Холодно — тепло — горячо

      Прошедший день рождения принёс Марку волшебный подарок, от которого за спиной словно крылья выросли. Казалось, что каждому встречному с одного взгляда понятно, что Марк обрёл соулмейта, — ведь не могут же одинаково выглядеть люди счастливые и обычные?       Родителям Марка ничего не объявляли, просто решили не прятаться. Они же с Кариной не жениться «вот прям счас» собрались, а там всё сложится само собой и в правильный момент.       И всё-таки… Видимо, Марк совсем плохо слушал учительницу биологии на уроках, посвящённых соулмейтам. Почему-то он думал, что найдя свою половинку, не расстанется с ней ни на минуту, что так или иначе, но присутствие Карины будет повсеместным и постоянным, даже во сне.       На деле Марк ощущал эмоции Карины по-прежнему «вспышками». Или «волнами». Или ещё как. Изменилось только его отношение к ним — он больше не считал, что вторгается, куда его не приглашали. Видеться же удавалось редко, Карина училась с завидными упорством и целеустремлённостью.       Но она всегда приходила, если Марк «звал». Как в тот поздний ноябрьский вечер на общий балкон.       О чём Марк думал на полном серьёзе, так это о телефонах. У него был номер Карины, но он позвонил ей пару раз всего и примерно столько же отправил сообщений в мессенджерах. Вроде как… не требовалось?       Когда он «сильно скучал», то усиленно передавал это ощущение, преувеличивая его в себе. И в ответ обязательно приходило тёплое и обнимающее «я с тобой». Значит, соулмейтам по-настоящему телефоны не нужны? Достаточно отточить взаимопонимание посылаемых импульсов?       Он собирался спросить об этом у Карины, она же в медицинском училась, потому точно разбиралась во всём этом лучше него. Карина ему не говорила, но он догадался о её причинах выбора меда — родители. Вернее, то взаимовлияние соулмейтов друг на друга, которое уже используется в лечении нашедших пару и которое иногда оборачивается непоправимым.       Он собирался, да. Но не хотел отвлекать Карину от экзаменов, прекрасно чувствуя её увлечённость, целеустремлённость и усталость. Он, как соулмейт, мог её поддержать, на понимание этого хватало обрывков информации с уроков биологии. Собственно, поддержка получалась легко, без усилий и напоминаний.       Но телефоны… Они не давали ему покоя. Написать или нет? Позвонить или не стоит? Использовать технические средства связи или ментальные?       Вместо телефона, который Марк гипнотизировал в раздумьях, зазвонил домофон. Пиликнул два раза и отключился, Марк успел только голову повернуть.       Но вскоре лифт с шумом остановился на его этаже, а следом кто-то процокал по ступенькам.       Марк вскочил, уже зная, что за дверью увидит Карину. Удивляло только, как ей удалось «подкрасться», ведь он не ощутил, что она возвращается.       Карина широко и довольно улыбалась. Прямо светилась.       — Сдала? — спросил Марк, пропуская её в квартиру.       — Сдала! — кивнула Карина.       Она только скинула куртку, как Марк подхватил её в объятия. Зарылся лицом в плечо, в тёплую пушистость шарфа, вдохнул родной запах, казавшийся самым приятным в мире. Карина засмеялась, как от щекотки, но не мешала обнимать её, отзеркаливая удовольствие.       Марк привычно вспыхнул, накрытый двойной волной ощущений. Задрожал. Сжал тонкое, гибкое тело крепче, притиснул к своему. Он тонул в мареве взаимного влечения, именно тонул, не сопротивляясь.       Острая боль отрезвила. Это Карина укусила его за ухо и теперь внимательно заглядывала в глаза.       — Прости, — шепнула она.       — За что? — хриплым шёпотом ответил Марк.       Он ослабил объятья, с удивлением отметив, что его больше не штормило от желания, хотя оно никуда не исчезло.       — За то, — серьёзным голосом начала Карина, — что у тебя до сих пор нет защиты от меня.       «Не понял», — мотнул головой Марк, не согласный, что ему требовалась защита от неё, от его Карины. Они — одно целое, разве нет?       — Нет, — ответила Карина. — Нас двое. Нас всегда будет двое. Просто мы всегда будем вместе.       Она обхватила его лицо, фиксируя напротив своего, поймала взгляд. Марк утонул в её взгляде мгновенно. Карина привыкла сдерживаться, помня о родителях (впрочем, ей об этом не давали забыть добрые неравнодушные), но сейчас она пустила Марка в свои мысли, эмоции, страхи и желания. И да, она так же хотела его, как и он — её.       Её взгляд удерживал Марка в сознании, не давал прижать её к стене, пробраться под одежду, повалить на постель. Всего этого они хотели оба, обоюдное желание неслось по венам Марка, отзываясь подрагиванием в мышцах. Но — он стоял и обнимал Карину, смотря в её глаза.       — Видишь? Ты так легко воспринимаешь моё, что забываешь о себе. С точки зрения совместимости, мы идеальны. — Она погрустнела. — Но в этом и опасность. Марк, я люблю тебя, а не своё в тебе отражение. Мне нравится наблюдать за тобой, слушать твои рассуждения. Которые ты не произносишь — тоже. Мне интересно, чем ты увлекаешься, почему слушаешь «Арию» и почему исключительно старые альбомы. Интересно, зачем ты чинишь древний проигрыватель, ведь у тебя всего две виниловых пластинки, а слушать удобнее в плеере. Но когда мы вместе, ты подстраиваешься под меня и бесконечно уступаешь. Я это имею в виду под защитой.       — У твоих родителей было так? — сообразил Марк. Боль, которую он ощущал, не вся принадлежала Карине, частично это было его переживание за то, что любимому человеку плохо.       — Да, у них тоже была идеальная совместимость. Но у них, подозреваю, она отягощалась общей повышенной внушаемостью. Об этом не упоминают, когда сплетничают, но сначала с помощью связи соулмейтов врачи пытались помочь отцу восстановиться после аварии в лаборатории, он очень сильно пострадал. В принципе, это удалось. Ценой стала совместная зависимость от лекарств, прогрессирующая с двойной скоростью, поскольку ощущения закольцевались. Из этого врачи уже не смогли вытащить моих родителей. Но, — меланхолично закончила Карина, — мои родители относительно здоровы и по-своему счастливы. Я так думаю. Им кроме друг друга никто не нужен.       Она поглаживала пальцами около ушей, в такт их общему дыханию. Марку нравилось. Но и волю Карины, отдельную от его воли, он уже различал. Чувства Карины, куда она его ненадолго запустила, теперь словно отделились стеклянной стеной. Он понимал, ощущал, принимал её фантазии и мысли, сравнивал со своими, которые смог отграничить.       — Я думал, что соулмейты чувствуют и мыслят одинаково, потому они и становятся парой, — шепнул он.       — Это не так, — мягко возразила Карина. — Соулмейтов всегда двое, и до момента встречи каждый из них полноценен. Они дополняют друг друга, страхуют, но для равновесия нужны двое.       — Я понял, о чём-ты. Но… до этого я думал…       Руки Карины скользнули с лица Марка на шею, переместились на плечи. Даже если бы Марк не слышал эхо удовольствия Карины, он бы всё понял по её лицу.       В отличие от Карины, которая на экзамен ходила в строгом костюме, на Марке была домашняя футболка, мягкая и тонкая после многочисленных стирок. Потому касания Карины казались лаской сразу по оголённой коже. Они сбивали с мысли.       Он обнимал её, это мешало ей огладить и ощупать его всего. Но Карина не отстранялась и не останавливалась. Сжимала плечи и тут же пробиралась пальцами под рукавами до ключиц, обводила ладонями плечи, ныряя за спину — и не скрывала собственного наслаждения.       — Я понял. Мы можем разделять ощущения друг друга, но это не обязательно, — хрипло произнёс Марк.       — Да.       — Нам проще дать понять другому без слов, если что-то не так, — продолжал Марк. Карина не закрывалась от него, но он видел, что нравится именно ей, а что ему.       — Да.       — Но если позволить чувствам слиться, то…       Он замолчал. Дыхание сбилось, едва он позволил себе конкретизировать смутно-ощущаемые естественные желания.       — Да, — шепнула Карина севшим голосом. — Это бонус.       Марк помедлил, позволив себе поблаженствовать, пока Карина его ласкала. Но всё же задал вопрос, к которому она его так осторожно подводила:       — Как научиться ставить барьер?       Как только он произнёс эти слова, всё в нём возмутилось намерению закрыться от Карины, его половинки. Он считал доверие самым важным в отношениях, а для соулмейтов доверие это и вовсе основа, ведь двое как сообщающиеся сосуды — связаны постоянно.       — Ты правильно подметил, — отследила его мысли Карина. — Сообщающиеся сосуды. Но заметь, что их всё-таки два!       — Мне сложно допустить, что надо будет утаивать от тебя хоть что-то.       Карина уткнулась ему в плечо. Сцепила руки за его спиной.       — У многих пар уровень эмпатии ниже, чем у нас. Потому им даже в голову не приходит, что они что-то утаивают. Разумеется, — поспешила она добавить, — проверить ты это не сможешь. Но можешь порасспрашивать осторожно знакомых, как проявляется близость в их парах.       — Хорошо.       Марк согласился с Кариной. И тут же поймал себя на том, что сделал это машинально, ведь это его Карина так сказала.       Она хихикнула.       — Давай чаю, что ли, попьём? Последний экзамен сдала всё-таки! И разуться надо, с сапог натекло, а ты босой. Интересное ощущение, знаешь ли!              Когда Карина действительно пила чай после плотного обеда, Марк решился сказать:       — Мне нравится, что после экзаменов ты сразу пришла ко мне.       Он поел вместе с ней и теперь пребывал в чудесном расположении духа.       — Потому что я тоже скучаю по тебе, когда мы не вместе, — отозвалась Карина, ставя чашку на стол. — А вообще связь соулмейтов это такая огромная область для исследований! Столько лет изучаем, а природа подкидывает всё новые загадки и сюрпризы.       — Не всегда приятные?       — Не всегда приятные.       — Карина, — растягивая звуки, позвал Марк, — скажи мне. Если один не имеет доступа к еде и голодает, то спасёт его то, что второй может есть за двоих?       Она рассмеялась.       — Марк! Зачем вспомнил эту древнюю шутку?       — А что? Учителя не смогли ответить, но ты теперь в университете учишься, это другой уровень знаний.       Марк сидел, подперев кулаком голову, совсем расслабленный. А вопрос его и правда интересовал, ведь не простыла же Карина, пока стояла рядом с ним на холоде раздетой и босой. Учительница биологии, может, и не могла всего рассказать бестолковым школьникам, но теперь Марк вырос, ему можно.       — Голодающий не будет чувствовать голода и действительно продержится дольше, чем тот, у кого нет соулмейта. Заимствованные ощущения не восполнят реальных физических потерь. Я бы, скорее всего, заболела, протяни ты с вопросом о соулмейте подольше. Потому что, — хмыкнула она, — я тебя ни капли не умнее.       Марк на это признание только улыбнулся, спорить не стал.       — Пойдём на свидание? — позвал он. — Мы нигде ещё не были вместе, видимся только дома и на балконе.       — Обязательно. Но сначала отдохнём дома.       Марк присмотрелся к Карине:       — Вот скажи мне, я правда не понимаю, возможно ли, что в итоге соулмейты перестают разговаривать? Твой ответ я понял ещё до того, как до конца произнёс вопрос. И причину тоже, и общую усталость уловил. Это быстрее, чем словами.       — Совсем не разговаривать? Можно. Но так скучнее. — Карина склонилась через стол к Марку, чтобы смотреть ему прямо в глаза. Завораживающе. Голос её зазвучал таинственнее, напевнее. — Когда-то такой уровень связи считался идеалом. Особенно среди аристократии. Культ тишины, так это называют сейчас. Человечеству свойственно перегибать палку, выдумывая идеалы. Представляешь встречи и собрания, на которых все молчат? Но при этом обязательно заняты чем-то, чтобы «идеальное взаимопонимание» было заметно окружающим. Недостаточно было молчать дома, надо было продемонстрировать, получить общественное подтверждение своего достижения. Как тест на пригодность считаться высокородными соулмейтами.       — Враньё?       — Конечно! Такая степень эмпатии не редкость, особенно, когда пара давно вместе, но она не в каждой паре присутствует, это просто лишнее. Все люди разные, это стандарты и идеалы придумываются общими для всех. Но вот низшие, так сказать, сословия, особо бессловесным общением не увлекались. Использовали в повседневной жизни, если случалось, не заморачиваясь. Кстати, современная психиатрия считает такую форму общения опасной. Социология тоже.       Марк прислонился лбом ко лбу Карины.       — А как же тогда быть? Если тянет окутать тебя любовью, а слова кажутся блеклыми?       — Всё равно говорить. Кроме нас в этом мире всегда будут другие, с ними точно придётся общаться. С собственными детьми, например.       Она хихикнула, когда Марк вспыхнул. Он понял, над чем — она имела в виду именно маленьких человечков, а он подумал исключительно о процессе, который не всегда приводит к их появлению.       — До этого мы тоже дойдём. Неизбежно, — профессорским тоном проговорила Карина. — И не требуется что-то там чувствовать, чтобы об этом догадаться. Вообще, вся система соулмейтства направлена на то, чтобы рождались следующие поколения. Страховка от вымирания. Так что да, точно дойдём.       Она прикусила губу, удерживая смех, когда Марк нечаянно подумал, что скорей бы.       — Эй, не надо стесняться. Это естественная реакция. Инстинкт. И ты прекрасно его уравновешиваешь социальным началом.       — Эх, — выдохнул Марк. Лицо Карины оставалось таким близким. Вся она ощущалась совсем близкой — его. Может, потому и желания легко удерживались в рамках приличий, что не требовалось догонять, отбивать у других, отвоёвывать и доказывать, а вовсе не из-за воспитания.       — Хочешь узнать про пары, которые вообще обходятся без секса? — шепнула Карина, умудрившись выцепить и такую мысль из размышлений Марка.       — А вы на своей кафедре, получается, только про секс и разговариваете? Раз соулмейтство это про размножение.       — Ага.       — Рассказывай. Без секса это же неправильно?       — Это тоже норма. Но для немногих. Все же разные, есть люди с низким либидо, обычно их пара такая же. Обычно они оба очень заняты какой-нибудь общественно-полезной деятельностью. Есть — с генетическими отклонениями или болезнями, в этом случае здоровый соулмейт может частично компенсировать и даже помочь вылечиться. Им тоже не до размножения.       Погрузиться в научные объяснения, что для соулмейтов норма, у Марка не получилось.       — Хорошо, что это не про нас, — заключил он, подумав. — Будем самыми обычными, без крайностей.       — Кстати. — Карина отстранилась, а потом и вовсе встала. Чтобы обойти стол и обнять Марка. — Про обычных. Звони иногда, слушать твой голос — особый вид удовольствия. И сообщения пиши, с картинками.