«Sugar? Yes, please. Won't you come and put it down on me?»

Сегодня вся школа стояла на ногах, ведь учебный день начинается только в полпервого, если исключить завтрак, поднятие флага и разговоры о важном. Можно даже засчитать это как полноценную катастрофу, ведь такое интересное оформление дня сдвинуло абсолютно всё, что было можно. Поехали и перемены, и уроки, и приёмы пищи, и даже ночующие, которые со своих станций еле как успевали прилететь к торжественной линейке. Крыша, кстати, поехала тоже. Дом стоит. Единственный плюс, который Джонни видел в этом дне — можно было вдоволь выспаться, что, кстати, и делал Цеппели прямо сейчас. Почему же не отдыхает Джостар? Ой, я забыла упомянуть, что одно из наказаний девятиклассников на сегодня — проклятое дежурство? Это добавляло в идеальное блюдо «сегодняшний день» небольшую остринку, учитывая то, что нужно было прийти раньше, чем все остальные классы, а перемены сегодня и вовсе составляли пять минут — за это время кое-как до следующего урока добежишь, а про пост и вообще никакой речи не идёт. Получается, что от такой дозы горечи легче было сдохнуть и просто не приходить никуда… Ладно, мы не ищем лёгких путей. А вызвано это всё, кстати, именно из-за вышеупомянутых ночующих. Самые уважаемые ученики школы не смогли бы приехать на вечерней электричке в воскресенье, потому что в школе до вечера происходили какие-то работы. Школьников с Богом отправили на утренние поезда, но в график всё равно никто не вписался. Интересный факт: раньше лицей всегда работал по принципу второй смены понедельника и первых смен всех оставшихся рабочих дней. При таких тёплых воспоминаниях наворачиваются слёзы… Радости. От того, что такого больше не случается на постоянной основе, ведь успеть нормально отдохнуть перед вторником и сделать на него уроки не представлялось возможным. Самое время достать из кармана платочек, вытереть переизбыток эмоций, перекреститься и забыть об этом как страшный сон. — Чушпана в зеркале увидишь! — Прокричал какой-то младшеклассник своему, очевидно, заклятому врагу, залетая в рандомный класс. Джонни, несмотря на такое смелое высказывание, курс не потерял и всё ещё направлялся к диванчикам. Ах да! На циферблате часов красовались гордые 11:26, а одинокий ученик направлялся к местной базе отдыха. Просто запомните, что первое правило бойцовского клуба — не упоминать о бойцовском клубе, а первое правило железнодорожного лицея под номером шесть — избегать второго этажа, а конкретно его обитателей — поколение скибиди туалетов. При том условии, что ты не входишь в их ряды, конечно. Примерно половина от общего числа старшеклассников провела свои детские годы здесь, и любой из них заверит вас, что раньше здесь стояли абсолютно такой же шум, ор и крики. Дети всегда были и будут самыми странными созданиями на планете Земля — им бы только побегать, поиграть и снести что-нибудь на своём пути. Проблема только в том, что раньше взрослые в маленьких головах уважались хоть как-то, а сейчас учащиеся в старших классах школьники для мелкотни не имели никакого веса. Да, наверное, я загнула с мировыми проблемами, которые сейчас мучают многих, но нельзя оставить этот казус за завесой тайны. Какая уж тут завеса нужна, если тебе страшно проходить через второй этаж? На тебя в любой момент могут наброситься разъярённые дети — либо играли в догонялки, либо настроение хорошее — и выбить тебе печень. Может и ещё что-то, но такое случается довольно редко. Джонни просто старался не думать об этом, а даже если и думать, то успокаивать себя тем, что он может достойно оборониться, заимствуя различные секретные техники у одноклассников. Например Лера, когда в неё прилетел попрыгунчик, быстро подобрала его и кинула. В потолок. Плитка выскакивать не стала, но изрядно перенервничала. Он уже почти зашёл в крыло, где находились сами диванчики, как заметил, что из двери рядом появилась Люси. Очевидно, что девушка воспользовалась лестницей и, более того, последовала приказу классной руководительницы — пришла в полодиннадцатого, чтобы достойно провести целый час до завтрака на любимом посту. Кстати, распределение по ним ещё не выслали и, кажется, не собирались, так что было не совсем понятно, куда и зачем нужно бежать в такую рань. — Джонни, привет! — Светловолосая обняла школьника и, засмеявшись, спросила: — Тоже на диванчики? — Да, а куда же ещё? — Он пожал плечами с ухмылкой. — Где Хот потеряла? — Она уже там сидит. А Джайро где? — Они, теперь уже вдвоём, неспеша приближались к цели. — Джайро дома дрыхнет. — В голосе прозвучали нотки зависти. — За что нам такое мучение? Я бы, если честно, где-нибудь в полпервого в школу заявился. — Согласна. — Она тяжело вздохнула. Впрочем, настроение сразу улучшилось, когда ученица заметила своих одноклассниц и начала наперебой обнимать их всех. Джонни сторонником обнимания всех подряд не был, поэтому ему хватило просто обменяться рукопожатиями с Панц. На самом деле человек тут было не так уж и много — новоприбывшие гости, Хот, Маша и Соня. Этого было вполне достаточно для начальной стадии посиделок, так как парень в шапке был уверен, что вскоре сюда прибежит ещё половина девятого класса, если не весь его состав. До этого времени можно было насладиться спокойными разговорами о жизни — преимущественно о том, как вторая смена уже успела всех подкосить. — Прикиньте, я пришла в десять сегодня… — Промямлила Соня, кладя свою голову на Машины ноги. — Зачем? — Задал вполне логичный вопрос Джонни, качая ногой. — Нам же только в полодиннадцатого говорили прийти, и то можно было ещё поспать… — Почему-то мне показалось, что все должны прийти в десять. — Ответила она. — Пришлось сидеть в школе одной… — А помните, как мы каждый понедельник в началке соревновались, кто раньше придёт? — Неожиданно вспомнила Маша. Джостар, воспользовавшись моментом, погрузился в воспоминания. Такой прикол действительно существовал долгое время, но распространён он был больше среди девочек. Вспомним былые времена, когда прийти в школу спозаранку являлось чем-то почётным и крутым — все старались перегнать друг друга во времени. Обычно побеждали Люси или Маша. Если вы сейчас скажите об этом современным ученикам лицея, то они лишь покрутят пальцем у виска да посмеются. Это то поколение, которое не знает этого кайфа и то же самое поколение, которое приходит в последние минуты до звонка. Из-за толпы в раздевалке, какой не существовало раньше, переодеваться там отныне практически невозможно. Во время увлекательной беседы на тему толп народа в загадочных маленьких комнатушках мимо учеников прошла Галина Александровна, что было неудивительно — кабинет физики находится в трёх шагах, а сама преподавательница шагала с журналом в руках. Обернувшись на бездельников, она, пригрозив пальцем, отчеканила: — Чего в такую рань пришли и не дежурите совсем? — Мы дежурим! — Встряла Хот, пытаясь сохранить серьёзный вид. Последнее получалось с трудом, так как ближайшие пять минут девушка нечаянно отрубилась, вися на подлокотнике. — Дежурим, просто нас всех на диванчики поставили. — Соня беспомощно развела руками. Педагог лишь улыбнулась и, выпустив небольшой смешок, пошла по своим делам дальше, а девушка сменила тему. Глядя на пол, она начала: — Вот вы бы знали, что тут Усиков творил! Ему кто-то постоянно включал «Со мной воюет сатана», а он под эти песни чёрточки своими ботинками калякал. — Она обернулась, чтобы убедиться в том, что преподавательница ушла, а то такие разговоры ей бы точно не понравились. Девушка продолжила: — Там и свастики были, и окружности, даже слова целые вырисовывал! Мы потом еле как оттёрли. Жаль, что его с нами нету… Из коридора, ведущего к диванчикам, послышались громкие подозрительные звуки. Означать они могли только одно — кто-то готовится войти сюда. Очевидно, что это был кто-то в квадрате, так как отчётливо можно было услышать два голоса. Слух не подвёл — Диего и Усиков залетели в помещение как родные и после рукопожатий с избранными заняли свободные кресла. Саша, улыбаясь, начал: — Так, тут про меня кто-то говорил? — Про твою «Сатану». — Закатила глаза Маша. — Со мной воюет сатана… — Начал душевно запевать Диего, не боясь того, что Панц хлопнет его по голове как следует — девушка опять легла спать. — А сатана — это она… — Продолжил Антон, совершенно внезапно присоединившись к клубу отдыхающих второго этажа. Парень только что зашёл в комнату и, не найдя себе свободного места, приземлился на пол, облокачиваясь на кресло Усика. Маша беззаботно достала из рюкзака бутылку воды и, сунув подруге голубую крышечку в руки, начала усердно пить прохладную жидкость. Соня же в стороне не осталась и встала посередине комнаты, вытянув вверх руку с небольшим предметом: — Играем в волейбол и готовимся к соревнованиям! — Кто-то сказал волейбол? — Отреагировала Панц, мигом открыв глаза. — Я с вами! — Подтянулась Машка, отставив открытую бутылку воды в сторону. После, немного подумав, она решила впихнуть её Антону. В руки, конечно же, а вы о чём подумали? — Такое соревнование пропустить грех. — Брандо поднялся с кресла, довольно потирая руки. — Начнём? — А я буду группой поддержки. — Гордо заявил Усиков, который уже стоял в углу комнаты. Кстати, он чуть не задавил Антона — тот всё ещё мирно сидел на полу. — Отныне в мои обязанности входит чертить свастики и петь «Сатану». Всё присутствующие сдержанно похлопали главному хранителю боевого духа и начали соревнования. Хот встала в команду с Машкой, так как не хотела разделять этот турнир с лохом напротив. Тот, в свою очередь, не обиделся и пригласил к себе Соню. Та с радостью согласилась и заняла свою позицию. Джонни, Люси и бедному Антону в углу оставалось только наблюдать за всей чертовщиной, которая происходила сейчас в комнате и надеяться, что крышка не пробьёт им одну из глазниц. — Со мной воюет сатана… — Душевно завёл Сашка, чертя новую красочную линию обувью. Он сразу же умолк тогда, когда заметил, что за ним пристально наблюдает кто-то из дверного проёма. Слово «шухер» едва ли могло пробиться сквозь крики, которые были посвящены волейбольному турниру. Немая картина: педагог, стоящий со скрещёнными руками, смотрит на чертовщину, которая происходит сейчас в комнате. Всего лишь четыре ребёнка, принимавшие стойки волейболиста, два человека, сидящие на диванчике и что-то тихонько обсуждающие, парень, пытающийся старательно стереть чёрные полосы кроссовком, при этом делая вид, что это не его ног дело и, конечно же, школьник, прячущийся за ним в позе лотоса и держа в руках открытую бутылку воды. Такое, если честно, придумать сложно, если даже постараться. — Так. — Она хлопнула себя по лбу и ещё более грозным голосом начала возмущаться: — Что вы вообще тут устроили? Постоянно сидите на этом диване, хихикаете, кричите, полоски своими кроссовками чертите, а сейчас ещё и кидаться чем-то начали? Беспредел! Быстро все сели. — С этими словами школьники в помещении покорно прижали свои пятые точки к мягким поверхностям. Женщина, оглядев комнату, проигнорировала Антона, который до сих пор отдыхал на полу, и добавила: — Чтоб больше такого не было. Ученики подумали, что на этом ругань кончилась, и уже ввели новое правило. Звучало оно следующим образом: «Кроссовки долой, хихикать запрещено». Не успели его толком все запомнить, как работница опять вышла из своего кабинета и встала в дверном проёме. И, поверьте, листочек и ручка в её руках не сулили ничего хорошего. — Так, быстренько мне все свои фамилии продиктовали. — Она, приняв боевую стойку, указала на Сашу и отчеканила: — Давайте, не стесняемся. — Усиков. — Покосился он на неё, попутно снимая тяги кефтеме от греха подальше. — Брандо. — Гордо произнёс школьник, когда ручка указала на него, и после принялся опять делать мьюнинг. — Панц. — Вздохнула девушка, сидя на подлокотнике около Диего. Тот показал девушке сигму для того, чтобы поднять ей настроение, а та лишь поставила ему щелбан. Брандо нервно потёр лоб и притих. — Славнова. — Пропела Соня. — Слованова… — Зашептал Усиков с другого конца помещения. В эту же секунду в него уже летела крышка от бутылки. — Рыбалкина. — Чётко проговорила Маша, качая ногой. — Рыгалкина или Рубашкина? — Опять вставил свои пять копеек Сашка. Крышкой от бутылки Соня целилась в Усика, но нечаянно попала в Антона. Впрочем, это было не так важно — девушку волновало только то, что в грубияна больше нечем запульнуть. Рюкзак в одноклассника она кидать не решилась, так что только пригрозила расправой с помощью кулака. — Так, хорошо… Ты? — Ручка была направлена на Люси. Та, вздрогнув, начала: — А меня за что записывать? Я ведь просто сидела, даже не вставала… У меня даже подошва на кроссовках белая! — Неважно. — Она отмахнулась рукой. — Я всех пишу, фамилию диктуй. — Стил. — Светловолосая отвернулась от женщины. Усиков показал грымзе с листком язык, отомстив за невинную ученицу. — Джостар. — Он пожал плечами, переглядываясь с Антоном — по-видимому, его ждёт такая же участь. — Ну и, наконец, вы, молодой человек. — Работница указала ручкой на йога со скептическим взглядом, ожидая, пока он наконец-таки родит. — Непомнящий. — Ответил он, нацеливаясь на записывающую бутылкой. — Непомнящий, потому что ничего не помнит! — Воскликнул Сашка Усиков. Теперь уже мести долго ждать не пришлось, и крышка прилетела прямо туда, куда и нужно было — в спину. Всё потому, что между парнями было уж слишком маленькое расстояние, и процент непопадания в цель оказывался практически на нуле. — Какой класс? — Она вопросительно взглянула на участников проишествия. — Восьмой. — Отчеканила Люси с ангельским выражением лица. — Восьмой? Мгм… — Что-то было записано в блокнот. — Всё, напишу на вас докладную. — Она спешно удалилась в свой кабинет, добавляя на ходу: — Ведите себя по-человечески, вам же потом хуже будет. После того, как дверь кабинета закрылась с той стороны, весь цирковой зал пытался максимально сдержаться, чтобы не заржать в голос. Усиков, в свою очередь, сразу подытожил: — Да, Люси и Джонни больше всех наследили… — Ты абсолютно прав, Саша! — Прокричала Соня. В её голосе слышались нарочито гордые нотки, и она нараспев запричитала, вытягивая голос как можно громче: — Что? Два первоклассника до сих пор под диваном?! Джонни, ты почему домой не забрал?! Вся комната залилась смехом — теперь уже было абсолютно без разницы. Эстафету Сони решили принять и продолжить, выдвигая в свет самые лучшие фразы, которые были придуманы за пару секунд. Диего, например, объявил: — Там короче пистолет мой лежит, дробовик… — В диване?! — В ужасе воскликнула Хот. — До сих пор не вытащили?! — А у меня в кресле самокрутки. — Гордо заметил Усиков, нарочито громко похлопывая место рядом с собой. — Пошёл по комнате дымок… Люси максимально резко встала с дивана и, приложив усилие, начертила огромную белую линию кроссовком практически на всё помещение. После окончания процедуры она полюбовалась на своё творение, улыбнулась и отчеканила: — Так тебе, нехорошая ты тётя. Ничего я не чертила, но только до этого момента. Все ученики, которым до этого момента было лень палец о палец пошевелить, захлопали в ладоши, а Усиков даже засвистел. Диего, подождав, пока все успокоятся, начал: — Ребят, как думаете, можно будет попросить у Лукиничны арендовать диванчики на денёк? — Пространство слишком маленькое. — Возразила Хот. — Нормальное. — Он махнул рукой, улыбаясь и строя план у себя в голове. — Так, туалет можно влепить в цветок, а остальное отделить — тут кухня, спальня там… * * * Физра на лыжах — одно из самых ужасных вещей, которое придумало человечество. Особенно эта вещь пугает тебя тогда, когда ты узнаёшь о ней за пять минут до начала — кто же знал, что на шуточный вопрос Диего «физра в зале или на улице?» Вячеслав Львович вполне серьёзно попросит всех приготовить тёплые куртки, штаны и, самое главное, перчатки. Без последних проход в удивительный мир открытия новых матов будет уж точно невозможен. Джонни еле как протиснулся в снарядную, проходя мимо Марата и Диего, которые бились палками. Он лишь пытался найти ботинки для лыж, подходящие ему по размеру. Как хорошо, что попал он в это загадочное место одним из первых, а значит, что шанс нахождения нужных предметов увеличивался. Плохо, что он не какая-нибудь красивая девочка. Почему? Потому что при обладании отметки «прекрасный пол» можно было прикинуться, что ничего не смыслишь в вопросе лыжных прогулок при физруке. Отвернулась, чтобы поправить прядку волос, а педагог уже подобрал тебе и лыжи, и ботинки, и, конечно же, палочки. Всё же справиться с этим заданием было довольно реально, так что через несколько минут Джостар уже сидел довольный на лавочке в удобной обуви и в окружении своего инвентаря: тут были лыжи, которые выглядели на удивление неплохо, а также палки, которые, кажется, застали Вторую мировую войну, но всё же были подобраны идеально под плечо школьника, а значит, что прекрасно соответствовали его стандартам. Впервые он позавидовал Пайцеву, который сейчас находился в школьном изоляторе. Сегодня утром однокласснику стало плохо, а ввиду того, что он приезжий, медикам ничего не оставалось, кроме как запихнуть его в стеклянную комнату с парой кроватей. По словам самого Сашки, которого ребята завалились проведать всей толпой, лежать в этой прозрачной коробке — не самый лучший досуг. Чувствуешь себя как в цирке, когда младшеклассники пришли за кислородным коктейлем после окончания их школьного дня, а о каком-либо кумаре и речи не идёт — медички постоянно наблюдают за тобой и твоим состоянием. Окончание рассказа услышать не удалось, так как стражи здоровья поспешили выгнать кентов Саши из медпункта под предлогом того, что больному нужен отдых. Прервала его мысли внезапно появившаяся рядом Люси, которая сегодня могла не беспокоиться о всех причудах снаряжения — освобождённых вообще должно мало что волновать. В контраст к ней в компанию влились Соня и Хот, тяжело дыша. Последняя заявила: — Если мои старания не оправдаются прекрасным времяпрепровождением, то на лыжи я больше никогда не пойду. — Я вообще сомневаюсь, что это хорошо кончится. — Парировала девушка рядом, шарясь в карманах. Тяжело вздохнув, она разочарованно протянула: — Блин, перчаток нет… — Как это нет?! — Вячеслав Львович успел освоить навык телепортации за то время, пока девятиклассники-капуши разбирались со своими прибамбасами для комфортной поездки. Он вынул из кармана чёрное нечто и протянул его Соне: — Держи, но это последний раз. — Это вообще что… — Протянула она, вертя перед собой перчатки, которые, кажется, были на двадцать сантиметров шире, чем её рука. Девушка оглянулась на учителя и спросила: — Выбора у меня нет, я так понимаю..? — Нету, без перчаток не пущу. — Он пожал плечами, поправляя всемирно известную кепку «ватсон» — с ней он не расставался ни в дождь, ни в жару, ни в мороз. Немного подумав, он как следует дунул в свисток и объявил: — Девятый класс, построились! Лыжи в одной руке, палочки в другой. * * * Погода на улице стояла прекрасная. Можно предположить, что в лютый мороз школьников никуда бы и не вывели, и эта гипотеза абсолютна верна — сегодня на градуснике красовались заветные -5. Бонусом к прекрасной температуре шло максимально яркое солнышко, которое красиво падало на снег, отражаясь и играя в воздухе лучами радуги, яркими красками. Всё было прекрасно, кроме того, что придётся как-то напяливать на себя лыжи. Застегнуть их для Джонни всегда казалось чем-то невозможным, особенно при том факте, что в специальную дырку ты уже изрядно спрессовал гору снежинок, прогуливаясь до начала трассы. Самая стрессовая часть в уроке физры на лыжах? Да вот же она, прямо здесь! Вы скажите: «Можно ведь попросить помощи у тех, кто сегодня освобождён». Правильная точка зрения, но Люси уже заняли на следующие два сеанса: сейчас она помогала Антону, который запутался в своих двух ногах, а потом начнутся оры и крики при оказании услуг для Сони и Хот. Остальные кандидаты для поддержки спортсменов всё ещё находились в школе — прямо сейчас педагог пытался выгнать их всех оттуда на свежий воздух, так что пришлось брать всё в свои руки и как-то пытаться застегнуть это чудное изобретение человечества. Наконец-таки ботинки были хорошо закреплены с помощью специальных углублений — Джонни несколько раз пожалел, что всё это нельзя просто присобачить на клей. Кстати, когда парень пытался закрепить в руках свои бедные палки с помощью ленты, которая, по идее, должна была находиться на концах приспособления, он понял, что… Короче, он взял одну палку без петли. Джостар даже не собирался размышлять над тем, кто откусил бедной палке хвостик — как говорится, меньше знаешь — крепче спишь. Вернувшись к главной проблеме, ученик решил, что эти сорок минут проведёт с уже полюбившимся ему инвентарём — поверьте, девятиклассник не горел желанием отстёгивать лыжи, бежать до школы, проводить в снарядной половину урока, ползти обратно на трассу и опять возиться с креплениями. Было решено взять жопу в кулак и больше не ныть по этому поводу. К тому моменту крики Сони и Хот прекратились, а это означало только то, что теперь одноклассницы уже точно твёрдо стояли на лыжах. Более того, они уже начали покорять лыжную трассу; Джонни, не теряя возможности, пристроился к девушкам сзади — вместе падать и орать на всю территорию школы будет уж точно веселее. * * * Всё было достаточно гладко до того момента, пока трое школьников не доехали до загадочного подъёма. Джостар лыжи иногда посещал и отчётливо запомнил это место. Оно было тут каждый год, и парень немного не понимал, с чем это было связано, ведь летом беговая дорожка тут абсолютно ровная, а зимой такое чувство, что тут возник новый Эверест. Конечно, мы возьмём в расчёт снег, но почему его уровень во всех местах трассы нормальный, а тут совершенно неадекватный? Хороший вопрос. Настолько, что его можно записать в категорию загадок человечества, пожалуй. Эта территория далась двум девушкам особенно сложно, даже если сравнить её с остальными участками пути — там они еле как на ногах держались, а тут и вовсе падали каждый метр; незавидное положение усложняло то, что перед огромной и совершенно неровной горой было несколько лыжных путей, что очень путало школьников. Ты мог подумать, что выбрал правильное направление, а через несколько секунд уже врезался лбом в трибуны. — БЛЯТЬ, КОНЧЕНАЯ ФИЗРА, ЕБАЛА Я ЕЁ В ЖОПУ! — Соня, потеряв равновесие, упала прямо посреди подъёма. — ЧТОБ Я ЕЩЁ ХОТЬ РАЗ СЮДА СУНУЛАСЬ… СОНЯ, СУКА, ТЫ ЧЕГО ТУТ РАЗЛЕГЛАСЬ? — Хот, запнувшись об подругу, благополучно упала прямо на неё. Девушка застонала и скатилась вниз, попав головой в капюшоне прямо на лыжню. Джонни огляделся назад, ища глазами Вячеслава Львовича; тому, видимо, было вообще всё равно на нецензурную лексику — он что-то активно обсуждал с Люси, смеялся и всё время поправлял свою прекрасную кепочку. Обернувшись обратно на девушек, школьник начал: — Девочки, давайте доедем этот круг, и вы пойдёте в школу? Всё же лежать тут посреди дороги — не лучший вариант. — Он протянул руку Хот, и та, пошатываясь, поднялась с кучи снега. — Просто поднимайтесь боком. Так намного легче не упасть… Соню подняли общими усилиями, и все трое достигли высшей точки горы. Теперь предстояло ещё одно испытание — слезть с неё. Вы могли подумать, что тут и палец и палец ударить не нужно: оттолкнулся — и ты уже внизу на трассе, готовый продолжить движение! Как бы не так… Никто из ребят не знал, что тут ещё и повернуть нужно, а иначе стена затянет тебя в свои не совсем мягкие объятия. Соня самая первая полетела вниз, уверенная в том, что и мудрить ничего не надо, но чуть не влетела лбом в бетон. Хорошо, что всё обошлось, и девушка приземлилась прямиком в снег. Плохо, что Хот уже не успела затормозить и на всех скоростях упала около одноклассницы, отстегнув одну из своих лыж нахрен. Джонни, смотря на эту картину с вершины горы, не придумал ничего лучше, чем полететь вниз к девочкам за компанию. В его планы, очевидно, не входило, что та самая палка без ленты останется на вершине горы. * * * Панц и Соня съебались с лыж при первой же возможности, поэтому Джостару пришлось искать себе новую компанию для интересного путешествия по заснеженной лыжной трассе с кучей загадок. Прямо когда парень проезжал мимо кучки освобождённых, которые снимали слоумо, кувыркаясь в снег, он заметил, что в нескольких метрах от него едет компания одноклассников. Недолго думая, Джонни пристроился к кучке сзади и нисколько не пожалел — забавных ситуаций с группой было хоть отбавляй. Например Марат, оглядываясь на последнего участника, заявил: — Ты теперь пацан, ты теперь с улицей, а кругом враги. Если что, Диего — вожак нашей стаи. — Он указал на Брандо, который вёл строй умственно отсталых. — Хорошо. — Джостар хихикнул в шарф и продолжил движение. Двигались в этой тусе намного быстрее, чем в прошлой — это было очень ощутимо и не заметить не представлялось возможным. На самом деле человек тут было хоть отбавляй — уже упомянутые Марат и Диего, Антон, Матвей, Влад ну и, конечно, Джонни. Образовалась неплохая куча, которая растянулась на четверть дистанции. Кстати, через несколько минут к ребятам подключилась Лера, и её тоже тепло поприветствовали, а Марат произнёс для неё уникальную вступительную речь. В отличие от прошлого опыта с капелькой гармонии в этой группе её не наблюдалось от слова совсем: тут постоянно кто-то что-то орал, прыгал, размахивал палками и грозился прыгнуть в снег. Всё только усугубилось тогда, когда ребята подъехали к роковому и самому опасному месту. Кстати, говорят, что даже некоторые опытные лыжники полегли на этом месте. В доказательство к этой теории могу привести тот факт, что многие подолгу лежат на этом месте прямо на холодном снегу. И даже не думаете говорить о том, что это школьники равновесие теряют, нет — они чтут память погибших. Всё началось с того, что у Марата каким-то непонятным никому образом потерялась лыжа в снегу. Конечно, парень пытался ехать по трассе на одной оставшейся доске, поставив на неё две ноги и имитируя сёрфинг, но вышло не совсем так, как девятиклассник представлял, поэтому решено было действовать по дефолту — упасть лицом в сугроб. Матвей, видя, как разочарован его друг, решил ему помочь: в голову не пришло ничего лучше, чем искать потеряшку в сугробе. Кажется, парень не учёл, что снег — вещь подлая, ведь уже через несколько мгновений Петров заметил, что обе его ноги полностью провалились в рыхлый снег. Ощущения, как мы можем предложить, были леденяще-холодящими: горсть снежинок в ботинках и штанах хорошо освежают и заставляют как можно быстрее бежать в тёплое место. Кажется, последнее на Матвее работает как-то неправильно, потому что единственное, что он сделал — упал спиной в очередной огромный сугроб и перекрестился. Если вы думаете, что на этом паранормальщина закончилась, то вы глубоко ошибаетесь! Оказывается, что потерянная лыжа была оперативно спизжена Брандо — он её нашёл и поехал прямиком на подъём. Как жаль, что лишний предмет в руках мешает адекватно взбираться по горке… Именно из-за этого Диего ждала мгновенная карма — он запутался в лыжах и упал на снег. Парень не придумал ничего лучше, чем перекатиться с лыжной трассы, чтобы не мешать ещё выжившим одноклассникам, и обнять свою кражу, счастливо улыбаясь. Вся стая лыжников застряла тут на довольно долгое время — все ждали, пока случится кульминация или что-то в этом роде. Впрочем, Джонни это уже изрядно надоело — ему не совсем хотелось простоять тут весь оставшийся урок, поэтому он обернулся и позвал девушку: — Слушай, Лер, поехали? — А давай, фиг с ними. — Она махнула рукой, и палка в ней опасно пролетела около лица Джостара. Ойкнув, она добавила: — Извини. Можешь пропустить вперёд? — Как хочешь. — Лере пришлось немного сойти с трассы, чтобы вернуться на неё вновь, вставая перед парнем. Предстояла самая сложная часть — забраться на горку, не задев лыжами тело Брандо. Джостар заметил, что девушка довольно неплохо катается — об этом говорили её мастерская «ёлочка» и спуск вниз с крутым поворотом. Улыбнувшись, она обернулась и прокричала: — Видел, как круто завернула? — Ага, очень эффектно… — Ответил ей одноклассник, переступая с лыжи на лыжу и всё ещё находясь на злосчастном Эвересте. Что-что, а такими техниками он ещё владеть не умел. * * * С Лерой зимняя прогулка получилась самая спокойная и продуктивная — девушка быстро и уверенно шла вперёд, изредка читая самой себе какие-то стихи, а Джостар пытался поспеть за ней, иногда теряя свою палку-инвалидку в снегу. Впрочем, эта техника тоже имела свои плоды — через некоторое время парень привык к общему темпу катания, который раньше казался для него ужасно быстрым, даже невозможным, а гора уже не была такой страшной — поглядывая на одноклассницу, у школьника получилось освоить поворот. Он был кривой и больше походил на пару шагов утки, но это было намного лучше, чем целовать бетонные стены или, если повезёт, ледяные сугробы. Близился конец четвёртого круга, до начала пятого оставалось всего лишь четверть дистанции. Лера резко остановилась, посмотрела на снег, оглянулась на Джонни и, сделав самый серьёзный взгляд, который она только могла выдать, пробормотала: — Хочу оставить свой след. — Что напишешь? — Для приличия спросил Джостар, но он всё знал. Он знал всё. Он знал, что букв в слове девушки окажется всего три. Вот она — истина. Лера аккуратно взяла одну из своих палок и старательно начертила две буквы — «л» и «о». Парню ничего не оставалось, как приписать к этой парочке законную «х». Школьники довольно переглянулись и почувствовали, как за ними кто-то наблюдает. Они вдвоём оглянулись на освобождённых, которые на этот раз снимали слоумо с лыжами и Диего в главной роли, но там до них никому не было дела, что ни могло не радовать. Подождите, ведь это не все люди, которые ходят без лыж? Конечно! Люси помахала им, мило улыбаясь. Джонни только сейчас заметил, что у неё на голове красовалась шапка-перчатки-шарф — по-другому это месиво назвать, пожалуй, не получится, хоть и выглядит мило. Парень помахал однокласснице, а Лера, чуть поразмыслив, закричала подруге: — Люси, не хочешь на лыжах покататься? — На лыжах?! Хочу! — Она закружилась в танце, но ненадолго. Схватив Вячеслава Львовича за руку, она отсалютовала: — Я возьму сейчас всё нужное, подождите! — Лер, ты в учителя записалась? — Поинтересовался Джостар. — Да пофиг, зато интереснее будет. — Она начала движение и, обернувшись, объявила: — Доедем до конца круга и будет ждать Люси, а потом мастер Валера покажет, как правильно владеть лыжами! Джостар пустил добродушный смешок и последовал за девушкой, предвкушая интересный досуг на уроке физкультуры. Через несколько секунд он воскликнул, немного повышая голос, чтобы Лера смогла услышать его гениальную реплику: — Лер, я шутку придумал. — Он выждал паузу и, улыбаясь, изрёк: — Знаешь, наш сегодняшний урок физры напоминает похоронную процессию — все в чёрном и следуют друг за другом. * * * — Легче помогать другим, чем надевать самой… — Прокряхтела Люси, отчаянно пытаясь вставить ботинок в лыжное крепление. Лера, пытавшаяся помочь девушке, но при этом не упасть самой, произнесла: — Да уж, та ещё нервотрёпка. — Послышался заветный щелчок, и лыжная активистка выпрямилась, подхватывая со снега палки: — Ну что-ж, начнём наш урок?! Было довольно странно слышать о том, что в последний раз светловолосая вставала на лыжи ещё в далёком пятом классе. Объясняла она это тем, что зимой она всегда имела при себе справку — либо правда болела, либо просто не хотела мучаться на холоде. Сегодня что-то в её сознании изменилось, и школьница сама с удовольствием убежала на улицу, чтобы наконец-то прочувствовать на себе эту атмосферу зимы и бодрящего темпа лыжников. Джостар отъехал от старта дистанции на некоторое расстояние и остановился, улыбаясь: у одноклассниц дорога до этой отметки отнимет довольно много времени, учитывая тот факт, что Люси вообще не помнила движения, которые были характерны для зимних прогулок. — Смотри! — Лера встала перед подругой и медленно начала показывать: — Левой, правой, левой, правой… — Ага… — Протянула девушка и решила: — Давай ты будешь ехать, а я за тобой повторять. Как ты руки делаешь? Левой, правой, левой… Парень в обучении ученицы практически никакого участия не принимал, а просто ехал впереди и подбадривал двух любительниц покататься — Лера прекрасно справлялась со своими задачами, а в большем количестве учителей светловолосая не нуждалась, да и это было бы невозможно — трасса одна, а это значит, что девушка сможет повторять движения только за одним человеком. Впрочем, пришла пора для Великого подъёма, и его определённо можно было назвать боем без правил — вместо двух ровных линий на снегу тут были тысячи, а к ним ещё и прибавлялись отпечатки упавших людей — сомнительное удовольствие, однако, потому что равновесие новичкам тут удержать крайне сложно. Лера, видя замешательство одноклассницы, поспешила её успокоить: — Смотри: чтобы не упасть, используй секретную технику — подъём боком. Можешь передвигаться приступами или использовать «ёлочку». Вот, смотри! — Она показала на Джонни, который взбирался на холмик около них. — Ага, значит так… — Люси усердно приступила к выполнению поставленной задачи. — Правильно? — Да! — Одноклассница хлопнула в ладоши, чуть не кинув одну из палок в густой снег. — У тебя очень хорошо получается для начинающего. — Заметил Джостар, стоя на вершине. — Правда? — Тут уже и две школьницы достигли самой высокой точки. Улыбнувшись, светловолосая воскликнула: — Я так рада, спасибо! — Дальше нужно съехать вниз… — Лера указала палкой на горку. Не успела она договорить, как хлопнула себя по лбу, чуть не лишив Джостара неподалёку глаза из-за слишком активного размахивания шпагой: — Ох, добром это не кончится. — Ааа… Что?! — Люси уже катилась вниз — всё так, как сказала Лера. Светловолосая не учла только того, что нужно завернуть для попадания на трассу. Увидев перед собой стену, она воскликнула: — Божечки кошечки, а как тормозить?!.. — Ну, ещё один кружок точно нужен. — Проговорила Лера, смотря на ослепительное солнце. — Нам бы ещё этот живыми доехать… — Заметил Джонни, начиная аккуратно съезжать с горы для того, чтобы помочь светловолосой подняться и продолжить путь. Главное условие, которое нужно было выполнить — нечаянно не наехать на девушку… * * * Трое лыжников с успехом заканчивали очередной круг. На самом деле теперь все страхи перед зимним уроком казались чем-то смешным — в приятной компании и при наличии опыта катание на лыжах оказалось довольно занимательным занятием. Правда только до того момента, как Джостар повернулся, оглядывая всю дистанцию, которую они только что прошли. Оказывается, что они задержались тут позже всех. Впрочем, глянув на конец круга, парень смог выдохнуть с облегчением: на улице вместе с ними ещё находились пару лошков, которые тоже слегка опоздали на всеобщий заход в школу. Через минуту школьники приблизились к загадочной кучке одноклассников — тут были Диего, Марат и Матвей. И задержались они, оказывается, не просто так — прямо на снегу парни старательно вырисовывали какие-то каракули с помощью лыж и палок. Люси, заметив это, начала: — Мальчики, приветики! Что рисуете? — Огромный член. — Пояснил Брандо, чуть отъезжая назад от своего шедевра. — Всё вернооо! — Прогудел Марат и продолжил чертить загадочные линии правой ногой, то есть лыжей. Что-то пошло не так, и последняя внезапно отстегнулась. Парень, поболтав ногой в воздухе, смачно выругался: — Ёп твою лыжную мать… — Давай помогу? — Встряла Лера. Одноклассник, помахав руками, заявил: — Да мне и так нормально. — Выехав на площадку, называемую «начало и конец дистанции», он продемонстрировал свои суперспособности: спортсмен попытался удержать равновесие на одной опоре. Вышло удачно, если не считать того факта, что рядом располагался небольшой металлический турник, и находился он уж больно близко к лыжнику — из-за него номер пришлось приостановить, а то впоследствии парень мог лишиться и ног, и рук одновременно. Единственный, кто вёл себя тихо, что было довольно подозрительно — Матвей. Он засмеялся при попытках Марата показать высший пилотаж в лыжном катании, и только тогда тройка школьников обратила на него своё внимание. Джонни, обратившись к парню, спросил: — Вы в школу вообще собираетесь? — Чёрт бы его знал. — Одноклассник махнул рукой, улыбнувшись. — Урок же последний, можно и задержаться. Чувствую, нарисуемся мы вдоволь… * * * — Джонниии! Длинноволосый подбежал к парню и заключил его в свои крепкие объятия, не оставляя никакой надежды на освобождение. Впрочем, сегодня это было простительно — ребята не виделись с пятницы, ведь сегодняшние пятиминутные перемены не давали никакой возможности бегать по школе и поджидать кентов из других классов у кабинетов. Столовая сегодня также подвела — школьники даже кушали в разные смены, так что и тут никак пересечься не удалось. Единственное, что им оставалось — прятать телефон под ляжками и молиться, что учителя ничего не заметят — в перерывы между занятиями нельзя было успеть даже попереписываться, так что решено было хоть как-то выкручиваться. — Да-да, я тоже соскучился. — Он отодвинул от себя Цеппели и, скрестив руки, объявил: — У нас проблемы, Хьюстон. — Что случилось? — Джайро изогнул бровь. — Я не знаю, где сейчас мой класс долбоёбов. — Джонни развёл руки в сторону. — В классе их нету. Без понятия, где искать. — Устроим побег по этажам! — Объявил парень и, взяв младшего за руку, двинулся к лестнице. — Хотел когда-нибудь пробежать через всю школу? — Звучит не очень заманчиво, если быть честным. — Подытожил Джостар. Взгляд зацепился за лестницу, с которой спускались Матвей, Диего и, конечно же, Марат. Школьник воскликнул: — Джайро, это ж… Впрочем, пошли к ним. Ребята спешно подбежали к ученикам, которые втроём несли пустой огромный бутыль от воды. Парень в шапке, заметив загадочный предмет, спросил: — Это вообще что..? — Анастасия Павловна поменять попросила. — Ответил ему Марат, улыбаясь и, наверное, гордясь собой. — Надеюсь, что пятёрки по английскому поставят. Дело в том, что практически в каждом классе имелся добротный кулер с водой, который выручал школьников при сильной жажде. Очевидно, что из воздуха они не возникают, так что запас водных ресурсов пополняют или школьные слесари, или, если совсем невтерпеж, сами ученики. Весь склад и пустых, и полных бутылок находился в помещении с раковинами перед столовой и очевидно, что школьники уже перенесли воду на третий этаж. Сейчас им оставалось лишь поставить пустую бутыль в ряд и получить звание «героев школы». — Дайте угадаю: вы так и остались на лыжах ещё полтора часа, чтобы дорисовать член на снегу? — Предположил Джонни, вскинув брови. — Не только это. — Объявил Матвей. — Мы же ещё и соревновались, у кого круче получится трюк на одной лыже… — Я не удивлён. — Шепнул Джонни на ухо Цеппели, но первый лишь отмахнулся. Он, заправив прядь за ухо, невзначай спросил: — Ребят, а вы не знаете, где сейчас наш класс? — В библиотеке. — Протянул Матвей. — Ты забыл? Сегодня какое-то мероприятие про Пушкина, чтобы мы в этой школе от переутомления подохли. Два парня рассмеялись. Джостар предположил: — Вы же туда идёте? — Почти. — Пробормотал парень. — Если честно, то в лаборантскую к Дмитрию Александровичу, чтобы плотно покума… — Потише. — Диего приставил палец к губам Матвея и на этот раз обратился ко всем: — Я тоже про эту хуйню забыл. Пойдёмте бутылку отнесём и в библиотеку, а то потом пизды вставят за непосещаемость. — Думаю, что Джайро впустят. — Школьник оглядел длинноволосого и, что-то прикинув у себя в голове, поправил себя: — Надеюсь, что Джайро впустят… — Ой, да никто меня не выгонит! — Он махнул рукой, направляясь к столовой. Оглянувшись, он спросил: — Идём? Мы ещё можем успеть. Школьники быстро справились с пластиковой громадой и в два шага одолели расстояние до библиотеки. Кинув портфели около входа и взяв пример со своих одноклассников, все пятеро школьников скромно постучались в дверь. Матвей нараспашку открыл её после секунды стука, перечёркивая все меры приличия, но всё же учеников с Богом впустили на мероприятие. Пришлось усесться на пуфик прямо посередине помещения, который предназначался для четверых — Диего решил занять место около Панц. Теперь бездельники сидели рядом друг с другом и пытались вникнуть в происходящее. Библиотека выглядела как обычно за исключением нескольких деталей: на небольшом телевизоре, который располагался на столе библиотекаря, была включена, очевидно, презентация с Александром Сергеевичем Пушкиным, а около этой конструкции располагался небольшой круглый столик с фотографией вышеупомянутой персоны и свечка, дрожащая от любого шороха со стороны учеников. От последней почему-то всем было смешно, но этот момент мы ещё рассмотрим, поверьте. В центр импровизированной сцены вышла женщина, которую Джонни раньше видел не один раз. Кажется, она была психологом..? К ней ходила и, наверное, ещё ходит Люси, если догадки верны. Мысли были прерваны речью женщины. Она, улыбнувшись перед речью, начала: — Все, кто хотел, пришли? — Дети наперебой загалдели о том, что, кажется, большая половина класса тут присутствовала. Оказывается, что Брандо беспокоился зря: можно было с чистой совестью уйти домой, а тебе бы никто ничего не сказал. Многие люди, которые сваливали при первом удобном случае, тут, конечно, не присутствовали. Только самые стойкие девятиклассники. Стойкие девятиклассники и, конечно, один предатель, то есть десятиклассник. — В сегодняшнем году со дня рождения Александра Сергеевича Пушкина прошло уже двести двадцать пять лет, так что сегодня я бы хотела провести для вас мероприятие в честь жизни этого прекрасного поэта. Джонни и Джайро переглянулись между собой: это спонтанное собрание ещё раз подтверждало то, что школа из любого чиха готова сделать мероприятие и притащить на него как можно больше людей. Впрочем, парни и не были против, ведь Пушкин казался им намного интереснее, чем сидеть на самоподготовке и решать какую-нибудь геометрию. Конечно, половина класса наоборот сопротивлялась, и их уже пришлось тащить в библиотеку за шкирку: ребятам носиться по школе было дороже, чем рассказ про великого поэта. Но, справедливости ради, никого это не волновало, и у школьников не оставалось выбора — пришлось сидеть и пытаться вникнуть в то, что говорила женщина около столика с загадочной свечкой. * * * — Сквозь волнистые туманы Пробирается луна, На печальные поляны Льёт отчаянно… Ой, печально. Льёт печально свет она… По дороге зимней, грустной… В рот я их… По дороге зимней, скучной Тройка борзая бежит, Колокольчик однозвучный Утомительно дыми… Гремит. — Последние две строчки Усиков с удовольствием пропел. Глянув на свечку, которая подозрительно покачнулась, он показал ей кулак и продолжил читать стихотворение. Оказывается, что мероприятие состояло не только из монотонного пересказа биографии поэта — сюда ещё входило чтение стихов от самих девятиклассников, что слушатели воспринимали как повод посмеяться. Непонятно было, по какому принципу выбирали чтецов… Наверное только самые одарённые ученики имели честь выступить сегодня перед всем классом — кроме Саши тут ещё успели наследить Антон, Хот, Лера и Матвей. Последнему, оказывается, сказали сегодня подготовиться к выступлению, а он про это совсем забыл и маялся какой-то хуйнёй. — Спасибо, Саш, спасибо… — Психологу пришлось буквально выталкивать школьника с импровизированной сцены. Тот, горя желанием прочитать ещё парочку произведений, показал ей язык и приземлился на стул, хлопнув Влада по спине в знак приветствия. — Как я уже говорила, один из самых продуктивных и ярких периодов в творчестве Александра Сергеевича считается Болдинская осень. Хотелось бы рассказать вам о великом романе «Евгений Онегин». Вы уже проходили его по литературе? Со всех сторон послышался одобрительный гул. Кричали «да» даже те, кто ни разу не открывал книгу и не знал, кто такая Татьяна Ларина. Женщина, улыбнувшись, продолжила: — Над данным произведением Пушкин работал на протяжении семи лет, но датой окончания романа принято считать тысяча восемьсот тридцатый год — та дата, когда поэт находился в Болдине. И, по нашей небольшой традиции, приглашаю рассказать письмо Татьяны к Онегину! У кого оно было? Люси молча встала из-за стола и направилась к сцене. Педагог отошла на некоторое расстояние от девушки и внимательно приготовилась слушать ученицу. Самое первое, что смутило Джонни — то, что одноклассница была уж слишком тихая. Он не придал этому значения до того момента, когда школьница встала и оглядела весь класс, листая книгу и пытаясь найти нужную страницу. Её ноги неистово тряслись. Пламя свечи предательски дёрнулось, колышась в воздухе. Она начала читать, и было видно, как трудно ей это даётся — голос был неровным и выражал какое-то беспокойство: — Я к вам пишу — чего же боле? Что я могу еще сказать? Теперь, я знаю, в вашей воле Меня презреньем наказать. Но вы, к моей несчастной доле Хоть каплю жалости храня, Вы не оставите меня. Руки, удерживающие книгу, задрожали в такт ногам. Парни нервно переглянулись, а девушка, сглотнув, продолжила: — Сначала я молчать хотела; Поверьте: моего стыда Вы не узнали б никогда. Когда б надежду я имела Хоть редко, хоть в неделю раз В деревне нашей видеть вас, Чтоб только слышать ваши речи, Вам слово молвить, и потом Все думать, думать об одном И день и ночь до новой встречи… Она прочитала всё стихотворение. Теперь никто не смеялся — все чувствовали, как в воздухе витало напряжение. Пламя свечи колыхалось всё больше. — Кончаю! Страшно перечесть… Стыдом и страхом замираю… Но мне порукой ваша честь, И смело ей себя вверяю… — Она опустила глаза и, прижав книгу к груди, обратилась к преподавателям: — Извините, мне нужно выйти… Дверь захлопнулась, и теперь можно было услышать только быстрые твёрдые шаги в сторону спального корпуса. Пламя свечи успокоилось и теперь неспеша тянулось вверх, образовывая острый кончик. Весь класс сидел в тишине. Хот быстро отодвинула стул и без каких-либо объяснений побежала за подругой. * * * — Ребят, пожалуйста, встаньте для группового фото около телевизора! — Громко объявила библиотекарь, сжимая в одной руке телефон. Другой она быстро и без сожаления затушила свечу пальцами. — На секунду! Антон, отойди назад, ты всех загораживаешь! — Если кто-нибудь хочет закладки, можете взять у меня. — Психолог держала в руках несколько ярких бумажек. Джонни, взяв сразу две, объяснил: — Это для подруг. Спасибо! — Он потащил длинноволосого к выходу. Тот завизжал, забирая из рук женщины красочный подарок. — Как думаешь, почему она убежала? — Начал рассуждать парень. — Кто она? — Изогнул бровь Цеппели. — Люси, долбаёб! — Джостар влепил ему смачный щелбан. — Ты не видел, как она дрожала?! — Точно! — Он закричал и побежал к входу в спальни. Затащив туда Джостара, он воскликнул: — Операция по спасению Люси считать открытой! Тяжёлая дверь спального корпуса громко захлопнулась за парнями. Цеппели, боязливо оглядываясь по сторонам, заметил: — А я на втором этаже тут ни разу не был… Есть догадки, где они могут находиться? — В туалете. — Парень уверенно повёл старшего за собой. Остановившись прямо перед дверью в сортир, он задумался: — А нам вообще можно сюда зайти? — Пофиг, потом разберёмся. — Возразил ему парень и широко распахнул дверь. Звуком они отвлекли девушек, которые, как ни в чём не бывало, играли в гляделки. Джайро, подбежав к светловолосой и присев перед ней на корточки, начал: — Люси, с тобой всё в порядке? Что случилось? Неожиданно дверь, которую Джостар учтиво прикрыл пару секунд назад, распахнулась вновь. На этот раз можно было даже подумать, что её чуть не выбили с ноги. На пороге стояла Лера, которая, очевидно, разбиралась в спальном корпусе лучше, чем парни, которые никогда не ночевали в школе. Пытаясь восстановить дыхание, она сдавленно произнесла: — Люси, как ты? — Она обратила внимание на окружающую её обстановку и воскликнула: — Какого хера в женском туалете забыли мальчики?! Из-за спины только что прибывшей девушки послышался кашель, причём довольно громкий. Все разом обернулись и обнаружили Диего, который уже успел прислониться к косяку двери. Взглянув на многочисленные пары глаз, парень задумчиво произнёс: — Думаю, все вопросы уже решились без меня? Из самой глубины комнаты послышался смешок. Девушка, ради которой собрались тут собрались её одноклассники, встала и успокоила всех разом: — Ребят, у меня всё хорошо. Короче… — Она тяжело вздохнула, прежде чем начать свой рассказ. — Я с этим стихотворением ассоциирую своего знакомого, чувства к которому оказались невзаимны. Я чего-то переволновалась, сейчас-то всё уже давно забылось… Вы поняли. — Девушка устало улыбнулась и пожала плечами. — Если ты захочешь поговорить об этом ещё, то мы всегда тебя выслушаем. — Заверил её Джонни, и все остальные в маленьком помещении закивали головой. Парень, обратив внимание на бумажки в руке, протянул их одноклассницам: — Это, кстати, вам. Люси взвизгнула от счастья, а Хот, покрутив закладку в руке и обнаружив на другой стороне красивое стихотворение Александра Сергеевича, искренне поблагодарила Джостара за его щедрость. Впрочем, их разговор прервал Брандо. Он обратился ко всем ребятам: — Пойдёмте на полдник? Елена Петровна ждёт. — Не ждёт. — Возразила Лера. — Анастасия Павловна специально так пишет, а потом приходится ждать хоть кого-нибудь в столовой ещё добрых полчаса. Пошлите лучше ко мне в комнату, я вас мармеладками угощу! — Тогда решено. — Заметила Хот и, поднявшись с импровизированной ступеньки, аргументировала: — По крайней мере это лучше, чем сидеть вшестером в женском туалете. — При том факте, что половина людей тут мальчики. — Подмигнула Люси. — Идём! * * * Ребята довольно быстро справились с вкусняшками в комнате Леры и, не придумав ничего лучше, всё-таки отправились в столовую. Ответьте мне, что может быть лучше, чем поедание яблок в столовой с кентами после тяжёлого дня? Правильно, ничего. Самое главное условие в этом кайфе состоит в том, что нужно было ещё дождаться Елену Петровну, которая, очевидно, в столовую идти не спешила. Ребята и не были против — у них появилось немного времени на разговоры по различным темам. За столом сидели Джайро, Джонни, Люси, Лера, Хот и Антон. Длинноволосый, потирая руки, начал: — Ребят, важный вопрос! Если бы вам дали условие спрятаться в любом месте в нашей школе на двадцать четыре часа, и если вас не найдут, то вы получите… — Он задумался. — Скажем, крупную сумму денег, то куда бы вы ушли? — А еда будет? — С надеждой проговорила Люси. — Будет. — Успокоил её Цеппели. — Все условия для выживания и комфорта, но суть в том, что нельзя будет сдвинуться с места. — Я бы спряталась в закрытом спальном корпусе. — Объявила Лера. — У нас есть закрытый спальный корпус?! — Проговорили все за столом в один голос кроме, естественно, девушки. Она, пожав плечами, ответила: — Да, в восточном крыле третьего этажа над диванчиками. В игровую заходишь, а там дверь, которая ведёт к комнатам. — Нихуя себе… — Парировал Цеппели. — Почему я только сейчас об этом узнаю, хотя учусь в школе девятый год… — Согласился Джостар, сжимая голову руками с двух сторон. — Тот же вопрос! — Встряла Люси, широко распахнув глаза. — Я теперь хочу туда! — Сходим когда-нибудь. — Махнул рукой Цеппели и, обратив внимание на напротив сидящего парня, начал: — Антон, какой у тебя рост? — Уже сто восемьдесят три сантиметра. — Парировал парень, поправляя очки. — Офигеть, даже я сто восемьдесят! — Воскликнул длинноволосый. Отведя взгляд в сторону, он проговорил в пустоту: — Вы никогда не хотели измерить свой рост в капустах..? — Алиса, средний размер кочана капусты. — В ту же секунду зазвучала речь школьника. После ответа голосового помощника он, нажав на значок, парировал: — Алиса, раздели шестнадцать на сто восемьдесят три. — Антон, померь мой рост в клубничках! — Завизжала Люси, глядя на полученную цифру — в рост парня можно было выстроить башню из одиннадцати с половиной овощей. — А мой в членах, пожалуй. — Объявила Хот. — Алиса, средний размер члена в России… В столовую зашла Елена Петровна и, взяв у поваров корзину с яблоками, гордо поставила её первый попавшийся стол, так что просвещение в подобных вопросах было отложено на задний план. Кстати, возможно вам показалось странным, что женщина, которая никогда не была причастна к девятому классу, сейчас его кормит? Постараюсь объяснить. Дело в том, что знаменитый любимый воспитатель девятого класса заболел. На замену её в жизнь второй половины дня ребят пришла именно Елена Петровна — низкая женщина с короткими чёрными волосами и шедевральными платьями. По внешнему виду сначала может показаться, что она строгая, но на деле… Ну, на самоподготовке обычно сидят не более трёх человек. Это при условии того, что кто-то вообще пришёл, а значит, что можно и праздник закатывать. Говоря простыми словами, новая воспитательница девятиклассников не сильно обращала внимание на посещаемость самоподготовки. Единственное, что её волновало — присутствие ночующих на ужине. Марина Геннадьевна же наоборот пыталась удержать всех двадцать восемь детей в кабинете, и этим не совсем устраивала ребят. Это было в прошлом, ведь сейчас можно было без проблем гулять по школе хоть до вечера и не думать о том, что тебя кто-то ищет. Мимо стола пробежал… Стоп, этого не может быть, сам Саша Пайцев! Джонни открыл рот от удивления, а Сайцев, увидев взгляд одноклассника, лишь подмигнул ему, забирая яблоко и уходя обратно в закат. Или в изолятор, кому как нравится… Школьники за столом таинственно переглянулись, посвящая свои взгляды странному появлению иноагента. — Слышали, что Марина Говядина… Ой, Марина Геннадьевна ушла в декрет? — Спросила Хот. На стол прямиком изо рта школьников полетели кусочки яблок от смеха. Джайро, вытирая слёзы, повторил? — Марина Говядина..? — Ну да. — Девушка пожала плечами, отрывая черенок у фрукта. — Я её так давно называю, она даже и не против. — Это звучит определённо лучше, чем Марина Геннадьевна. — Проговорила Лера с набитым ртом. Прокрутив у себя ту фразу в голове ещё раз, она воскликнула: — В декрете? Стоп, что?! Эта шутка являлась одной из самой актуальной на данный момент. Дело в том, что воспитателю уже несколько раз продлевали больничный на всё больший и больший срок, что выглядело довольно подозрительно. Если честно школьники вообще не были уверены, что женщина к ним вернётся. Последняя фраза звучит странно? Вовсе нет, если вы посвящены в одну легенду. Называется «Проклятие девятого класса»… Ладно, над названием я ещё подумаю. Суть заключается в том, что за всё учебное время ученики успели сменить примерно семь воспитателей и, как правило, никто никогда надолго в их классе не задерживался. Осознавать это было очень странно, но практически каждый год учителя на вторую половину дня прикреплялись уже к другим классам, а девятому оставалось только привыкать к новому преподавателю. Ещё подозрительнее это выглядело при том факте, что у других классов таких проблем не было, и их воспитатель проходил с ними огонь и воду. Похоже, что учителя не ценили весьма нестандартные ситуации с их детьми, которые можно было хоть в отдельную огромную книгу писать. Их запас, если верить легендам, никогда не заканчивался. Впрочем, вернёмся. Сегодня выдался довольно сложный день, который в очередной раз подтверждает то, что в нашей волшебной школе может произойти что угодно. Второе правило железнодорожного лицея под номером шесть — быть готовым ко всему и сохранять позитивный настрой! Последнее при возможности, конечно. Это сложно исполнить тогда, когда сидишь в стеклянной комнате, а мимо тебя проходят младшеклассники и внимательно рассматривают тебя за прозрачной стеной так, как будто ты какой-нибудь редкий вымерший динозавр. Остаётся только грызть своё бедное яблоко и мечтать о том, что родители вскоре смогут забрать тебя из этого ада.