Клуб Защиты Тёмных Искусств

      За завтраком тридцатого декабря филин Люси, припорошённый снегом, впорхнул в Большой Зал. Он уронил на стол перед Томом конверт. Даже если бы он не знал эту птицу, то всё равно догадался бы, что письмо от Люси — бумага отчётливо пахла горькой полынью и перечной мятой. Письмо оказалось очень коротким, всего две строчки знакомым размашистым почерком.       «Нужно встретиться. Тридцать первого декабря, в «Дырявом Котле», в семь часов вечера. Это очень важно. Я объясню на месте».       И всё — без дальнейших подробностей. Том, прочитав, нахмурился. Что могло случиться такого, о чём нельзя рассказать в письме? Да ещё и в праздничный вечер, который Люси — он это знал совершенно точно — собиралась провести с семьёй. Она ведь не стала бы его дёргать по пустякам? Тем более, он ей сказал, что в каникулы занят.       В последний вечер девяносто шестого года тучи над Лондоном щедро сыпали снегом, словно кто-то перевернул над городом безразмерную чашу, полную метелей. За мутными окошками битком набитого «Дырявого Котла» бесновалась пурга. Люси сидела за барной стойкой у края с кружкой золотой медовухи. Она следила за камином, чтобы не пропустить прибытие Тома из школы. Но она не ожидала, что он просто подойдёт к ней и окликнет со спины.       — Привет.       Люси в изумлении обернулась. Снежная пыль белела на волосах Тома и зимней мантии.       — Ты на поезде, что ли, приехал? Почему? Летучий Порох нынче отключили?       — Я сегодня весь день провёл в Лондоне — были ещё дела, — он ответил уклончиво.       — Какой ты деловой, однако, — Люси неторопливо глотнула из кружки.       Один из волшебников по соседству допил своё сливочное, кинул бармену три серебряных сикля и удалился прочь. Том присел на освободившийся стул.       — Но теперь я здесь. И мне интересно узнать, почему тебе было так важно меня увидеть.       — Почему? Может, я просто соскучилась?       — А если серьёзно?       — Мне вот тоже стало интересно, — хмыкнула Люси, — если бы другой причины не было, ты сейчас разозлился бы и ушёл, хлопнув дверью?       Том прищурился — на его ресницах, длинных и очень чёрных, ещё не растаяли снежинки.       — «Другой» причины? Значит, ты всё же по мне соскучилась.       — Не ожидала, что у такого зануды, как ты, такое богатое воображение. Это была лишь фигура речи. — Люси ощутила, как под взглядом Тома её щёки предательски розовеют, и торопливо переключилась на главный вопрос. — Я тебя позвала, чтобы отпраздновать Новый Год.       Теперь она говорила серьёзно, и Том почувствовал это.       — Слушай, Люси… — он слегка обескураженно развёл руками. — Я действительно не люблю и не понимаю все эти праздники. Тебе совершенно точно не стоило никуда меня звать. Я планировал возвратиться в школу, самое позднее, через час.       — А про свой дневник ты не хочешь узнать?       Его глаза взволнованно расширились — этот взгляд был красноречивее любых слов. Люси пододвинулась к Тому чуть ближе.       — Тебе известно, кто такой лорд Блэк? Регулус Блэк.       — Конечно. О Блэках знает вся Магическая Британия. Только как это связано с праздником и моим дневником?       — Связано самым прямым образом. Сегодня Регулус устраивает вечеринку, и я собираюсь туда заглянуть. Пойдёшь со мной — мы представим ему тебя и введём в курс дела. У Регулуса очень много связей в Министерстве. Это твой лучший шанс разузнать что-нибудь про Отдел Тайн.       — «Введём в курс дела»? Ты хочешь ему рассказать про дневник? — Том резко помрачнел.       — Том, — Люси задержала на нём серьёзный, внимательный взгляд, — ты доверяешь мне?       — Тебе. Не кому-то ещё.       — Регулус — не «кто-то ещё». Он мой хранитель… то есть, крёстный, как это принято называть. Он всегда за меня и со мной в любом деле. И я уже ему рассказывала, как ты спас меня от того великана. Считай, он теперь тоже твой должник. Ну как, убедила?       Том, помедлив, кивнул.       — Très bien! — улыбнулась Люси. — Я так и думала, что ты согласишься, поэтому уже предупредила Регулуса. Камин для нас открыт. Запоминай адрес: площадь Гриммо, 12.       Люси несколькими глотками прикончила медовуху, поднялась из-за стойки и, поманив за собой Тома, приблизилась к камину. Путешествие Летучим Порохом — не мудрёное дело. Через несколько минут она, а следом и Том, уже вышли из камина в гостиной Блэков. Изумрудное пламя перенесло их в строгий и элегантный зал. Убранство здесь составляли тяжёлые пепельные портьеры на окнах, дубовые диваны и кресла с зелёными сафьяновыми подушками, длинный стол с парчовой серо-золотистой скатертью. Над камином сверкала глазами-рубинами чёрная гончая на щите — фамильный герб Блэков. Стену напротив камина занимал огромный гобелен с родовым деревом, вышитым золотом на чёрном шёлке.       Хозяин всего этого великолепия, Регулус Блэк, уже ожидал племянницу и её приятеля у камина. У лорда Блэка были гладкие чёрные волосы ниже плеч, пронзительные тёмно-серые глаза, узкий нос и острый подбородок. Гостей он встречал в атласном чёрном костюме с чёрной рубашкой, украшенной золотыми запонками. Этим летом Регулусу исполнилось тридцать четыре года, но он всё ещё выглядел лишь чуть старше выпускника Хогвартса. Люси он приходился не родным дядей, а двоюродным. Хоть родство их было довольно дальним, общались они часто и с удовольствием. Дядя, невзирая на престижную министерскую должность — помощник посла в дипломатическом корпусе — любил хорошенько повеселиться. А вот обзаводиться женой и выводком младших Блэков он не спешил, и Люси надеялась, это случится ещё нескоро.       — Крёстный фей! Привет! — она радостно подлетела к нему.       — Люсильда! — Регулус крепко её обнял. — Моя красавица! Всё хорошеешь и хорошеешь.       — Знакомься, Регулус — это мой друг, про которого я писала. Том Риддл.       — Друг Люси, хм? — серые глаза внимательно скользнули по Тому. — Немногих она называет друзьями. Вздумаешь огорчить мою крестницу — и я сделаю всё, чтобы ты пожалел об этом.       — Не думаю, что будет необходимость, сэр, — пожал плечами Том. — Она сама замечательно справится, я уверен.       Выражение Регулуса смягчилось. Он, коротко хохотнув, протянул Тому руку.       — Зови меня просто Регулус, без «сэров», «лордов» и «мистеров». Я ещё не настолько стар. Чувствуй себя званым гостем, Риддл. Сегодня этот дом гуляет до рассвета.       — Регулус, — окликнула его Люси, — я ведь тебе писала, что у нас важное дело.       — А до завтра ваше дело не ждёт? Ты знаешь моё правило — не заниматься делами по праздникам. У меня работы и без того по горло.       — Так работать тебе и не нужно. Ты можешь просто нас выслушать, правда? Пожалуйста.       — Если настолько горит, — Регулус взглянул на настенные часы, — до прихода других гостей ещё полчаса. Присядем.       Они устроились перед камином на диван. Люси предупредила Тома, что если он хочет добиться от Блэка помощи, то придётся выложить правду, как есть. И Том повёл свой рассказ от июня, когда впервые очнулся в Хогвартсе, не помня себя. Регулус, слушая, понемногу мрачнел.       — Попал же ты, однако, Риддл, — он хмуро покачал головой. — Во-первых, ты действительно удачлив, что директор Дамблдор решил скрыть всю эту историю. Перемещения во времени запрещены законом. Если невыразимцы прознают, кто ты на самом деле, тебе сотрут память, подсадят новую и переселят подальше от наших мест. Таков протокол, чтобы не создавать временных парадоксов и прочих пренеприятных явлений.       — Но зачем стирать мне память, если я уже ничего не помню? Я понятия не имею, как это перемещение мне удалось.       — Никто не может дать гарантий, что не вспомнишь. — Регулус щёлкнул пальцами, и в руке у него появилась трубка из чёрного дерева. — Что же касается Отдела Тайн и твоего дневника — я подумаю, что тут можно сделать. Задача не из простых. Я кое с кем поговорю и дам вам знать.       — То есть, — Том взволнованно подался вперёд, — вы поможете мне?       — Постараюсь, — Регулус запалил трубку щелчком пальцев и затянулся дымом. — А теперь, молодые люди, я объявляю время отдыха. Ни слова больше о делах, ни единого слова до завтрашнего утра — иначе я вас прокляну! Моё предупреждение серьёзно, как никогда. Вы меня поняли?       Оба закивали, всем своим видом показывая, что поняли.       Люси удалилась наверх, чтобы переодеться. Для праздника она выбрала шёлковый костюм глубокого лилового цвета — свободная блуза, струящиеся тонкие брюки. Вернувшись в гостиную, она застала Тома и Регулуса за беседой. Том в белой рубашке, с бокалом вина в руке, старательно что-то рассказывал крёстному. Регулус слушал и весело ухмылялся. Кто бы сомневался, что ему понравится Том, отметила Люси. Он вообще обычно нравился всегда и всем. Впрочем, надо сегодня поменьше думать о нём, а развлекаться и пить побольше.       Вскоре гости стали прибывать — изумрудные вспышки камина ежеминутно озаряли зал. Многих Люси знала уже не один год, как семейных друзей и приятелей. Трейси, Эйвери, Мальсибер, Эван Розье — старший брат Феликса — все были давними знакомцами Регулуса. На праздник в доме Блэков собралось около сорока колдунов и колдуний. Последним прибыл долговязый тип, взъерошенный, очень бледный, с синяками под глазами.       — Август Руквуд, — представил его Регулус, — мой приятель по министерской работе. Он трудится в Отделе Тайн.       — Извиняюсь за опоздание, — выдохнул Руквуд, снимая мятую верхнюю мантию. — Еле вырвался. У нас дикий завал.       — Что-то случилось?       — Да, но ты знаешь — нельзя говорить об этом.       — Невыразимцы, — понимающе улыбнулся Регулус. — Что бы там ни стряслось, сегодня мы отдыхаем. Прошу за стол. Все — за стол, господа и дамы!       Он взмахнул волшебной палочкой, привлекая внимание вспышкой и усилением голоса. Гости расселись за длинным столом и замерли в ожидании. Стало слышно, как за окнами завывает метель. Регулус занял место во главе стола. С первыми его словами свечи в канделябрах померкли, и зал погрузился в полумрак.       — Сегодня — Двенадцатая Ночь Йоля. Как гласят старинные легенды, врата в потусторонее в эту ночь распахнуты настежь. В небе мчится Дикая Охота, и тёмные духи свободно бродят по нашей земле. Простые смертные разжигают огонь поярче, чтобы их отпугнуть. Но мы — не простые смертные. Мы встречаем духов, как добрых друзей, и зовём за стол. Следуя древней традиции, я, хозяин этого дома, подготовил для них угощение.       Регулус вновь взмахнул палочкой, и в середине стола появилось железное блюдо. На нём лежала отрезанная голова огромного чёрного вепря. Она была вся в крови, и кровь уже изрядно натекла на дно. Из-под рыла вылезали, поднимая верхнюю губу, кривые желтоватые клыки.       — Предания говорят, — продолжил Регулус, — что тени засвидетельствуют всё сказанное сегодня. Заключённые союзы будут крепче гоблинской стали, а вспыхнувшая вражда не угаснет, пока одна из сторон не умрёт. И, конечно же, каждое загаданное желание непременно сбудется. Так что не стесняйтесь желать друг другу, а главное, самим себе, только лучшего. Я, лорд Блэк, желаю нам великолепно провести Двенадцатую Ночь.       С последними его словами огоньки снова вспыхнули в полную силу, и на столе возникли угощения и напитки. Регулус улыбнулся и широким жестом пригласил всех приступить к трапезе.       После сытного пира, во время которого Люси наелась, как ей казалось, на год вперёд, остатки угощений исчезли с тарелок. Впрочем, недостатка в напитках и закусках, выстроившихся на столиках по углам, не было. Постепенно гости разбрелись по залу на группы по интересам. Руквуд, Розье и Эйвери засели за волшебные карты с двумя незнакомыми Люси колдуньями в неприлично коротких платьях. В другом углу закипела игра в зелье-шахматы — фигуры в них заменяли бутылочки, полные зелий. Потерявший фигуру обязан был выпить её содержимое, и чем важнее фигура, тем убойнее снадобье. К удивлению Люси, она застала Тома за этой игрой. Против него за доской сидел взъерошенный молодой блондин с веснушками на носу. Том отлично играл в шахматы и вёл партию без видимого ущерба. А вот его соперник уже приобрёл лисий хвост, синие полосы на руках и пар из ушей. Их поединок собрал небольшой кружок зрителей — шоу было весёлое даже для тех, кто в шахматах не разбирался. Люси и сама бы понаблюдала, но дала себе обещание поменьше сегодня заглядываться на Тома. «Соскучилась» она, да-да, конечно… «Только пришёл в новый дом, а уже звезда вечеринки, тоже мне», — мысленно фыркнула Люси.       Она, решительно пройдя мимо шахматных болельщиков, плюхнулась в ближайшее кресло у столика с виски. В кресле по соседству отдыхал очень широкоплечий джентльмен с рыжеватыми волосами.       — Дочь Люциуса? — из-под усов сверкнула улыбка. — Люсильда?       — Мы знакомы? — вскинула брови Люси.       — Заочно — твой отец не раз о тебе рассказывал. Мы довольно часто пересекаемся с ним по рабочим делам. Я Уолден Макнейр, ликвидатор особо опасных существ.       — Палач, что ли?       — Это устаревшее название. Но кое-кто так говорит до сих пор, верно. Ты только не бойся меня. Я, на самом деле, добрый колдун.       — Добрый? — Люси на него прищурилась поверх бокала. — Если добрый, как же с такой работой справляетесь? И с чего бы мне вас бояться? «Палач» — это звучит довольно интересно. Я, может, сама захочу однажды стать палачом.       — Ты? — Макнейр хохотнул в голос, будто услышал страшно забавную шутку. — Нет. Ты не сможешь.       — Почему?       — Потому что ведьма. Такая работа только для колдунов.       — В каком законе это написано?       — Дело не в законах. А то ты не понимаешь сама? Не женское это занятие. Оно неприятное, грязное, крови много. Оно тебе разве надо? Ты милая девочка. Тебе сейчас по свиданиям бегать самое время, а не о всяких гадостях думать.       — То есть, по-вашему, у меня кишка тонка? Я руки боюсь запачкать? — Люси не на шутку вскипела, хоть и старалась это не показать.       — Ну, зачем же так грубо? Это ведь не минус, а только плюс, что ты не годишься.       В висках у Люси забились лёгкие молоточки злости. Она вскочила и поспешно отошла от Макнейра. Она уже проглотила достаточно горячительного, и потому злость требовала немедленного вымещения. Но портить дядюшке праздник грубыми сварами — последнее дело. Надо что-то другое придумать — чуть поизящнее…       Минут через пять Люси с лёгкой улыбкой вернулась к Макнейру, держа в руке бокал огневиски.       — Я заметила, сэр, у вас виски почти закончился. Вот, захватила немного, — она шмякнула бокал на столик. — А ещё я принесла особую добавку. Попробуйте — вам понравится!       Люси вынула из кармана левую руку — пальцы были изрядно испачканы в красном. Она разжала кулак над стаканом, и в янтарный виски плюхнулся мерзкий кровавый глаз с обрубком сосуда. Этот глаз она только что вырезала из головы у вепря. Макнейр, потянувшийся, было, к бокалу, от неожиданности отпрянул. Он перевёл глаза с виски на перемазанную в крови Люси. Едва ли вид испугал его — он, скорей, был обескуражен.       — Мерлин. Ну… Дрянь.       — Не хотите — как хотите, — Люси сама взяла виски с кровью и демонстративно отпила.       — Да ну тебя!.. — Макнейр, махнув рукой, тяжело поднялся с кресла и отошёл от вздорной девицы прочь.       — Удачи в работе, сэр! — крикнула Люси вдогонку.       Допивать она, конечно, не стала — почувствовала, что ей уже более, чем достаточно алкоголя. В поисках новых развлечений она решила пройтись по залу. Её внимание привлекла группа ведьм и колдунов, рассевшихся на подушках вокруг причудливого золотого прибора. Прибор этот напоминал помесь чайника и небольшой башни. Назывался он «кальян» и предназначался для курения всевозможных увеселительных снадобий. Насколько Люси слышала, Регулус привёз его из Египта. Он знал, что она курит, но почему-то всё равно упрямо запрещал ей попробовать хоть разок. Впрочем, сейчас дядюшки не было видно поблизости…       Люси решительно подошла к кальянщикам, присела в кружок и протянула руку, требуя закурить.       — Тебе есть семнадцать? — с подозрением осведомилась пьяненькая кареглазая ведьма слева.       — Конечно, есть, — язык Люси ответил очень уверенно.       — Поосторожней с этим, — участливо посоветовал колдун справа. — Лучше не в затяг.       В раскрытую ладонь Люси лёг золотой мундштук. Она втянула сладкий дым полной грудью, втянула так, будто это последний вдох. Что-то забулькало в золотой башне. В ушах у Люси разросся гудящий шум, который через несколько секунд лопнул со взрывом. После него повисла звенящая тишина. Гостиная Блэков куда-то пропала, а вместо неё замелькала странная чушь. Какой-то вокзал, похожий на лондонский Кингс-Кросс, платформа… Люси шла вдоль перрона, и люди оглядывались ей вслед. Кажется, она потерялась…       Вдруг кто-то на ходу схватил её за руку. Она обернулась — это был Том.       — Ну же, Люси! Идём отсюда.       Вокзал поплыл и растворился перед глазами, и Люси возвратилась в реальность. С ней действительно говорил Том. Он нёс Люси на руках вверх по лестнице, а она висела мёртвым грузом, не в силах даже пошевелить пальцем.       — Что… случилось? — кое-как выдохнула она.       — Ты потеряла сознание. Курильщики испугались, что Регулус это увидит и оторвёт им всем головы. Я сказал, что отнесу тебя наверх.       — С-спасибо… — хрипло выдавила Люси и закрыла глаза.       Том занёс её в тёмную комнату и аккуратно уложил на диван. Его рубашка смутно белела во мраке. В окне у него за спиной сквозь пургу светили жёлтые лондонские огни.       — Всё, отдыхай. Тебе, может, воды? Укрепляющего бальзама?       — Ничего не надо, — Люси притянула подушку под голову. — А будет надо, я свистну домовика.       Он, пожав плечами, шагнул к выходу.       — Эй, — окликнула Люси вслед. — Обязательно разбуди меня в полночь. Не разбудишь — убью. Так и знай.       Том плотно притворил за собой дверь. А Люси, едва дождавшись, пока утихнут его шаги в коридоре, уткнулась лицом в подушку и сдавленно захныкала.