Другой Мэттью

      Чего можно желать от жизни, когда тебе всего семнадцать лет? Поступить в колледж? Найти себе девушку? Жить, оправдывая ожидания своих родителей? Ведь они именно для этого заводят детей, чтоб оправдывали их ожидания, не так ли?       Когда-то Мэрилин Бингхем — невысокая хрупкая девушка с огненными рыжими волосами мечтала стать балериной, выступать на сцене театра в Белфасте. Получать после выступления букеты цветов от тайных воздыхателей. Но путь туда ей был перекрыт симпатичным незнакомцем Джорджем Беллами, внезапно появившимся в ее жизни. Мэрилин влюбилась без памяти, и вскоре у них появился Пол. Все детские мечты о балете рухнули в одночасье. Свободное время было похищено, фигура испорчена. Время от времени она впадала в мысли о прошлом и тихонько вздыхала о том, что ее жизнь могла пойти совершенно другим путем, если бы она не поддалась новой моде — и не завела семью в столь раннем возрасте. А ведь в то время это вызывало такую зависть у подружек, которым исполнилось по двадцать лет, а они все еще в девках. Но, несмотря на это Мэрилин любила Джорджа, любила своего сына и никогда ни в чем не винила их. Прошло почти десять лет, и Мэрилин начала мечтать о дочери. Она засыпала, представляя златовласую малышку, что будет улыбаться ей каждое утро. Да и что это за семья с одним ребенком? К тому же будет шанс воплотить в жизнь свою мечту — сделать из дочери балерину — хрупкую, длинноволосую, прекрасную, собирающую все овации, что не достались ей самой. Спустя год в 1978 ясным и теплым днем 9 июня в семье Беллами появился маленький Мэттью. Он был настолько крошечным, что создавал впечатление недоношенного. На бледном личике сияли огромные синие глаза, а на макушке торчал вихор темных волос. И не прошло и месяца с его рождения, как Мэрилин сильно изменилась. Ее глаза потускнели, руки не хотели ни за что браться, опускаясь в отчаянье. Она стала небрежно относиться к семье, даже с неким отвращением. Словно прошлое вновь завладело ее сознанием, и она крупно пожалела обо всем, что сделала. Глядя на лицо спящего в колыбели маленького мальчика, она поняла, что ей все это не нужно — ни муж, ни старший сын, ни малыш, который оказался совершенно не тем, кого Мэрилин ожидала, расплываясь от счастья на девятом месяце. Но пути назад уже не существовало. Ее словно в кошмарном сне преследовало довольное лицо медсестры, которая, держа маленькое тельце за ножки, радостно сообщила: «У вас мальчик».       Подросший Мэттью чувствовал себя лишним. Умный не по годам мальчик был уверен, что появился на свет лишь для того, чтобы семья Беллами имела статус полноценной в глазах соседей и родственников, и его мнение с годами не изменилось. Мэттью никогда не ощущал любви матери, и сам в ответ ее не любил. Он был очень любознательным, проницательным ребенком, с никогда не закрывающимся ртом, что неимоверно раздражало Мэрилин. Она понятия не имела, что делать с таким гиперактивным ребенком. Каждый раз, когда пятилетний Мэттью начинал делиться своими открытиями за столом, она сердитым тоном велела ему прекратить. Отец поначалу защищал сына, а потом ему надоело пререкаться с женой. Да и в целом он относился к Мэттью как кому-то, кто родился и живет под крышей его дома. Джорджа вполне устраивал один ребенок, и он считал, что второй — это прихоть Мэрилин. Поэтому постоянно забывал, в каком классе учится его сын. Старшему брату было совершенно не до него, Пол постоянно пропадал со своей девушкой или с друзьями. И со временем Мэттью стал тихим и незаметным. Все свое время он проводил в комнате наедине с биглем Винсентом, которого ему подарил отец на десятилетие и который на то время стал для него единственным другом. Винсент искренне любил Мэттью, и каждый вечер приходил спать в его постель, укладываюсь в ногах клубочком.       В 1987 году, когда Пол закончил колледж и устроился работать в престижную строительную компанию их небольшого городка Эксмута, он пригласил в гости коллегу, с которым успел сдружиться. Светловолосый Доминик, которому на то время было всего двадцать лет, лучезарно улыбаясь, впервые пожал руку маленькому Мэттью. Пожал как взрослому. Никто еще не воспринимал его на равных, интересуясь именем, возрастом и интересами. Мальчишке тогда было только восемь, и ему приходилось смотреть снизу вверх на незнакомца. Этот день оставил в памяти Мэттью неизгладимое впечатление. Доминик был открытым, веселым и приятным в общении. Совершенно непохожим на членов его семьи. Мэттью захотел, чтобы Доминик никогда не уходил. Или чтобы забрал его с собой, вытащил из этой компостной ямы. Печальные голубые глаза смотрели в след уходящему, когда Доминик все же покинул их дом тем вечером. И каждый раз, когда Мэттью слышал в разговоре, что Доминик снова должен прийти в гости, сидел часами в ожидании, выглядывая сквозь перила второго этажа. Мэттью никогда не спускался, если к родителям приходили гости, но к Доминику бежал вприпрыжку. Потому что тот приносил ему конфеты и всегда интересовался, как прошел его день. Теплая ладонь трепала лохматую макушку непослушных волос, вызывая на лице Мэттью довольную улыбку. И на третью такую встречу, выбежав из дома по мощеной дорожке, и чуть не падая от путающегося в ногах Винсента, Мэттью вцепился в него крепкими объятиями. На тот момент маленький Мэттью еще ничего не знал о чувствах, и относился к Доминику как к другу. Ощущал приятное тепло в груди, когда находился рядом с ним. Мэттью еще не достиг половой зрелости, которая заставляет совершать постыдные поступки и постоянно подкидывает в голову мысли, о которых не говорят за обеденным столом в кругу семьи. И лишь спустя несколько лет, Мэттью осознал, что не хочет оставлять Доминика в пределах определения «друг».