их тут нет. Выпив чай, Владик засобирался в аэропорт: -Извините, мне пора. Никак нельзя опоздать на самолёт. -Вадим, можно вас буквально на одну минуточку? Тет-а-тет. Как раз вас провожу, – говорю я и иду вместе с ним к выходу. На улице продолжаю: -Вадим, я знаю, что у вас есть официальный мерч, там очень много товаров, но позвольте я вам посоветую кое-что новое? -Мой самолёт... -Я очень кратко . Моя племянница делает духи... Я не отпустила его, пока он не написал со своей личной страницы Вике с просьбой об официальном сотрудничестве с нашим магазином. Провожая взглядом машину из каршеринга, на которой уехал мальчик Вадик, улыбаюсь. За последний час меня повысили до головокружительной должности, скоро будет квартира в Москве, а ещё я почти выбила официальный контракт, который сулит неплохую прибыль. Вика доведёт дело до конца, я уже ей написала. И пусть моя дорога в будущее покрыта грозовыми тучами, сейчас, в данный момент, я испытываю колоссальное чувство удовлетворения. Я счастлива. Я была бы абсолютно счастлива, если бы не спина... Я героически держалась, стараясь ее игнорировать, весь день, и вот мое титаническое терпение подошло к концу. Видимо, вчера, при падении, я все же потянула мышцы. Ещё и бедро с огромной гематомой беспокоит... В прихожей немного разминаю рукой поясницу, чтобы не показать своего состояния мужчинам. Из комнаты выглядывает Лука: -Что со спиной? -Мог бы и по-тихому спросить, Александру не обязательно знать об этом. Жуков вышел навстречу мне: -У тебя болит спина? -У меня все в порядке... пранкеры. Вхожу в гостиную, сажусь в кресло у горящего камина... Хорошо... -Катя, прости меня за этот шаг. -Я не обижаюсь. Александр садится напротив меня: -И все же позволь объясниться. В 2018, когда я изучил твоё дело и психологический портрет, понаблюдав за тобой какое-то время, я понял, что ты – тот ещё интроверт. Поэтому вариант с личным общением отпал, слишком уж ты подозрительна к окружающим. Где проводят время интроверты? В книгах и интернете. Поэтому я продолжил размышлять в этом русле. Как-то раз я увидел, как моя племянница играет в какую-то игру навроде комиксов, и мне пришла в голову идея. Так все и закрутилось. Повезло, что Вадик оказался таким податливым и беспринципным. -Мне он не нравится, – говорит Лука. -Неприятный тип. -Возможно, это взаимно. Слушайте, а вы правда играли в истории с собой в главных ролях? -Более того , я занимался сексом с самим собой за 32 алмаза! – восторженно улыбается Лука. -А мог бы бесплатно и без телефона, – мило хлопая ресницами, говорю я. Мужчины с удивлённым весельем разглядывают меня: -Извращенка! Я знал! -смеётся Лука и смотрит на часы.– Мне пора. Завтра все в силе? -В смысле пора? Погоди, меня подбросишь до дома, – встаю с кресла, морщась от резкой боли в спине. -Катя...- Александр поднимается одновременно со мной, но Лука не даёт ему договорить. -Нет, дорогая, ты не поедешь, – Иванов подходит ко мне и кладёт руки мне на плечи. – Во-первых, на тебя сегодня свалилась огромная лавина новой информации, у тебя была масса разных эмоций, от самых отрицательных до самых положительных, вон, помимо новой должности и квартиры, свой бизнес продвинула, умничка... -Это не мой бизнес! -Тшшш! Мы все про тебя знаем, ты молодец. Правда. И тебе сегодня никак нельзя оставаться одной, нужен кто-то, кто поддержит... Ну а во-вторых, Санек растопил тебе баньку. Наслаждайся. -Попроси его тебя веничком отходить хорошенько, плохо ты себя сегодня вела. В шутку бью его по плечу, чем удивляю Александра, но он молчит. Обуваясь, Иванов говорит: -Координаты нашего релакса завтра скину. Про аппетитную племянницу я запомнил, – подмигивает он. – Дорогу помню, не провожайте. Ариведерчи! -Оревуар, – произносим в один голос с Александром. Баня Александра оказалась идеальной. В ней три зала: зона отдыха со столом и плетёными креслами, просторная душевая, выложенная мозаикой, и удобной парной, с широкими полками, на которых приятно и сидеть, и лежать. Хорошенько намывшись в душе, наношу на влажные волосы парфюмированное масло жожоба с моим ароматом. Мой аромат в холодное время года – это мед, миндаль, магнолия, немного пачули и мускус. Пикантный аромат, который всегда поднимает настроение. Так же наношу на тело крем со смесью масел, а на лицо – обычную тканевую корейскую маску (которая высохнет в первые минуты две) – наконец-то у меня нормальные процедуры спа. Вхожу в парную – температура идеальна, не адское пекло, как и просила Александра. Свет приглушен, зажигаю свечу с ароматом иланг-иланга. Беру заранее приготовленный букетик из зверобоя, лаванды, мелиссы, пижмы, шалфея и донника, читаю над ним определенные слова. Все, сейчас буду лечить себе спину. Пытаюсь лечь на деревянную скамью, что не так-то просто с больной спиной, по пути ногой сбиваю ковшик, который с треском падает на пол. Пофиг, потом подниму. Кое-как улегшись, подкладываю под спину букетик сушёных трав. Пытаюсь медитировать. О событиях сегодняшнего, почти прошедшего, дня отказываюсь думать. Завтра. Все завтра. Или послезавтра. Хоть и нельзя, но все же я взяла с собой вейп. Лежу, лечусь, кайфую. Жаль, нет с собой чего-нибудь попить... Вдруг слышу стук в дверь: -Катя, у тебя все в порядке? -Да! -поднимаюсь, морщась от боли. -Я слышал шум. -Это ковшик упал,-поднимаю его с пола, кладу на полку. – все нормально, не переживай. Молчание. Но удаляющихся шагов я не слышу. -Катя... Можно я войду? Сердце пропускает удар. Отказаться некрасиво, я в гостях, впустить его – немыслимо: я вообще без ничего, на мне даже трусов нет, все осталось в предбаннике. Срываю с лица маску, бросаю ее в ковшик. Наскоро пытаюсь завернуться в полотенце, которое дал мне Александр. Оно очень короткое! Даже слишком! И почему я не захватила с собой в парную длинный банный халат Александра, которым тот со мной любезно поделился. Вот блин! Кладу ногу на ногу, в надежде, что так я хоть как-то прикрою лобок. -В-входи... Дверь открывается, в парную входит Александр. В одном только полотенце на бёдрах. К такому меня жизнь не готовила. Он сложен не как в приложении, но как в моих мечтах: широкие плечи переходят в сильные руки с развитыми мускулами, красивая накаченная грудь с негустыми короткими волосами переходит в узкую талию с... кубиками. Таких кубиков вживую я не видела ни разу: их чёткий точеный рельеф спускается вниз к... тому, что скрывает его полотенце. Ноги ровные, сильные. Обнажённый Александр – это ходячий феромон. Во рту пересохло, второй раз пожалела, что не взяла с собой ничего попить. -Нравится? – с ленивой ухмылкой говорит Жуков. -А? Видимо, заметил, как я его разглядывала. Разглядывала? Да ты сожрала его взглядом! -Баня, говорю, нравится? -А... Да. Тут здорово. -Держи, я сделал нам травяной чай. Только сейчас замечаю, что у него в руках две кружки. Передав мне одну, он садится рядом со мной. Слишком близко. О, да... О, нет! Залпом выпиваю сразу полстакана чая. -Болит? – указывает рукой на моё бедро. Гематома как раз открыта его взгляду. Как и часть твоей задницы. Да мне этим полотенцем удалось скрыть разве что пупок. -Да. Но не сильно. Только когда прикасаешься. -Давай помогу? Что? -Как? Александр кладёт свой стакан на полку и поворачивается ко мне, касаясь грудью моего плеча. Его рука ложится мне на бедро. Смотрю вниз. Его крупная ладонь полностью закрывает мою гематому. От его близости чувствую, что начинаю возбуждаться. Опять враньё. Ты возбудилась с первых секунд созерцания Жукова без одежды. Это правда. Ощущаю, как от его руки исходят короткие импульсы, которые теплом отзываются в моём бедре. Снова смотрю вниз: от его ладони вьётся нежно – лиловый дымок. Постепенно эти импульсы находят отклик во всем моём теле, усиливая возбуждение. Чувствую, что начинаю дрожать, сильнее свожу ноги, чтобы хоть как-то ослабить желание. Александр это замечает и ещё сильнее прижимается ко мне: -От тебя так приятно пахнет, Катрин... – шепчет мне в самое ухо. Рукой отводит мои влажные волосы на спину и целует меня за ухом. Медленно спускается к шее. Моё дыхание становится прерывистым, мурашки покрывают все моё тело. Рука Александра смещается с гематомы вверх, ближе к краю полотенца, нежными, соблазнительными движениями начинает забираться под него. Чувствую, как слабею в его руках, я настолько сильно его хочу, что нет сил сопротивляться... Кружка падает из моих неслушающихся пальцев. Поднимаю ее, морщась от боли в спине, встаю: -Вроде не разбилась. Александр смотрит на меня желающим взглядом. Нет. Голодным. Судя по оттопыренному полотенцу, природа его и там не обделила. Напротив. Очень щедро наградила. Кажется, смазка из меня течёт прямо по бедру. Надо срочно что-то с этим делать. Снимай полотенце и садись на него, что тут делать? -Наверное, уже поздно? Пора идти домой. -Как твоё бедро? -низким от желания голосом говорит Жуков. Смотрю на бедро в поисках гематомы, которой нет. И боль исчезла. А ты хорош! -Совсем не болит. Спасибо тебе! -Катя, давай помогу со спиной. Ты же мучаешься. -Тоже руку подержишь? -Нет. Я сделаю тебе массаж. О, нет! Массаж. Ни за что! Не в таком полотенце, которое ничего не закрывает! Я сейчас возбуждена донельзя, что же будет, когда он будет трогать меня? Я чокнусь. Поэтому нет! -Хорошо. Давай.

Dual Sessions – Fly me to the moon

-Отвернись, я приготовлюсь. Как только он отвернулся, скидываю полотенце и быстро, с учётом моей больной спины, ложусь на скамью. Стараюсь максимально прикрыть свою задницу и бёдра полотенцем. Вроде, нормально. -Я готова. Александр подходит ко мне с бутылочкой масла. Чувствую, как он тонкой струйкой льёт мне его на спину, затем слышу его голос: -Катя, если ты не против...– он аккуратно присел на мои бёдра. Чееерт... -Все в порядке, – с трудом выдавливаю из себя слова. А затем я чувствую его руки. Они нежно скользят по моей спине, размазывая масло. Это обалденно... -Откинь волосы, я разомну твои плечи, – слышу шёпот у своего уха. Убираю волосы вперёд, прислоняясь лбом к рукам. Его ладони нежно, но уверенно разминают мои плечи, довольно урчу себе под нос. Прикосновения дарят облегчение моим затекшим мышцам шеи и плеч, потихоньку спускаясь по позвоночнику вниз. Легко, дразня, проводит пальцами вверх и вниз. По телу пробегает сладкая дрожь, я медленно вздыхаю. Затем его руки находят место моей боли и сосредотачиваются там. Плотно сжимают мою поясницу, большими пальцами рук разминая мои протестующие мышцы. Затем он просто кладёт руки на это место, и я начинаю чувствовать короткие импульсы, как тогда, с бедром. Боль уходит, а воздействие Александра распространяется на все моё тело. Ощущения и желание усиливаются, и я сильнее свожу бедра. Его руки снова начинают двигаться. Поднявшись к плечам, они скользят по бокам вниз, очерчивая контур моей талии, и снова поднимаются вверх. -У тебя умопомрачительная фигура, Катрин... Сексуальная, грешная...– снова шёпот у самого уха. Но на этот раз Жуков не отстраняется, нежно прикусывает мочку, слегка ее посасывая. Его рука накрывает мою грудь. Не отдавая себе отчёта, приподнимаюсь на локтях, давая ему полный доступ к моей груди. Ладонь мужчины тут же сжимает ее, большим пальцем по кругу обводя сосок. С моих губ слетает первый тихий стон, который сильно действует на Александра: губами он впивается в мою шею, его бёдра толкаются в мою задницу. О, дааа... Приподнимаю свои сведённые бёдра ему навстречу, ловя его движение. Александр резко втягивает в себя воздух, сильнее упираясь в меня. И не отстраняется. Ягодицами чувствую его возбуждение... И начинаю о него тереться. Мне неудобно это делать в такой позе, но я настолько его хочу, что продолжаю. И тут Жуков приходит на помощь нам обоим: он слезает с моих бёдер, становится позади меня и подтягивает мои бёдра к своим. Полотенце соскальзывает на пол, я пытаюсь потянуться за ним, но Александр не позволяет, плотно прижав меня к себе. Он тоже без полотенца... Ощущаю, насколько плотно его большой член прижимается к моей киске и заднице. -Продолжай, – слышу его резкий голос. Задыхаясь от желания, начинаю двигаться. Он, помогая, шире разводит мои ягодицы , ещё сильнее ко мне прижимаясь. Мои громкие стоны, наверное, слышны в Москве. Мечтаю, чтобы он вошёл в меня. Вставь! Сейчас же! Будто услышав мою мольбу, Александр подтягивает меня за плечи к себе, обхватывает мои груди обеими руками и начинает быстро и сильно двигать тазом, силой трения высекая из искр пламя. -Какая ты мокрая, у меня крышу сносит напрочь, – оставляет лёгкий укус на моей шее, крепко , почти больно стискивая в пальцах соски. Захлёбываюсь от кайфа, мышцы между ног сокращаются многократной судорогой, тело сотрясает сильная дрожь, а с губ срывается громкий крик удовольствия. Александр ускоряет движения, крепко стискивает меня в объятиях и, содрогнувшись, с громким стоном, кончает вслед за мной. Мы какое-то время стоим так...мои бёдра в моей смазке, моя задница – в его сперме. Какой же это кайф... Сейчас, когда он нежно обнимает меня сзади, я ощущаю тихую радость и умиротворение... А потом чувствую, как от его груди, прижатой к моей спине , исходит нежный импульс. И так повторяется несколько раз. -Ты это чувствуешь? -Импульсы, исходящие от тебя? Да... -А я чувствую, как они исходят от тебя. -Что это? – замираю в ожидании ответа. -Не знаю. У меня такого не было, и никто из наших о таком не рассказывал. Покрывает нежными поцелуями мои плечи: -Нам срочно надо в душ, Катрин. Помывшись и наобнимавшись в душе, сидим в тишине его кухни и пьём свежезаваренный чёрный индийский чай с мёдом, который он положил прямо в напиток. Ты на что-то намекаешь? Или я принимаю желаемое за действительное? Я ни о чем его не спрашиваю, он тоже молчит, просто смотрит на меня своими прекрасными стальными глазами. Выражение его лица меняется от весёлого до серьёзно-проникновенного и обратно, и отражение своих эмоций он видит на моём лице. В таком уютном молчаливом разговоре мы допиваем чай и, не сговариваясь, поднимаемся наверх. Подхожу к двери своей спальни, открываю дверь, но его рука ловит меня за запястье: -Ты куда? -Как куда? Спать... Ты же сказал, что подбросишь меня завтра до вокзала, надо лечь, чтобы выспаться. -Останься со мной. Чувствую как расширяются мои глаза, и он поясняет: -Мы будем просто спать, ничего более, просто... давай вместе? Сердце пропускает удар, и я понимаю, что уже согласилась... Страсть, желание, – это понятные эмоции, но спать вместе – это что-то гораздо более интимное, глубокое. И я хочу этого. -Я переоденусь и приду. В гостевой спальне скидываю с себя банный халат и надеваю короткие шорты и топ. Впервые в жизни я жалею, что у меня нет секси-пижамки. Приоткрываю дверь в его спальню. -Смелее, – он лежит на кровати, улыбаясь. Его кровать очень большая, больше, чем в гостевой спальне, по бокам от нее стоят небольшие тумбочки со светильниками, которые сейчас выключены. Комната освещается небольшими светильниками, встроенными в потолок, часть которых отключена, потому в спальне царит интимный полумрак. Но это все – не главная достопримечательность его комнаты. Стена напротив его кровати полностью отсутствует, вместо неё вставлено огромных размеров стекло, за которым практически сразу начинается сосновый лес. Ночь светлая, на фоне сияющего полумесяца резким контрастом выделяются могучие ели. Красиво. И жутко. Прекрасно. -Отсюда наблюдать интереснее, – говорит он, откидывая часть одеяла и зовя меня в кровать. Ложусь рядом, но он вытягивает руку, приглашая в свои объятия. Не задумываясь, кладу голову ему на плечо, а руку устраиваю на его обнажённой груди. Он, поглаживая, обнимает меня за плечи. Как же хорошо с тобой... -Знаешь, я лет 7 не засыпала с мужчиной. Я не о сексе, а именно о сне. -И как тебе ощущения? -Врать не буду. С тобой – приятно и хорошо. Приятно быть в ладу с собой и не отрицать очевидное, правда? Чувствую, как под рукой забилось его сердце: -Я рад... Я ведь тоже и забыл уже, когда спал с женщиной. Тоже в смысле сна... И уж точно не помню, когда мне было настолько хорошо. Поднимаю голову, встречаюсь с ним взглядом. Отголоски импульсов между нами перерастают в чёткое ощущение связи. Я тянусь к его лицу. Теперь я точно его поцелую. ... Но его руки удерживают меня от моего порыва: -Почему? -Сложно будет сдержаться... Тогда, в оранжерее, когда ты убежала, я долго не мог придти в себя. И дело не в том, что я был сильно возбуждён. Я был перевозбужден... Тогда я впервые почувствовал это ощущение между нами, о котором мы сегодня говорили. Оно разлилось по всему телу , и не только телу , когда ты была со мной, а когда убежала, меня охватило какое-то иррациональное отчаяние, с которым я долго не мог справиться... Звучит дурацки, я понимаю... -Совсем не дурацки, я понимаю, о чем ты говоришь, я чувствовала тогда примерно то же самое. Укладываюсь удобнее на его плече, утыкаясь лбом и носом в его шею. Теперь мне ещё больше хочется его поцеловать. -Саш? -Да. Называй меня именно так. -Если только наедине, – улыбаюсь. – Саша, а нам ведь действительно нельзя... Ну ты понимаешь. -Да. Нельзя. -Помимо того, что ты теперь мой непосредственный начальник, нам запретил сам Вольнов. -Дело только в Вольнове. У меня нет таких принципов, как у тебя, насчёт служебных романов. А даже если бы и были, то для тебя я бы сделал исключение. -Тебе легко говорить. Знаешь, сколько женщин пострадали за свою страсть и чувства в нашем ведомстве? До фига. Как мужики остывают, ссылают их куда подальше, и дело с концом. -Ты же понимаешь, насколько я отличаюсь от остальных мужчин и начальников? ООО, как пафосно. Но спорить не буду, он действительно отличается. -А как Вольнов может узнать о нас? -Запросто. Помимо того, что он обладает даром внушения, у него очень развита интуиция... Как у твоей мамы. -Если он похож на маму, то тогда он ещё и знатный манипулятор, а временами – садист. Александр коротко смеётся: -Есть такое. -Саш... А о том, что сегодня было, он тоже узнает? -Если ты о нашем банном полудетском петтинге, то не думаю. Проникновения не было. В шутку шлепаю его по прессу. О, кубики... Пользуясь моментом, надо их пощупать. -Ты так это назвал! Мне понравилось вообще-то. -Мне тоже понравилось, очень, – убирает мои руки от своего пресса. -А вот этого не надо. -Почему? -Потому что, если ты думаешь, что того, что было в парной, мне хватило, то ты сильно ошибаешься. Смеюсь и поворачиваюсь к нему спиной. Он подвигается ко мне вплотную и обнимает меня со спины. -Что же нам делать? – заставаю в ожидании ответа. Он молчит мгновение, потом вздыхает и говорит: -Спать. -Саша! Саша, проснись, мы проспали! – трясу его за плечи. -Катя, блин, такая рань, успокойся, – смотрит на часы на прикроватной тумбочке. – Сейчас только 9:30. -Да! А Вика приезжает в 11:30! У нас только 2 часа, а ехать немало! Вставай! – рукой пробегаюсь по его широкой груди и гладким кубикам, чтобы спуститься к... Он перехватывает мою руку и неожиданно сильным движением закидывает меня на себя. Замираю. Александр пальцем очерчивает мои скулы, подбородок, касается губ. Рассматривает моё лицо, а другая его рука ложится на моё бедро, гладит его и задницу. Блин, а я даже не умылась, а после парной – даже не причесывалась... Представляю, какое сейчас у меня гнездо на голове. Александр заглядывает мне в глаза: -Ты очень красивая. Тёплая, уютная, домашняя... Аппетитная, -чувствую, как твердеет его член подо мной. Лёгким движением скольжу лоном по его твёрдости. Он соблазнительно улыбается. Наклонившись, целую его в шею: -Проснулся? -Определённо, мы оба проснулись. Слезаю с него: -Тогда собираемся, – бегу в ванную. Вдогонку мне прилетает: -Ты убиваешь меня, женщина. Хоть я и металась по дому на максимальной скорости, яростно запихивая в сумку все свои вещи, травы и так далее, Жуков собрался быстрее меня. Он оказался прав: мы успели. Уже на вокзале Александр , несмотря на мои отпирания , настоял на том, чтобы довезти нас до дома. Даже пошёл со мной на вокзал. В толпе, перед выходом на платформу высокоскоростных поездов, я потеряла его из виду. Все же решил остаться в здании вокзала. Что ж, это нормально и понятно. Я не обижаюсь. Все же это очень личное – встречать родственников. Возможно, он был прав, предоставив мне и Вике возможность встретиться в нашем личном пространстве. Александр так много для меня делает. Его желание меня защитить, даже от своих, стало для меня откровением. Он ни слова мне не сказал о том, что я накинулась на него ни за что. Нет, он сказал, конечно, но сетовал лишь на мою глупость и безопасность, а не на то, что я его чуть не убила. Хотя мог бы. Причем справедливо. С ним хорошо. Легко, просто и уютно. Я так быстро к нему привыкла... И почему у меня такое ощущение, что я знаю его давно? Только, в итоге, все это неважно. Нам нельзя быть вместе – приказ начальства. А может, так будет лучше? Только не мне... Смотрю на снующих туда-сюда людей... Живёте и не знаете, какая жесть творится совсем рядом от вас. Счастливые. Снимаю шапку, прикрываю глаза и подставляю лицо холодному ноябрьскому ветру. Унеси, ветер, все приобретённые мною вчера знания, верни все назад. Сделай меня счастливой. Вдалеке, извиваясь красивой белой змеей на извилистой железной дороге, медленно едет сапсан. Там Вика. Моё плечо и опора. Через пару минут я обниму ее, и все встанет на свои места... Краем глаза вижу, что рядом со мной остановилась высокая фигура. Поворачиваю голову. Александр.

Race to Space – Lost

-Тебя легко найти в толпе, вся сияешь... Ведьма, – его губы трогает лёгкая улыбка. – Подумал, нам всем сейчас не помешает кофе. В руке он держит 3 кофе на подставке. Смотрю в его глаза и тону. Спасаться даже не собираюсь, я хочу в них утонуть. В этих прекрасных серых глазах. -Ты прав... Вика почти приехала. Смотрю на железную дорогу, поезд почти подъехал к нам. Медленно вздыхаю. Я рада, что он со мной. Здесь и сейчас. Рукой чувствую лёгкое касание. Своей ладонью он нежно гладит мою. Улыбаюсь, глядя перед собой, чуть распрямляю руку, и он тут же переплетает наши пальцы, сцепляет их в замок. Там, внутри, где-то в районе сердца, я ощущаю первый сладостно-болезненный укол. Наверное, он его считал, но никак это не прокомментировал. Поезд практически остановился, медленно проезжает мимо нас, я вижу в нём отражение меня и Александра. Он, высокий, красивый в своём чёрном пальто. Сильный. Надёжный. Я, с растрепавшимися от ветра волосами, раскрасневшимися щеками и растерянным, но счастливым взглядом. И наши, сцепленные в крепкий замок, руки. Смущённо смотрю на него и теряюсь в его ответном взгляде. Может быть, Вика – не единственная моя опора и поддержка? Тут на мои плечи обрушивается лавина крепких, знакомых, таких родных, обнимашек. Вика. Целую ее нежные щеки, обнимаю ее в ответ: -Привет, пирожочек! -Привет, дорогая! Здравствуйте, Александр. – смотрит на наши удивлённые лица. –Что? Бабушка мне все о вас рассказала.