Только вперёд!

      Какёин Нориаки был самым странным человек в классе. По крайней мере, по мнению самой Асумы Харуно. И нет, дело не в том, что она завидует его прекрасной шевелюре и испускает каждый раз мечтательные вздохи, представляя как бы чертовски красиво смотрелась с такими же густыми и красивыми волосами цвета красной вишни. Подросток сама не понимает почему именно он, но при этом чуть-ли не на инстинктивном уровне ощущает, что её одноклассник не такой как все. Его явно что-то отличало от тех обычных людей, которых она видела каждый день. Наверное это и было той причиной, по которой он был интересен ученице, и по которой она хотела узнать его поближе и стать другом. Ну или же вообще на худой край, — хорошим знакомым.       Наверное, это было лишь чувство любопытства и интереса. А еще чувство усталости от того, что рыжеволосая никому не может рассказать о тех странностях, которые она видит и с которыми живет бок о бок не один год. Искренне хочется верить, что её интуиция не подводит — такое было вообще редко, — и насчёт Нориаки Какёина она тоже права.       Впервые Асума смогла рассмотреть одноклассника вблизи, когда её посадили рядом с ним из-за того, что первая слишком много болтала во время урока математики со своей лучшей подругой — Сарой Митчелл, англичанкой, семья которой по неизвестным причинам приехала в Японию. Харуно не любитель обсуждать чужие отношения, чем иногда позволяла себе баловаться Сара. Просто не видит в этом смысла, да и чувствует себя неловко — все в возрасте семнадцати лет уже состояли в отношениях, и у всех уже были поцелуи, свидания, может быть даже секс, в то время как рыженькая за руки с мальчиком не держалась ни разу, и валентинок на четырнадцатое февраля тоже не получала, лишь этот год стал исключением. Нет, у неё, конечно, среди друзей и приятелей были и парни, но абсолютно никто из них не привлекал в романтическом плане. Однако, чем слушать, как решать непонятные уравнения с буковками и цифрами, уж лучше она позволит Саре заливать всякой ерундой собственные уши. Учитель это, конечно же, заметил. Больше всего преподаватель ненавидел, когда его не слушают во время уроков. Сделав огромный выговор и усадив рядом с Нориаки, который в тот день только перевёлся, японка про себя отметила, что первое впечатление о себе перед ним, походу, было успешно испорчено.       Она всё время ёрзала на стуле, от скуки не зная куда себя девать. Асума просто не могла заниматься долго тем, что ей не нравилось. Потому что в голову лезло что угодно, но не то, что нужно. Поэтому та решила заговорить со своим новоиспечённым соседом, чтобы хоть как-то скоротать время за уроком.       — Ты ведь Какёин Нориаки, да?       Асума с нескрываемым любопытством смотрела на нового знакомого, становясь чем-то похожей на маленького ребенка, который хотел бы знать абсолютно всё на свете. Даже без какой-то конкретной цели. Просто знать.       — Да.       И все. Это единственное, что он ей ответил, лишь на пару секунд переведя от учителя свой взгляд на неё. И при этом, тот смотрел со снисходительностью и какой-то надменностью, прямо как на какую-то глупую, маленькую девочку, за которой ему поручили следить и которую он вынужден теперь терпеть. Асума тогда жутко смутилась, решив, что и в самом деле поступила глупо, приняв решение заговорить с ним на уроке. Вдруг Нориаки отличник, который не любит когда его отвлекают? Судя по тому, как последний внимательно слушал то, что говорил преподаватель, и переписывал все с доски в тетрадь — так и было.       Что-ж, по крайней мере, следующие два урока школьница старалась вести себя смирно, сдерживая свои многочисленные вопросы, но в итоге, не вытерпев, посреди последнего урока спросила: «Ты больше любишь арбуз или дыню? Вот я — арбуз».       Возможно, этот вопрос и испортил всё. Зачем вообще кому-то у кого-то спрашивать о подобном на таком предмете как история?       Какёин посмотрел на соседку как на идиотку, ничего так и не ответив. После этого она уже точно заткнулась, спрятав красное от стыда лицо за книжкой и мысленно ворча о том, что «какой же этот Нориаки зануда!». Потому что люди, обычно, на её попытки подружиться, реагировали не таким образом.       И если она собиралась на следующий день сесть обратно с подругой, на своё старое, уже прижившееся и такое родное, место, то на своё удивление ей пришлось обнаружить, что оно было занято бойфрендом Сары. Как оказалось, англичанка простила этого лицемера после того, как тот ей изменил, и радостно снова стала с ним встречаться. Даже усадила возле себя. Ну не странно ли? И теперь Асуме придётся опять сидеть с Какёином Нориаки, ведь место рядом с ним — единственное свободное во всём классе. Сам же Какёин, походу, понял сложившуюся ситуацию, иначе по другому не объяснить его насмешливую ухмылку, когда Харуно с удручением, которое выражалось во всех её действиях, обратно плюхнулась рядом со своим знакомым. Словно высшие силы издевались над ней. Спасибо хотя бы на том, что он дал списать в тот же день на контрольной по истории, при этом скорчив не особо радостную мину, — Асума после этого не особо сильно, но поменяла о нём своё мнение в лучшую сторону и даже подумала, что возможно дружба с ним будет не так уж и плоха. Просто нужно запастись терпением. Она этим не блещет, но если сильно захотеть, можно и горы свернуть.       Главное, что бы не оказался таким же противным, как и парень Сары Митчелл.       И он не оказался. Кажется. Ей было трудно составить своё мнение о человеке за неделю, когда он в основном молчал, в то время как она трещала без умолку, говоря обо всём, что придёт вообще в голову. Ну, почти обо всём. Но самое главное это то, что Какёин больше не смотрел на неё как на какую-то тупицу, когда та всякий раз пыталась завязать с ним разговор. Даже отвечал. Конечно же, без особого желания. Хотя, может быть, он просто делал вид, что её общество — для него не самое желанное. Асума думала, что это пройдет, ведь небольшой прогресс в их взаимоотношениях всё же есть. В общем-то, он неплохой слушатель, и пару раз даже делился кое-какими сладостями, которые приносил с собой. Харуно в те моменты чуть-ли не плакала от радости.       Но было бы враньём то, если кто-то бы сказал, что у Асумы ни разу не было мысли о том, что её жизнь и в самом деле стала более насыщенной и полной всякой чертовщины после встречи с Какёином Нориаки.             Ведь она стала видеть странного… духа?       Два дня спустя, после того, как она пересела, то заметила нечто странное: переливающиеся зеленоватыми оттенками, и напоминая чем-то арбуз, широкие ленты буквально окутывали весь класс, переплетаясь через ножки стульев и столов, а также нижние конечности учеников, становясь чем-то похожими на заросли. Это длилось недолго, может секунд десять от силы, но каждый день, словно как по дежурству.       Сейчас— перемена. И ученикам можно спокойно поесть. Но Асума больше не хочет есть уже давным-давно, насытившись, но при этом продолжая впихивать в себя сырники из окары, ведь они боятся сою . И хоть окара — не сама соя, а лишь соевых жмых, который остается после варки сои, она на него очень сильно надеется.       — Ты в порядке? — Какёин удивленно приподнимает бровь, с интересом смотря на бледную соседку, отвлекаясь от собственной еды. — Выглядишь так, словно тебя вот-вот стошнит. — хмурится, делая паузу перед последним словом.       — Все нормально. — Асума натянуто улыбается. — Мама приготовила такую вкусную еду, что жалко доедать…       Она старается не кричать, когда зеленая лента внезапно стискивает её ногу до такой степени, что начинает казаться, будто бы кость сейчас сломается напополам. Какёин недовольно кривит лицо, словно поняв, что подруга врет и назвала ему не настоящую причину. Пытаясь прожевать свой обед, Нориаки явно не испытывает положительных эмоций от представшей картины, где одноклассница буквально впихивает в себя еду и глотает собственные слезы.       — Ты уверена, что впорядке? — переспросил тот       — Конечно!       Асума отводит взгляд, случайно роняя его на пол. Пустой. И ногу больше ничего не сжимает. Школьница облегченно выдыхает, думая, что ее сырники из окари помогли . Даже если и не так, она бы предпочла не сильно заморачиваться насчет этого.       В этот момент она и в самом деле ощущает себя так, словно только что избежала смертной казни и самые обыкновенные прелести жизни теперь снова ей доступны.       Оно её не трогало. Точнее, не пыталось как-то навредить, лишь изредка оплетая чужие ноги. Скорее всего, оно даже не было злобным духом, ну, или же, чем-то подобным. Асума запуталась, даже не зная, как ей теперь быть и вообще реагировать на всю эту неурядицу, которая свалилась почему-то из всех ребят в классе именно ей на голову. Рассказывать кому-то об этом чуде было очень сомнительной идей. Особенно после того, как девушка спросила у Сары, не видела ли та чего-либо подозрительного за весь день, проведенный в классе. Ответ был негативный. Наверное, Харуно одна видела эти ленты, судя по безмятежным лицам учеников в «те самые» моменты.       Асума не хотела, чтобы её приняли за сумасшедшую, поэтому решила, что ей надо молчать, самостоятельно разбираясь с неожиданными появлениями духа. Но она ведь даже не знала с чего начать. Осталось лишь до поры до времени, молча терпеть, ведьоно ещё не причинило никому зла. Ей надо лишь держать язык за зубами и привыкать.       Может, это дух её школы? Тогда почему она начала его видеть лишь в настоящее время? И почему только Харуно? Причина ведь, не в её личном духе который всегда с ней?

※ ※ ※

      — Да нет же, говорю ведь тебе, всё было совсем не так!       Асума возмущенно хлопает ладонями о стол, недовольно щурясь, смотря на сидящего Нориаки напротив и листающего свои записи по биологии. Он абсолютно никак не отреагировал на слова подруги, явно желая уже закончить данный разговор и заняться более полезным делом — к примеру, повторением следующего урока, который начнётся по скорому окончанию перемены. А может, он просто знает, что ему надо не проявлять заинтересованности, чтобы одноклассница отстала. Асума, конечно, ненавидит, когда её игнорируют, однако друзьям прощает. А ведь Какиёна она уже начала считать другом, даже если тот её — нет.       Шумно вздыхает, встряхивая головой и убирая, вечно соскальзывающую на левую часть лица, рыжую чёлку. Шаркая ногами, рыжеволосая проходит к своему месту, и садится рядом с Нориаки. Ей было скучно, а разговаривать с Сарой и искать в ней свое спасение вообще не хотелось — Асума все ещё, хоть уже и не особо сильно, обижалась на подругу за то, что та не предупредила одногруппницу о возобновлении отношений, а также о смене Асумыного места в класс. Не хотелось этого признавать, но больше всего последнюю задело именно неожиданная пересадка. Но ведь с другой стороны, девушка была даже рада подобному исходу, потом что теперь она имеет возможность общаться с Какёином Нориаки. Ведь по своей воле, рыжая вряд-ли бы захотела бы с ним сидеть, отдавая сокровенное место около лучшей подруги какому-то придурку.

※ ※ ※

      Асума удивленно оборачивается назад, когда ощущает, что кто-то стучит пальцем по спине. И чуть ли не крича от ужаса, она встречает перед собой странного духа, с непонятной металлической маской на лице, очень похожей на намордник. Его кожа, по каким-то причинам отчетливо переливалась всеми оттенками зелёного прямо как те самые ленты, что время от времени витали по классу.       Тонкие пальцы судорожно сжимают край парты, пока их хозяйка во все глаза таращится на неподвижно стоящее создание. Сначала Харуно пугается, приходя в растерянность и даже на время забывая как дышать, параллельно смотря в глаза существа. Помогает ей придти в себя Нориаки.       — Что-то случилось? — с недоумением смотрит на Асуму, пока та с трудом заставляет себя отвернутся от зеленого чуда и посмотреть на соседа.       — Нет, ничего. И снова, неуверенно, оборачиваясь, видит, что дух даже не сдвинулся. Стоит за ее спиной, смотря на неё, так что подросток, не найдя ничего более уместного, щелкает его по железной маске на лице. Старший брат всегда говорил, что если показывать свой испуг духу и людям — то они сожрут тебя, даже не моргнув. Так что рыжеволосая теперь пытается как-то показать этому духу, что она — Асума Харуно, так и этак, всё равно сможет дать любому фору.       У неё, похоже, в следующую минуту вообще отключается инстинкт самосохранения, иначе не понятно, почему ученица вдруг бесцеремонно хватает создание за руку, и приблизив к глазам и начала осматривать. Хотя не только руку. Лицо тоже. Обхватив ладонями, и с восклицанием «так ты даже и не страшный вовсе! А я то боялась тебя.», Асума, издав нервный смешок принялась осматривать тело с любопытством До неё, походу, дошел и тот факт, что зелёнокожий и был хозяином тех странных лент. И только капельки пота, проступающие на лбу, выдавали её с головой, показывая, что та нервничает.       Нориаки смотрит на соседку удивленно, и лишь в этот момент Асума вспоминает про него, понимая, что наверняка выглядит со стороны, как минимум странно. Он ведь, вроде, тоже не видит духов как и все ребята в классе. Поэтому она прекращает, поворачиваясь лицом к доске и кладя руки на парту.       — Что? — всё же оборачивается к нему, смотря прямо в глаза и поджимая губы. Надеется, что обойдется без каких-то вопросов по типу «с кем это ты говорила? " и «что это вообще было?».       — Нет, ничего. — удивление обладателя лавандовых глаз быстро сменяется недовольством. Быстро, и по мнению самой Харуно, беспричинно. Она не понимает, что не так, и, лишь кивнув на ответ, отворачивается, с неловкостью сжимая и разжимая собственные ладони. Когда к их парте подходит товарищ рыженькой, тут же начиная ей что-то рассказывать и уговаривая пойти с ним, та соглашается легко и сразу, тут же вставая. Нориаки остаётся один. Он хмурится, потирая висок и, фыркнув, отворачивается. Но Асума этого не видит, уже давно выйдя из класса и беззаботно болтая с товарищем о чем-то своём. Если бы она задержалась ещё немного, то возможно увидела бы досаду в глазах Какёина.

※ ※ ※

      На улице душно, солнце стоит высоко в небе, упрямо ни как не желая спрятаться за редко проплывающими обломками облаков, и Асума, тяжело вздыхая, стоит под деревом и прячется от палящих солнечных лучей. Хочется пить, ведь из-за сухого бутерброда который она недавно съела — сильно пересохло в горле. Питьё она забыла дома. И деньги. Радовало, то что хотя бы бенто было при себе. А ещё больше радовало то, что это не сырники из окари, ведь после прошлого раза ей на них даже смотреть тошно. Серьезно, просто смотрит — и уже выворачивает наизнанку.       Когда на глаза попадается уже до боли знакомое лицо среди толпы школьников, Асума подрывается с места, радостно выкрикивая имя человека, чьё внимание хотела привлечь. И она добилась того, чего хотела. Даже больше — большинство ребят проходящих мимо, притормаживая на пару секунд с интересом смотрели на рыжеволосую.       — Да тише ты, дура! — Сара внезапно выныривает из толпы, гневно шипя и закрывая подружке рот рукой, уводя в сторону и недовольно ворча. Она не любила подобные действия со стороны подруги. Шумные и громкие, они почти все время привлекали много внимания к ним двоим, заставляя девушку чувствовать себя неловко. — Ну сколько раз я просила тебя так не делать? Уж точно больше десяти, не так ли?       Асума задумчиво чешет затылок, даже не пытаясь вырваться из хватки подруги. Оттопыривает пальцы левой руки, и медленно загибая каждый из них, считает, принимая нарочито деловой вид. «На этой неделе — два раза, а вот на прошлой,» — задумалась та, — «на прошлой три? Хотя нет, было четыре. Но точно четыре? Может все же три…?»       Асума косится на Сару понимая, что не помнит, и громко вздыхая, виновато шаркает ногой, после чего крепко обнимает подругу и чуть ли не ложась на неё, грустно смотрит в глаза.       — О Боже, — Митчелл закатывает глаза, как-то устало улыбаясь и приобнимает Асуму. Та тут же радостно улыбается во все зубы, «сияя» как звезда. — Неудивительно, что этот Джотаро Куджо так бесится из-за девчонок вокруг себя. Они все, прямо как и ты, — очень шумные. Хотя нет, ты даже шумнее будешь. Если честно, я бы даже не удивилась, если он тебя пошлёт сразу после того, как ты попытаешься с ним просто заговорить. — Сара насмешливо хмыкает, трепая по голове недовольно сщурившуюся Асуму, которая без особого удовольствия слушает данную речь. — От твоего трещания, у любого голова заболит. Удивительно вообще то, как этот Какёин Нориаки не придушил тебя ещё в первый же день.       — Ну, ты ведь не придушила меня при первом знакомстве. — Асума всплескивает руками, одновременно закатывая глаза. — Почему тогда он должен?       — Я — это уже совсем другое дело, Асума Харуно. Запомни это. — Сара щелкает подругу по носу, тепло улыбаясь и умалчивая про то, что при первом их знакомстве Асума была не такой уж и шумной, да и походила больше на примерного ребёнка. — Я просто уверенна в том, что самой судьбой нам предначертано с тобой быть подругами. Поэтому, если я умру раньше тебя — то все равно буду рядом. Прямо как какой-нибудь ангел хранитель.       — Говоришь так, словно и в самом деле помирать собралась.— Асума недоверчиво хмурится, явно желая сменить тему, но не зная на что. — Неужели снова Тамаки довел?       — о Боже, Асума, он изменился и пообещал мне, что больше никогда не изменит с какой-то левой девушкой. Прекрати относится к нему так. — Сара устало потирает переносицу, с какой-то еле заметной обидной, в перемешку с горечью в голубых глазах смотря на подругу. — почему бы тебе не дать ему второго шанса, как это сделала я, и подружится с ним? Или просто оставить в покое, не пытаясь избить при каждой возможности, как например, вчера?       — Он сам виноват. — Харуно тут же ощетинивается подобно псине, учуявшей кота. — и не изменился он ни капли. Иначе бы не лез со своим флиртом к какой-то девушке. Вёл бы себя нормально — не получал бы.       Повисает молчание. Что-ж, теперь Асума точно убеждается в том, что её подруга — слепая и наивная по отношению ко всем людям. Но ведь и Харуно ей не абы кто, а лучшая подруга, так что обязательно вырвет приятельницу из лап этого идиота Тамаки, не так ли? Она сможет. Просто надо его подкараулить около какого-нибудь переулка, затащить туда, избить, и напоследок пригрозить ещё раз ударить, на случай если тот посмеет хоть на миллиметр приблизиться к Саре.       — Даже не смей трогать Тамаки, ты слышишь меня, Асума?       — Я и не собиралась.       — Ты озвучила свои мысли про избиение в переулке вслух.       Сара качает головой, вызывая у Харуно чувство вины за свои слова. Но девушка не будет извиняться, это уж точно. Вместо этого она пытается как-то перевести тему.       — Мы кого-то ждём?       — Да. Это Тамаки.       Кулаки Асумы сжимаются до побеления костяшек, пока сама она пытается сдержаться, чтобы не развернуться молча и уйти. Как же он достал.       — Давай, пока как-то скоротаем время? — брюнетка, видимо, заметила угрюмое настроение подруги и неуверенно пытается отвлечь ту от негативных мыслей. Потому что, Асума — подобна взрывному устройству замедленного действия при плохом настрое.— Давай изображать какого-нибудь человека, а второй должен будет угадывать кого скарикатурили?       Асума молча соглашается с Сарой, постепенно начиная оживляться, на время забывая о причине ее недавнего всплеска раздражения, а также гнева, и решив начать игру первой — лезет в портфель. В руках быстро оказывается исписанный и изрисованный листок бумаги, который сворачивается в небрежную, мятую и длинноватую трубочку.       — Это сигарета?       — Ага, — Асума довольно кивает, — даже не отличишь от оригинала, не так ли?       — Ну-у…— Сара неловко улыбается, смотря на убогую бумажную трубку. — она чутка…       — Можешь не продолжать.       Кепка Митчелл ловко перекочёвывает с головы хозяйки — на рыжую макушку. Асума суёт, сигарету« в рот, натягивая головной убор на лицо и пытаясь встать в максимально пафосную позу, скрестив руки на груди и выпятив её, принимая при этом серьезное выражение лица.       — Яре-яре дазе — голос Асумы чутка хрипловат, от чего подругам становится ещё смешнее, ведь у Харуно вообще не выходит сделать свой звонкий голос — глубоким и грубым. — Опять эти фанатки здесь. Достали.       Сара хохочет. Она сразу же понимает, кого карикатурит Асума, и сквозь смех пытается выговорить имя, Джотаро«. Это выглядит забавно.       — Ну? Угадала кого я изображаю? — губы японки расплываются в широкой улыбке, в то время как глаза прищуриваются, отчего она становится похожа на, смеющуюся« лисицу. — Ну же, говори.       Однако собеседница внезапно замолкает. То есть, в начале она хохотала, а сейчас уже стоит, удивленная и испуганная, всё ещё держась за живот, но с явными нотками неуверенности в этом жесте. Юная, косплеерша« недоуменно смотрит на подругу. «Живот прихватило, или что?» — озабоченно думает Асума.       — Наверное, Джотаро Куджо? Я угадал?       У Харуно нервы ни к черту — это, наверное, из-за того, что у неё в последнее время сбился режим, и теперь мучает бессонница. Потому, когда она слышит хриплый, из-за частого курения, голос у себя над головой — то еле сдерживается от испуганного визжания.       — Правильно… — Асума выговаривает слово медленно, при этом растягивая гласные. Ей всё же пришлось неохотно обернуться к человеку стоящему сзади. Она щурится, пытаясь придать взгляду уверенность, но, наверняка, ничего так и не вышло. Одновременно стыдно и страшновато. — С возвращением в школу после недельного прогула, Джотаро Куджо…       — Яре-яре дазе, — парень чуть слышно на это фыркает, натягивая на глаза кепку точно так же, как это делала Асума совсем недавно, и сверля своим, не особо довольным, взглядом девушку, говорит, — Уроки скоро начнутся, шла бы ты в класс, а не дурью маялась.       — Д-да, хорошо.       Больше черноволосый, ничего не сказал. Он лишь прошёл мимо.       Харуно совсем не верится, что ей не влетело даже по макушке. Она видит удаляющуюся спину Джотаро и его фанаток, которые вынырнули из толпы беззаботных школьников, и теперь маячили около него, переругиваясь между собой. Бедный Куджо.       Японец, на последок лишь одарил бывшую собеседницу раздражённым взглядом — не больше. А ведь вчера избил четырёх грозных парней с оружием чуть-ли не до полусмерти и отправил на несколько месяцев в больницу. Асума никогда не боялась Куджо, потому что он её не трогал, в основном полностью игнорируя существование школьницы. Даже когда та его специально раздражала, пытаясь добиться определённого ответа или реакции. Но после увиденной вчера картины — комок испуга начал подкатывать к горлу каждый раз, как Харуно встречала крупный, мужской силуэт на своём пути. И возможно, пока её спасло от участи калеки в больнице лишь тот факт, что она — девушка.       — Если честно, я уже начала выбирать какие цветы тебе стоит приносить на могилу. — Сара решает разбавить обстановку не особо удачной шуткой. У нее всегда шутки получаются скверными, когда нервничает.       Асума на колкость подруги никак не отвечает. Лишь снисходительно улыбнувшись, и попытавшись скрыть раздражение, она кивнув, направляется к школе, оставив англичанку тет-а-тет с пустым местом. Надоело ждать Тамаки. Да и опаздывать на урок именно из-за него не хотелось. А уж тем более — получить выговор. Так что пусть Митчелл сама его ждёт.

※ ※ ※

      Когда по всему школьному двору разносятся пронзительные девичьи крики, Асума удивленно приподнимает брови, в недоумении смотря на то, как ученицы старших классов кружат у лестничного пролета, а после сбегают быстро вниз, при этом неугомонно крича. Только приблизившись поближе к ступенькам, Харуно замечает Куджо, валяющегося внизу на газоне. У неё не особо хорошее зрение, и толком разглядеть что там происходит — она не может. Зато точно ясно, что Джотаро, кажется, споткнулся и выпал на траву. И походу довольно удачно, раз не сломал себе ничего.       Хочется спустится вниз и спросить у парня в порядке ли тот, но позже доходит, что после того, как Асума недавно его копировала — Куджо наверняка не захочется даже слышать её, не говоря уже о том, что бы видеть. Поэтому, виновато вздыхая, японка решает просто подождать пока подросток и его фанатки уйдут.       — Ему стоило быть аккуратнее. — Асума резко оборачивается к заговорившему Какёину, успевшему очень тихо подойти к знакомой. — Так и шею свернуть недолго.       Она молча его слушает, не зная что ответить и ощущая лёгкий дискомфорт. Потому что, взгляд Нориаки, направленный в сторону Джотаро был полон надменности и презрения. Так что, она лишь неуверенно кивает, крепко сжимая ручку школьного портфеля.       — Не хочешь ему помочь? — Нориаки заговаривает теперь с Харуно, в ожидании ответа на своей вопрос. Асуме же, хочется поскорее смыться отсюда, чтобы на неё перестали смотреть таким оценивающим взглядом.       — Даже если бы хотела, не смогла. — неловко посмеявшись, потирает шею. — Его фанатки, и глазом не моргнув, за подобное до смерти забьют меня первым попавшимся под руку предметом. Лично я — не хотела бы оказаться в больнице.       Какёин лишь хмыкает. Ничего не ответив, он кивает, и в последний раз окинув знакомую взглядом, спускается. Ветер тут же подхватывает белый платок, который Нориаки перекинул через шею, после чего обмотал свою правую руку. Такой красивый. И ко всему ещё гордый. Какёин иногда чем-то напоминал Асуме индюка. Она, конечно, об этом никому и никогда не скажет, но всё же — правда, есть правда.