Практические советы для начинающего шифу Аватара

      Перехватить контроль пламени. Удержать. Перенаправить огненный поток в сторону противника, вплетая в него собственную энергию.       На словах это звучит несложно, может даже показаться, что и контратака, в реальности занявшая секунды, была выполнена играючи. Но если противник превосходит тебя силой, внутренним резервом и подготовкой, то держаться достойно кажется почти невозможным.       Зуко посылает в нее сгусток пламени, вытягивающийся, словно стрела — вся энергия концентрируется в навершие и плавно распределяется по всему потоку; Зуко бьет на поражение, не оставляя себе шанса передумать. Его атака быстрая, молниеносная; огонь кажется красно-оранжевым, он наполнен его яростью и отчаяньем. Рури — главное препятствие на пути к намеченной цели. Убрав ее, он останется один на один с Аватаром.       Рури даже вообразить не может, насколько же принц-изгнанник отчаялся, раз совершает сейчас подобную глупость. Зуко может попытаться победить Аанга, но Аватара ему не одолеть. Особенно в духовном месте силы, где буквально каждая травинка, частичка воздуха, капля будут наполнять его энергией.       Рури тоже может ощущать эти слабые отголоски силы, робко касающиеся ее и будто подталкивающие в спину. Она здесь со Светлейшим, она встала на его защиту, значит духи будут помогать ей.       Иначе Рури не представляет, как смогла бы перенаправить такую мощную атаку.       Их договоренность с опальным принцем исчерпала себя, и больше они ничего друг другу не должны.       Рури сгибает руки в локтях, концентрируя энергию перед собой и создавая заслон из собственного огня. Искры летят, оставляя на коже болезненные следы, но Рури не позволяет себе даже секунды отвлечься на это.       Она знает, что не победит принца-изгнанника в честном поединке. И если бы ей нечего было защищать, то она бы бросила дымовую шашку и ретировалась, даже не оглянувшись. Но Аанг точно не уйдет отсюда, и Рури не может позволить, чтобы Зуко даже пальцем коснулся ее ученика.       Пусть она и наемница, но у нее есть свой кодекс чести. И пока их с Аангом Контракт не потеряет силу, она не позволит никому и ничему даже косо посмотреть в его сторону.       Рури посылает в Зуко несколько огненных залпов, которые принц, конечно же отобьет, не глядя, но она и не рассчитывает, что эта атака возымеет эффект. Так же, как она поступила когда-то с Аангом, она бросает несколько сюрикенов, пряча их в пламени.       Отличие в том, что теперь ее цель — нанести реальный вред противнику, а потому на этот раз острия смазаны ядом, и Рури целится как можно точнее.       Антидот у нее, конечно же, имеется, но если атака достигнет цели, то впереди у Зуко будет трое суток незабываемых впечатлений.       Принц слишком поздно понимает в чем дело, потому что первая звездочка врезается ему точно в предплечье, а вторая — в бедро. От остальных он смог увернуться, но это уже не имеет никакого значения.       Принц выглядит ошеломленным, но затем его лицо искажается в гримасе злости. Зуко дышит, пытаясь удержать концентрацию. Яд уже должен начать действовать, туманя сознание: голова должна кружиться, координация теряться, и у него не получится выполнить даже элементарные дыхательные техники.       Рури наблюдает, ждет, когда он сдастся, перестав бороться с предающим его телом. Рури не жаль, ведь Зуко хотел убить ее. И он сделал бы это, если…       Если, что?       Рури не успевает додумать эту мысль — на периферии появляется Аанг. — Зуко? — удивленно восклицает он.       Все произошло так быстро, что Аанг только сейчас смог разобраться, что к чему. Его промедление однажды дорого ему обойдется.       Если враг застал тебя врасплох, то просто доверься инстинктам, пока не начнет работать мозг.       Наверное, и для этого нужна практика.       Яд начинает действовать — это видно, как принца начало пошатывать, как он в попытке сохранить равновесие, щурится и сжимает руки в кулаки. — Нет… нет… — упрямо бормочет он, безуспешно пытаясь сохранить ускользающий контроль. — Мой Вам совет — не рыпайтесь, — холодно говорит Рури. — Чем больше сопротивляетесь, тем будет больнее.       Зуко хватается за звездочку на предплечье и, сжав зубы, выдергивает ее из плоти. Кровь тут же окрашивает его светлую одежду, но принц не обращает на это внимания. Таким же образом он избавляется от сюрикена в ноге. — Ты… Чем ты отравила меня? — Главное слово — отравила. А чем, так ли уже важно? — безразлично пожимает Рури плечом.       Она поворачивает голову, смотря на удивленно замеревшего в нерешительности Аанга. Он не мог не видеть раньше, как кого-то ранили. Он и сам был причиной куда худших травм. Рури даже готова поклясться, что кого-то он точно отправил в мир духов.       Тогда почему сейчас он смотрит на кровавые пятна на чужой одежде с таким потрясением, почему его глаза широко распахнуты и на радужке дрожит свет? — Я сделаю то, что ты скажешь, — серьезно обращается она к нему.       Сейчас он — заказчик, чья воля и желания стоят в приоритете, а собственное мнение наемницы не имеет никакого значения. Это привычная модель поведения для такой ситуации, это — ее образ жизни; Рури не может, не умеет и даже не знает как действовать и мыслить по-другому.       На самом деле ее мнение никогда не спрашивают, требуя выполнять самые разные приказы. Пленить, избить, убить, даже пытать… Рури никогда не позволяет себе задавать вопросы: зачем и за что? И тем более не спрашивает это у клиента. Ее нанимают, чтобы белые ручки заказчика такими же и оставались, а ей, прогнившей и запятнавшей себя, уже терять нечего.       Рури уже давно ничего не чувствует, когда пронзает чье-то сердце или когда оставляет на теле пленника ожоги. Ей говорят, и она с точностью до последней буквы исполняет чужие приказы. За это в Гильдии ее ценят, давая самые высокооплачиваемые задания.       К сожалению, больше всего платят именно за убийства с выявлением необходимой информации. Не испытав боль, никто, конечно же, ничего рассказывать не будет.       Рури нечасто берется за подобные заказы, вернее, выполняет их только тогда, когда приказ поступает лично от Гранд-мастера.       Но Аанг не скажет ей сделать ничего подобного. Рури и не рассчитывает на это. Скорее, она надеется получить прямо противоположенный эффект.       Аватар встанет на защиту своего врага; опальный принц это увидит, оценит и тогда разговаривать с ним будет проще. Он может прислушаться к доводам Рури и обдумать предложение сотрудничества. — О чем ты? — слабо спрашивает Аанг. — От него слишком много хлопот. Советую избавиться от него.       Зуко вскидывает голову, еще каким-то чудом стоя на ногах. Он с ненавистью, с дикой яростью смотрит на Рури, дыша, пытаясь вернуть контроль над телом. Искры валятся из его носа вперемешку с дымом, но скоро закончатся и они.       Рури сама готовила этот яд, она знает на что он способен. — Избавиться? — как эхо повторяет за ней Аанг. — Это всего лишь мой совет, — напоминает Рури. — Нет! — Аанг вздрагивает, делая шаг назад. — Я никого не хочу убивать! — Тебе и не придется, — жестко осаждает она. Не хватало ей только подобного обременительного всплеска эмоций. Зыбкая почва, на которую она ступает, полнится множеством пустот, куда так легко провалиться. Рури не знает, какой будет реакция Аанга — сейчас, когда он находится в экстремальной ситуации, он не анализирует, не думает, а действует, как привык — импульсивно. Потом, оставшись наедине с собой, когда первые эмоции схлынут, он может задуматься, и Рури очень важно сейчас вести себя правильно.       Она никогда не полагается на чужое расположение и прекрасно знает, что любая симпатия может в одночасье превратиться в жгучую ненависть.       Рури не доверяет людям, особенно тем, кто так возмутительно-простодушно улыбаются.       Рури поворачивается к Аангу, без тени улыбки, без своих обычных выражений глядя ему прямо в глаза. — Я сама убью его.       О чем бы в этот момент не думал Аанг, у него все написано на лице: шок, неверие, отрицание…       Нет, Рури не может это говорить серьезно. Она просто напугана; она просто не с того начала… Можно же поступить как-нибудь по-другому? Рури всегда предлагает несколько путей решения проблемы. Найдет и сейчас.       Тогда почему она молчит и так выжидающе смотрит? Почему в ее глазах нет ни капли той доброты, нет тех искр, которые так нравились Аангу, влекли, вызывая желание быть к ней ближе, говорить о чем угодно, смеяться, слушать, впитывая в себя каждое ее слово.       Сейчас перед ним стоит кто угодно, только не его шифу. Рури не такая… Она не может быть такой жестокой.       В этот момент Зуко проигрывает борьбу с собственным телом; он оседает на колено, дрожа от ярости, от обиды, от всех обуреваемых его чувств. Но он проиграл, и теперь его жизнь зависит от какой-то глупой девки, у которой нет ни чести, ни мужества сражаться честно.       Зуко должен был предвидеть подобный исход. Но о ней ходило так много разных слухов, что не было никаких сомнений: все они ложные.       Надо было убить ее еще тогда, когда он только понял, что взял не того. Просто свернуть ей шею, полоснуть ножом по горлу — никто бы не подумал на мага огня. Как это было легко!       Зуко рычит, собирая остатки сил, и посылает в Рури новую атаку. Слабая надежда, что огненный залп прилетит ей в голову, на миг затрепыхалась в груди. Ведь наемница не смотрит на него и явно сосредоточена на том, чтобы уговорить совесть Аватара закрыть глаза на то, что она собирается сделать.       Он не позволит. Он за дорого продаст свою жизнь и утащит эту дрянь за собой.       Аанг реагирует раньше: в один прыжок оказывается перед Рури и перехватывает контроль пламени. Монах вытягивает руку, и пламя послушно замирает, не достигнув цели.       Перед глазами Рури темнеет, сердце будто замирает внутри, больше не распространяя по телу живительную энергию. Она и сама как будто заледенела. Мир вокруг тоже замер, почернел и все, что оставалось предельно четким была загородившая ее спина.       Почему, зачем он это сделал? Какой смысл так глупо бросаться наперерез атаке ради нее…?       Ради нее?       Сердце вновь начинает глухо биться о ребра, но Рури ощущает только боль и нервный спазм, сковавший всю грудную клетку и мешающий сделать вздох.       Она умерла. Умерла же? И умирающее сознание в последние мгновения своей жизни создает сцену того, что зиждилось где-то очень глубоко внутри; сокровенное желание, к которому Рури, еще будучи маленькой девочкой, стоящей на корабле и смотрящей как стремительно отдаляется от нее родной берег, приказала никогда не обращаться.       Чтобы в ее жизни был хоть кто-то, кому было бы не плевать.       Но если она в чем-то и была уверена, так в том, что никому до нее нет дела, что каждый сам по себе и чаще всего предают именно те, кому хочется верить больше всего.       Да, она определенно умерла, а то, что происходит вокруг, лишь плод ее воображения — последние секунды перед концом.       Аанг держит поток огня, заставляя его замереть, не достигнув цели, но что с ним делать дальше он уже не знает. Ведь он не хочет убивать Зуко, но также не может осквернить это духовное место силы, отправив пламя в растущее неподалеку дерево или траву. А гасить его он так и не научился.       Особенно такое.       Это пламя создано отчаяньем и яростью, обидой и желанием причинить такую же боль, какую причинили создателю. Разве мог Аанг справиться с чем-то, чего сам в своей жизни никогда не испытывал?       Но он продолжает удерживать пламя, не позволяя себе ни на мгновение потерять контроль, ведь он знает, что если не справится, то пострадает важный ему человек.       Аанг стоит, не смея сделать ни единого шажочка ни в какую сторону.       «Будь твердым и непоколебимым — уверенным»       Что важнее: уроки по технике магии или житейские советы, которыми ее горе-ученик в последнее время пользуется все чаще? Рури не знает ответа. Сила важна, конечно, но если нет принципов, если не за что сражаться и нечего отстаивать, то ты всего лишь серая масса и растратишь жизнь прислуживая чужим амбициям.       Рури никогда не думала об этом в таком ключе. Она всегда была этой «серой массой». И вдруг, по прихоти новоиспеченного Аватара, она стала кем-то…       Кем? Кто она для него?       Рури — важна. Рури дорожат и приравнивают ее жизнь к чему-то, что стоит защиты.       Эти новые, совершенно обескураживающие эмоции и мысли вызывают в горле комок. Его хочется выплюнуть, выблевать, выскоблить, раздирая самой себе глотку — как угодно, лишь бы дрожь не пробегала колючими мурашками вверх по позвоночнику, лишь бы слезы не щипали так невыносимо глазницы. Лишь бы больше не чувствовать, не доверять этой страшной в своей запретности иллюзии.       Аанг не видит магессу, не знает и даже не догадывается как лишь один поступок, который он совершил, совершенно не задумываясь и не сомневаясь в его правильности, пошатнул все, в чем Рури была уверенна всю свою жизнь. Все, на чем он сосредоточен — на пламени, на том, как его можно погасить.       Рури объясняла, рассказывала, что это сложно — сложнее, чем создавать. Аанг не умеет ни то, ни другое, он может лишь пользоваться тем, что кто-то создал вместо него. — Я помогу, — слышит он сквозь шум в ушах голос Рури. А потом ощущает ее руки на своих плечах. Ее энергия, словно ручеек, течет по коже, направляя, показывая, уча.       Рури — маг огня, тогда почему ее энергия такая плавная: обволакивающая, словно теплая вода, нагретая под жарким солнцем, ласковая, словно легкий ветерок, налетевший порывом и приятно коснувшийся сгоревшей жарким днем кожи?       Расслабиться. Почувствовать. Позволить этой энергии течь через себя.       Аанг понимает, как нужно перенаправить энергию, чтобы пламя исчезло. И огонь правда гаснет, растворяясь в темноте искрами, уносящимися в небо. — Получилось! — удивленно-радостно восклицает Аанг, тут же поворачиваясь к Рури. Но улыбка медленно сходит с его лица, когда он видит, как сильно побледнела его шифу. Она щурится, ни на чем не способная сфокусироваться, и если бы одна ее рука не продолжала держаться за плечо Аанга, то наверняка она бы упала.       Аанг подхватывает ее под локоть, помогая усесться в траву. Он с искреннем беспокойством смотрит на нее, не зная, как помочь.       Должно быть она потратила слишком много сил, чтобы помочь ему сделать то, с чем он и сам уже должен уметь справляться. Но Аанг пасовал перед трудностями, и раз у него не получалось, то он наивно полагал, что это можно отложить до лучших времен. — К Коу это все… — шипит Рури, хватаясь за голову. — Эй, не зевай сикх! Твой противник все еще дышит!       Аанг тут же оборачивается, ища взглядом Зуко. Тот уже успел понять, что его атака не возымела успеха, а потому безуспешно пытается отползти: отчаянная попытка человека сохранить свою жизнь, хотя и до смеха бесполезная.       Это так в человеческой природе — до последнего цепляться за жизнь, особенно когда духи наградили такой колоссальной силой воли.       Зуко проиграл, и не мог не понять, что его жизнь зависит лишь от одного слова его врага. Мысль, что он погибнет в бою не греет его, ведь проиграл он не Аватару, а кому-то, вроде Рури: подлой, хитрой наемнице, по какой-то несуразной глупости именующей себя учителем Светлейшего.       Надо было убираться из города, пока у него была такая возможность. Он сам сглупил: в первый раз сунувшись в их дом и сейчас, решив, что сможет одолеть их.       Рури не торопится ничего предпринимать, молча ожидая решения Аанга.       Это его враг, его дело, а Рури всего лишь инструмент в его руках. Правда, «инструмент» дезориентированный, временно вышедший из строя, но все еще на что-то пригодный. По крайней мере ее должно хватить на то, чтобы пронзить чье-то сердце. Она сможет встать и дойти до врага своего заказчика, устранить угрозу, а потом можно хоть на тот свет.       Но не раньше.       Суметь направить энергию самого Аватара… о чем она вообще думала! Так и помереть недолго, и если бы Аанг не доверял ей хотя бы на крупицу, то отдача испепелила бы ее, превратила бы в ничто…       Как, оказывается, доверие много значит в их мире, и Рури радуется, что усердно работала по налаживанию связи со своим учеником.       Правда, почему она пошла на это и как вообще додумалась до нечто подобного, она не понимает. Рури никогда не проворачивала ничего подобного и даже не догадывалась, что так можно. Но, наверное, что-то в ней заложено, потенциал, который она начала раскрывать, встретившись с Аангом.       Он защитил ее, хотя не должен был этого делать. Бросился на перерез атаке, не думая о себе, забыв, что не сможет погасить чужой огонь.       Рури просто не хочет быть обязанной.       Рури просто не может, не хочет признаваться себе, что подобная демонстрация доброты к ней вызывает внутри необъяснимый страх, о природе которого ей еще предстоит поразмыслить. — Ты отравила его? — обращается к ней Аанг, наблюдая, как Зуко цепляется за траву, пытаясь подтянуть тело дальше, уползти, но с каждым движением боль пронизывает каждую клеточку, мешая концентрации и просто способности двигаться.       Рури поднимает голову, мрачно глядя на Аанга, но ничего не отвечает — все и так предельно очевидно. — Дай ему противоядие, — велит Аанг, видимо, придя к таким же выводам.       Рури вскидывает бровь, будто до конца так и не может поверить, что подопечный действительно попросил о чем-то столь глупом. — Уверен? — Он спас меня в крепости Похай. Я ему должен, — отрезает Аанг. — А… — понятливо тянет Рури. Тот, с кем Аанг впервые летал на своем дурацком планере. Рури живо припоминает вскользь рассказанную историю одним знакомым наемником: в тот день ему (не)посчастливилось быть неподалеку. Происходящее в крепости быстро разлетелось по округе. Слухи утверждали, что это была чистой воды диверсия; кто-то был уверен, что это дело рук землявиков, другие доказывали, что постарались дезертиры. Лишь в одном сплетники были солидарны друг с другом — кто бы не был виновником, переполох он устроил знатный.       А оказывается, это ученик Рури наделал столько шуму. Вместе с принцем-изгнанником, конечно. И результат их совместной работы Рури отнюдь не радует.       Аанг тоже, кажется, не в восторге от этого факта своей биографии, да и сейчас все еще колеблется, прекрасно зная, что его пацифизм рано или поздно аукнется всем, но все равно не может принять это тяжелое решение.       Убивают не наемники, а тот, кто платит им за то, что оружие в их руках прерывает чью-то жизнь.       Аанг не убийца. Он не готов подвергнуть свою совесть таким испытаниям.       Зуко должен сегодня выжить. Не Аанг и не его спутники станут причиной краха бывшего наследника Драконьего Трона. Кто угодно, но только не они.       Рури остается только в очередной раз смириться с чужими желаниями и беспрекословно подчиниться им.       Ей не с первого раза удается подняться на ноги. Тело, словно набитое соломой, подчиняется нехотя; голова кружится и фокус расплывается, грозясь и вовсе потухнуть в самый неподходящий момент. Рури с трудом собирает всю свою силу воли, концентрирует все внимание на поставленной задаче. Она должна выполнить волю заказчика чего бы ей это не стоило.       Она садится на корточки перед принцем, разглядывает его лицо и, по внешним признакам, высчитывает, какая доза противоядия потребуется.       Зуко с ненавистью глядит ей в лицо, стиснув зубы, чтобы не застонать от боли. Рури уважает подобное мужество, хотя и считает глупостью рыпаться и тратить на побег остатки сил. Чем больше он сопротивляется, тем быстрее подействует яд. — Я не имею ничего против Вас, принц, — говорит она. — Но я — всего лишь орудие, и подчинюсь воле Аватара Аанга. — В тебе нет ни капли чести, — цедит Зуко сквозь зубы, не сводя с Рури злого, пристального взгляда. — Это так, — легко соглашается она, ничуть не обижаясь на подобные выводы. — Но честь — прерогатива высших слоев общества. Для такого отребья, как я, это непозволительная роскошь.       Рури достает из подсумка пузырек с противоядием и, не дав Зуко ничего сказать, хватает его за челюсти, давя на желваки и вынуждая разжать зубы.       У Зуко нет, не должно быть сил сопротивляться, но он отчаянно борется, мотая головой и безуспешно пытаясь сжать челюсти. Он уже истратил достаточно сил, но все равно откуда-то берет еще, чтобы до последнего сражаться. Требуется время, чтобы он окончательно выбился из сил, и Рури, наконец, смогла разжать его челюсти и влить антидот.       Зуко теряет сознание, падая ничком, а Рури обессиленно опускается рядом в траву, тяжело дыша.       Все это время, стоящий поодаль, Аанг смотрит на все с непередаваемым выражением. Будто его здесь нет, будто все, что происходило было каким-то дурацким сном или театральной постановкой, одной из тех, которыми славился Угольный остров.       Но вот Аанг вздрагивает, сбрасывая в себя наваждение и в пару шагов, применяя магию воздуха, оказывается подле Рури и помогает ей подняться.       Он слышал, что говорила Рури и как называла себя. По правде сказать, он в ужасе от того, кем она себя считает и как говорила о себе, будто она не человек вовсе и у нее нет своего мнения. Аанг не знает Рури с этой стороны, и сейчас, когда она выполняет свою работу, то, чем занимается, наверное, всю свою жизнь, — предстает в совершенно новом свете. — И… что теперь? — растерянно спрашивает монах, смотря на бессознательного принца. — Ну, мой вариант все еще актуален, — спешит напомнить Рури, на что Аанг бросает на нее недовольный взгляд. — Даже не рассматривается, — отрезает он.       Рури безразлично пожимает плечами. — Как скажешь, босс. Тогда жду твоих указаний.       Аанг кусает нижнюю губу, действительно размышляя, что делать. Но он по-прежнему понятия не имеет как поступить с принцем: его нельзя оставлять здесь, не получится взять с собой, а отпускать нельзя тем более. Все это приведет к непредсказуемым последствиям, которые совершенно точно осложнят и без того нелегкое пребывание в племени Воды. — Его нельзя здесь оставлять, — наконец, говорит Аанг. — Блеск! — иронично восклицает Рури, и ее лицо кривится в снисходительно гримасе. — Свяжем его и отволочем во дворец. А там его быстро обезглавят. Ну… или не знаю как тут принято.       Аанг нервно сглатывает, живо представляя эту животрепещущую картину. — Но что же еще можно сделать?       Он ждет, что скажет его шифу. Она всегда знает, что делать и как лучше поступить. Но почему-то именно сейчас, когда больше всего нужно, Рури занимает совершенно идиотскую позицию «наемника-заказчика», и самоустраняется от принятия решения.       Рури вздыхает. Она копается в сумке изгнанника и с удивлением обнаруживает в мешке веревку. Как… предусмотрительно, и не придется никуда идти!       Рури связывает Зуко, сначала накинув пару витков вокруг шеи, потом протаскивает веревку через одежду, чтобы она обязательно касалась тела, и связывает остатками кисти за спиной.       Теперь он и не подумает поджечь свои путы, не подпалив при этом одежду и себя.       Откуда бы у него не был этот шрам, Рури уверена: одного принцу вполне достаточно. — Можно завербовать, — делится своей идеей Рури, прикасаясь пальцами к запястью пленника и проверяя его пульс. — Завербовать? Зуко? — не верит своим ушам Аанг. — Он — принц. Его имя чего-то да стоит. Если суметь правильно воспользоваться им, то у тебя появятся новые союзники.       Аанг хмурится все сильнее, обдумывая и взвешивая это предложение. — Он не согласится, — наконец, произносит с сожалением он. — Нужна правильная мотивация, — нравоучительно замечает Рури.       Аанг вздыхает полной грудью — пытается, вернее; дыхание перехватывает, и он беспомощно ловит ртом воздух, словно выброшенная на берег рыбка. — Уговорить Зуко — единственный вариант сохранить ему жизнь? — тихо спрашивает он.       Рури как следует обдумывает вопрос, взвешивает все последствия того или иного решения. Она смотрит на замеревшего в ожидании Аанга, внимательно смотрит ему в глаза.       Сказать «да» — хочется. Это ее план, то, к чему она стремилась, как только осознала все перспективы вербовки бывшего наследника, но отчего-то Рури не может соврать, что нет никаких других вариантов.       Аватар хочет сохранить своему врагу жизнь. У Аватара долг перед изгнанным принцем. И Рури понимает этот ход мысли. — Есть еще один вариант: можно вытащить его за черту города, найти ему лодку и отправить восвояси.       Рури не знает, зачем все это говорит, не понимает, почему выходит за рамки всего, чему ее обучали в Гильдии. Она должна молча ждать решения Аанга, ведь это его враг и его дело, а она всего лишь тупой исполнитель его воли. Она никогда не должна была переступать за эту черту. Однако, она делится своими мыслями, строит планы за спиной заказчика и искренне переживает за успех их дела.       Рури утешает себя мыслью, что Аанг сам задал ей прямой вопрос и сам поинтересовался ее мнением. — Это… звучит хорошо, — немного воодушевляется Аанг.       Рури невесело хмыкает. — Мы отправляем его в одиночестве дрейфовать в Северном море без припасов. Он может столкнуться с чем угодно, начиная с банального айсберга и заканчивая флотилией Народа Огня. И у нас нет никаких гарантий, что он не совершит второй раз этой идиотской ошибки, пробравшись за тобой в ледяную крепость. — Тогда мы должны его где-то продержать до тех пор, пока не покинем Полюс, — предлагает Аанг.       Рури снова обдумывает все последствия. — Идея неплохая, но следить круглосуточно за пленником очень тяжело. Рядом с ним все время кто-то должен находиться. Допустим, Сокка примет наши аргументы и поможет. Но Катара… Я не уверена, что твоя подружка не выдаст нас водникам. — Я поговорю с ней, — серьезно заявляет Аанг. — Хорошо, — решает не спорить сейчас Рури. Она-то уверена, что у монаха нет такого влияния на эту девку, и та не поддержит их в этой авантюре. — Тогда осталось решить, где нам держать его. — Ну… в нашем доме? — предлагает неуверенно Аанг. — Плохой вариант. За домом постоянно следят, и даже сейчас кто-то наблюдает за входом в Оазис. Уверена, тебе намекнут при первой возможности, что тащить на свидание страшного мага огня в священное место — все равно, что осквернить святыню. — С-свидание…? — мямлит Аанг, пойдя неровными красными пятнами.       Но Рури отмахивается от него — не до этого. — Есть еще одна причина, почему мы не можем пленить принца. Соглядатаи обязательно заметят, что один из членов нашей группы постоянно куда-то отлучается на долгое время; за ним проследят и обнаружат нашего пленника. — Получается, остается только лодка, — уныло подытоживает Аанг.       Рури кивает и вновь склоняется над Зуко, попытавшись его перевернуть, но прежде, чем успевает дотронуться до его плеча, принц изворачивается и посылает в нее огненный залп. Ногами!       Рури вовремя успевает отскочить в сторону, но тело все еще плохо ее слушается, и она падает, успев лишь смягчить падение выставленными руками. — Зуко! — кричит Аанг, обдавая его воздушным потоком, тем самым предотвращая новую попытку атаковать.       Рури подгребает пальцами комья земли и траву. Она смотрит как раздуваются ноздри опального принца и как из них то и дело вылетают ярко-красные искры; как взгляд перемещается с нее на Аанга, пытливо подмечая каждое их движение и даже вздох.       Зуко замечет веревку и каким именно образом он связан. Рури понимает, что кому-кому, а Зуко точно удастся выпутаться, и он не побоится использовать огонь, чтобы разорвать свои путы.       Как только он сможет регулировать силу своего пламени, разумеется. И, если яд действует именно так, как предполагает Рури, то у них есть не больше пяти минут. — Вам некуда здесь идти! — кричит она. — Вы окружены со всех сторон. Выслушайте! У Аватара перед Вами долг!       Зуко замирает и медленно поднимает взгляд. — Он поможет Вам выбраться из города. — Рури встает на ноги, не выпуская принца из поля своего внимания. — Вы уйдете, и пока все мы не окажемся на континенте, между нами — перемирие. Согласны?       Зуко молчит, будто не понимания того, что она только что сказала, но его взгляд прикован к ней, он смотрит, с подозрением щурясь. А может, с презрением? — Ты думаешь я поверю кому-то, вроде тебя? Той, у кого нет никакой чести? — пораженно переспрашивает Зуко, наверное, внутренне содрогаясь от крамольности ее слов. — Эй! Не говори так о Рури! — решает невовремя встрять Аанг.       Внимание принца переметнулось к Аватару. Он фыркает, выражая как именно относится к магессе. — Из всех идиотских поступков, что ты совершил, взять наемницу в учителя — это даже для тебя перебор! — Я его отговаривала, — Рури надеется разрядить обстановку, сведя разговор к чему-то, что со стороны могло бы сойти за дружескую перепалку. — Но он упрям, как носорог Комодо. А кто я такая, чтобы спорить с самим Аватаром? — Да, кто ты? — неприятно щурится Зуко. — Меня зовут Рури. Наемница из Гильдии. Маг огня. — Исчерпывающая характеристика, — замечает Зуко. — Рури правильно говорит, нам незачем ссориться! — снова привлекает к себе внимание Аанг.       Рури бросает на него быстрый взгляд и со вздохом качает головой. Судя по выражению лица опального принца, он разделяет мнение наемницы целиком и полностью. — «Ссориться» — не совсем то слово, сикх, — наставительно сообщает Рури. Преодолевая собственное опасение и неуверенность, она подходит к Зуко и опускается перед ним на одно колено. — За Вас дают большую награду, принц. Вы — желанный куш для многих. Всеобщий враг и изгнанник собственной Родины.       Рури отчетливо слышит, как проскрежетали его зубы, и она позволяет себе сделать паузу, чтобы поднять взгляд и серьезно вглядеться в обезображенное лицо. — А знаете, сколько таких же, как и Вы — изгнанников, тех, кого предала страна, которой они отдали свои души и жизни, — бродит по свету? Конечно же…       Она дает Зуко время самому закончить эту фразу и прочувствовать то, о чем она говорит. — Что ты хочешь сказать? — с хорошо угадывающейся неприязнью осведомляется Зуко. — Только то, что они охотно пойдут за тем, в ком увидят свою надежду вернуть свое доброе имя, свою честь и уважение, которые отняли у них так же несправедливо, как и у Вас.       Зуко кривит рот, хотя Рури подозревает, что он хочет либо рассмеяться абсурдности ее выводов, то ли послать ее в самой грубой форме. — Ты ничего не знаешь! — цедит он, трясясь от едва сдерживаемой злости.       Рури покорно принимает чужую ненависть. — Конечно, — соглашается она. — Но если страна единожды отвернулась от Вас, то свое можно забрать только силой. — Ведьма! — Зуко отшатывается от нее, словно от прокаженной. Потрясение, читающееся на его лице, не наигранно — Зуко действительно не ожидал услышать ничего подобного. Столько кощунственного, оскорбляющего достоинство и честь принца.       Рури не видела чести в прощении. То, как с бывшим наследником обошлась страна, нельзя вычеркнуть из памяти, нельзя даже вернуться, выполнив все условия. Тех, кого ценят, не выгоняют что бы человек не сделал; от тех, кого любят, не отказываются. — Аватар победит. Вы сами знаете это, — беспощадно вываливает правду Рури, понизив голос. — За ним пойдут многие, в том числе такие же отребья, вроде меня. Моя Гильдия точно поддержит любимца духов. А Вы, принц, сможете собрать под своим крылом таких же, как и Вы, непринятых, непонятых, обиженных, сможете направить их ненависть на благо Вашей страны?       Зуко молча сверлит ее неприязненным взглядом, но на краткий миг, настолько короткий, что вполне можно списать на игру света, Рури кажется, что она увидела в его глазах сомнение. — Я выполню волю отца чего бы мне это не стоило! — отрезает Зуко. Он дергается в своих путах, но противоядие еще не до конца подействовало, а потому избавиться от веревки, не навредив себе, Зуко пока не может. — Да послушай! — всплескивает руками Аанг, хмуро сдвинув брови. — Рури же дело говорит! Зачем нам сражаться — это бессмысленно! Сколько раз уже я сбегал от тебя, и что бы ты не предпринял, ты же знаешь, что не сможешь довести меня не то, что до столицы, но даже до приграничной заставы!       Рури нравится то, как Аанг это говорит. В его словах чувствуются рассуждения, позволившие ему прийти к подобной мысли, и уверенность в своей правоте, а еще очень тонко вплетено зерно сомнения, которое вполне может заставить оппонента задуматься.       Кажется, Зуко тоже не ожидал ничего подобного в исполнении того, кого привык считать недалеким дурачком. Он уставился на Аанга, будто впервые его видит. — Ты хочешь, чтобы я предал свою страну, Хозяина Огня; отрекся от семьи и всех своих титулов? — вкрадчиво спрашивает Зуко. — Ради чего? — Ради мира! — твердо отвечает Аанг. — Мира? — будто не понимает значения этого слова Зуко. — И каким же он будет в твоем понимании? — Трудным, — успевает вмешаться Рури, когда замечает на лице аватаришки тень растерянности. — Страна Огня окажется отброшенной на сто лет назад. Царство Земли наверняка захочет забрать свои территории обратно, а что будут делать племена Воды даже сложно предположить. Именно поэтому так важно, чтобы на стороне Аватара — с самого начала — было как можно больше лояльных магов огня. И только Вы, принц Зуко, сможете собрать их всех вместе. Если Вы призовете их — они пойдут за Вами.       Повисшая тишина неуютна. В ней сквозит напряжение, пробирающее ознобом до самого нутра.       Аанг передергивает плечами, но все же вздрагивает от пробежавших по спине мурашек. Рури говорит все правильно, и Аанг видит, что она не первый день думает об этом.       Сам же Аанг не задумывался ни о чем подобном. Все, что он знает и в чем уверен наверняка — это то, что он должен остановить войну, победить Хозяина Огня и…       И все. Он не думал о будущем, что будет после войны, каким станет мир…       Выходило, что паршивым. Аанг вдруг задумывается о том, а правда: Царство Земли захочет вернуть свои территории, племена Воды наверняка потребуют утраченное господство на море, а это значит займут форпосты людей Огня на островах и побережьях. Но никто не захочет расставаться с нажитым так просто.       Грядет новая война, но уже всех со всеми.       От этих мыслей Аанга передергивает и становится… страшно.       Аангу хочется немедленно поделиться всеми своими мыслями, рассказать Рури обо всем, что его беспокоит, но она ждет не его слов, а того, что ответит его враг.       Он захотел, чтобы Зуко жил, и Рури снова нашла варианты, как осуществить его волю.       Орудие? Она считает себя орудием? Неужели она не видит, не понимает, что без нее Аанг бы не справился! — Но если не хотите быть на стороне победителей и боитесь изменить свою жизнь, то есть другой вариант, — задумчиво произносит Рури, разряжая гнетущую тишину. — Мы с Аангом находим Вам лодку, и Вы возвращаетесь на континент. Не знаю, с чем Вы столкнетесь в море, но это уже будет только Ваша проблема. — Согласен на лодку, — мрачно отвечает принц Зуко, дав себе пару секунд взвесить все последствия подобного выбора.       Рури хмурится, не ожидая подобного итога этого разговора. — И Вы даете слово, что наше перемирие будет действовать до тех пор, пока Аватар и его команда не ступят на территорию Царства Земли. — Даю слово, — выплевывает Зуко, словно величайшее оскорбление.       Рури кивает, принимая ответ, после чего встает, поворачиваясь к Аангу. — Мы уйдем в Тундру, отойдем подальше, а ты метнись пока за Аппой и подбери нас, — дает она напутствие Аангу.       Монах растерянно кивает, с такой же растерянностью наблюдая, как Рури подпаливает веревку, и когда она больше не удерживает пленника, помогает Зуко подняться.       Принц недоволен, он кривится, почти не контролируя выражения лица, но понимает, что пока без посторонней помощи не сможет не то, что убраться отсюда, но даже стоять.       Аанг смотрит на них, не сводя с них пристального, настороженного взгляда. Он не понимает, что ему так сильно не нравится в их плане и какая именно деталь так сильно настораживает. Но кажется, это все серьезно. Рури действительно сделает так, как он захочет.       И теперь она отсылает его прочь и на какое-то время Аангу придется оставить их одних.       Аанг стискивает в руках посох с такой силой, что у него белеют костяшки. — Если ты хоть что-то ей сделаешь, то пожалеешь, — серьезно заявляет Аанг, посмотрев Зуко прямо в глаза.       Рури удивленно приподнимает бровь, не ожидая услышать подобной угрозы от миролюбивого монаха, а Зуко стоит с открытым ртом, видимо считая, что Аватара кто-то подменил, но очень быстро берет себя в руки, возвращаясь к своему хмурому выражению. — Не волнуйся, — отмахивается от него принц и первым двигается в прочь.