Спаситель из соседнего здания

Саша так растерялась от неожиданно поступившего указания, что даже не успела испугаться или запаниковать. Вместо этого она не нашла ничего лучше, как безэмоционально уставиться на Арса и недоуменно поинтересоваться: - Зачем? - Ну как же? - не менее недоуменно отозвался мужчина, - Вам плохо, больно, Вы мучаетесь. А... так, что тут у нас? - Арсений поднял с дивана начатую пачку таблеток, - А "Пенталгин", судя по всему, помогать Вам не планирует, - не дождавшись никакой реакции на свои слова, Попов подтянул к себе сумку, начиная в ней копошиться и, хитро улыбнувшись, добавил, - А я, ни как джентльмен, ни как врач, не могу допустить чтобы столь красивая девушка страдала! Саша все ещё пребывала в небольшом ступоре, из которого её вывела только извлеченная из сумки упаковка с одноразовым шприцом. Девушка сглотнула, чувствуя подступающую к горлу панику и предприняла попытку отказаться: - Да нет, спасибо большое, Арсений, не нужно. Мне кажется, пенталгин начинает действовать... Давайте уже сейчас выдвигаться. Парень выпрямился и задумчиво посмотрел на свою новую пациентку. Что-то тут явно было не так. Он чувствовал, что легче девушке явно не становится, но почему-то она вновь отказывается от его помощи. Снова стесняется и не хочет доставлять неудобств? Или причина в чем-то другом? - Саша, Вы боитесь меня? - мягко спросил врач, желая проверить неожиданно пришедшую в голову догадку. - Я... Ну... Конкретно Вас нет... - щеки Александры покрылись румянцем смущения, она растерялась и отвела взгляд куда-то в угол, избегая смотреть на Арса. - Хорошо, спрошу подругому... Саша, Вы боитесь врачей? - не отставал медик, пытаясь найти причину странного поведения. - Ну, да... Извините, пожалуйста, я понимаю что это очень странно и глупо, я как ребёнок и все такое, но... Но мне очень сложно это контролировать, простите, - устало вздохнула девушка, еле сдерживая слезы. Она так устала. Устала за эти пять дней боли и постоянных походов в туалет, устала метаться между страхом заработать какое-то страшное осложнение занимаясь самолечением и внутренней паникой от одной мысли о походе в больницу, ведь там ей моментально становилось плохо физически. Этот страх невероятно мешал ей всю осознанную жизнь. Ну почему именно эта фобия? Почему не змеи, не высота, не клаустрофобия? Саша с удовольствием обменяла бы свой страх на "нормальный", более менее привычный для большинства. Ведь почему-то общество, в том числе и близкие люди, с пониманием относятся, когда человек боится пауков, на её же страх врачей в лучшем случае пожмут плечами со словами "А чего их бояться?", а в худшем покрутят пальцем у виска. Как будто наши страхи это осознанный выбор!  Поэтому со временем Сашка привыкла скрывать свой страх и не признавалась в нем, не желая выглядеть глупо или подвергнуться осуждению. То, что у девушки получилось признаться в этой, постыдной, по её мнению, фобии человеку, которого она видит впервые в жизни, да в добавок ещё и врачу, стало полной неожиданностью для нее самой. Арсений же мнения большинства не разделял. Он был уверен в том, что человек не выбирает себе страхи и если уж так вышло, что пациент боится врачей, в этом нет ничего заслуживающего осуждения или пренебрежения, ведь эта фобия такая же, как и другие, а эмоции, которые испытывает испуганный человек самые настоящие. В ходе работы ему периодически встречались люди с ятрофобией и Арс, сам по себе очень добрый, всегда был с ними мягок и внимателен. Услышав, что Саша боится, он испытал лишь сочувствие и понимание. Теперь поведение девушки стало вполне понятным и логичным. Но тем не менее, помочь ей было необходимо. - Я понимаю. Но я вроде совсем не страшный, верно? - Арсений решил разрядить ситуацию доброжелательной улыбкой, надеясь расположить к себе пацентку. - Вы нет, а вот Ваши действия... Я понимаю, что Вы хотите мне помочь, просто..., - Саша не знала, как объяснить. Сказать, что она боится просто боли от медицинских манипуляций было бы недостаточым. Боль, конечно, тоже пугала, но бить татуировку она же не боялась. Скорее пугало отсутствие контроля. С её телом могли делать все, что посчитают нужным, не зависимо от её желания. Ей могли сделать невыносимо больно и она не смогла бы этому помешать. Если в тату салоне попросить мастера остановиться, он притормозит процесс,  а разве медсестра хотя бы раз прислушивалась к подобной просьбе при введении лекарства? Слишком много негативных чувств смешивались в единый страх. Это страх сильной боли. Это упомянутое уже отсутствие контроля. Это чувство стыда и унижения от того, что с телом могут делать что-то, порой нарушая некие интимные границы. Это ощущение, что человек интересует медицинских работников лишь в качестве куска мяса, а как личность со своими страхами и чувствами ты перестаёшь существовать. Это чувство, что к тебе относятся с доминантной позиции и ты вынужден подчиниться, что бы тебе не выписали, на какую процедуру бы не направили. Это беспомощность и панический страх. Саша даже поработала с психологом, но всего несколько сессий, продолжить помешали финансовые трудности. Да и особого результата занятия не принесли. Девушка знала, что врачи помогают людям и у них нет цели доставлять боль или дискомфорт. Но на эмоциональном уровне... К сожалению, полностью принять этот факт у неё не получалось, снова и снова всплывали все накопленные негативные убеждения. Эта фобия безумно мешала в повседневности, обязательные медосмотры на учёбе или работе казадись адскими пытаками, а при любой более менее серьёзной болезни приходилось изнывать перед мучительным выбором - пойти на поводу у страха и продолжить болеть или же найти в себе силы и обратиться за помощью? В этот же раз выбор делать не пришлось - помощь пришла сама. - Так и есть, Вы совершенно правы. Я всего лишь хочу помочь, так как вижу, что Вам сейчас очень больно, - спокойный бархатный голос прервал путанные объяснения Саши, окутывая её теплотой и заботой. Этому голосу хотелось доверять, за ним хотелось идти, его хотелось слушать, - Саша, поверьте, ничего страшного не случится. Вам сейчас гораздо больнее, чем от минутного дискомфорта, который доставит инъекция. - Да, но все же... Я же имею право отказаться, верно? - Саша беспокойно сидела на диване, не замечая, как её пальцы нервно теребят серебряный браслет на запястье - подарок любимой бабушки, который всегда служил ей поддержкой в трудные моменты. - Конечно, - кивнул Арсений, закидывая оставшуюся нетронутой упаковку обратно в сумку и начиная застегивать молнию замка, - Я не буду давить на Вас или применять физическое воздействие. Но, чтобы Вы понимали: я предлагаю - подчёркиваю, не хочу, а именно предлагаю - сделать  укол для того, чтобы Вам не было так больно. Не потому что мне нравится их делать, или потому что так положено по протоколу, а просто для того, чтобы помочь. Без должного лечения болезнь затянулась, таблетки перестали помогать, а боль сейчас, вероятно, настолько сильная, что меня впечатляет, как мужественно Вы держитесь, отказываясь от обезболивающего, - после недолгого молчания, когда Саша уже открыла рот, чтобы что-то сказать, доктор задумчиво добавил, - Я сам, признаюсь честно, очень плохо переношу боль. Поэтому очень восхищаюсь Вашей стойкостью. А ещё, я ненавижу, когда другим людям больно или плохо. Всегда стараюсь помочь. В принципе, поэтому и пошёл в медицинский,  хотелось лечить, помогать, спасать жизни. - Извините, - растерянно пробормотала Саша. У неё не было друзей или знакомых из медицины, поэтому она никогда не глядела на эту ситуацию с их точки зрения. Ограничивалась ни капли не работающей мантрой "Врачи помогают людям", либо же скатывалась в свои негативные установки, заставляющие считать представителей этой профессии если не злодеями и маньяками, то как минимум бесчувственными роботами. Но Арсений заставил её увидеть, что, оказывается, не все такие, - Вы правы, мне действительно очень больно и нужна помощь. Просто я настолько накрутила себя в своих страхах, что не могу просто расслабиться и довериться Вам, - произнеся эти слова Александра непроизвольно вскочила с дивана, так как нервы больше не позволяли сидеть на месте,  и моментально сморщилась от резкой боли, пронизывающей живот. Не сумев устоять на ногах, девушка пошатнулась, чувствуя, как перед глазами все плывет, к горлу подкатила тошнота. Такой сильной боли она не испытывала, наверное, никогда. К счастью, Арсений мнгновенно оказался рядом и подхватил свою пациентку, иначе Саша, вероятно, могла бы упасть. Парень аккуратно опустил девушку обратно на диван, бережно укладывая на подушки и присел рядом, нахурившись. Обворожительная улыбка сменилась смесью тревоги и заботы в голубых глазах. - Ох, не нравится мне это, очень не нравится, - тихо пробормотал мужчина.