Ateez - каждый мальчик хочет любви

Погружаясь в горячую воду, Соа не сдержала довольного вздоха. Приём ванны может быть не просто гигиенической процедурой, а настоящим сеансом релакса и удовольствия. Она уже добавила розовой соли, поставила множество свеч вместо обычного освещения и включила тихую музыку: под любимые расслабляющие треки нежиться было особенно волшебно. Одной она, однако, долго побыть не успевает — в коридоре слышится звук открывающейся двери. Пришедший какое-то время копошится в коридоре, зависает в комнате, явно раскладывая вещи, а после что-то долго не слышится никаких звуков. — Ты там не уснул? — Соа шутливо повышает голос, чтобы её точно было слышно. — Я всё жду, когда ты вспомнишь обо мне. — А ты таки дома, а то больно тихо… — слышит она усталый голос из комнаты. Двигается он практически бесшумно — девушка слышит его уже только тогда, когда парень открывает дверь, дёргая скрипучую ручку. Сонхва появляется на пороге и заинтересованно осматривает помещение — его глаза быстро пробегают по горящим свечам, по играющей колонке, а потом по самой обнаженной девушке в ванне. Что-то довольное вспыхивает в его взгляде, хотя он кажется таким усталым — нездоровые тени пролегают на его лице. Несмотря на это, Соа всё равно чувствует, как её сердце колотится от ярких чувств радости и восторга. Как же он красив! — Ты выглядишь таким уставшим… — Ох, практически восемь часов без передышки — отработка нового номера к предстоящему туру, — вздыхает Сонхва. — Я не чувствую ни ног, ни рук, ни спины. Кажется, сейчас упаду и ничто не сдвинет меня с места. — Так залезай ко мне, — отвечает ему девушка, и в голосе едва может скрыть лёгкое коварство. — Горячая водичка расслабит уставшее тело. Пак едва заметно приподнимает бровь, сам лукаво улыбаясь. — Заманчиво. И в другой раз я бы воспринял это с большим энтузиазмом. Но сейчас я реально очень устал. Боюсь, не смогу дать тебе продолжения, которого ты явно хочешь. Соа театрально закатывает глаза, посмеиваясь. — Брось! Что ты сразу на интимный лад всё переводишь? Я просто помогу тебе расслабиться. Полежи со мной. Когда мы так вообще в последний раз делали? — В последней квартире у нас был только душ, — хмыкает парень. — Но что ж… Не могу отказать тебе, тем более я и не против полежать тут с тобой. — Так раздевайся, — просто командует она, не отрывая от него спокойного изучающего взгляда. — Или ты так устал, что мне тебе помочь? — Ты зальёшь пол, — усмехается парень. — С этим я уж сам попытаюсь справиться. Соа едва сдерживает непроницаемое лицо. Знает, что они оба играют, паясничая друг перед другом. Она, по правде говоря, ждала его сегодня именно для жаркой ночи, соскучившаяся. Разумеется, она не будет такой эгоисткой, видя, насколько её бедный мальчик устал. Но девушка вдруг понимает, как же тяжело ей придётся в ближайшие пару минут — всё спокойствие и напускная выдержка меркнет перед тем, как Сонхва раздевается сейчас. Неторопливо, но не медленно, с чётким осознанием того, зачем он избавляется от одежды. Словно издевается над ней, показывая себя во всей красе. От этого сладкого предвкушения Соа против воли ерзает по дну ванны. — Специально меня дразнишь своим стриптизом? — она делает вид, что абсолютно невозмутима. — Было бы на что смотреть, — хмыкает он в ответ. — Лгун. Я бы поспорила. Сам и так прекрасно знаешь, что есть на что посмотреть. Пак улыбается своей этой мягкой загадочной улыбкой. Расстёгивает завязки у горла большого синего худи, и грациозно стягивает его через голову. Затем подхватывает край майки без рукавов и снимает следом, демонстрируя свой рельефный живот, и с каким-то блаженным вздохом встряхивает головой. Соа от такого вида своего парня машинально прикусывает губу, не прекращая им любоваться. Кожа Сонхва от сегодняшних тренировок была покрыта лёгкой испариной. Прилично отросшие чёрные волосы красиво опустились на лицо, когда Пак, чуть наклонив голову вперёд, возился с ремнём брюк, и на его руках проступили вены от напряжения, сводя девушку с ума одним своим видом. Она аккуратно закинула ногу на ногу в воде, скрывая нарастающее возбуждение, потому что парень уже расстегнул ширинку и стряхнул со ступней обувь. Дёрнул брюки вниз, выпутывая стройные ноги из штанин, и аккуратно сложил их поверх стопочки одежды. Сонхва был худ, но мускулист, с такой гладкой кожей и лёгким золотым подтоном. На его теле почти не было волос. Только тонкая тёмная дорожка коротких волосков, сбегающая у паха. Соа уже кучу раз видела его голым, но всё равно не могла сдержать восхищённого взгляда. Молодой человек тем временем медленно залезает в ванну, закинув ловко ногу через бортик, садится напротив девушки в противоположный конец, лицом к лицу друг друга. — Вроде большая ванна, а тесно, — ухмыляется он, пытаясь найти место своим коленям и не пнуть при этом девушку. — В тесноте да не в обиде! — шутит Соа в ответ, а потом участливо вопрошает. — Устал так сильно, да? Давай свою ногу, начну с левой. Сонхва не сопротивляется, протягивая стопу с голенью. Хочется даже постыдно заскулить, когда девушка начинает медленно растирать и массажировать его ногу. Её сильные цепкие пальцы в конце рабочего дня — то, что нужно. Соа работает спортивным массажистом в профессиональном боксерском клубе и умеет расслаблять уставшие и забившиеся мышцы, устранять из них застои, потрясающе растирает, разминает, делает лимфодреннаж. Да и вообще — не раз спасала его поврежденные сухожилия лечебной гимнастикой. Это был огромный плюс её профессии — Сонхва иногда чувствовал, что возвращается не домой, а в спа-салон. И просто млел, когда её заботливые ручки расслабляли и растягивали его уставшее тело. Например, как сейчас — то, что она делала с его стопой, осторожно заходя на голень, заставляло Пака едва слышно скулить от наслаждения. При том, что она его знатно жалела, делая массаж ощутимо приятным, потому что «оздоровительный» на самом деле был достаточно болезненный, когда у тебя всё забитое в теле. Вот только был и другой огромный минус в её профессии. Совсем не хотелось думать, как её красивые ручки трогают тела каких-то там других спортсменов. Учитывая, что тела в её клубе — как на подбор. Сильные, натренированные, сплошные горы мышц. — Что такое? — от Соа вдруг не укрылась разительная перемена в его взгляде. Только что на лице его блуждала довольная полуулыбка, но от чего-то померкла. — Я делаю что-то не так? — Да нет, прости, — отмахнулся Сонхва, растекаясь спиной по бортику. — Снова нечаянно вспомнил, что ты так же можешь лапать других на своей работе. И что-то собственническое защемило в сердце, — он хмыкнул. — Опять ты за старое, — рассмеялась девушка. — Раз в месяц точно загоняешься. — Но всё же… уф! — он не закончил, сощурив глаза, когда её пальцы особенно хорошо прошлись по забитой мышце на голени, и сладко-мучительная боль прошлась по всему телу. — Иногда я задаюсь вопросом, почему я? Я часто слышал, как ты хвалишь меня, но чувствую себя странно, когда захожу в твой клуб. Эти шкафы с колоссально прокаченными мышцами… Их так много, и столько труда вложено в их тела… Рядом с ними я чувствую себя худым мальчишкой-дрыщом. И иногда думаю, действительно ли могу тягаться физически на фоне таких атлетов? Не лукавишь ли ты, когда говоришь, что они мне в подметки не годятся? — он посмеивается, но в глубине души иногда искреннее от этого загоняется. Да, он айдол — пафосно и статусно. Но если брать обычную жизнь — кто смотрится колоритнее, мужественный парень или худой мальчишка? — Ты думаешь, так оно работает? — улыбается Соа. — Что человек работает там, где обитает его любимый типаж? Может, многие бы так и мечтали, но, увы! — она смеётся. — Честно говоря, я настолько привыкла и всё мельтешит перед глазами, что я вряд ли обращу внимание на кого-то в одних боксерах даже посреди метро. Привычная будет картина, рабочая. — Как ты тогда обратила на меня внимание, когда мы зашли к вам для консультации по съёмке клипа? — хмыкнул парень. — Потому что ты был, как ясное солнышко среди хмурых туч. — Смешно, — Сонхва устало потирает плечо, но неотрывно смотрит на свою девушку, как она самозабвенно массирует его ногу, притягивает к себе плотнее, и его стопа вдруг задевает обнажённую грудь под водой. Теперь уже он странно сглатывает. — Знаешь, — говорит он глухо, — до сих пор помню тот первый раз в том клубе, когда я вдруг почувствовал затылком чей-то взгляд и обернулся. Ты стояла сзади какого-то боксера, разминая его плечо после неудачного спарринга. Словно тесто месила. А смотрела на меня. Смотрела так, как голодный хищник на маленького олененка, готовый сожрать его целиком. Именно так я себя и почувствовал тогда. И вместе с тем, мои коленки словно задрожали — такого странного и дикого возбуждения от властного взгляда девушки я не испытывал ранее. Соа заливисто рассмеялась. Она-то думала, что со стороны тогда явно выглядела жутко устрашающе. — Я зависла и была поражена, — улыбается она. — Когда среди этих махин, величественных Аресов, богов войны, вдруг появляется стройный звонкий эльф. Такой нереально изящный с гордо вскинутой головой, с таким чётким профилем, что я дар речи потеряла. Все сидели полуобнаженные, в одних шортах, а ты зашел на контрасте одетый по самое горло. Эта водолазка, закрывающая всю шею, длинный строгий плащ из бежевого кашемира в пол, лакированные туфли под узкими брюками. Ты был как утонченный джентльмен из романов среди борцов, совсем другой породы. И никакой открытой кожи! Господи, это завело меня в секунду. Сонхва посмеивается. У его Соа своеобразные вкусы. И фетишизм. — Всегда замечал, что в играх ты играешь только за эльфов, — хмыкает он. — Есть такая слабость, — она смотрит на него с секунду, прежде чем понимает, что не может уже сидеть без дела — так хочется прикоснуться к нему везде. Девушка меняет позу, медленно пробираясь к нему в неудобной ванне, как дикая пантера. В изяществе ей не занимать. Сонхва же не без удовольствия скользит глазами по её оголившемуся телу, пикантной картине, что предстаёт перед ним. Он так устал, но рука сама тянется к её груди, колыхающейся перед ним. Сжимает осторожно, лениво поглаживая, пока девушка садится на него сверху в воде, удобно умостившись, являя взору своё стройное спортивное тело. — Ты прекрасен, — шепчет она, зная, как эти пафосные слова так нравятся Сонхва. Он как ребёнок — в душе любит комплименты и расцветает от любого из них. Мокрые пальцы Соа медленно погрузились в густую массу его волос, а ногти мягко помассировали кожу головы, расслабляя и даря приятные ощущения. Глаза Пака тут же закрылись, и он позволил удовольствию проявиться тихим утробным рыком. — Я отдам за эту ласку всё на свете, — шепчет он глухо, а его ладони оказываются на её спине, нежно поглаживая мокрую кожу. — Мне так нравятся твои волосы, — прошептала Соа, склоняясь к его лицу. — Особенно, когда они так отрастают. Она пару раз сильнее сжала их в своих тисках, даря грубую ласку, а потом заменила её нежной, всё так же осторожно проходясь по коже головы. Затем её ловкие пальцы двинулись от чёрной копны к кончикам ушей. Тело Сонхва исступлённо напряглось, когда девушка, поддразнивая, осторожно обвела подушечками его ушную раковину, оттягивая мягко мочку, играясь и массажируя. А затем прижалась губами к хрящу: — Мне так нравятся твои аккуратные уши. Так и хочется шептать в них самое приятное. Пак томно приоткрыл глаза, восхитившись прекрасным видом её груди, оказавшейся у него перед носом. Ладони парня скользнули со спины, лаская ягодицы, пальцы сильнее впивались в плоть в ответ на возраставшую внезапно волну желания. А он то думал, что смертельно устал. Хотя двигаться всё равно было так лень, хотелось блаженно растекаться под её ласками, поэтому не шевелиться казалось лучшим ответом на её игру. Губы Соа тем временем соскользнули с уха, чтобы едва ощутимо пройтись по щеке, мягко целуя. А затем она накрыла его глаза едва ощутимым касанием губ. Сонхва прикрыл веки, и Соа наслаждалась этим волшебным щекочущим чувством от его подрагивающих ресниц. Её ладони осторожно потянулись к его щекам, чтобы приподнять вверх нежно улыбающееся лицо парня. — Мне нравятся твои волшебные глаза. Они слишком магнетические, чтобы в них не утонуть. Её взгляд и пальцы переместились на его уста, и Сонхва понял, что очарован внимательным, сосредоточенным выражением её лица на его нижней губе. Рот с готовностью приоткрылся, и парень, не в силах устоять, прикусил зубами её палец, дразня подушечку кончиком языка и нежным посасыванием. Дыхание Соа замерло в горле, а бёдра сильнее обхватили его. — Ох… я так люблю твои пухлые губы. Их невозможно не поцеловать. В следующую секунду её собственные губы оказались на его, пальцы с неохотой уступили дорогу зубам и языку. Соа позорно застонала и выдохнула, когда напряженные соски дразняще коснулись его груди у кромки воды. Влажный горячий рот Пака был весь её, и Сонхва медленно скользил своим языком по мягким губам, зубам, небу и поджатому в смущении горячему языку. Целовался он просто превосходно. Руки молодого человека вдруг обхватили её под бёдрами, пальцы очутились мучительно близко к месту, куда он желал погрузиться, но как-то смог сдержаться. Соа оттолкнула его, резко оборвав поцелуй и оставив их обоих задыхающимися и неудовлетворенными. Она глубоко втянула воздух, успокаиваясь, руки мягко поглаживали его красивые плечи, проводя по нежной коже своими пальцами, оставляя после себя красноватые следы, и Пак со стоном выгнулся ей навстречу. Она прерывисто вздохнула, потеревшись об него, и её собственная спина выгнулась от удовольствия. — Мне нравится, что ты сильный, многолетние тренировки сделали тебя таким выносливым. Она наклонилась к нему, крепко обхватила руками, прижалась к груди. Соа хотелось извиваться и ерзать на нём, получая странное удовольствие от всего лишь трения. Но уставший Сонхва контролировал ситуацию и опустил две ладони на её бедра, чтобы удержать от такой прыткости. — А мне нравишься вся ты. Его голос такой глубокий и властный, и Соа замирает, на секунду прикрывая глаза, в попытке совладать с собой. А когда Пак осторожно начинает выводить языком круги вокруг её губ, она борется с острым желанием обхватить его голову, заставив поглотить её целиком. — И ты мне нравишься весь, целиком, — улыбается девушка в ответ, обнимая его крепче. Её рука тянется куда-то вниз, находит под его ягодицами слив и вынимает пробку — вода медленно начинает сливаться. — Разве нам пора уходить? — расстроено откликается Сонхва, поглядывая куда-то вниз. — Нет, просто хочу спустить немного воды… для удобства. — Что ты задумала? Вместо ответа девушка коварно улыбнулась, покусывая его подбородок. Вода уходила, обнажая кожу, и он ощущал жар девичьего естества, намного горячее остывающей воды, слегка касавшейся и дразнящий ноющую эрекцию. — Ты обманщик, говорил, что устал, но я вижу обратное, — хмыкает Соа, наблюдая, как кровь приливает к его члену. — Я всё ещё дико устал, он сам по себе, — лениво усмехается он. — Что ж, тогда мы с ним сами поговорим, а ты не мешай, — серьёзно заявляет она, закрывая пробку в ванне. Воды остается немного, чтобы покрывать ягодицы, и было не холодно сидеть. Соа гладит его влажные бёдра, мягко вжимается в них ногтями, и Сонхва чуть сгибает ноги от нахлынувших приятных чувств. Но потом, словно опомнившись, расставляет их шире, насколько позволяет ванна. Он уже предвкушает, что последует дальше. Дыхание становится коротким и частым, а его девушка принимает совсем развратную позу, красиво изгибаясь на четвереньках, склоняя голову, задирая вверх красивые ягодицы. Чуть раскачивается, похабно смотрит, а затем берёт его член в руку, сжимает и начинает медленно двигаться, так требовательно ласкать. Сонхва от этих ощущений тяжело вздыхает. Откидывает голову, выгибаясь назад, и дышит так шумно и часто, будто готов кончить прямо сейчас. — Это тоже спортивный массаж? — шипит он, сам не понимая что. — Ох… Соа… — Нет… Это только для самого любимого клиента, — улыбается она. В такие моменты её дико заводит от ощущения власти над партнёром. Да и трогать его так приятно, видя как закатываются его глаза, как томно поджимаются губы, как он весь дрожит от её действий. Это приносит удовольствие не меньше, чем классический секс. Сонхва приподнимает голову и расфокусировано смотрит, как её кулак плавно скользит по его возбужденному органу. — Соа… притормози… — предупреждающе шепчет он. Его колени подрагивают, он выгибается болезненно и сладко одновременно. Разумеется, она не слушает, ласкает жестче, сжимает сильнее, заставляя его ловить воздух шумными вдохами. — Соа… — коротко на выдохе шепчет Пак, закрыв глаза. Её рука движется так умопомрачительно жадно, парень аж закатывает глаза и тихо постанывает, давая волю голосу. От этого так заводит саму девушку, и она вдруг теряет темп, чтобы потянуться и схватить его за шею, притягивая к себе, а затем целует особенно жадно, влажно сплетая языки, вылизывает его губы, замедляя ласки. Наконец-то, отдышавшись секунду, она толкает Сонхва обратно на спину к бортику ванны и сползает вновь к его бёдрам. Сегодня так хочется его побаловать, ведь не зря он жалуется, что устал. Она приподнимает член рукой и мягко щекочет языком головку, а затем впускает её в рот, влажно обхватывая зацелованными губами. Сонхва смотрит на неё затуманенным взглядом и никак не пытается контролировать процесс — он уже на всё согласен. Её же пьянит его блуждающий томный взгляд, в котором столько желания и какой-то благодарности. Из-за темноволосой макушки ничего не видно, зато Сонхва хорошо чувствует первые влажные прикосновения, игривые касания языка и пальцев. Ощущения потрясающие. Соа знает, как сдавить губами так, чтобы каждое движение выбивало дух. Заглатывая до конца, она ещё и гладит ствол языком. Пак просто стонет. Не может не стонать, потому что так хорошо ему никогда не бывает. Только в такие моменты, когда горячие гладкие губы находятся на его члене, когда головка упирается во влажное горло. Девушка ласкает его достаточно долго, так что скулы успевают устать. Подтянутый рельефный живот дрожит в первых судорогах, но парень всё никак не кончает, переработавшись за день. — Соа… — одна рука его вдруг оказалась у неё на спине, другой он погрузился в её волосы, зажав те в кулаке, потянув на себя, заставляя выронить член из рта с специфичным хлюпающим звуком. — Иди сюда. Он просто увлёк её поцелуй, чувствуя на её губах солоноватый привкус своей смазки. — Ты ещё не закончил, — деловито буркнула она ему в рот. — Верно. Но я чувствую, что и ты устала, я же не эгоист, — он тянется губами к её горлу, оставляя там влажный поцелуй, проходясь языком по дергающейся жилке, а затем поднимает голову, встречаясь с ней лихорадочным взглядом. — Знаешь, кажется, не так уж я и устал. Поворачивайся. — Но… — Поворачивайся. Когда он вот так приказывает, понижая свой бархатный голос, Соа кажется, что её коленки блаженно трясутся. Она с трудом приподнимается на плохо гнущихся ногах. Но парень помогает ей, его стройность так обманчива — в натренированном теле много силы, он с лёгкостью разворачивает её за талию, ставя на коленки, облокачивая девушку ниже о противоположный бортик ванны. Сам деловито становится сзади, умащиваясь у её ягодиц. — Ты уверен? Ты же устал? — с лёгким лукавством вопрошает она. — Ты придала мне сил и открыла второе дыхание, — спокойно возражает он. Тянет руку вниз, проверяя. Мокрая. Не от воды, а от возбуждения. Сама завелась от своих же действий для него. Пак победно улыбается, но всё же ласкает её между ног, заставляя выгнуться в пояснице и издать лёгкий, такой приятный уху, стон. Тонкие всхлипы наполнили ванную комнату. Голосок Соа дрожал не только от страсти и желания, но и от волнения, от незащищённого чувства. Девушка в наслаждении поджимает пальцы ног в воде, накрывающей только стопы и коленки. А Сонхва расплывается в странных эмоциях, наслаждаясь её звуками. Он понятия не имел, чем заслужил это удивительное, непостижимое существо, но он отдал бы всё, что угодно ради неё, ради ещё одного момента с ней. Соа видит в нём не только айдола, а, прежде всего, его самого — человека, парня, друга и любовника. Она приняла его таким, каким он был. Всегда принимает. Нежное чувство расплывается где-то в груди наравне с бушующим возбуждением, и Сонхва теряется от нахлынувшей похоти, и от осознании своей любви. Соа теперь не только часть его мира, но и дом, отдушина; и у него не находилось слов, чтобы сообщить ей об этом. Чувства переполняют полностью, заставляя потерять контроль — Пак плотнее хватает девушку за бёдра и входит в неё сзади, плавно, на всю длину, словно требовательно заявляя свои права. Соа лишь успевает вцепиться в бортик ванны пальцами и вскрикнуть, но не в знак протеста, а в удовольствии, томно откидывая назад голову, ощущая такую потрясающую наполненность. Она просто с восторгом наслаждается этим чувством — каждым толчком, каждым касанием члена внутри её стенок. Это давление сводит с ума, заставляя стонать всё больше и больше. — Это стоило всего, — бессвязно шепчет Сонхва, плавно и уверенно проникая внутрь. — Моя хорошая девочка, как же я люблю тебя… Растяжение уже такое сильное и божественное, что Соа кажется, что она задыхается. Но ей это нравится, и она поддается навстречу его движениям. — Не торопись, сладкая. Лучше не спешить, — Пак кладёт одну руку на её спину и нежно оглаживает. Но сам понимает, что говорит чушь — ему бы самому сдержаться и не пойти в разнос. Но всё же старается наращивать темп постепенно. Все мысли покидают голову девушки. Её ноги дрожат, а колени подкашиваются. Если бы не его сильные руки, она растеклась бы лужицей по бортику ванны. Но она просто стискивает зубы. Стенки её влагалища содрогаются вокруг его члена, мышцы живота напрягаются, и в надежде справиться с ощущениями, девушка прислоняется лбом к кафелю отделки ванны. Сонхва же неумолим — жадно и рвано двигается, и он сам на пределе, тонет в неге и отчаянно жаждет развязки. А затем видит, как Соа тянет одну свою руку вниз, сама себе помогая между ног, заставляя своё наслаждение разрастаться больше и больше. От одной только этой картины ему сносит крышу. Они задыхаются уже оба, дрожа от предвкушения, и снова подводя друг друга к последней черте. И словно по команде стенки её влагалища сжимаются. Наслаждение распространяется по венам. Сильнее прогибаясь в пояснице, Соа жмурится от дикого удовольствия, чёрная пелена затмевает зрение. Пак ускоряет темп, усиливая её ощущения, и крепче сжимает её ягодицу, пока девушка бессвязно умоляет его продолжать. Её колени подкашиваются, а тело дрожит. Оргазм выгибает обоих дугой, а изо рта рвется хриплый, совсем не эротичный стон. Сонхва рыкает тихо, прижимается животом к спине девушки и бьётся в последний раз как сумасшедший. Сперма пачкает бёдра, но никто не обращает на это внимание, они вздрагивают от оргазма, до боли закусывают губу. Непослушное тело наконец-то совершило последние медленные толчки, прежде чем силы покинули его окончательно. Пак не представлял, сколько времени они, переплетённые, пролежали в остывающей воде, стараясь отдышаться и успокоить биение сердец. Когда Соа наконец-то пошевелилась, обняв его за шею, и увлекла в медленный нежный поцелуй, Сонхва понял, что шепчет ей в губы бессмысленные комплименты. — Ты слишком хорош для того, кто клялся, что упадёт на пол и не сможет двигаться, — шутит она. — Но вот уже сейчас именно так я себя и чувствую, я окончательно устал, — тяжело вздыхает парень, лениво перебирая пальцами её мокрые волосы. — Нам нужно попытаться выбраться, иначе я усну в этой уже холодной неудобной ванне. — А я не все комплименты тебе наговорила, — приторно вздыхает она. — В моих планах было нахвалить твои прекрасные руки, живот, даже до плеч не дошла! — Думаю, ты можешь продолжить уже на кровати, когда я буду пластом лежать под твоим тёплым боком. Улыбка расплывается на их лицах. Так хорошо — лежать в ленивых объятиях друг друга в конце дня. Сонхва думает, что надо как-нибудь поблагодарить Чхве Сана, который затащил его тогда в тот боксёрский клуб. Сцена-то из клипа должна была быть с его и Уёна участием, и ему нужны были профессиональные уроки. И вот в тот самый момент Сан и уломал его пойти вместе с менеджером от скуки. Пак тогда долго сопротивлялся, но всё же пошёл. И это было лучшим его решением, иначе бы он точно не встретил в своей жизни самого лучшего спортивного массажиста. «Боже, храни Чхве Сана и его занудство!», — с улыбкой подумал про себя Сонхва, сгребая в охапку податливое и расплывшееся от нежности девичье тело.