Червивые яблоки

      С тех пор, как правда всплыла наружу, в семье Андерсонов стало тихо. Они больше не говорили за едой, не проводили вместе свободные вечера, не выбирались куда-нибудь в выходные. Между ними не было ни обиды, ни злости, близнецы просто не могли проглотить эту информацию, а Айви не знала, что сказать, чтобы не отдалить их от себя еще сильнее. Ни Билл, ни Том не были готовы к услышанному, в их недолгой жизни не было ни дня, чтобы они усомнились в родстве со своей семьей, и, как обычно бывает, больнее всего ударило то, чего совсем не ждешь. Теперь их больше не удивлял факт того, что во всем семейном древе Андерсонов они были единственными близнецами.       До новой недели они не появлялись в школе, почти не выходили из своей комнаты, лишь иногда под ночь Том спускался за едой, хотя аппетита у них почти не было. Билл совсем закрылся в себе, теперь он почти не улыбался и ни с кем, кроме близнеца, не разговаривал. Каждый раз на уроках он уходил в себя, пустым взглядом пялясь в открытую тетрадь и совершенно упуская из вида занятия. Парень отказался от всех олимпиад, факультативы тоже были им заброшены. Учителя пытались поговорить с ним, выяснить причину такой резкой перемены, но он все сбрасывал на усталость, не желая ни с кем делиться их семейным секретом. В подкрепление его слов шел заметно ухудшившийся внешний вид: от недоедания его щеки впали, сделав черты лица еще острее и грознее, руки совсем высохли, а на спине теперь можно было прощупать каждое ребро даже не напрягаясь и не заставляя его наклониться.       Тому тоже пришлось непросто, он стал показывать плохие результаты на тренировках, а из-за того, что вплоть до зимнего бала Джесс Митчелл так и не получила от футболиста приглашение, разгорелся скандал. Она забрасывала парня сообщениями в Фейсбуке, Инстаграме, всех возможных мессенджерах, где Тому не посчастливилось иметь аккаунт, даже на электронной почте и в смс, но Том, в конец уставший от этих истерик и ужасно обеспокоенный состоянием младшего брата, повсеместно добавлял девушку в блок лист.       Но сдаваться Джесс не собиралась. Она спешно поменяла Тома на Алана, и хотя в американском футболе квотербек ценился больше любого другого члена команды, в школе все было немного иначе. По популярности Алан значительно уступал Тому, его заурядная внешность проигрывала на фоне обаятельного нападающего. Не поняв замену игроков, Алан как-то раз остался с Томом один на один после тренировки, и парню пришлось поделиться с квотербеком своей непростой историей. После этого все вопросы были сняты, Алан пообещал сохранить информацию в секрете и попридержать Джесс, которая уже готовила диверсию против такого плохого футболиста, вздумавшего бросить ее перед балом.       Единственное, что у близнецов осталось без изменений, это их половая жизнь. Билл, разумеется, стал значительно менее эмоциональным, но в целом на качество секса это никак не повлияло. Одним из вечеров, после того, как Джесс заспамила очередной аккаунт Тома, он довольно жестко прихватил младшего за ягодицу. От такого неожиданного и слишком болезненного действия, зубы Билла, находящиеся в опасной близости от шеи близнеца, сомкнулись, и теперь на его коже красовалась длинная багрово-фиолетовая полоса, а на ягодицах младшего — темно-синие вдавленные лунки от ногтей. Такую красоту Билл предлагал закрыть воротом толстовки, но Том же наоборот будто напоказ выставлял изувеченную шею, от чего у Билла закрались сомнения, что все это вышло по чистой случайности. После того, как почти все ученики заметили яркие полосы на шее футболиста, по школе пошли слухи, что Джесс настолько плоха в постели, что Тому пришлось найти себе кого-нибудь поактивнее.       На зимний бал, к которому последнюю неделю активно готовилась вся школа, близнецы решили не идти, но организационный комитет настоятельно попросил Тома появиться, как-никак он был в числе кандидатов в короли и было бы неловко, если бы на сцену в случае победы никто не вышел. Оставлять брата дома одного Том не хотел и уже собирался послать и школу, и организационный комитет куда подальше, но Билл такого бунтарства не оценил и все же согласился пойти на мероприятие, лишь бы близнец не ухудшал отношения со школьным управлением. Он подобрал себе на вечер черные брюки по фигуре, которые теперь на нем слегка висели, черную плотную рубашку и серебристый пиджак в полоску с рукавом три четверти. В каждый из трех проколов на левом ухе Билл вставил серебряную серьгу-подвеску в форме капли и точно такую же, но одну, надел на правое ухо. К ним он подобрал минималистичные серебряные кольца, которые украшали почти каждый из его пальцев. В макияже парень не стал придумывать ничего нового, как обычно густо накрасив черным глаза и ресницы, и ногти к ним в придачу. Волосы он тоже как-либо особенно укладывать не стал, только выкрасив выборочно пряди серебристыми блестками.       С костюмом Тома все было куда проще. Вся футбольная команда договорилась одеться в одинаковые классические черные костюмы, дав волю воображению только в рубашках и аксессуарах, но и здесь Том заморачиваться не стал, выбрав обычную удобную белую рубашку.       В зале был включен приглушенный голубой свет, причудливыми узорами бегающий по полу. С потолка свисали звезды и снежинки, вырезанные из матовой и фольгированной бумаги, по стенам и окнам были развешены золотые гирлянды-сетки. По периметру зала были расставлены стулья и небольшие столы, в дальнем углу, противоположном от сцены, разместилась фотозона, украшенная еловыми ветками, красными глянцевыми шариками и искусственным инеем.       Зал набился быстро. Чтобы быть подальше от разгневанной Джесс и любых предложений пойти потанцевать, близнецы забрались на балкон, идущий по периметру всего зала, где была размещена аппаратура для управления освещением. Последние годы каждый раз световиком выбирали хорошего друга Тома Сэма Джонсона, с которым они вдвоем начинали играть в футбол еще в детстве, но Сэм быстро понял, что спорт — это не его, и потому покинул команду. Сэм умело обращался с лампами, знал где, что и как должно быть подключено, разбирался в пульте управления, чего даже школьный техник не мог, и именно за это организационный комитет каждый раз назначал его «художником по свету», совершенно не интересуясь, хочет Сэм принимать участие в зимнем балу или нет.       Втроем облокотившись на металлическое ограждение балкона, парни беседовали между собой, наблюдая за танцами внизу. Хотя будет правильнее сказать, что беседовали Том и Сэм, Билл же молчал, что в последнее время стало для него в порядке вещей. Они обсуждали выигранную у быков игру, какую дерьмовую музыку выбирает парень у диджейского пульта и как все же скучно живется в Хикори. Сэм высказал Тому свою лояльность в битве с Джесс и попытался выяснить у футболиста кто эта страстная особа, которая теперь занимает место черлидерши, но Том только отшутился.       Когда просто наблюдать за танцполом стало скучно, Сэм попросил свою сестру принести им три стаканчика пунша. Из рюкзака парень достал детскую бутылку для воды с головой Микки Мауса вместо крышки и из нее наполнил каждый стаканчик до верха. - И что это? - поинтересовался Том, принюхавшись к пуншу. - Виски, - коротко ответил Сэм, делая глоток из стакана. - Отличная вещь, безотказно создает праздничное настроение. Вы пейте-пейте, у меня еще Дональд Дак есть.       Том ожидал, что его брат привычно откажется, но Билл вперед него глотнул из стаканчика, за раз опорожнив его наполовину. На его лице тут же появилось отвращение, он прикрыл губы пальцами, пережидая жжение в глотке, но, когда боль прошла, парень снова взялся за напиток. - Не налегай, - склонившись к уху младшего, попросил Том, но в ответ так ничего и не получил.       Сэм не соврал, с алкоголем стало значительно веселее. Они с Томом как две домохозяйки обсуждали сложившиеся пары и кто с кем на самом деле хотел пойти на бал. Исходили они исключительно из движений и взглядов, подмешивая в свои рассуждения школьные слухи. На одном из стульев у стены Том заметил знакомую рыжую голову. Она как всегда была одета в черное платье, но на этот раз пышное, с торчащей красной сеткой из-под подола. У платья был глубокий прямоугольный вырез и рукав с широкой манжетой, больше деталей с балкона было не разглядеть. В этот раз ее рыжие волосы были распущены, но перед лицом все еще висели две пряди, отделяемые от остальных волос толстым ободком, украшенным алыми розами.       Она сидела внизу совершенно одна, пока все танцевали. Выискав его брата на балконе, девушка с тоской смотрела, как он потягивает напиток из стаканчика, бродя взглядом по свисающим с потолка звездам. В своем молчании, с налетом апатичности и таинственности он был еще прекраснее, чем обычно. Внезапно пришедшая дистрофичность визуально добавляла ему годы и рост, его губы выглядели пухлее, чем раньше, постоянно разодранные зубами. Огоньки золотых гирлянд тысячами звезд отражались в его черных глазах, от обилия разных источников света его кожа поблескивала осыпающимися с волос блестками. К его гладкой и холодной как мрамор коже хотелось прикоснуться, обратить на себя взор печальных глаз. Том был готов поклясться, прямо сейчас, в эту минуту он заново влюблялся в своего близнеца.       Он с дрожью выпустил воздух из носа и рта, одернув себя. Для этого было не место и не время. Но и рыжей мечтательнице Том такой возможности оставлять не желал. Пристальным взглядом он переманил на себя взор в момент испугавшихся глаз и одарил неудачливую наблюдательницу достаточно красноречивым средним пальцем.       Наверху стало жарко. Сбегав за новой порцией пунша, чтобы не пить чистый виски, Том оставил свой пиджак на одном из стульев внизу, побоявшись, что он свалится на кого-нибудь с балкона. Сэм уже расчехлил Дональда Дака, а Билл, стремительно пьянеющий, теперь смеялся даже с самых идиотских историй световика о том, как сестра оттачивала на его волосах навык работы с выпрямителем и пережгла ему несколько прядей. Том был намерен вытащить Билла с балкона, младший практически не пил, и уже давно перешел положенную ему черту по алкоголю, но, как невовремя, внизу началось объявление избранных короля и королевы зимнего бала, и старшему пришлось спуститься вниз.       Как и ожидалось, королем выбрали Тома, а королевой — Джесс, но не подговори группа поддержки некоторых учеников, девушка могла остаться без титула. На голову Тома надели массивную пластиковую корону с позолотой, однако с диадемой Джесс возникли проблемы. На голове у девушки было необычное украшение представляющее собой металлическую миниатюрную голову кошки, помещенную на линии волос у лба, от нее шли цепочки в обе стороны и вплетались в волосы. Именно из-за цепочек диадему никак не получалось закрепить на волосах. К ней подошел учитель, кто-то из организаторов и даже ведущий, но им так и не удалось надеть на нее диадему без того, чтобы повредить цепочки. По итогу корону недовольной девушке пришлось просто держать перед собой.       Королю и королеве следовало станцевать вместе, но об этом не было и речи. Когда объявили медленный танец, Джесс ушла с танцпола к Алану, а Том поднялся на балкон, где уже наполовину была пуста бутылочка с Гуфи.       Коронация прошла, а значит их там больше ничего не держало. Том попрощался с Сэмом, пожелав ему удачи дожить этот вечер, и потащил брата вниз, в стакане которого уже давно не было ни капли пунша. Со стульев он забрал пиджак и вместе с близнецом отправился к выходу. На улице Том напросился в машину к одному из своих товарищей по команде. Обычно после такого рода мероприятий их забирала Айви, но у нее самой в этот день был рождественский корпоратив.       Они оказались дома, однако для бризнецов зимний бал был еще не закончен. Накануне вечером, заручившись ленивой помощью Билла, Том растянул по периметру комнаты светодиодную ленту. Украшать потолок как в танцевальном зале в одиночку было сумасшествием, поэтому Том нашел в интернете растяжки из фольги в форме звезд и как мог закрыл ими потолок в комнате. У них уже давно был подобран плейлист как раз для таких случаев, светодиодная подсветка была настроена на голубой цвет, и, когда они поднялись к себе, им оставалось только включить ее и гирлянду на зеркале, чтобы вечер мог продолжаться.       Из колонок полилась мелодичная музыка, Том отбросил на стул свой пиджак, чтобы наконец суметь потанцевать с близнецом, но ткань как-то слишком странно звякнула, ударившись о спинку. Из любопытства парень потрогал карманы и в одном из них обнаружил нечто интересное. - Смотри, - сказал он Биллу, тоже снимающему пиджак. Парень усмехнулся. - Откуда она у тебя? - поинтересовался близнец, разглядывая поблескивающую диадему в руках брата. - Похоже, это пиджак Алана. Он мне еще в школе показался маловатым, - Том пожал плечами, подходя к близнецу. - Ничего. Верну ему потом, а сегодня эта корона украсит голову моей истинной королевы, - он подошел к брату и как положено двумя руками надел пластиковую диадему на Билла. Близнец же смотрел на него с вопросительно поднятой бровью. - Прости, король может быть только один, - Том довольно улыбнулся, возвращая свою корону на место. - Позвольте пригласить вас на танец, миледи. - Еще раз обратишься ко мне как к женщине, этот титул я передам тебе, и речь не о короне, ты меня хорошо понял? - завуалированно пригрозил Билл, за шею обнимая своего близнеца, чьи руки уже давно были на его тонкой талии.       В плейлисте заиграла одноименная песня Dream, Ivory. От Билла пахло спиртным, его слегка штормило, но сейчас впервые за последнюю неделю он улыбался. Хоть им и нельзя было танцевать на школьном балу, все вышло как он и помыслить себе не мог — они пришли на бал в паре и Том действительно весь вечер был только с ним, больше ни с кем не танцуя и не обнимаясь даже для поддержания своего дурацкого имиджа. А теперь еще и этот вечер, который его брат планировал практически в одиночку.       Билл никогда не отдавал себе отчета, как он был влюблен в этого иногда глуповатого, но такого заботливого и преданного парня. Бывало он думал, что бы с ним было, если бы он родился один, без своего близнеца, и от этих мыслей в его сердце становилось так пусто. Он не мог себе представить как можно любить кого-то другого, как можно целиком и полностью довериться кому-то, кто пришел в твою жизнь, а не был ее частью с самого рождения. Он не мог представить пустого места в своей постели, пробуждения без поцелуев на спине или горячего дыхания над головой. Он не мог представить, что ему делать, если Том вдруг уйдет, и он останется совсем один, он просто не мог увидеть свою жизнь без близнеца, держащего его за руку.       Пальцами он ласково погладил Тома по щеке, кольцо дрогнуло в растянувшихся губах. - Том, - тихо позвал его Билл, заглядывая в такие же черные, как и его, глаза. - Ты такой красивый, я даже не знал, что люди бывают такими красивыми. Знаешь, тебе нельзя было этого делать, - он поддел ногтем кольцо в его губе. - Потому что.. потому что я теперь каждый раз, когда вижу тебя с этим кольцом, я прямо из головы выбросить не могу, как оно скользит у меня по коже, и мне так плохо становится.. Я думать ни о чем не могу, кроме как вернуться скорее домой и чтобы.. Чтобы мы с тобой снова закрылись в комнате.       Со смешком Том присвистнул. - Когда же ты успел так набраться? - Ты слишком надолго оставлял меня одного, - выдохнул Билл, опуская ладони на грудь близнеца. - Никогда не оставляй меня, слышишь? Никогда. - Я и не собирался, - со всей серьезностью ответил Том, и их губы соединились.       Билл потащил на себя близнеца за края наполовину расстегнутой рубашки, не прекращая с жадностью его целовать. Когда его ягодицы уперлись в край стола Тома, он оторвался от губ близнеца, садясь на столешницу. Рукой парень одним движением скинул все книги на пол, освобождая стол. Облизнув губы, он принялся расстегивать оставшиеся пуговицы на рубашке Тома. - Трахни меня на этом столе.       После этих слов Том по-доброму посмеялся. - Ты же совершенно пьян.       Тогда Билл сделал серьезное лицо насколько это было возможно и поднял ладонь вверх, давая клятву как в суде. Для полной картины ему не хватало только Библии. - Я даю свое полное согласие на то, чтобы Том трахнул меня на этом столе. - Ну ты и идиот, - покачал головой старший, все же припадая к губам близнеца.       Он принялся расстегивать маленькие пуговицы на черной рубашке, когда прохладная тонкая рука уже гладила его в паху. Плотная черная ткань сползла с острых костлявых плеч, бледная кожа засияла множеством мелких блесток, разбросанных по рукам, ключицам, груди как миллионы далеких галактик. По шее Тома вместе с горячим языком заскользил маленький металлический шарик, каждый раз безошибочно заводящий его с пол-оборота. Он прижал близнеца к себе, заводя пальцы в склеенные от блесток волосы, под ладонью чувствовалось, как движутся мышцы под кожей головы. Билл вылизывал его шею, горьковатую от парфюма, задевая зубами еще побаливающую кожу. Пахом он плотно прижимался к бедрам Тома, сквозь брюки потираясь возбужденным членом о член близнеца. Его рука скользнула по рельефной груди, ногтями задевая затвердевший сосок, после чего Том с трудом выдохнул, отталкивая разошедшегося близнеца от себя. Диадема тут же слетела с его головы, укатившись на пол. - Ты меня с ума сведешь, - задыхаясь, пробормотал Том. - Разве я не уже? - игриво пролепетал Билл, ногтем проводя дорожку по часто вздымающейся груди брата к его натянутым в паху брюкам.       После этого простого прикосновения брюки слетели с ног Билла так же быстро, как и его нижнее белье. Том отлучился за лубрикантом, но, как только его бедра снова оказались напротив бедер близнеца, Билл крепко прижал его к себе ногами. Прохладный гель потек по его промежности, затекая в ложбинку между ягодицами. С его губ сорвался напряженный стон, Билл наблюдал за своим братом, прикусив губу. Смазав пальцы лубрикантом, Том как обычно плавно ввел в близнеца палец, придерживая его второй рукой за талию, но в этот раз Билл запротестовал. - Нет-нет, - он помотал головой, все еще не сводя глаз с Тома. - Я хочу без этого. Давай сразу, как в тот раз.       Том неуверенно посмотрел на разомлевшего Билла, но тот только ближе подвинул его к себе ногами. Пойдя на поводу у брата, Том расстегнул ширинку брюк и достал покрывшийся смазкой член. К черту все, ему и самому уже не терпелось приступить к процессу. Обильно покрыв лубрикантом член, он провел по нему пару раз рукой и, приставив головку к сомкнутому кольцу мышц, без предупреждения вошел в горячее тело наполовину. Билл тут же выгнулся дугой, отрывая поясницу от стола. Он болезненно простонал гораздо громче, чем позволял себе обычно. Его рука инстинктивно уперлась в руку Тома, прижатую к столу. - Я так люблю тебя, - вдруг прошептал Билл, часто дыша и держась за запястье близнеца. - Я так люблю чувствовать тебя внутри себя, будто мы снова становимся одним целым, одной клеткой. Я не знаю, как это объяснить, я не могу помнить того, что происходило со мной, когда у меня даже мозга не было, но это чувство.. Когда ты здесь.. - свободной рукой он погладил лобок Тома, покрытый небольшим пушком волос. - Я.. Я чувствую тебя всего, будто мы один организм.       Прищурившись, Том склонился над Биллом, его покрытые пеленой опьянения глаза бегали по приблизившемуся лицу брата. Он поцеловал раскрытые от дыхания губы и снова поднялся над близнецом. - Тебе категорически нельзя пить, - заключил Том, улыбнувшись возбужденному лицу. - Ты начинаешь слишком много болтать.       Не дав Биллу хоть что-то ответить, он прижался пахом к бедрам брата, оказываясь внутри напрягшегося тела полностью. Ему в лицо вырвался еще один более громкий болезненный стон, почти переходящий в крик. Билл расположил руки на плечах близнеца, но он тут же выпрямился, не давая себя обнять. Сняв с головы мешающую корону, Том расположил руки на торчащих косточках таза, свисающего с края стола и находящегося под углом из-за выгнутой спины. Поступающими движениями он принялся ритмично двигаться в теле близнеца, ощущая, как плотно сжимаются мышцы вокруг его члена.       Теперь вместо слов с губ Билла срывались стоны, перебивающие все еще играющую на фоне музыку. Он ерзал по столешнице от каждого движения бедер, его руки бесцельно болтались возле разметавшихся волос. Том любовался вытянутым телом, каждая мышца которого отзывалась на его уверенные толчки. По впалому исхудавшему животу он видел, как раскрываются и сужаются мышцы от движения его члена внутри. Кожа Билла переливалась в свете теперь покрытая испариной и каплями смазки.       Ему очень хотелось поцеловать своего брата, но оторваться от созерцания настолько красивого зрелища Том не мог. Он с трудом дышал от разыгравшегося в груди сердца, от силы, с какой он сжимал узкий таз близнеца, на коже оставались следы, заметные даже в таком свете. С придыханием Том слушал разливающиеся по комнате стоны, ему так редко удавалось слышать их в полную силу, не приглушенные ни подушкой, ни поцелуями, что он был счастлив даже короткой и спешной близости, когда они оставались в доме одни.       Внезапно Билл перевалился через край стола, Том не сразу понял, что произошло, но его наученное годами подсознание в тот же миг приказало рукам придержать нависающие перед лицом близнеца волосы. Его вырвало на пол алкоголем, разбавленным желчью и пуншем. Осознав, что происходит, Том уже держал его второй рукой, не давая свалиться со стола. - О, боже, прости меня..- огорченно выпалил Билл. - Я все испортил.. - Все в порядке, ты что, - после этих слов его снова вырвало, и Том вздохнул. - Ты просто немного перебрал, так бывает.       Когда поток рвоты прекратился, Том помог близнецу умыться. Разумеется после такого ни о каком сексе речи больше не шло. Он настоятельно отправил Билла в постель, в то время как сам принялся убирать рвоту с ковра. Диадеме Джесс тоже не повезло попасть под раздачу. Хотя бы книги не сильно пострадали, многие из них были только слегка забрызганы. Разобравшись с беспорядком, Том выключил светодиодную ленту, оставив только гирлянду на трельяже, за ней — ноутбук и довольно уставший лег рядом с расстроенным близнецом. - Никогда больше не буду пить, - обиженно пробубнил Билл, и Том улыбнулся ему в ответ. - Это ты еще не раз вспомнишь завтра.       Он ласково поцеловал брата во влажный прохладный лоб и вместе с ним накрылся одеялом. Том некрепко обнял его поверх одеяла, положив руку на изогнутую линию талии, в ответ Билл положил ладони на его шею, слабо взявшись за косички как за спасательный круг. - Не знаю, что бы я делал без тебя, - хрипло заговорил Билл сухими губами. - Без меня ты бы так не напился. - Я не об этом, - вздохнув, он все же открыл глаза и посмотрел на Тома. - Я не знаю, как бы я справился с этой новостью без тебя. Весь мир, который я знал, оказался совсем не таким, каким я его запомнил и только ты.., - Билл поднялся пальцами по косичкам Тома, огладив его подбородок и скулы. - ..только ты в нем остался неизменным. Я говорю это тебе не как своему любовнику, а в первую очередь как близнецу. - Но ведь совсем ничего не изменилось, Билл. Да, это грустно и неприятно, что семья, в которой мы выросли, не имеет с нами кровного родства, но их любовь к нам была искренней, любовь Айви к нам искренняя. Они не стали нам чужими людьми только потому, что не они родили нас. Подумай, мы ведь даже и мысли не допускали, что папа и мама могут быть нам неродными, они и скрывать-то это не собирались. Тогда почему наши чувства к ним должны поменяться?       Билл пожал плечами, закрыв глаза. - Я не говорю, что больше не люблю Айви, что к маме и папе как-то иначе теперь отношусь. Просто.. Все это так странно и так резко свалилось, что я не знаю.. Я теряюсь и не знаю, что мне думать, что я чувствую. Будь мы просто брошены в роддоме, я бы может и не отнесся к новости так, но.. Все, что Айви сказала, никак не дает мне покоя.       После зимнего бала Биллу было настолько плохо, что на рождество он почти ничего не ел. Из-за диадемы почти что разгорелся новый скандал с Джесс, и слухи о тайной девушке Тома с новой силой стали распространяться среди ушедших на каникулы школьников. Близнецы постепенно начали оттаивать, чему Айви была несказанно рада. Они поделились с сестрой своим решением оставить семейную тайну в секрете, что девушку тоже очень приободрило и избавило от необходимости объясняться перед друзьями, которые должны были прийти к ним на рождество. Майя была одинокой, как и Андерсоны, больше ей было не с кем провести вечер сочельника. Колин и его жена Тина собирались навестить родственников в Вашингтоне только в Новый год, а Ричи и Эмма вообще были родом из Канады и на праздники тоже оставались одни.       Во время рождественского ужина гости снова просили Тома продемонстрировать, с какой легкостью он поднимает сестру на руки, как было каждый год с момента его пятнадцатилетия. Они старались веселиться и не думать о плохом, но Биллу это все еще плохо удавалось, что даже девочки тайком поинтересовались у Айви, все ли у парня хорошо. Из развлечений на праздник у них был плотный ужин, беседы и просмотр Одного дома в двух частях, собственно, как и каждый год.       Хотя одно рождество в компании друзей Айви запомнилось Тому лучше остальных. Когда им с Биллом было по четырнадцать, они настолько увлеклись помощью сестре с сервировкой стола, что оказались вдвоем в одном дверном проеме под омелой. Девушки сразу же ухватились за этот момент и потребовали краснеющих близнецов поцеловаться. Конечно, ни о каком французском поцелуе не было и речи, они просто легко чмокнули друг друга в щеку в опасной близости от губ, но и этого было достаточно, чтобы раззадорить Тома, а Билла заставить параноить еще целую неделю, что сестра и ее подружки обо всем догадались.       Утром 25 декабря они обменялись подарками. Айви подарила Биллу дорогостоящие беспроводные наушники, а Тому — коллекционное издание игры Death Stranding в кейсе. Близнецы же сестре подарили серебряные асимметричные серьги, с одной стороны которых висел детализированный ягненок с бантиком, с другой на цепочке покороче — только один бантик. От подарка девушка в очередной раз расплакалась. Подарки близнецов друг для друга были немного поскромнее — Билл подарил Тому коллекционный набор Лего с машиной обожаемого им Джеймса Бонда, а Том вручил брату набор от того же бренда с комнатой из Друзей.       В один из дней Айви отправилась с друзьями в торговый центр фотографироваться с Сантой. Близнецы обычно тоже ездили с ними, хоть и отказывались садиться на колени к дедушке, но в этот раз они предпочли остаться дома. За окном уже было темно, Том сидел в гостиной, подсвеченной огнями рождественской ели, и разбирался в новой игрушке, развалившись в просторном кресле перед телевизором. Билл уже какое-то время торчал в их комнате один, и только под вечер решил спуститься вниз к близнецу. Они оба были в рождественских пижамах: Том — в зеленой с рисунками разноцветных подарочных коробок, а Билл — в красной с маленькими елочками и сладкими посохами.       Билл подошел к креслу, Том лишь взгляд бросил на него, затем снова уткнулся в экран. Тогда Билл залез к близнецу на колени, расставив ноги по бокам от ног близнеца, и обнял его за талию, положив голову на левое плечо. Снизу вверх он следил за сосредоточенным лицом Тома, рыскающего по горам. Заметив, как близнец пристально на него смотрит, Том отвлекся и, извернувшись, поцеловал брата в лоб, после чего руки покрепче сомкнулись вокруг его талии.       Теперь Билл принялся за разглядывание картинок на пижаме старшего, он бесцельно гладил пальцами подшитый ворот пижамы, считая цветные коробки. Когда ему надоело и это, он тяжело вздохнул и, расслабившись, улегся на близнеца. - Том, - Билл все же решился отвлечь брата от игры. В ответ он услышал мычание. - Что ты думаешь о нашей биологической маме, Матильде? - Я? - переспросил Том, разумом все еще находящийся в игре. - Она нас тупо бросила, а мама с папой спасли нас от верной гибели — вот, что я думаю. - А что, если это не так? - Последний раз, когда ты говорил что-то подобное, выяснилось, что мы приемные, так что я даже боюсь спрашивать, что ты хочешь сказать, - хмуро выдал Том, продолжая нажимать кнопки на геймпаде. - Ей было пятнадцать, какие там дети. Понятное дело, что она просто не смогла от нас избавиться и нашла такой интересный выход — скинула нас родителям своей подружки. - Не похоже, чтобы это было правдой, - без промедлений отмел Билл, и Том устало вздохнул. - Она дала нам имена, оставила фотографию. Если бы она хотела избавиться от нас, почему она просто не родила нас где-нибудь одна и не бросила так? - Потому что могла умереть, - твердо ответил близнец. - А я думаю, она хотела нас сохранить, но кто-то — очевидно, ее семья — этого не хотел, и тогда она сбежала, пряталась до последнего. - И почему же тогда эта мать года за нами не пришла? - Том уже поставил игру на паузу, сурово смотря на близнеца, приклеившегося к нему. - Потому что что-то случилось. И что-то очень нехорошее, - Том закатил глаза, и тогда Билл поднял голову, садясь. - Послушай, мне кажется, здесь все не так просто, Том. Я думаю, это не одна из тех историй, где малолетка залетела, а потом скинула детей. Я думаю, она правда хотела вернуться, но что-то ей помешало.