***
Путешественник привык к прощаниям, как в этом мире, так и в бесчисленных других, в которых он побывал за свою долгую жизнь; но все же он не мог не ощутить явного чувства одиночества, когда корабль достиг берегов Рито и он попрощался с командой. Теперь он снова оказался на совершенно незнакомой территории, да еще и без союзников. И эта земля обещала быть куда более враждебной и опасной, чем Мондштат и Ли Юэ вместе взятые.***
Он должен был быть счастлив, что продвинулся в своем путешествии. И все же... Он находился в Инадзуме уже неделю, и в последнее время его переполняли в основном негативные эмоции. Например, раздражение. Он застрял в Рито на четыре дня, пока молодой человек, называвший себя "ремонтником", - Тома - не нашел способ переправить Путешественника мимо стражи на главный остров. Застрять снова так скоро - это испытание для его нервов. А тут еще и беспокойство. Конечно, Эфир никогда не отказывался от хорошей драки, но это было совсем другое дело. В Мондштате и Ли Юэ Архонты не были агрессивными. С ними было легко разговаривать, хотя они и были раздражающе скрытны. А здесь... Ну. Путешественник еще не встречался с Повелительницей Вечности, но слухи были не слишком обнадеживающими. Мало того, что она была порождением (почти) непроницаемой бури, которая окружала Инадзуму и не позволяла ее жителям покинуть город, так она еще и, судя по всему, охотилась на всех носителей Глаза Бога, которых могла найти на своих землях. Эфир не знал, для чего она собирает Глаза Бога, но был уверен, что не хочет этого знать. Жаль, что ему, вероятно, придется поговорить с ней, чтобы узнать больше о Люмин и Боге, разлучившей их. Непредвиденным и неприятным обстоятельством было то, что указ об охоте за Галазами Бога также заставил его не использовать свои элементальные способности в открытую - до сих пор, за исключением тех случаев, когда он отваживался на поход в пустынную иназуманскую глушь, Путешественник ограничивался тем, что использовал в бою меч. Если Архонта интересовали люди, способные владеть стихиями в целом, то, если бы его увидели солдаты или граждане, применяющие какую-либо стихию, он мог бы оказаться в опасности. Эфир подождал, чтобы узнать больше, прежде чем вернуться к своему обычному стилю боя (к сожалению, это также означало, что ему не удалось в полной мере проверить новообретенное Электро). И, наконец, общая напряженная атмосфера. Если в Ли Юэ и Мондштате было в основном светло и тепло, то в Инадзуме было красиво, но гнетуще и мрачно: от запаха озона в воздухе у Путешественника волосы вставали дыбом, а постоянный шум далекого раската грома усиливал угрожающее настроение этого места. А люди, которых он встречал до сих пор, были достаточно дружелюбны, но Эфир не знал никого из них настолько хорошо, чтобы сказать, что доверяет им. Конечно, все это ничего не значило. Каким бы неприятным ни было место, Путешественник продолжал путь. И все же Эфир обнаружил, что застопорился. Прошла неделя с тех пор, как "Крукс" достиг иназуманских берегов, а он до сих пор не ступил в город. Мысль о том, что ему, возможно, придется сражаться с Архонтом, вызывала у него кошмары. Путешественнику нравились поединки, но он был достаточно зорок, чтобы понимать, что даже с полностью восстановленными силами победа не будет гарантирована - особенно с этим Архоном, который, похоже, был особенно искусен в драках. Так что, как ни ослаб он сейчас, шансов у него было не так уж и много. В лобовой дуэли он бы точно проиграл. А в последний раз, когда он сражался с Божеством из этого мира... Он потерял сестру и погрузился в пятивековой сон. Следующий раз мог стоить ему всего, что у него осталось. Если ему и придется умереть, то только вместе с Люмин, а не в одиночестве и не затерянным в чужом мире.***
Вскоре к этому прибавилось еще одно беспокойство. Он чувствовал за собой слежку. Это было незаметно, не то чтобы некто плохо справлялся с работой и оставлял за собой следы и намеки. Напротив - это было почти незаметно. Поначалу Путешественник даже списал это на стресс, на то, что он один во враждебной новой земле, без союзников, которым можно доверять. Возможно, все это делало его параноиком. Но ощущение сохранялось, и через три дня Эфир был почти уверен в этом. Кто-то следил за ним. Кто-то очень, очень хорошо умеющий скрываться, ведь Путешественник смог обнаружить этого человека только благодаря своим нечеловечески обостренным чувствам и тысячелетнему опыту. Это ощущение исчезало, только когда он оказывался внутри здания; поэтому последние несколько ночей он стал останавливаться в гостиницах, а не разбивать палатки на улице, как обычно, запирая перед сном дверь своей спальни. Возможно, это было бесполезно, ведь замок - очень хлипкая защита от любого, кто настроен достаточно решительно, но Эфир все равно чувствовал себя в большей безопасности. Вот уже четвертый день, как он постоянно нервничал и оглядывался через плечо каждые несколько минут, и с него было достаточно. Он собирался вывести того, кто в этом виноват, на чистую воду. Безрассудство? Определенно. В конце концов, Путешественник понятия не имел, с каким противником ему придется столкнуться. Но, по его мнению, это все же лучше, чем быть начеку в любое время суток, ожидая, что его похитят или убьют во сне. Он должен быть хорошо отдохнувшим, чтобы встретить следующую часть своего путешествия, и в любом случае он предпочитал действовать сам. (Идиот, - раздался неодобрительный голос Люмин в голове. Ты должен больше думать, прежде чем действовать. Ты можешь пострадать.) Что же касается того, кто это мог быть... У Эфира было несколько вариантов. Наиболее вероятный - агент Сёгуната. Растущая репутация Эфира в Тейвате имела как преимущества, так и недостатки, и, хотя из-за закрытости страны обычные граждане не узнали его, Путешественник был уверен, что высшие силы Иназумы имеют возможность следить за тем, что происходит в других странах. Так что это мог быть агент Иназумы, нанятый для слежки за странным чужаком с золотыми волосами. Эфир знал, что он выделяется, тем более что на нем был его обычный наряд, и он не пытался слиться с толпой. Его черты лица и необычный для этой земли цвет волос сами по себе указывали на то, что он иностранец. Возможно, власти подозревали, что он что-то замышляет - то, что ему удалось проникнуть в такую закрытую страну, свидетельствовало о его решимости. Конечно, это мог быть и человек, желающий просто ограбить его. Но Эфир так не думал. Прошло уже несколько дней, и он не раз оставался один, так что на него уже должны были напасть, если это обычный бандит. А для обычного человека этот кто-то был слишком хорош в скрытности. Или... Фиолетовые глаза промелькнули в его сознании, заставив Путешественника поморщиться. Это мог быть он сам, пришедший отомстить. Уровень мастерства, конечно, совпадал. Но если так, почему он до сих пор не напал? Сказителю не нужно было следовать за Эфиром несколько дней. Он, конечно, не боялся его как противника настолько, чтобы осторожничать. Не стоило так тянуть время и скрытничать. Обычно он просто сразу бросался на Путешественника. Ну что ж. Эфиру оставалось только ждать и смотреть, очень надеясь, что это не недовольный Предвестник, пришедший за его головой.***
И вот, вечером четвертого дня слежки, Эфир покинул деревню Конда на закате и направился к холмам, возвышающимся над деревянными домами. Не желая подвергать опасности беспомощных людей, он постарался выбрать место достаточно далеко, чтобы вокруг не было обычных жителей; он нашел его в виде небольшого травянистого участка земли, с одной стороны окаймленного ручьем, а с другой - затененного крутым скалистым выступом, достаточно низким, чтобы Путешественник мог быстро добраться до его вершины. Там рос лес, сосны стояли почти у самого края. Эфир мог видеть их корни, выглядывающие там, где земля осыпалась со стороны небольшого обрыва. Это было бы прекрасное место для лагеря, если бы не причина, которая привела его сюда в первую очередь. В лесу неподалеку можно было легко развести небольшой костер. Эфир сидел перед ним, скрестив ноги, положив меч на бедра, а руку в перчатке - на его рукоять. Он ждал.