Звёздный номер

      Когда мы возвращались к столику, за которым Чжихун и Инхе уже не находили себе мест, кидая взволнованные взгляды в сторону туалетных комнат, Хёнчжун взял меня за руку и пошёл чуть впереди, улыбаясь им. Настоящий актёр, а мне-то куда до него? Я едва сумела собраться с мыслями, что вот этот молодой человек не кто иной, как мой парень, и поспешила натянуть на свои губы извиняющую улыбку. – Простите, что заставили вас ждать. – Ничего-ничего, – пробормотала Инхе, не спуская глаз с присаживающего за столик Хёнчжуна. – Извините, а где я могла вас видеть? У вас такое знакомое лицо, Кючжон-щи.       Хёнчжун бросил на меня взгляд, а я, услышав вопрос подруги, едва удержала на своих губах улыбку и присела рядом с ним, беря в трясущиеся руки кожаный блокнот с напечатанным меню. Всё, это конец. Конец всего спектакля. Занавес. – Я актёр, что уж скрывать? – скромно улыбнулся ей Хёнчжун, слегка поведя плечами. – Снимался в нескольких сериалах, поэтому вы могли и узнать меня... – Точно! – перебив его, взбудоражено воскликнула Чжихун и ткнула в него указательным пальцем. – Вы снимались в нашумевшем сериале «Девочки краше ягодок»! Я его смотрела, когда училась в немецкой школе! Это вы, вы же? – стала допытывать подруга, слегка подавшись вперёд и вперив в Хёнчжуна свои сияющие глаза. Кажется, она и забыть забыла проверять нас на обман, сразу расслабилась и развеселилась. – Вы правы, я там играл одну из главных ролей, – кивнул головой Хёнчжун – и тут до меня наконец-таки дошло, где я могла видеть раньше его лицо. В своё время этот сериал про школьную любовь бедного парня и богатой девушки смотрели все кому не лень, он даже сумел побить рекорд по рейтингу просмотров и завоевал кучу призов. Боже, с нами за одним столиком сидит... звезда? Ещё и такая скромная. Хёнчжун не сводил глаз с меню, делая вид, что выбирает себе блюдо на сегодняшний ужин, и ни словом больше не обмолвился о своей карьере, желая сменить тему разговора, но это не было в планах моих любопытных подруг. – Если моя девичья память мне не изменяет, то вас зовут не Кючжон, а... как же... – пробормотала Чжихун и напрягла свою память, сдвинув брови к переносице. – Ким... – … Хёнчжун! – ахнула Инхе, подняв глаза со своего смартфона, где она, по-видимому, искала в интернете информацию об актёрах сериала. – Ким Хёнчжун, верно? – Верно, да, верно, – ответил ей он с неловкой улыбкой и подозвал к нашему столику ту самую официантку, которая только и ждала этого момента, в сию же секунду оказавшись рядом с ним с блокнотом и ручкой в руках и кокетливо хлопнув ресницами. – Мы готовы делать заказы. Леди, вы первые, – перевел он взгляд на моих подруг, которые, смутившись его джентельменским вниманием, взяли в руки меню и быстро назвали закуски, которые им бы хотелось попробовать, и горячее, что-то вроде кимчи чиге, которое взяла себе Чжихун, чтобы не скучать по нему в Берлине, так как это было то самое корейское блюдо, напоминающее ей о родине. Я заказала себе салат с жареным тофу и овощами, Хёнчжун – говяжий стейк средней прожарки, а выпить мы выбрали бутылочку бокбунджа*. Когда официантка, записав все наши пожелания и забрав у нас блокноты с меню, удалилась на кухню, Чжихун с Инхе не смогли удержаться от главного вопроса, который я, признаться, ждала. – Как же вы познакомились? Чтобы наша подруга и встречалась с популярным актёром? Это ведь просто уму непостижимо! – Не такой уж я и популярный, – изогнул свои губы в полуулыбке Хёнчжун. – Теперь я просто актёр театра, а познакомились мы самым случайным образом. В магазине. – В магазине? – переспросили заинтересовавшиеся подруги, а я расширила свои глаза от недоумения. Какой ещё магазин? Мы ведь говорили про театральную постановку, про оставшийся лишний билет, про ту самую любовь с первого взгляда, когда кумир видит фанатку в толпе её подобных, а она даже не оказывается его фанаткой, чем ещё больше цепляет его внимание. А он что придумал? – В обычном продуктовом магазине, – кивнул Хёнчжун и, переведя взгляд на растерявшуюся меня, нагло спросил: – Ты помнишь ведь? Как ты случайно положила пачку прокладок и коробку с шоколадными маффинами в мою тележку, уже заполненную выбранными мной продуктами, и укатила с ней на кассу. Я едва догнал тебя, потому что ты слушала музыку в наушниках и не слышала моих просьб остановиться. Кстати, те шоколадные маффины были очень вкусными, с большими кусочками шоколада внутри. – Да как такое забудешь-то? – пробормотала я под тихое хихиканье подруг. – Это так на тебя похоже, – усмехнулась мне Чжихун, а внутри меня начинало расти негодование. Что это на меня похоже?! В моей жизни я только и делаю, что позорюсь вот таким образом?! Пачку прокладок я положила в чужую тележку? Нет, у этого актёришки фантазия работает, что надо! Я едва сумела побороть в себе желание нахмурить свои брови и встать из-за стола, но вовремя вспомнила о том, что спектакль уже начался и до его апофеоза ещё много часов. Если играть, так до последней строчки в пьесе. – Почему ты не сказала нам, что встречаешься именно с Ким Хёнчжуном? – спросила у меня Инхе. – Ещё и назвала своего парня другим именем, Кючжоном. – Да так... сюрпрайз! – натянуто улыбнулась я во все тридцать два зуба, помахав ладонями рядом с Хёнчжуном, будто он и вправду появился как из-под подарочной коробки, стоявшей возле рождественской ёлки. – Вот уж точно, сюрприз удался, – коротко усмехнулась Чжихун, налив себе в стакан немного воды, чтобы промочить горло. – Все ещё не верю своим глазам. Перед нами звезда сериала, который я смотрела взахлеб, будучи шестнадцатилетним подростком... – Перестань так смущать моего парня, Чжихун, – улыбнулась я своей подруге, опустив ладонь поверх ладони Хёнчжуна, как бы защищая его от этого повышенного внимания моих подруг. – Скажите, а она ведь вас и не узнала сразу, верно? – проигнорировав мои слова и снова обратившись к Хёнчжуну, прищурилась Чжихун. – Моя подруга – не фанат сериалов. – Так оно и было, – кивнул с улыбкой Хёнчжун, взглянув на меня и перевернув ладонь кверху, чтобы сплести наши пальцы. От этого маленького, но такого трепетного действия всё внутри меня всполохнуло. Точно, мы ведь встречаемся, поэтому такие физические проявления чувств очень даже кстати. – Т/и меня совсем не узнала, но это мне даже понравилось. Как объяснить-то?.. Я был уверен, что я ей понравился не потому что я актёр, сыгравший когда-то в нашумевшем сериале. Когда люди знают тебя в лицо и знают твоё имя, при первом же знакомстве сомневаешься в их искренности. – Должно быть, из-за этого вам было совсем одиноко? – сопереживая его заботам, спросила Инхе, отчего Хёнчжун снова улыбнулся. И, мне показалось, что эта его улыбка была настоящей, не актёрской. От этой улыбки веяло лёгкой грустью. – Было такое, но зато сейчас у меня есть вот какое сокровище, – сказал Хёнчжун, посмотрев на меня с явным намёком, отчего подруги захихикали, а я покраснела до кончиков ушей, опустив глаза. Покраснела от стыда, ведь не только себя, но и его втянула в этот дешёвый спектакль трусливой лжи.       Нам быстро принесли заказанные блюда, расставив их по всему столику, и мы сменили тему нашего знакомства на тему еды, где Чжихун рассказала Хёнчжуну о своем неудавшемся опыте вегетарианства – без мяса она смогла продержаться лишь три месяца, потому как отсутствие белков в её рационе привело к тому, что у неё в крови обнаружили белковую недостаточность. И ещё она осознала, что слишком любит мясо, чтобы не есть его. – Жалко, конечно, животных в скотобойнях, но самое кровожадное существо в мире – это человек, поэтому... – Давайте не будем говорить о скотобойнях, когда мы в буквальном смысле поглощаем животную пищу? – предложила я, видя, как Хёнчжун нарезает свой стейк на кусочки, чтобы удобней было есть, а про себя подметила, что человек – не только самое кровожадное, но и лживое существо на планете. Единственное существо, способное лгать. – Мне это не перебьёт аппетит, не волнуйся, – усмехнулся он мне, – как и сказала Чжихун, мы слишком жестокие и эгоистичные существа, чтобы отказываться от вкусного мяса, которое даёт нам силы проживать эту жизнь. Попробуешь? – вдруг спросил он у меня, наколов вилкой один кусок прожаренного стейка и поднеся его к моим приоткрывшим губам. Я застопорилась, задержав свою вилку с кусочком жареного тофу в воздухе, и опустила свои растерянные глаза на его, поднесенную к моему рту. До чего же так неловко стало? Прикрыв другой рукой свой рот от любопытных взглядов подруг, я подалась к вилке и взяла губами кусок мяса, медленно зажевав его. Почувствовав жар на щеках, я вновь опустила глаза на свою тарелку. Хёнчжун так естественно отыгрывает свою роль, что у самой голова кружится от сомнений, притворяется ли он моим парнем или все происходит взаправду? Я едва заметно встряхнула головой, чтобы выбросить из неё эти сомнения. Это всего лишь игра в обман. – Вкусно? – Вкусно, – улыбнулась я ему и легонько толкнула его в плечо, надув свои губы. – Перестань меня смущать перед моими же подругами! Я не привыкла! Ешь, ешь, стейк правда вкусный, – заверила я его и взяла в руки бокал с малиновым вином, отпив пару глотков. Это всё оно, вино, ударяет мне в голову, а не Хёнчжун с его ухаживаниями. Боже, когда этот вечер лжи закончится? – Я не знаю, сколько вы встречаетесь, но скажу вам по секрету, Хёнчжун-щи, – перешла на шёпот Чжихун, чуть наклонившись в сторону моего, так сказать, парня, – моя подруга не любит даже, когда её целуют в щёчку перед всеми, даже перед самыми близкими. Она считает это неприличным. – Вон как? Спасибо вам, Чжихун, буду иметь в... – Но я надеюсь, что вы поборете это в ней, – тут же перебила его девушка, выпрямившись. – Нет ничего зазорного в том, чтобы демонстрировать проявления любви на людях. Зачем мы тогда смотрим фильмы о любви, где сплошь и рядом эти сцены с поцелуями, объятиями, сцены в постели? Нет, я не говорю вам тащить кровать в ресторан, конечно же, – пошутила Чжихун, сербнув ложечкой немного острого бульончика. – Короче, раскрепощайте мою девочку, Хёнчжун-щи. – Чжихун! – возмутилась я, взглянув на свою подругу широко распахнутыми глазами. – Как бы я здесь, рядом с вами сижу, ничего? – Я думаю, что твоя подруга так шутит, – усмехнулся Хёнчжун и переложил свою руку на спинку моего стула, чтобы было удобней смотреть на меня. – С другой стороны, я сам не могу терпеть, когда в общественном транспорте, к примеру, парень и девушка сосутся, нет, прямо пожирают друг друга передо мной. Но ты же не будешь иметь против милого чмока в щёчку, верно? – Буду, – сразу же кивнула я и покраснела пуще обычного, когда Хёнчжун наклонился к моей правой щёчке и чмокнул туда же. – Хёнчжун-щи! – «Щи»? – не скрыв своего удивления, спросила Инхе. – А вы не знали? – усмехнулся Хёнчжун, переведя взгляд на моих удивлённых подруг. – Когда мы злимся друг на друга, то используем формальное обращение, чтобы дать понять, что мы злимся. Это сразу помогает понять, без всяких намёков, сердитых взглядов и надутых губ, что я где-то лажанул. Вот как сейчас. Извини, – улыбнулся он мне и переложил ещё один надрезанный кусок стейка на мою тарелку. – Я хочу с тобой делиться вкусной едой, так что ешь. – Ох, это и вправду любовь, – улыбнулась нам Инхе, – не каждый готов делиться едой со своей второй половинкой. – Я со своим бывшим ругалась каждый раз, когда он отказывался делиться со мной едой, – хмыкнула Чжихун. – Вот же жадина был, просто ужас. Ему даже одной рисинки было жалко мне дать. – Но рассталась ты с ним вовсе не поэтому, – с лёгкой улыбкой взглянула на неё Инхе. – А потому что он выбрал вместо меня – свою мамочку, верно, – кивнула головой Чжихун, вытирая губы салфеткой. – Не поймите меня неправильно, Хёнчжун-щи. В мой день рождения, в который я решила остаться в Берлине, чтобы провести его с ним, а не с моей семьей, ему позвонила его мать и попросила приехать, чтобы помочь с ремонтом, что он и сделал. Ремонт мог подождать и следующего дня, а вот я ждать этого маменькиного сыночка не стала и сразу добавила его номер телефона в черный список. – Заслужил, – улыбнулся Хёнчжун. – Как бы вы поступили, если бы ваша мать позвонила вам с такой просьбой в день рождения Т/и? – Хм, сказал бы, что не смогу приехать, потому что у моей любимой девушки день рождения, который бывает раз в году, а вот ремонт может делаться годами. – Что же, вы приняты, – с благосклонной улыбкой сказала ему Чжихун. – Вы достойны быть парнем моей подруги.       Уголки моих губ дрогнули. В какую-то секунду времени мне захотелось просто взять и признаться им во лжи, но что-то остановило меня. Не что-то, а, быть может, страх? Чего я боялась? Их осуждения? Подруги, пообижавшись несколько дней, все равно поняли бы мои чувства и простили бы. Трусливое сердце подсказывало мне не прекращать этот спектакль, а играть его до последнего. Тем временем темы наших разговоров сменялись одна за одной, плавно перескакивая с одного воспоминания на другое; вспомнили мы и университетские годы, и первые неловкие свидания, над которыми вдоволь посмеялись, особенно с историй Чжихун, которой всегда было что рассказать о свиданиях с парнями из Тиндера; она могла бы выпустить книжку о них – и та точно стала бы бестселлером. Хёнчжун рассказал нам немного, сколько подруги смогли вытащить из него, об интригах в мире шоу-бизнеса, о всей его подноготной, которая была довольно-таки мрачной. Мы не заметили, как минутные стрелки на часах сделали несколько кругов, и пришло время расплачиваться за сытный ужин, расходы которого взял на себя Хёнчжун, подобно джентльмену, вынув из бумажника свою карточку и расплатившись ею. При виде того, как Хёнчжун проводит карточкой через специальный разъем в оборудовании, на моей душе заскребли кошки. Почувствовав укор совести, я подметила про себя, что должна буду сразу же вернуть ему его же деньги.       Надев на себя тёплые куртки, мы вышли из ресторана и все вместе застыли посреди улицы, подняв лица к небу, из которого сыпались снежинки. – Первый снег! – радостно воскликнула Инхе и захлопала в ладони, подпрыгивая на месте как маленькая девочка. Мы не сдержали своих улыбок, наблюдая за тем, как крупные снежинки вихрями кружатся в морозном воздухе и падают на наши макушки, плечи и кончики носов. Только самый черствый человек не сумеет улыбнуться первому за месяц снегу. – По-це-луй! По-це-луй! – вдруг начала скандировать Чжихун, обернувшись к нам с Хёнчжуном. Мы растерянно взглянули друг на друга, а я вообще покраснела до кончиков ушей. – Да ладно вам! Когда идёт первый снег, нужно признаваться в любви своим половинкам! – Мы можем и без поцелуя обойтись, – хмыкнула я, послав подруге предупреждающий взгляд. – Перестань вводить нас в неловкое положение, Чжихун, ей богу. – Без поцелуя никак, правда, Инхе? – качнув головой, Чжихун перевела взгляд на нашу подругу, которая, захихикав, кивнула головой. – Вы должны поцеловаться в первые минуты первого снега, чтобы никакая зима не поселилась в ваших сердцах. Ну же! Хёнчжун-щи, возьмите это дело в свои руки!       Хёнчжун едва заметно сглотнул ком в горле и посмотрел на покрасневшую меня, все ещё пытающуюся отговорить подруг от этой глупой, на мой взгляд, затеи. – Вы что, не встречаетесь? Ты нас обманула? – прищурившись, спросила меня Чжихун, и от этих внезапных вопросов моё сердце вздрогнуло в груди. Я запнулась, забыв что хотела сказать, и вдруг ощутила на своих красных щеках чьи-то ладони. Не чьи-то, а Хёнчжуна, который, повернув моё испуганное лицо к своему, наклонился к моим губам и примкнул к ним своими. Трепетно. Со странной нежностью. Мои глаза распахнулись, выпучились, как у тех самых главных героинь наших дорам, а сердце, под хихиканье подруг, бросилось вскачь. Когда я хотела уже было прикрыть глаза, чтобы вкусить сполна этот поцелуй, Хёнчжун уже оторвался от моих губ и выпрямился, улыбнувшись мне и потрепав по волосам. Потеряв дар речи, я лишь моргнула глазами. – Теперь мы довольны и с уверенностью можем оставить вас одних, – хмыкнула с коварной улыбкой Чжихун и взяла под локоть Инхе. – Мы пойдем на автобусную остановку, недалеко как раз, а для вас, наши голубки, вечер ещё не закончился. Я очень была рада нашей встречи, Хёнчжун-щи. – Взаимно, Чжихун, Инхе, – улыбнулся им молодой мужчина. – Я тоже был рад познакомиться с лучшими подругами моей девушки. Я могу вызвать для вас такси, уже ведь темно и холодно. – Лучше вызовите такси для вас обоих, а мы с Инхе любим вечерние пешие прогулки. Ещё и в такую красивую снежную погоду! Не хочется упускать таких редких шансов. – Дайте мне знать, как доберетесь до своих домов, ладно? – попросила я их, на что получила утвердительные кивки головами. Помахав нам руками на прощание, девушки пошли по улице, прижавшись друг к дружке, а мы стали следить за тем, как их хрупкие силуэты с каждым их шагом уменьшаются в размерах. Убедившись, что на таком безопасном расстоянии, они не смогут нас услышать, я робко подняла глаза на Хёнчжуна. – Простите, что, сама того не желая, втянула вас в это, – шепотом извинилась я перед ним и прикусила себя за нижнюю губу. – С вас теперь не пять обедов, а десять, – ответил с улыбкой он, повернув ко мне голову. – Как это десять? – изумлённо спросила я. – Удвоенная цена за поцелуй. – Никто вас не заставлял тянуть свои губы ко мне, – хмыкнула я и полезла в свою сумку, доставая бумажник и вытаскивая из него все оставшиеся купюры. Вроде бы их должно было хватить, чтобы вернуть плату за ресторан. – Вот, держите, – сказала я, протянув ему деньги. – Это за ресторан. Не нужно было платить за нас троих. – Не нужно было целовать, не нужно было платить, – качнув головой, вздохнул Хёнчжун и, опустив глаза на мою протянутую с купюрами руку, отвел её от себя ко мне. – Если бы я этого всего не делал, не было бы такого успеха. Согласитесь, что ваши подруги, не говорю, конечно, ничего про Станиславского, поверили нашей игре. – Стани... кого? – не поняла я, сведя брови к переносице, и снова протянула Хёнчжуну купюры. – Ах, не важно! Возьмите, а то этой ночью моя совесть совсем меня замучает! – Поэтому вы хотите, чтобы меня замучила моя собственная? – хмыкнул он и показательно спрятал свои руки в передние карманы своих джинсов, чтобы не брать мои деньги. – Вы лучше оставьте эти деньги на десять обедов со мной. И учтите, что я люблю есть мясо, говядину, а она стоит немалых денег. – Как вы себе это представляете, чтобы я встречалась с вами в ресторанах и ела с вами мясо? – А мы разве не встречаемся? – Так это для подруг, да и вообще... Нам нужно придумать вескую причину для расставания. – Что-то сейчас как-то не хочется думать над этим, – пробормотал Хёнчжун, чуть сморщившись. – Я вам позвоню, когда буду свободным для первого обеда, ладно? – Хёнчжун-щи, послушайте... – До скорой встречи, Т/и, – улыбнувшись мне на, чувствую, не долгое прощание, Хёнчжун повернулся ко мне спиной и прошёл к, видимо, своей машине, доставая из внутреннего кармана куртки ключ с кнопкой разблокировки дверей, на которую он нажал, открывая дверь с водительской стороны. Махнув мне рукой, он уселся за руль и, заведя мотор, мягко вырулил на проезжую часть, оставляя меня одну посреди улицы, налётами, словно лёгкими движениями кисточки художника, покрывавшуюся снежной пеленой. Бокбунджа – вино из корейской малины.