Арка перемен

      На следующий день Сириус просыпается на полу в гостиной. Все тело ломит из-за неудобного спального места, но долго он себя не жалеет, беспокоясь за крестника. Немного подумав, он решает приготовить завтрак для Гарри. Его кулинарных навыков должно хватить на яичницу с беконом и травяной чай.       На кухне полный порядок, ничего не напоминало о вчерашнем переполохе. В последнее время Критчер удивительно хозяйственен, будто готовит для чего-то дом. В нем уже давненько не было запустения, пройдись по полу в белых носках и все равно не найдешь пыли. Сириус с этим смирился и не задавался вопросами. Кто знает, что взбрело в голову домовика, что старше, казалось, целого рода Блэков.       Под умиротворяющий шелест занавесок на окнах Сириус разбивает яйца на сковороду, предварительно пожарив бекон до цвета сажи. Комнату сразу наполняют шкварчащие звуки. Блэк ставит на плиту чайник. Он вполне мог приготовить все при помощи магии, но в бытовых вещах он находил успокоение.       Гарри спустился как раз к тому времени, когда Сириус все разложил на столе, а чайник засвистел.       — Привет. — тускло здоровается подросток, присаживаясь на стул.       — Доброе утро. — Сириус хочет спросить, как спалось, но находит это неуместным, а поэтому тоже садиться напротив и приступает к еде, подавая пример Гарри. Ему нужно поговорить с крестником, он готовит мысленно речь, но его перебивают.       — Чем закончился вчерашний вечер? Что с… Дурслями?       Гарри водит вилкой по тарелке, размазывая желток, он не может посмотреть на Сириуса. В нем будто не было сил на это.       — Я хотел тоже с тобой это обсудить. — начинает Блэк, отложив вилку в сторону. — Они… Они считают, что с Дадли произошел несчастный случай. А также завтра они уезжают.       — Почему? — не понимающе интересуется Гарри, поднимая взгляд на Сириуса.       — Они маглы, Гарри. — вздыхает Блэк. — Им нельзя знать о том, что магический мир вмешивается в их. И им бы было тяжело принять то, что они потеряли сына от того, от чего даже не смогли бы его уберечь или как-то отомстить. Для их же безопасности, им не стоит знать правды и стоит уехать.       — Значит им стёрли память?       — Подправили, да.       Гарри вилкой ковыряет стол. Небольшую щелку, в которой забилась грязь, из-за чего она стала незаметной. Он выковыривает все, расширяя ее. Не замечает, как добирается до темного дерева и все равно продолжает вонзать вилку глубже. Эта дыра олицетворяла дыру в сердце Гарри. Она разрасталась и приносила боль. Тетя была права, когда говорила, что волшебники приносят беды.       — Я хочу с ними попрощаться.       — Я понимаю. — беспрекословно соглашается Блэк.       Они молча доедают. Потом также молча собираются. Сириус прихватывает мантию невидимку, так как Гарри, погруженный в свои мысли, не волнуется, что по пути его могут схватить Пожиратели Смерти. Сириусу самому приходится быть осмотрительным, беспокоясь за их безопасность. Он напоминает крестнику об осторожности, но сомневается, что тот хоть что-либо слышит.       Мужчина с подростком быстро оказываются рядом с нужным домом. Какое-то время они просто стоят под мантией невидимкой, наблюдая, как пара растерянно переносит вещи из дома в машину. Двигались они медлительно, будто не до конца понимая свои действия.       Когда все вещи были вынесены, мужчина с женщиной зашли в пустой дом. Гарри выбрал этот момент, чтобы встретиться с ними. Они застают Дурслей в гостиной. Те стояли и потерянно смотрели на пустую комнату. На полу то тут, то там были вдавленные следы от ножек дивана и кресел, что каждый день боролись с весом своих хозяев. На стенах в некоторых местах заметны более темные прямоугольные пятна и гвозди, там висели семейные фотографии. У выхода в сад стоял карниз, похоже и так державшийся на честном слове, он не выдержал свое раздевание.       Вернон Дурсль выглядел каким-то посеревшим и постаревшим, он постоянно что-то трогал. То по карманам себя похлопает, то ручку достанет, то сигару вытащит. Затем смотрел на эти предметы и сам не понимал, для чего их брал.       Петунья Дурсль, хоть и с красными глазами, выглядела более собранной. Будто она не верила, что ее сына нет. Возможно, она надеялась, что тот в академии Воннингс, несмотря на лето.       Гарри снял с себя мантию и подошёл к Дурслям.       — Тетя, дядя, здравствуйте. — тихо начал он.       Названные дернулись. Вернон посмотрел на Гарри, как на незнакомца и вышел из дома. Петунья узнала племянника и поджала губы. Гарри не находил слов, что сказать. Ему было стыдно смотреть в глаза тети. Та будто знала, что Поттер что-то скрывает. Ее взгляд стал болезненнее. Тишина разделяла родственников. Никто не смел ее нарушить, пока не прозвучал гудок с улицы.       — Мы уезжаем насовсем. — наконец, сухо выдала Петунья. Она хотела что-то добавить, но смолчала, развернувшись к выходу.       — Прощайте. — прошептал ей в спину Гарри.       Он почувствовал опустошение. Будто стало хуже. Пустой дом давил, потерянные Дурсли пугали, а смерть Дадли приносила боль. Гарри скатился по стене вниз и обнял себя за колени. Слез уже не было, только принятия. Он почувствовал рядом с собой теплое плечо Сириуса, который снова накрыл его мантией невидимкой. Стало слегка легче дышать.       Они сидели молча, также молча вернулись домой. ****       За день до отправки в школу в дом на Гримо заявился Снейп. Несмотря на смену цветовой гаммы, дом будто вернулся в исходное состояние. Состояние уныния и застоя.       — Чего пришел? — вместо приветствия спросил хмурый Блэк.       — Мне необходимо поговорить с Гарри.       — О чем?       — Что в слове «необходимо» тебе не ясно? Не мешай.       Северус выглядел, как всегда, бесстрастным. Сириуса это бесило. Будто все, что происходит в мире не достаточно для переживаний такого чёрствого слизеренца.       — А что тебе не ясно в моем вопросе? — угрожающе спросил Блэк, подходя на расстояние вытянутой руки. В его поведении не было лёгкости или игривости.       Снейп прищурился. Он приготовил палочку на случай драки и сделал шаг назад.       — Я должен дать ему несколько наставлений для дальнейшей его жизни в Хогвартсе. Хотелось бы это сделать до того, как вся школа узнает о том, что любимый герой омега и начнет строить новые планы на него.       — Ну и? — спрашивает Сириус спокойно и продолжает, когда видит взлетевшую бровь слизеренеца. — Так сложно это было сказать? Или начинаешь отвечать только через грубость и боль?       — Я могу и вовсе этого не делать. — задетый чужими словами, шипит Северус. — Моя задача состояла только в вашем лечении. Я ее выполнил, все остальное лишь мой альтруизм. Что было глупо, и правда.       — Меньше экспрессии. — вздыхает Блэк, устало проводя рукой по лицу. — Постучи прежде, чем войдёшь к нему.       «Я знаю! Это ты тут невоспитанный увалень!» — хотелось крикнуть Северусу, но он сдержался и степенно направился к комнате Поттера. Каждый раз, когда он приходил, в доме был какой-то гул. Были ли Поттер с Блэком вместе, или по одиночке, все равно оставалось шумно. Постоянно звучал смех, то совместный, то только Блэка. Иногда были слышны крики Вальпурги, с которой периодически болтал Сириус. Сейчас же не было слышно копошения даже домовика.       Перед дверью, на которой приклеен лист с кривой надписью «комната Гарри, постучите прежде, чем войти», Северус постоял, прислушиваясь. По ощущениям, спустя минуту он постучал, не получая ответа.       — Мистер Поттер, откройте дверь. У меня нет времени, чтобы нянчиться с Вами.       За дверью слышится шорох, будто Гарри перевернулся на постели, затем момент тишины. В итоге гриффиндорец, выбрав правильное решение, идёт и открывает дверь.       — Здравствуйте, профессор.       — И долго вы собираетесь рефлексировать? — ядовито говорит Снейп вместо приветствия, презрительно оглядывая сальные волосы героя, грязную мятую одежду и тусклый взгляд.       Гарри ничего не отвечает, устало садясь на незаправленную постель. Северус при помощи волшебной палочки перемещает кресло напротив Поттера и располагается в нем.       — О да ладно, не хотите же вы сказать, что любили своих родственников? — закатывает глаза профессор. — Помнится мне, со слов Хагрида, это мерзкие маглы, что Вами манипулировали и никак не жалели, в то время как их сыночек только помогал им портить Вам жизнь.       Северус замолчал и демонстративно вскинул бровь. Во взгляде Гарри, который он бросил на Снейпа, мелькнул гнев, но снова стух.       — В прочем, это Ваше дело. Хотите и дальше играть самого скорбящего — дерзайте. Это отличная возможность попрактиковаться в этом перед тем, когда весь Хогвартс превратится в месиво из крови и человеческим останкам по приказу Лорда. Тогда наш дражайший герой придет уже со слезами на глазах и будет ещё более сожалеющим. Думаю, да, все так и будет. Довольно по-слизеренцки никто не захочет мстить слюнтяю. — язвительно диктовал Снейп, прямо смотря на злого Поттера.       — Это не так. — сдержанно, но яростно сквозь зубы сказал Гарри.       — Да что Вы! — притворно удивлённо воскликнул Северус. — Можете не притворяться. Думаю, это настоящее лицо всеми обожаемого героя. Вы просто обязаны его показать всем завтра.       Снейп встал, собираясь уходить.       — Это не так. Я не позволю такому случится! Вы приходили за этим? Как обычно оскорбить меня? — запальчиво говорит Гарри, резко поднявшись с постели.       — Не совсем. Но раз Вы тут в печали, то я не вижу смысла что-либо говорить иное.       Гарри и Северус смотрели друг на друга какое-то время. Северус всем видом показывал, что поведение гриффиндорца находил нелепым. А Гарри старался успокоится.       — Может скажете уже зачем пришли? — более менее спокойно начал подросток.       — Вам это не понравится. И это не моя идея, это просто совет. — Северус вернулся на место и кивнул Поттеру на кровать. Гарри послушно сел. — Вы намного больше эмоционально неуравновешенны, чем все вместе взятые гриффиндорцы. В Вас бушуют гормоны. В полной людей школе Вам будет некомфортно, а также это может спровоцировать течку. Которой, к слову, у Вас ещё не было. Это, конечно, Ваше дело: скрывать или нет. Но если Вы всё-таки хотите отсрочить момент разоблачения, то Вам бы не помешал постоянный половой партнёр. Именно постоянный необходим, мистер Поттер. Тогда Ваш организм подстроится под его и течка произойдет в его гон, более вероятно. Насчёт зелий и всяких чар, Вам они не помогут. Вы слишком молодая омега, минимум через полгода-год, они дадут нужный эффект. Сейчас же они просто могут принести осложнения, но так и не скрыв вашей сути.       Северус ждал. Поттер перед ним сидел и растерянно моргал, будто совершенно ничего не слышал.       — Что? То есть что мне нужно делать? Почему не сработает? Но всем же помогает, разве нет?!       Снейп вздохнул и скрестил перед собой руки.       — Молодая омега, проснувшаяся поздно, нестабильна. У Вас в любой момент могут возникнуть предтечки. Тоже самое, что было у Блэка. Только Вы будете… — никто никогда со Снейпом не занимался половым воспитанием, он даже не думал, что сам будет кому-то помогать с этим, поэтому не знал, как правильно преподносить информацию. «Может все же скинуть его на Поппи?» Отчаянно он подумал. — размазней хуже, чем сейчас. Будете на всех кидаться, а из задницы течь водопад. Самый главный минус в том, что в предтечку Вы будете это все осознавать. Точнее чувствовать будете не Вы, а омега, а вот мысли сохраните Вы. Думаю, Вы представляете, как будет Вам радостно в компании мистера Уизли, к Вашему сведению ему тоже, но в голове будет твориться хаус. Ммм, хотя может я и не прав, и вы достигните компромисса с телом. — слегка пожал плечами Северус, в ответ наблюдая всё ещё ничего не понимающего Поттера. На лице героя была смесь эмоций, там и удивление, и неверие, и шок, на особо ярких фантазиях, кажется, даже ужас, но больше всего непонимания.       — Зелья не подействуют, а чары тем более, — продолжил Снейп, не давай вставить ни слова. — потому что Вы напичканы лекарствами. Омега совершенно здоровая, сильная, и не познавшая лучший период жизни, поэтому зелья только спровоцирует предтечку.       — Но это значит, что обо мне и так все узнают? — медленно поговорил Гарри, в ужасе закусывая губу.       — Не совсем, чары смогут скрыть запах. Только Вам потребуется больше усилий для их удержания, потому что там полно подростков, которых не заботит чужое состояние, а поэтому не скрывающих свои ароматы. Как следствие, Вы будете менее сконцентрированы. — неприязненно поморщился Снейп, тут же возвращая бесстрастность.       — Но если это так неприятно, то…       — Нет, реакция все равно будет. Потому что омега гиперчувствительная, голова будет болеть от обилия всего, но тело отзываться.       — А Вам откуда знать? — удивлённо спрашивает Гарри.       — Поттер, Вы не на том зацикливаетесь. Если Вы не забыли, я декан, у меня целый факультет подростков. — намекающе проговорил Снейп, смотря на студента, как на неприятного человека с улицы. Точнее Блэка, сбежавшего из тюрьмы и примчавшегося в Хогвартс.       «Но Гермиона говорила, что большинство слизеренцев скрывают себя, так как им нет дела до инстинктов, потому что у них брачные договоренности с детства. К тому же чтобы это не отвлекало от учебы.» — засомневался Гарри, но смолчал.       — Вы поняли, что я посоветовал сделать? — требовательно спросил Снейп.       Гарри задумчиво покачал головой, он не совсем понял.       — Вам нужно найти кого-то, кому Вы доверяете, потрахаться около трёх раз, там уж сами решайте и все. Не обязательно иметь какие-то чувства, точнее их наличие поспособствует настройке организма. Если они есть, то сможете ограничиться одним разом.       Гарри морщится.       — Но я не могу, мне нравятся девушки!       — Так ли это? — спокойно спрашивает Северус, выглядя так, будто знает ответ.       Поттер поджимает губы.       — То есть Вы предлагаете мне, подойти к кому-нибудь и сказать, чтобы он меня… ну Вы поняли?       — Не к кому-нибудь, а к альфе, желательно с приятным для Вас запахом, а также зрелым, у которого сформировался цикл.       — К какому-нибудь старику?! — в ужасе вскакивает Гарри, слишком драматично хватаясь за футболку на груди.       «Поведение похоже на домовика.» — с неудовлетворением отмечает Северус.       — Нет, хотя, как хотите. Это не обязательно старик, у кого-то начинается созревание раньше. У Блэка где-то в 13 это произошло, к примеру. У Малфоев в 14, так что их в Вашем возрасте уже можно считать сформировавшимися.       — И как я должен искать? Подходить и спрашивать?       — Это уже не мое дело. Я предложил Вам вариант дальнейших действий, все остальное уже за Вами. Так что я с удовольствием откланиваюсь.       Северус выходит, оставляя потерянного Поттера и сталкиваясь в дверях с Блэком.       — Что здесь произошло? — подозрительно спрашивает Сириус, оглядывая красного удивлённого Гарри.       — Мне пора, так что с дороги. — безразлично кидает Снейп, отталкивая плечом Блэка.       Сириус смотрит ему вслед, а затем снова обращает внимание на Гарри.       — Сохатик, что он предложил?       — Сириус, не надо. — взвыл Гарри, хватаясь за волосы. — Это слишком стыдно.       Блэк непонимающе смотрит на крестника, но так ничего из того не может вытянуть. Решив оставить его, Сириус выходит из комнаты и застаёт в коридоре Критчера, что убирал пыль с подсвечников.       — Да что, что? Чего шуметь-то так? Потрахаться он предложил. — бухтит домовик, взмахивая рукой и возвращая подсвечник на стену.       — Чего?!       Разъяренный Сириус не видит усмешки Критчера, он бежит к камину и сразу вываливается в чужой дом, едва не спотыкаясь. Он не успевает порадоваться своей удаче, как сразу хватает за рубашку Снейпа. Тот был без мантии и всех своих сюртуков, а также выглядел испуганным.       — Ты что здесь делаешь?! — вскрикивает Северус, костеря себя за то, что забыл заблокировать камин. Он всегда это делал, до этого дня, он бы и не подумал, что Блэк явится.       — Что. Ты. Предложил. Гарри? — с остановками спрашивает Сириус, чувствуя по всему дому приятный запах кофе с карамелью. — У тебя есть омега, а ты…ты ещё смеешь предлагать такое Сохатику?! Ты охренел?!       Блэк взмахивает кулаком целясь в растерянное лицо, как натыкается будто на стену, а затем слышит голос:       — Папочка! — испуганно кричит кучерявый мальчик двух лет. В руках он крепко сжимает плюшевого медведя, вокруг него летают предметы. Ту невидимую стену воздвиг неосознанно он.       — Сэм, успокойся. Да отпусти ты! — шипит Снейп на замершего Блэка и вырывает рубашку из его рук. Слизеренец подходит к ребенку и берет его напряженное тельце в руки, начиная покачивать. — Тише, все в порядке.       Мальчик всхлипывает и расслабляется, все предметы тут же падают.       «Это…как это?» — не может принять факт отцовства Снейпа Сириус. Он чувствовал растерянность, находясь в светлой гостиной. Тут не было ожидаемых зелёных или какие-то темных оттенков. На стенах бежевые нейтральные обои, приклеенные неловко, на некоторых стыках уже отходящие и показывающие первоначальный цвет. Мебель была той же цветовой гаммы и явно купленная недавно, судя по коричневому дивану без малейших потертостей, на котором лежала мантия Снейпа. Но все же, больше всего поражал хозяин дома, нежно успокаивающий мальчика на руках.       — Тилли, — вызвал Северус домовика, что тут же появилась. — Отнеси в комнату Сэма.       — Нет! — вскрикнул мальчик, дернувшись в руках домовика. Но выбраться у него не хватало сил. Черные глазки и так с каким-то гриффиндорским упорством держались открытыми после направленного, первого, магического выброса.       Взяв мантию Северус вытащил из нее незаметно палочку, а также нужное зелье.       — Принеси Сэму в кровать молоко и добавь в него одну каплю укрепляющего. — дал указания Снейп, вкладывая флакон в ручку домовика.       — Пап! — протестующе закапризничал мальчик.       — Сэмюэль. — строго обратился к сыну Северус. — Я скоро приду.       Мальчик обиженно поджал губы и отвернулся, обхватывая Тилли за шею. После кивка Снейпа они исчезли в воздухе.       В тишине Северус обернулся к Блэку, раскрывавшему и закрывавшему рот, словно рыба на суше.       — У тебя ещё и сын есть!       — Петрификус тоталус. — отправляет заклинание Снейп, вернувший себе хладнокровие, и парализованный Блэк падает на спину. — Я не знаю с какой стати ты сюда заявился, но мне и не важно.       Подойдя к лежащему Блэку, Снейп присаживается около него.       — Я просто сотру тебе память.       Сириус продолжил неподвижно лежать, не имея возможности даже шевелить глазами.       — Обливиэйт. ****       — Сириус, где ты был? — спрашивает Гарри у сидящего на диване Блэка. Тот выглядит так, будто только очнулся.       — Мм, не помню. Кажется, уснул здесь.       — Правда? Просто я услышал шум в коридоре, ты что-то кричал после прихода Снейпа, а потом куда-то делся.       — А он приходил сегодня? — удивляется Блэк, смотря на такого же удивлённого крестника.       — Ну да. Ты не помнишь?       Сириус качает головой.       — Ну, ты не переживай. — пытается утешить Гарри, взъерошивая свои волосы. — Я хотел спросить, как мы завтра будем добираться до школы?       — Мы можем переместится до вокзала, либо сразу в кабинет директора.       — Я бы хотел на вокзал. — неуверенно высказался Поттер.       — Почему нет? — рассеяно пожал плечами Блэк, он все силился вспомнить сегодняшний день.       — Тебе, наверное, стоит отдохнуть. — предложил Гарри, волнуясь за крестного. Он мог предположить, что неугомонный Сириус помчался за профессором, а тот что-то сделал с его памятью. Навряд ли это опасно, но всё-таки заставляло слегка побеспокоиться Поттера.       Сириус неохотно согласился, продолжая чувствовать кофе с карамелью и не понимая откуда. ****       День отправки в Хогвартс был суматошным. Хоть чемоданы давно были собраны, в последний момент находилась какая-то вещь, без которой вот точно жизнь в школе не будет комфортной.       Гарри казалось, что он искупался уже в «развеятеле», который ворча купил Критчер. Гриффиндорец понимал, что это не защитит сильно, но помимо этого он нашел заклинание, которое блокирует обоняние. Гарри сможет дышать, но не будет ничего чувствовать. К сожалению, оно не блокировало дальнейшую реакцию организма, но этим Поттер пытался сохранить ясность ума хоть на короткий момент без какофонии запахов.       Сириус был рад тому, что крестник выберется из совместного заточения, но и боялся, наблюдая за всеми нервными приготовлениями.       — Ты рассказал друзьям о себе?       — Нет. Ещё нет. Гермиона догадывается и только. — приглаживает волосы Гарри.       Они стояли у камина, дожидаясь лучшего времени для отправки.       — Не думаешь, что им стоит рассказать? Всё-таки они друзья, они точно помогут.       — Я знаю, да. Но потом. Не готов сейчас это сделать.       — Ладно-ладно. Тебе решать, Сохатик. — потрепал по волосам Блэк, которые Гарри пытался тщетно пригладить. — Ну что, в путь?       Гарри кивает. Сириус на свой страх и риск превращается в бродягу. Перемещаться животным не самое разумное решение, но Блэк надеется на чудо. Появление героя с довольно приметным гримом тоже может повлечь неприятностей, но Сириус полагает, что в стране творятся вещи похуже, чем разгуливающий «преступник» анимаг.       Перемещение выходит удачным. Но Сириус забывает о повышенной чувствительности бродяги, поэтому расплачивается непроходящей тошнотой и шаткой походкой. Гарри справляется лучше.       На платформе 9 и ¾ шумно и полно народу. Гарри и Сириус заявились практически под самый отход поезда, поэтому большинство студентов уже были внутри своих купе. Родители с улицы махали на прощание, некоторые плакали, то ли от расставания, то ли из-за беспокойства. Под предпоследний гудок Сириус гавкает, а Гарри ускоряется. Он поздно понимает, что поднять чемодан ему не удастся, но, к счастью, перед входом появляются несколько старост с разных факультетов, среди них был Рон.       — Гарри! Ты едва не опоздал! — взволнованно говорит тот, втаскивая чемодан.       Поттер оборачивается к бродяге и тихо с ним прощается, гладя макушку улыбающейся морды. Гарри не успевает в полной мере ощутить тоску и печаль, время выходит, он успевает только заскочить, как за ним тут же закрываются двери.       — Пунктуальность неизвестное качество для гриффиндорцев. — манерно растягивает слова Малфой, пристально рассматривая поджарое тело героя. Раньше оно было в два раза тоньше, по меркам слизеринца. Настолько тощим, что даже вещи по размеру висели бы, как на огородном пугале.       — Иди куда шел, Малфой. — выплёвывает Рон, одно рукой хватая чемодан, а второй — друга.       Гарри чувствует странную дрожь по телу, идя вместе с Роном по коридору. ****       Сириус, недолго побродив по улицам, погоняв голубей и кошек, возвращается на Гримо. В доме на него слишком резко наваливается тишина и осознание того, что он снова один.