Tamed-dashed

      У Сону сегодня крайне спокойный и комфортный денёк. Их отпустили пораньше, автобус приехал быстро, а на ужине парень урвал последний стейк из сёмги! Редкая штуковина для их отеля, но, зараза, вкусная.       Поужинав, Ким поднялся на седьмой этаж и привычно зашёл в номер. Он что-то неумело напевал под нос и параллельно тянул гранатовый сок из картонного пакетика с трубочкой. Сону улёгся на свою кровать, а затем трижды обосрался, когда повернул голову и увидел Минхо, ровно сидящего на кровати его соседа. — Блять, ты… Маякнул бы хоть, что ты здесь, — на выдохе произнёс Ким, хватаясь за сердце, ведь в его возрасте, знаете ли, можно и инфаркт отхватить. — Ага, привет, — кивнул Ли. Он сидел как зомби и прожигал взором дырку в стене. — Могу я поинтересоваться, почему ты припёрся сюда один? Из-за Джисона типа? Сталкер? У-у-у… — загудел парень, издевательски лыбясь, когда Минхо наконец закатил глаза. Отлично, значит он всё же в сознании. Хм, а на вид он в гипнозе как минимум. — Ну, мы с Джисоном тут сидели, а потом он убежал. А я остался, чтобы ну… — он пощёлкал пальцами в воздухе, вспоминая мысль. — Карточки от вашего номера у меня нет! Я бы не смог выйти, дверь же закрыта была.       Сону молча смотрел Минхо в глаза. — Ты идиот? — вздохнул Ким, махнув головой. Вскоре он вернулся к делу всей его жизни — продолжил пить вкуснейший сок.       Когда Ли непонимающе вздёрнул брови, Сону снизошёл и таки пояснил свои доводы другу: — Минхо, дверь изнутри можно открыть и без карточки. — А? Хорошо. — Да что с тобой?! — воскликнул Сону и с силой закусил трубочку во рту. — Верней, что с вами? — С нами? Ты ко мне на «вы»? — хмыкнул Хо, слегка надувая щёки. Никогда прежде он так не делал, но в последнее время эта странная новоиспечённая привычка не даёт ему покоя. Откуда она? — Я Джисона видел, он выходил из отеля в наушниках и в чёрной толстовке. И ебало грустное было. Я подошёл, мол: «всё норм?», а он ничего дельного не ответил и всем своим видом дал понять, что лучше его не трогать и вообще у него эмо-фаза, — вспоминал Сону.       Просто это правда было странно. Джисон буквально на ночь глядя куда-то намылился. И на ужине его не было… Вспоминая все эти детали и плюсом поведение Минхо, Ким всё больше понимает, что что-то они не договаривают. — Вы поссорились? — выжидая долгих две минуты, выдал Сону.       Минхо же обвёл глазами комнату, задерживаясь на месте, где пару часов назад так близко сидел Хан Джисон. И что ему ответить?.. — Нет. Да. Типа того, — промямлил Ли, кривя губы в неловкой улыбке, в то время как рука потянулась к затылку. Он столкнулся с пронзительными глазами Сону, по которым ясно видно, что парень напротив ничего не понял из его ответа. Тяжко вздохнув, Хо выдал все карты. — Произошло некое недоразумение, я на эмоциях сказал лютый бред, а он испугался и убежал. Когда я говорю «убежал», то имею ввиду то, что он реально подскочил на ноги и моментально унёсся из номера.       Блин, только сейчас Хо понимает, как глупа его реплика про друзей, и лучше бы он тогда вообще молчал. Слово — серебро, а молчание — качественное серебро. Разница ощутима и чётко видна невооружённым глазом! — Это что ж такое нужно было сказать, чтобы вызвать такую реакцию? — удивлённо протянул Сону.       А Минхо позорно опускает глаза и нервно прикусывает нижнюю губу. — Я сказал, что думал, что мы с ним друзья, — тихо и безумно виновато пролепетал старший. — Погоди, а что в этом такого? Норм же фраза, или вы до этого посрались? — Ким нахмурился и непонимающе свёл брови. — Ну, там из контекста вырвано, ты так не поймёшь… — Ли прикрыл глаза, чувствуя, как жар приливает к щекам. Ох, как же хорошо было в тот момент и как же быстро он пролетел. Почему Минхо не ценил эти сладкие секунды? — Смею предположить, что ты сделал что-то крайне неподобающее? — проговорил Ким, снова попивая свой сок. Он у него бесконечный или что? Коробка с двойным дном? Или Зус со своим куском пиццы поделился секретом? — Пф, нет, я ничего такого не делал. Это он сам, — фыркнул Ли. Парень понял, что вышло это ну уж слишком обиженно, посему даже задумался: «а обижен ли он на Джисона?» По окончанию этой несчастной думы, Минхо решил, что «я вам не обижулька и не маюсь такой херней». — Тогда не знаю. Он глубоко оскорбил всех твоих родных, а потом прописал тебе по роже? — усмехнулся Сону, ловя два максимально серьёзных глаза и отрицательное мотание головой. — Вот теперь точно не знаю. — Ну… Мы поцеловались немного. Совсем чуть-чуть, — хлопал глазами Минхо, краснея ещё больше.       А Сону понял, что у Минхо высшее по неожиданным фразам, вкидам и появлениям. Зря он пил сок. Потому что по итогу вся гранатовая вода выплеснулась изо рта. Вся одежда в соке. И пол. И постельное бельё… — Вот чёрт, — Сону встал с кровати и с видом мокрого котёнка принялся по-мужски вытирать сок с пола своим носком. — Прости, — засмеялся Хо.       А Сону неопределённо на него посмотрел. Гадёныш сухой. Надо было целиться ему в рожу, чтоб над чужими бедами не потешался!       Закончив с оттиранием пола, Ким снял наволочку с матраса и постелил чистую (благо, уборщицы — отдельное им место в раю — всегда кладут в шкафу по два запасных комплекта постельного, чтобы в таких случаях можно было быстро всё порешать и не переться на ресепшн). Потом Сону сгонял помыть руки, а заодно и переоделся в чистую одежду — сразу в пижаму, раз сейчас почти десять вечера.       Минхо за этим всем наблюдал, а в голове только обезьянка с тарелками. Каждый удар этой обезьянки провоцирует звёздочки перед глазами, сознание затуманивается, и в мысли снова заседает Джисон. Да он и не выходил оттуда… У Минхо в голове две вещи — мозг и Хан Джисон. На повестке дня имеем, что имеем. И Джисон походу оттесняет мозг. Или извилины просто выпрямились… Или он их выплюнул, когда рвоту вызывал… М-да уж, пора кончать с этой дурацкой практикой, от этого только хуже!       Хотя, чисто теоретически, если бы Минхо не вызвал рвоту, то он бы не пришёл в номер к Джисону, и они бы не поцеловались…       Нет, Минхо.       Нет-нет-нет. Походу в багаж проблем теперь добавляются проблемы с причинно-следственными связями. Ух ты, а Минхо коллекционер! — Кхм, продолжай, — Сону плюхнулся в чистую постель и сразу натянул одеяло по самые уши. Парень включил прикроватную лампу, так как свет в коридоре был выключен, а из окна уже не светило. Теперь комнату наполняет до одури жёлтый и тёплый свет. — Чё? — протупил старший, подняв одну бровь. — Ты сказал, что вы поцеловались, ну…? — подсказывал Ким, лениво махая рукой. — Ну да, а потом он ушёл, говорю же, — он отчаянно склонил голову, а после уже тише добавил. — Помоги, а?.. Пожалуйста! Я в последний раз прошу. — А с чем помощь нужна? — зевнул Сону. — Я не знаю, что мне теперь делать. Мне кажется, нам нужно поговорить, но мне так страшно. Боюсь, он на меня ужасно обижен. — Даже в таком случае поговорить придётся, — хмыкнул Ким. Святую истину глаголит, не поспоришь.       Минхо угукнул и с тяжелым вздохом встал с пригретого местечка. Всё-таки как-то стыдно после всех непоняток нежиться в кровати Джисона, пока тот непонятно где ходит. А если с ним что-нибудь случится? — Я пойду, наверное, спать хочу уже, — слабо улыбнулся Хо. — Спасибо, что выслушиваешь моё нытьё о безответной любви. Спокойной ночи. — Стой, эй! — окликнул младший, из-за чего пришлось повернуться, уже стоя вплотную к двери. — Не морочь себе голову чепухой! Всё у тебя ответно, не парься! Просто разберитесь там как надо, как два адекватных человека, а не два идиота. И вообще, я в купидоны не устраивался…       Хо кивнул и опустил ручку двери. Одновременно с этим что-то пиликнуло, а с другой стороны Хан Джисон тоже опустил ручку той же двери. Оба слишком легко открыли дверь и неизбежно столкнулись лбами. Произошёл короткий зрительный контакт, который ощущался словно удар током. За долю секунды Минхо увидел эти глаза… Казалось, ничего другого для счастья и не надо. Но Хан был так напуган… И круги под глазами у него, и ссадина на щеке… И грязь какая-то на носу.       Дверь всё также распахнута, а смотрят друг другу в глаза они уже чуть дольше положенного, уже второй десяток секунд пошёл. Минхо медленно и невесомо коснулся носа Джисона, пред тем кидая лишь тихонькое «у тебя грязь, я уберу?». Ответа, конечно же, не последовало, но он убрал. Ну как… Просто размазал маленькое пятно на весь нос. Браво, Ли Минхо. Случай из разряда «хотел как лучше, а получилось как всегда». — Эм, извини… — выдохнул Ли. — Боже, прости, я тебе тут размазал… Пойдём в ванную, я вытру, — и после этого он нежно обхватил запястье младшего и потянул за собой в ванную, обратно в номер.       Входная дверь закрылась, а следом за ним — уже на замок — защёлкнулась и дверь санузла.       Джисон испуганно вжался спиной в раковину, пока Минхо словно танк медленно и непонятно надвигался вперёд. — Оу, прости, я сделал что-то не так? — обеспокоенно сказал Хо, снова взглянув в глаза. Его глаза как наркотик: посмотрев в них однажды, больше не сможешь избавиться от этой зависимости. — Всё так, сорян, — мотнул головой Хан. Он понял, что нужно взять себя в руки. — Просто я бы и сам вытер, но спасибо.       Изначальной вариацией его последнего предложения было «просто я бы и сам вытер, поэтому можешь идти», но Минхо включил воду, набрав её в ладошку, стал нежными движениями смывать грязь. Джисон заткнулся. Даже как-то неловко стало. Оба снова замолкли. Пока Хо вытирал его лицо, Джисон ловил себя на мысли, что наверное стоит уже прекратить так бесстыдно пялиться. Но он не мог остановить себя, не мог не смотреть, когда прямо перед носом восьмое чудо света. Хотелось разглядывать каждый миллиметр. Чёрт, ну почему он такой идеальный? — Всё, кажется, — улыбнулся Хо, после чего сделал шаг назад и открыл дверь. — Мгм, спасибо, — протянул Хан в ответ. — Теперь можешь идти, спокойной ночи. — Но нам надо поговорить… — начал было Ли, но Джи был настроен как-то агрессивно. Младший схватил его за ворот толстовки и насильно выпихнул из ванной, а после и из номера. — Не надо. Я не хочу с тобой говорить, понял? — выдохнул Хан, закрывая дверь перед его носом. — Но… — жалобно округлил глаза Минхо, пялясь в дверь. М-м-м… мечта. — Но я забыл у тебя в номере свой телефон! — отчаянно воскликнул хён, громко стукая в дверь.       Сработало: дверь снова отворилась, и ему в лицо с силой пихнули телефон с зарядкой — зарядку он тоже забыл. — Забирай свой грёбанный телефон и проваливай наконец! И хватит вечно за мной ходить! Отстань уже, бесишь! — рявкнул Хан, напоследок громко хлопая дверью.       Минхо же остался в коридоре хлопать глазками. В рот он ебал эту вашу эмоциональную чувственность… Сразу после этой реплики Джисона слёзы стремительно скопились в уголках глаз, а держать их уже не было сил. Он снова заревел. Второй раз за день — идём на рекорд.       Ли обнял себя двумя руками, помещая кинутый в рожу телефон где-то между. Шагал по этажу очень неспешно. И с каждым шагом мысли сильнее запутывались в торнадо, а слёз становилось всё больше — он дал волю эмоциям. Бог с ним, кто его в таком состоянии увидит, вообще поебать, категорически всё равно.       Обычно при проявлении слабости больше всего стыдно перед Джисоном, но сейчас… Получается, больше не перед кем стыдиться? Джисон сделал что?       А что он сделал?       Сначала он такой добрый и хороший друг, успокаивает и поддерживает в любой ситуации; потом он его целует, а потом и вовсе разбивает вдребезги сердце? Что? Зачем? Почему? Неужели Хо заслужил такое отношение к себе? Он ведь не сделал ничего плохого… Напротив — помог вытереть грязь, общался максимально мило и ласково. И вот такая благодарность, да? Вот такой тон? Вот такой взгляд? Что за эмоциональные качели, Джисон?..

***

— Это было пиздецки грубо, — констатировал факт Сону, серьёзно обращая взгляд на пришедшего Джисона.       Хан улёгся на свою кровать, даже не переодеваясь в домашнюю одежду, принялся искать удобную позу для сна и, кажется, вовсе не собирался что-либо отвечать соседу. — Ладно, давай утром поговорим, — вздохнул Сону, понимая, что на диалог эта амёба сейчас идти не способна.       Утро наступило поразительно быстро. Несмотря на то, что Джисон выспался, ночь всё равно пролетела крайне незаметно. Парень, кажется, оставил все свои силы там, во вчерашнем дне, а сейчас он в максимально разбитом состоянии умывается ледяной водой. Не любит умываться в тёплой. Хан вздыхает, когда в зеркале видит свои грязные волосы. Да… Такое бывает, если не помоешься перед сном. А сейчас он уже не успевает.       День испорчен?       Ладно, пожалуй, грязная башка — ещё не самое худшее…       Джи выходит из ванной, впуская туда проснувшегося Сону. Вместо «доброе утро» парни обменялись ленивым угуканьем. — Что вчера было, Джисон? — невзначай так бросает Сону, пока оба соседа заправляют кровати да собирают рюкзаки на базу. — В плане? — также без доли заинтересованности проговаривает Хан. — Это не моё дело, но мне кажется, что Минхо не очень зашло то, как ты на него наорал, швырнул телефон в лицо и грозно хлопнул дверью перед носом, — перечислял старший. — Нет, может, конечно, я чего-то не понимаю, но… — Подожди, что я сделал? — Джисон разинул рот, а сердце пропустило один удар. Он же знает, что Хо такой ранимый. Знает, что тот делает, когда расстраивается… — Нет-нет-нет, боже… — Хан без сил плюхнулся на уже заправленную кровать и схватился за голову.       Увидев реакцию соседа, Сону удивлённо хмыкнул: — Ты типа не помнишь? — Помню… К сожалению, — вздохнул Хан. — Я был зол, но, наверное, переборщил. — Зол на Минхо? — Ну… Нет, точно нет. На себя зол, — Джи потёр переносицу. — Вчера я правда наделал много глупостей. А потом, когда я вышел на улицу… Ну, я хотел просто проветриться, но мне на глаза попалась компания бездомных, и я решил задать им пару вопросов для нашего проекта. Но они оказались жутко пьяными и даже хотели избить меня! Слава богу, я быстро убежал. Отделался лёгким испугом, но настроение эти ублюдки знатно подпортили. — Стой, что? — хлопал глазами Ким. У Джисона что, на жопе магнит, который притягивает неприятности? — Я спросил, почему они остались без крыши над головой, но им не понравился этот вопрос. — С чего ты взял, что это были бомжи? Может, просто пьяная кучка дедов? — протянул Сону. — Один из них держал табличку, где было написано «мы безработные бомжи, подайте денег, сколько не жалко». — А царапина откуда? — поинтересовался Сону, кивнув на щёку друга, когда двое уже ехали в лифте на первый этаж, дабы позавтракать. — Упал, — поджал губы младший. — Ты думал, я бы смог нормально убежать? У меня шнурок развязался…

***

      Минхо давно не посещал отельный кафетерий по утрам. Честно говоря, сегодня аппетита особенно нет. В рот даже чай не лезет. Но голод и аппетит в случае Хо — довольно разные вещи, поэтому, скрипя зубами, парень заставляет себя съесть хоть что-то.       И именно сейчас он ходит с подносом в поисках этого самого «что-то». Вон какая-то железная тара, а в ней… макароны. Разочарованный вздох. Ли не любит макароны, они кажутся ему чересчур пресными, а если добавишь в них соль самостоятельно, то эти продукты вовсе не стыкуются на языке Хо, и тот ощущает отдельно соль и отдельно тесто. Поэтому макароны летят мимо.       …Как и предыдущие двадцать блюд, что он успел посмотреть…       Выбора больше не остаётся, и парень небрежно наливает себе немного пшённой каши, ведь ничего другого он есть не желает. Да и пшёнку он не то чтобы любит, просто это не так противно, как всё остальное.       И, так как чай в рот ему не лезет, Минхо наливает себе яблочного сока из автомата. Он даже залип, наблюдая, как прозрачный гранёный стакан медленно наполняется желтоватой жидкостью. Обычно бесконечно смотрят, как течёт вода, но сок вроде тоже подходит. Ли редко пьёт воду в чистом виде с целью утолить жажду, ведь у его организма уже выработан рефлекс блевать, как только он делает глоток. Так что сок, да.       Теперь самое сложное. Нужно где-нибудь присесть, где-нибудь позавтракать. Чаще всего (почти всегда) Минхо садится за один столик с Хан Джисоном, иногда к ним подсаживаются другие ребята. Но сейчас что-то нет особого желания кушать с Джисоном. Минхо не обижен на него. Ну разве что чуть-чуть. Проревел как девчонка до двенадцати ночи, потом покраснел, вспоминая поцелуй, а потом уснул. Не обижен. Это что-то странное в его душе треснуло, будто просто небольшой синяк, но не перелом. Он не понимает, что происходит между ними с Джи, и больше всего не понимает конкретно поведение младшего. Он реально странно себя вёл вчера. Ли, конечно же, внешне дуется на друга, что тот нагрубил, но внутри понимает, что если Джисон придёт с извинениями, Минхо не сможет не простить. Или же он сам первым прибежит мириться, тут как карта ляжет…       Последние капли гордости заставляют парня пройти мимо столика, где уже вовсю завтракают Джисон и Сону, с высоко вздёрнутым носом. И прошёл он далеко и надолго — в самую дальнюю точку. Уселся за столик в другом углу помещения. Тут как раз было пусто.       Хо вздохнул. Да, когда он воодушевлённо брал кашу, парень возможно не догадывался, что её нужно будет съесть. Да.       Да…       Он с кривой гримасой на всё лицо медленно перемешал неизвестную субстанцию, а затем поднёс ложку ко рту, нелепо закрыв глаза как маленький ребёнок.       Удивительно, но это совсем не плохо. Это даже вкусно. Каша явно стоила того, чтобы потратить на неё всю дневную норму калорий. Вот на пшёнку Минхо точно не в обиде! — Доброе утро, Минхо. Я присяду? — парень вздёрнул голову и увидел улыбающуюся Пак Чеён. — Кхм, да, конечно, — он улыбнулся в ответ, не желая выглядеть так глупо и жалко, как это было на самом деле. — И тебе доброе утро.       Дальше они молчали. Минхо быстро доел свою кашу, запил соком, что тоже оказался довольно едабельным (питабельным, получается), а затем просто уставился в одну точку вдали.       Эта одна точка с большими милыми щеками пережёвывала какой-то чизкейк и изредка перебрасывалась словами с Сону. Ещё к ним подсел Сынгван, но тот безмолвно ел и листал тикток.       Хо задержал дыхание, когда Джисон посмотрел в ответ, в глаза, а может и в душу. Ли хотел бы, чтобы это продлилось дольше, хотел поговорить хотя бы так, но Хан молниеносно отвёл взор в тарелку.       И больше на завтраке он на него не смотрел. — Как ночь прошла? — невзначай поинтересовался Минхо у Чеён, чтобы хоть маленько отвлечься от навязчивых мыслей и подавленного настроения. — Да норм всё, мы с Соён часов до одиннадцати смотрели ужастики, а потом у нас обеих случился сонный паралич, — хохотнула девушка, допивая свой фисташковый раф. — Ого, — протянул Ли. — А где, кстати, Соён? — Не пошла на завтрак. Они с Чанбином и Феликсом поспорили, кто дольше продержится без еды, — оповестила Пак, усмехаясь. — Вот идиоты… — покачал головой Минхо.       «Да, Минхо, да-да. Организмы свои портят да хернёй маятся. Не то, что ты». — А ты чего один сидишь грустишь? — склонила голову Чеён.       Смотря ей в глаза, начинаешь верить, что собеседнику реально интересно. Хо просто терпеть не может, когда кто-то делает вид, что ему интересно, а на деле отсчитывает секунды до конца диалога. — Да с Джисоном повздорили, — кратко ответил он, решив не распинаться в подробностях.       И только-только Пак открыла рот, желая что-то сказать, как Хо строго прервал её: — Вот только не надо сейчас глупых шуточек от главного амбассадора, — Минхо скривился трижды, делая кавычки в воздухе и сладко-приторный голос, — «минсонов». — О как, — Чеён не стала скрывать веселье и звонко рассмеялась на то, с каким показательным недовольством Минхо говорит об этом шипе в их кругах друзей. — Я главный амбассадор? У меня действительно такая крутая репутация? — девушка выпрямила спину и села так мегаважно и серьёзно, но под суровым взглядом Минхо снова впала в великую потеху.       Одна из особенностей Хо, которую сразу примечают все, кто с ним общается — взгляд, который прожигает насквозь своей яростью и этим «слишком смело для человека с поджигаемой хатой» в глазах. — Нашла повод для гордости… — закатил глаза Ли. — Если быть честной, то всё это затеяла вовсе не я, — оправдывалась девушка, поднимая ладони в воздух. — Понятия не имею, как это началось, но вся эта тема ведь реально забавная, разве нет? Джисону точно нравится. — А? — хлопал глазами Минхо. — Ну, чаще всего, если мы вас подкалываем, то он смеётся громче всех, — усмехнулась Пак. — А нет-нет!!! — она резко замахала руками. — Самый громкий смех в нашей горе-компашке однозначно у Чанбина! Мы же ему даже вручали значок «за самую громкую потеху». — Чего? Какой значок? Какая потеха? Я что, реально изгой? — охнул Ли. Он ничего этого совершенно не помнит. — Вы с Джисоном большую часть свободного времени зависаете вдвоём, — Чеён пожала плечами. — Мы правда вас каждый раз зовём! А вы со своим бойфрендом отказываетесь в пользу своих нескончаемых свиданий.       После этой фразочки Минхо снова стрельнул недовольным хмурым прищуром, но девушка быстро подскочила из-за стола и издевательски подмигнула, убегая в закат. — Бе-бе-бе!!! — отчаянно заорал он вдогонку.       В ответ он услышал приглушённое «бе-бе-бе». Но не от Чеён, а от какого-то неизвестного парняги, который сидел за соседним столом. Ли лишь в очередной раз за день закатил глаза. Даже незнакомцы говорят ему это!       Вообще, «бе-бе-бе» изначально было некой коронкой Джисона. Когда они только приехали сюда, все каждый раз смеялись, стоило Хану сказать эту детскую дразнилку, но позже фраза завирусилась в пределах отеля. И программы. Везде, где ходит десятая группа и бебебекает всем подряд.       Это действительно единственная фраза, которая вдоволь выражает чувства Минхо. Заебала эта ебатория…       И, о боже, теперь эти тупые шутки про них с Джисоном не только злят, но и смущают. И вообще, зачем угарать над темой любви в целом? Даже если гипотетически они и встречаются, то что смешного?! То есть, в случае, если бы они начали отношения, Минхо был бы несказанно счастлив, а эти недоноски бы только поржали? Мам, забери меня.

***

      В автобус Минхо заходит самым последним. Даже ребята из других групп уже плотно утрамбовались. Сразу же вертит головой, выискивая свободное местечко. С Сынгваном занято, с Сону занято, с Чеён тоже, с Цзыюй туда же… Тут нет, тут нет, тут нет… Он снова встречается глазами с Джисоном. И сердце снова замирает. Это официально единственный раз, когда Хо не рад тому, что будет сидеть с Ханом. Но мест больше нет… Удивительно вообще, как за такой огромный промежуток времени, пока Ли мешкался у входа в автобус, Джи не догадался найти себе сопутчика?       Если вариантов больше нет, а их правда нет, Хо будет действовать по выверенной схеме. Он с максимально равнодушным ебалом приземлился на место около Джисона, даже не взглянув в его сторону. Просто пристегнулся и вставил в уши наушники, врубая на всю громкость «Summertime sadness».       Под песни Ланы, конечно, лучше, но всё равно тревожно. Тревожно от липкого взгляда в профиль, от бабочек в животе, от перманентно застывшего в сознании вкуса губ Джисона, от лёгкого прикосновения их плечей. И от давящей тишины. Ему тихо. Он слушает музыку на всю громкость и ему чертовски тихо. Он уже скучает по Джисону, по разговорам ни о чём и обо всём.       Хо резко мотает головой, пытаясь успокоиться, и решает отвлечься ещё больше. У него не так много игр на телефоне. Он открывает первую попавшуюся. Тут какой-то розовый нарвал-наркоман летает в небе и собирает пончики и другие разные штуковины. Очень занятная игра. Время убивает, а значит и мыли тоже.       Минхо вздрогнул; по телу пробежалась волна мурашек, когда Джисон своими пальцами нежно вынял наушник из уха Хо. Теперь все места вокруг уха, где он успел прикоснуться, горели алой краской. А нарвал свалился в воду, и Минхо проиграл. Но взгляд на Хана не поднял. Просто замер, выжидая, что от него хотят. — Почему ты сел завтракать с Чеён, а не со мной? — подал голос Хани. Грустно так. Виновато.       «Ну, если быть более точным, это она ко мне села, а не наоборот, но ладно, я понял тебя». — Ты сидел с Сону и Сынгваном, — пожал плечами Ли, сверлив глазами дырку в спинке от сиденья впереди него. — И что? Это мешало тебе сесть четвёртым? — отчаянно хлопал глазами Хан. — Я не захотел. — Почему? — Ну хз, просто душа, знаешь, не желает сидеть с грубиянами, — сказал как отрезал. И сразу же пожалел, что выдал свою обиду. НУ ЛАДНО, ДА. Он обижался. — Прости меня, — Хан взял лицо Хо обеими холодными ладонями и повернул на себя, чтобы посмотреть тому в глаза. Минхо чуть покраснел, но вырываться не стал. Просто слушал. — Прости, я такой идиот. Я не должен был тебе грубить. И не должен был целовать тебя… Я пойму, если ты захочешь прекратить со мной общение. Ты волен делать то, что хочешь. И нет, я не желаю тебе зла! Звучит как жалкое оправдание, но меня чуть не избили бомжи, и я был зол. И я… не хотел с тобой тогда обсуждать поцелуй, потому что боялся, что ты поступишь, как тот мой одноклассник. И вообще, я не знаю, зачем это сделал, мне всё ещё ужасно стыдно, прости меня! Я такой отвратительный…       Договаривал Джисон уже почти шёпотом. В уголках глаз скопились горькие слёзы сожаления, а Минхо и подумать не мог, что Хан переживал этот конфликт в тысячи раз больше него.       И Ли накрыло волной стыда за свою обиду, за свои мысли. Ведь как он вообще посмел обижаться на человека, который накрутил себя так, что решил, будто Минхо в ярости из-за поцелуя и хочет прекратить всё общение? Да если он был в ярости, он бы не отвечал на тот поцелуй!!! — Ты такой дурак, Джисон, — ласково улыбнулся Минхо, нежно прокамивая глаза Хана каёмкой своей длинной толстовки. — Ну всё-всё, не плачь. Или сюда.       И Джисон упал тому в недообъятья, уткнувшись носом в коленку. В автобусе не очень удобно обниматься. А если они хотя бы расстегнут ремни безопасности, то поблизости тут же заспавнится Хван-Йеджи-АКА-Госпожа-Флажок и даст им атата по попе за нарушение правил дорожного движения.       Ещё вчера Минхо жалобно обнимал Джисона, а сейчас они поменялись местами. — Минхо? — чёрная волосатая макушка развернулась лицом вверх, и вниманию Хо предстали красный нос и такие же красные заплаканные глаза. Какой же он микроскопический… Хочется обнять и никогда-никогда не выпускать. — А? — улыбнулся Ли, проводя рукой по щеке парня, чтобы собрать солёные слёзы. — А я тебе нравлюсь? Только честно.             И глаза так жалобно сверкают.       А у Минхо сердце замерло. Это признание? — Да, Джисон, — запоздало проговорил Минхо, растворяясь в глазах напротив и не веря в происходящее. Всё было так просто? — Ты мне не просто нравишься. Боюсь, я по уши влюбился в тебя.       Глаза Хана тут же засияли, а сам он улыбнулся так, как никогда прежде не улыбался. Ещё более открыто, ещё более живо. Вот он — настоящий Хан Джисон. — Я тоже в тебя влюбился, Минхо.