Уговор

Стараясь не шуметь, Руслан закрыл толстую книгу, на обложке которой крупными буквами значилось «Волшебные сказки». Отложив фолиант в сторону, мужчина поднялся со стула и с нежностью взглянул поверх очков на мирно посапывающего сынишку. «Ну вот, отвязался наконец от роли седовласого придурка, авось больше времени с тобой буду проводить, сынок» — подумал Герасименко, подтыкая малышу лоскутное одеяло — А ты уверен, что избавился «от придурка»? — ехидно раздалось сзади. Герасименко вздрогнул, обернулся и удивленно моргнул. Перед ним, тяжело опираясь на посох и усмехаясь, стоял… черный чародей с его же собственным лицом — Рейстлин Маджере. — Так не бывает… это ж надо так зпработаться… — пробормотал Руслан. приподняв очки, он потер глаза, надеясь, что седовласый глюк исчезнет — Не старайся, — снисходительно улыбнулся Маджере. — Я уйду не раньше, чем мы поговорим. — О чем? — повысил голос Руслан и покосился на спящего сынишку. Будить ребенка не хотелось, но в душе начинала закипать тихая ярость. Он и так отдал этому седовласому глюку десять лет своей жизни! Что ему еще нужно?! Зачем он пришел?! Какого черта никак не оставит его в покое?! Проследив за взглядом воплотившего его актера, Маджере усмехнулся и медленно подошел к ребенку. — Красивый малыш… такой беззащитный и милый… — язвительно заметил седовласый и протянул к мальчику руку. — Отойди от него! — зло прошипел Руслан. Маджере обернулся через плечо и в упор посмотрел на мужчину. От пристального взгляда серо-голубых глаз по спине Герасименко побежали толпы колких мурашек. От черного чародея исходила липкая, удушливая волна опасности, которую Руслан чувствовал кожей. «Надо увести его из детской. Пусть он хотя бы ребенка не трогает!» — мелькнуло в мозгу. Облизав внезапно пересохшие губы, Руслан рвано выдохнул: — Идем. Поговорим на кухне. Маджере криво усмехнулся и кивнул. Было видно, что он понимает ход мыслей Руслана. — Ну на кухню так на кухню, — снисходительно сказал чародей и отошел от кроватки. На кухню оба шли медленно. Гость привычно тяжело опирался на посох. А хозяин квартиры с трудом переставлял ватные ноги и пару раз даже схватился за стену, но все время оглядывался. — Нет, — покачал вдруг головой Маджере после очередного брошенного на него взгляда. — Что — нет? — Не понял Руслан. — Нет, я не плод твоей фантазии и нет, я не исчезну. По крайней мере не раньше, чем мы проясним пару моментов. Зайдя на кухню, Рейстлин сел на стул и прислонил посох к стене. — Чай будешь? — нехотя предложил Руслан, но увидев, что бровь гостя вопросительно поползла вверх, спешно исправился: — Травяной взвар? Рейстлин чуть заметно мотнул головой и подвинул ближе к себе стоявшую на столе вазочку с сушками. Руслан устало опустился на стул напротив гостя и подпер щеку ладонью. — Чего ты хочешь, Маджере? — глухо спросил он. Рейстлин перегнулся через стол, накрыл руку Руслана своей прохладной ладонью и запальчиво прошептал, сверкнув глазами: — Дай мне еще раз почувствовать себя живым! Пусть на пару часов, но все же… все же… Герасименко брезгливо сбросил ладонь Рейстлина со своей руки, откинулся на спинку стула и прикрыл глаза. С одной стороны, Руслан понимал, что спорить с величайшим темным магом — чистое самоубийство. С другой — отдавал себе отчет, что именно он когда-то и создал это седовласое чудовище, именно он вдохнул в мага жизнь. «Разве может творение причинить вред своему создателю? Да и не хочу я снова выходить на сцену в этом образе» — подумал Руслан. От мысли о том, что ему вновь придется впустить в себя сущность черного мага, актера передернуло. Слишком много боли было в Рейстлине Маджере. Каждый раз, позволяя этому персонажу ожить в себе, Руслан чувствовал, как душа разлетается на мелкие осколки. Каждый из этих осколков словно шип вонзался в сердце, отравляя кровь ядом горечи и боли. Вздохнув, Руслан сел прямо и, глядя в глаза своему визави, отчеканил: — Нет. Губы Рейстлина тронула чуть заметная усмешка, а в серо-голубых глазах засверкали искры холодной ярости. Чародей взял из вазочки сушку и стал неспешно крутить ее в тонких пальцах. Руслан вдруг ощутил себя сапером, сделавшим роковой шаг. Он понимал, что Маджере дает ему шанс передумать, но отступать не хотелось. — Ты уверен в своем ответе? — насмешливо спросил Маджере, склонив голову на бок. — Да. Короткое слово повисло в воздухе. Рейстлин медленно кивнул и сжал в руках сушку с такой силой, что хлебобулочное изделие разломилось пополам с характерным треском. — Рейст, послушай! — воскликнул Руслан, ощущая, как все внутри переворачивается от необъяснимого, всеобъемлющего ужаса. Маджере искривил губы в ухмылке и закатил глаза. — Сначала по-хорошему не понимают, а потом просят выслушать, — тихо рассмеялся он, взял посох и медленно встал. — Рейстлин! — рявкнул Руслан, понимая что терять уже особо нечего. Чародей вдруг дурашливо поднес палец к губам и промурлыкал: — Чш-ш… ты ведь не хочешь разбудить сына, правда? В том, как Рейстлин выделил слово «сына» сквозила такая неприкрытая угроза, что сердце Руслана пропустило удар. — Только попробуй, — побелевшими от ярости губами прошептал Герасименко. Рейстлин в ответ расхохотался. Весело, задорно, будто хулиган, который от души нашкодил и понимает, что никто ничего ему не сделает. Отсмеявшись, чародей ударил посохом об пол. Этот стук оглушил Руслана, будто раскат грома в июньскую грозу. Мужчина на мгновение зажмурился и закрыл уши руками. Открыв глаза и ощущая, как сердце колотится в горле, Герасименко почувствовал, как земля уходит из-под ног. Рейстлин стоял у дальней стены кухни и держал на руках мирно спящего малыша. — Хочешь его разбудить криком? — елейно поинтересовался Маджере. Руслан машинально помотал головой и сглотнул стоящий в горле ком. — Я дам тебе время подумать над моими словами, — промурлыкал черный маг. — а чтобы лучше думалось — заберу то, что тебе дороже всего. Руслан вскочил с места и рванулся к седовласому чародею, но вдруг ноги налились свинцовой тяжестью, а мир перед глазами поплыл. — Сделай как я прошу — и я верну тебе ребенка, — раздалось в ушах за миг до того, как все вокруг погрузилось во тьму.