***
Дни шли медленно. Поначалу было безумно тяжело. Особенно тяжело стало тогда, когда Тэхён окончательно забил на все свои обязательства и просто добавил Лию в группу с наставниками, чтобы та пересылала информацию ребятам. В этом были и свои плюсы: теперь они всегда в курсе всех занятий. Первую неделю ребята пережили кое-как. Сейчас ужинают в отеле с мыслью о том, что завтра можно не вставать в шесть утра. Завтра воскресенье! — Минхо, ты точно ничего не будешь? — волновался Джисон, когда старший в очередной раз пришёл за столик с пустым подносом, где одиноко стояла кружка горячего чая. У них уже сложилась традиция занимать один и тот же столик на четверых, где вместе с Минхо и Джисоном обычно садились их соседи Сынгван и Сону. Но сейчас парни ужинали только вдвоём, потому что соседи успели поесть, пока Ли с Ханом только еду выбирали. Вообще, Сону стал чаще убегать в номер, особенно без Джисона. Джи замечал это, но не то чтобы сильно волновался. Их с Сону сближало не так много вещей: общий номер, разговоры перед сном и картина с мухомором. В остальном же Хан предпочитал проводить время с Минхо, что было абсолютно взаимно. Поэтому сейчас парни сразу сели за «столик на двоих». Оба посмеялись с того, как это звучит, и вроде как начали есть. — Аппетита нет, — пожал плечами Ли. — Да и еда тут херовая, мне вообще не понравилось ничего из того, что я пробовал. — Ты в последнее время сам не свой. Вялый такой… — Всё в порядке, — улыбнулся Хо, посмотрев Хану в глаза. — Заболел. — И это ты называешь «в порядке»? — вылупился Джи. — У тебя температуры хотя бы нет? — Нет. Ну… Небольшая, — парень за один раз опустошил мизерную чашку чая, обжигая горло и язык. — Тридцать семь и четыре с утра было. — Почему ты не останешься в отеле? Ты спишь по пять часов и весь день проводишь на базе, мы же там не отдыхаем. Ты буквально пашешь, — серьёзно протянул Джисон. — У тебя уже долго держится температура? — Во второй день, когда я пришёл в номер, мне было очень плохо. Прям, знаешь, будто по мне трижды камазом проехались. Сынгван тоже выглядел уставшим, поэтому я решил, что всё в порядке, — хён ненадолго затупил, с некой осторожностью обдумывая дальнейшие слова. Он поджал губы и лениво раскачивался из стороны в сторону. — Я в душе упал в обморок. Потом померил температуру, было тридцать восемь с копейками. Ну вот всё ещё держится. — Ты упал в обморок?! — Джисон резко поднял взгляд со своей тарелки на Минхо. Брови младшего, казалось, улетели за пределы отеля. Он буквально ахуевал от такого. Если бы Хан потерял сознание, об этом бы уже весь Сеул знал, да и до дома точно бы дошло. Да его бы мама забрала сразу же, а Хисын бы долго читал наставления. — Ты только сейчас мне рассказываешь об этом? Хоть кому-то ещё рассказал? Таблетки пьёшь? А сейчас как себя чувствуешь? Может, мне сбегать купить что-нибудь в аптеку? Или просто купить? Просто что-то, что тебя порадует? От такого шквала вопросов сонный Ли смутился. Молчал, думая, что скажет. — Всё нормально. Я поправлюсь. Сейчас уже чувствую себя лучше, — снова замолчал. — Будто по мне камаз проехался не три раза, а всего один. — Минхо? — Джисон тупо и разочарованно хлопал глазами. — Так. Съешь хотя бы мои макароны, — Хан придвинул к старшему тарелку с нетронутыми спагетти. — На. — Иу, они такие отвратные, — ныл Ли, вертя носом. — Я не хочу есть, они вообще пресные, фу. На это Джи закатил глаза и схватил с соседнего пустого столика солонку (их столик не удосужили такой чести, чтобы предоставлять соль сидящим за ним людям) и сунул в руки старшему этот набор вкупе с тарелкой макарон. — Они холодные… — вздохнул Ли, нехотя соля блюдо и набирая немного дешёвыми одноразовыми палочками. Вот здесь, в отеле, прекрасно всё, кроме пунктов, касающихся питания. Да тут даже от палочек послевкусие противного мокрого дерева. Удивительно, что, осмотрев кафетерий, Хо не обнаружил вокруг вообще ни души из их десятой группы. Только чужие ребята из делегации. Обычно Чанбин с Феликсом или Рюджин могут засиживаться допоздна. Это место круглосуточное, по крайней мере, в час ночи — личный рекорд Чанбина — никто его не выпер оттуда. Но нет. Сейчас только Минхо и Джисон. И небольшая кучка незнакомцев. Здесь никогда не было шумно. Никаких громких разговоров, все общались вполголоса, не напрягая связок. В холле стоит рояль, и если на нём кто-то играет, то эта приятная живая музыка спокойно долетает до такого близкого кафетерия, вход в который ограничивается лишь стойкой администратора. Никаких стен. А с заселением ста подростков в отель на место пианиста вообще километровая очередь выстраивалась. Работники говорят, что раньше инструмент пылился. Свет здесь невыносимо приятный. Белая подложка и тысячи мелких огней и подсветок. Минхо, смотря на Джисона, сидящего напротив, видел на его лице чёткий контрастный переход ровно пополам: от зелёной лампы, что находилась где-то в искусственных цветах, до фиолетового светильника, который даже толком не был виден. Но в глазах не рябило, несмотря на количество ярких источников света. Потому что они были безумно мягкими, убаюкивающими и сменялись крайне медленно и тягуче. — Хорошо, только если я доем эту парашу, то мы посидим на диванчике, — установил некий ультиматум Минхо, начиная пережёвывать вроде бы даже съедобную пищу. «На диванчике» — это особый вид роскоши. Это значит не тусить у кого-то в номере, как они делают обычно, а уединиться в тихом месте абсолютно любого этажа, где выход к лифтам, кулер и эти самые диванчики. В столь поздний час проходимость вообще отсутствовала, поэтому по идее общественное пространство становилось тише и уютнее, чем любая комната. Там свой вайб. Парни только один раз смогли увидеть, как кто-то «нарушает их покой», когда один чел беззвучно подошёл, чтобы набрать из кулера воды на ночь. Это действие вообще невинное, они бы даже не обратили внимание. Пусть пьёт, раз хочет, что в этом такого? Но тот факт, что человеком, решившим попить, оказался, барабанная дробь, Ким Сону, рассмешил ребят. Просто они дружно поддерживали мем-стереотип о том, что у главного водохлёба страны Сону best friend – бутылка воды. И все понимали, что это шутка. Но такие совпадения реально смешили и окружающих, и самого Сону, который не мог даже сделать глоток из-за смеха, умоляя прекратить шутить, чтобы он наконец смог утолить жажду. — Тебе бы поспать лучше, лечь пораньше, ты же болеешь, — вздохнул Джисон, соглашаясь после слов хёна о том, что тот обещает выспаться в выходной и проспать весь день, пока Сынгван подушку в голову не запульнёт. В конце концов, для них обоих сидение на диванчике было чем-то особенно важным, трепетным и сокровенным. И от этого нельзя отказываться!***
Сону лежал поперёк кровати, закинув ноги на кровать отсутствующего Джисона. Парень лениво переписывался с левой девушкой из бота для знакомств. Он по приколу юзал подобные штуки, использовал, когда скука подводит. Несмотря на то, что можно со спокойной душой идти спать, он как раз не мог этого сделать. Потому что не хотел. Просто организм привык к недостатку сна и теперь устраивает Киму забастовки. Другого разумного объяснения парень не находил. Внезапно из-за двери послышались дикие стуки и громкие крики, призывающие поскорее открыть. Сону наконец-то мог прекратить общение с одинаковыми людьми из этого бота, тут дела поинтереснее нарисовываются. Парень подбежал к двери, послушно открывая. По голосам понял, кто там. В номер тут же ввалились все девочки из их группы во главе с Чанбином. Теперь в комнате вовсе не тихо, здесь царствует оглушающий ржач и хохот, смешанные с редкими всхлипами от переизбытка эмоций. Наконец, успокоившись, Чеён ринулась к окну, завешанному шторами в пол, но не стала их открывать. Девушка пристроилась сбоку, наблюдая за окружающим миром через эту щель. Стоит отметить, что их отель построен по такой схеме, что окна во всех номерах выходили на кафетерий. Они не открывались, зато можно было следить за постояльцами через эти стёклышки. Чем, походу, и занимались эти гении. Пока Чеён и все остальные что-то аккуратно высматривали за окном, Соён решила наконец прояснить ситуацию для бедного Сону. — Если кратко, то мы были у Сынгвана, а он, ты знаешь, живёт на первом этаже. Короче, мы поняли, что Минхо и Джисон всё ещё ужинают, поэтому решили на них посмотреть. Ну, в окне посмотреть. А с первого этажа видимость прекрасная, мы с ними были почти на одном уровне. Дальше продолжил Чанбин, перебивая девушку: — Ага, ну мы смотрим, находим их столик на двоих, а там эти голубки друг друга кормят, знаешь, как в детстве еду в рот кладут, типа «за маму, за папу и… — …и за нашу любовь», — приторно-слащаво протянула Рюджин. — Вы слышали их разговоры через окно? — успел только вставить пять копеек Сону. — Мы предположили, — покачала головой Цзыюй, даже не поворачиваясь к владельцу комнаты. — Да, так всё и было, — скептично усмехнулся Ким Сону, складывая руки на груди. — Да ты до конца дослушай! — взахлёб продолжила Лиа. — Чеён решила снять их на кружочек в нашу общую группу, и именно в этот момент Джисон поворачивается, смотрит прямо в камеру, краснеет, пальцем показывает на нас Минхо, они начинают подмигивать и махать, а потом… — А потом мы убежали, чтобы продолжить за ними смотреть с седьмого этажа, здесь не так палевно, — завершил Чанбин. — Они всё ещё там? — поинтересовался Ким. — Отсюда плохо видно… — протянула Чеён, прищуриваясь и прислоняясь к окну ближе. — Нет! Блять! Они походу за нами!!! После этой фразы поднялась паника, все завизжали, и через пару секунд Сону снова сидел в одиночестве, а хаос мгновенно прекратился, когда дверь захлопнулась за последним человеком. Сону вздохнул. Ничего не поняв, открыл их общий чат, дабы хоть как-то вникнуть в ситуацию. от Ли Минхо: У вас тусовка и без нас? от Хан Джисон: Мы изгои?:(