Отражение

Он с улыбкой наблюдает, как Лололошка рубит дерево каменным топором. Скорее всего он только появился в этом мире и ещё не успел построить дом. Да, уже совсем скоро наступает ночь. Мелкому было бы неплохо поспать, чтобы пропустить ночь, полную монстров, но поблизости нет никаких мирных мобов, чтобы добыть хотя бы еды, не то что шерсти для кровати. Он смотрит на меню креатива, а конкретнее на раздел с яйцами призыва. Хм. Он же может немного помочь? Почему бы не вмешаться в выживание... Совсем чуть-чуть. Как странно держать в руках яйцо с, черт возьми, достаточно тяжелой тушкой овечки. С сомнением он разбил его об землю. На том же месте тут же, будто было тут ещё минуту назад, жевало траву пушистое животное. Прикольно... Но всё-таки нужно добавить их побольше, чтобы хватило на кровать. После божественной помощи на протяжении нескольких дней активного строительства, ребенок все таки ложится спать в едва обустроенном доме. Считаются ли только кровать да сундук необходимыми предметами выживания? Вряд-ли, здесь даже печки нет. Стоит ли ему беспокоиться? Как он знает, этот мироходец вполне уверенно способен постоять за себя, но... Он, удостоверившись, что Ло лежит без единого движения в постели, выходит в режим креатива и запускает руку в лохматые волосы. ... Ничего же не будет, если он погладит по голове за хорошую работу, да? В конце концов, малец здесь совсем один. Он убирает руку и вновь уходит в режим наблюдателя. Ночь продолжается. Малец неплохо обустроился и уже успел приручить волка, с которым позже он ни на миг не расставался. Он смотрит в глаза пушистому, присев на корточки. Здравствуй, Персик. Я тебя так давно не видел, хах. Пока Лололошка в шахте, он может познакомиться с новым другом вне режима наблюдателя. Уже как некоторое время находясь в видимости, он протягивает руку, давая обнюхать. Практически сразу он смеется, когда видит собачью радость и мелькающий мокрый язык. Как тут не запустить руки в густой мех и не почесать за ухом умильного пса? Поэтому он, конечно же, садится на колени и чешет шею, гладит по шерсти и смеется, не скрывая голоса, пока Персик счастливо виляет хвостом. Но веселье рано или поздно заканчивается. Стоило услышать знакомые шаги, как он вновь уходит в свое любимое состояние, при этом оставляя игривого пса уже на его хозяина. Он задумчиво смотрит на деревню, что скрывалась за зимним холмом. Решив ранее проверить обстановку с высоты, он взлетел под облака и обнаружил выгодную точку для старта развития в этом мире. Только ребенок в ту сторону даже не смотрит, исследуя близлежащие равнины. Как ему подсказать, не показывая себя? О, придумал! Это будет плохой идеей, но зато он посмеется с реакции мелкого. Он прикрывает рот, стараясь не ржать в голос. Лололошка, проснувшись, тут же подскочил с кровати и уставился на нить, что одним концом привязана к его запястью, а другим уходит за пределы дома. Разорвав нить с руки, он всё-таки отправился по следу, заодно наматывая клубок. Хм, возможно, Лололошка чуть позже скрафтит себе лук и удочку. Получилось убить двух зайцев одним выстрелом: и путь подсказать, и ресурсом снабдить. Неплохо. Взобрались на гору, тот осмотрелся и секундой позже улыбнулся. Рома же летает позади него и радостно напевает. Подсказка была принята, его персонаж на полпути к халявной еде, а значит, дальше все пойдет только легче. Той ночью он тоже погладил Ло по голове. Он в очередной раз меняет режим "игры" и пропускает пальцы сквозь темные волосы. Ребенок уже приступил к изучению Таумономикона и ради исследований притащил в сундуки кучу разного мусора. Он сам уже мало что помнит из этого мода, так что все ухищрения остаются только на Лололошке. Он замечает, как ребенок начинает переворачиваться на бок к нему лицом и тут же одергивает ладонь. На это его моментально сцапали за талию детские руки плотным кольцом и голова ребенка вжалась в живот. – Не уходи, пожалуйста! В ступоре попытался придумать хоть что-то, что можно тому ответить. – Чшшш, спи дальше, маленький мироходец. Я не уйду. – Я не хочу быть один... – Ты уже не один. У тебя есть Персик и я. – А как тебя зовут?.. – Рома. Не волнуйся, я посижу рядом до рассвета. – Я Лололошка.. Со смешком и улыбкой взъерошил волосы ребенку и обнял в ответ, докуда смог наклониться и не уронить того. – Я знаю. Отдыхай, у тебя впереди долгий день. Ребенок уснул прямо так, навесу, да вцепившись в его толстовку. Он вздохнул. Догладился, называется. Эти "обнимашки" уже сыграли свою роль в организации кирпичного завода. Он сидит на краю кровати и задумчиво смотрит в потолок, пока ребенок с головой зарывается в белые перья. Даже не понял, как вновь привязался к Лололошке, раз позволил видеть себя и, емать-копать, трогать столь болезненно-нежные отростки пуха. Все ещё свежи в памяти попытки вырваться из-под предателя, который так просто едва ли не с корнем выдрал кучу перьев. Ни одно из них не покинуло вместилища, но боль от рывка сравнима разве что с удалением нерва зуба со слабой анастезией. Ему так плохо до этого ещё никогда не было. Он вообще сомневался, что во сне подобное возможно. В итоге есть и положительный момент. Последние сомнения испарились. Теперь он часть этой вселенной, хотел того хоть на секунду или нет. Конечная. Даже до Артура не дозваться, как и до Джонни. Остался только он. Смешно, что даже за пятьдесят шесть лет здесь он не мог привыкнуть к своему одиночеству. Строил город, торговался с жителями... Сейчас, вот, с ребенком тусуется. Он фыркает и приподнимает крылья с растекшимся по ним Лололошкой. Тот смеётся и вскрикивает весело на быстрые покачивания, имитирующие волны в море. Позволяет ребенку съехать, и тот сразу лезет под бок, прижимаясь вплотную. Их сразу накрывает кокон из перьев. Если тот чувствует себя так в безопасности, то почему бы и нет? Все равно с рассветом он переключится на режим наблюдателя, чтобы не отвлекать от изучения мира любопытную искру. Так и хочется подразнить клюющего носом исследователя. Тот играет со склянками эссенций и пыхтит над "душой". Бедняга, даже не заметил, как наступила ночь, и что уже пора ложиться спать, пока не повыползали монстры. Если продолжит сидеть здесь, то с рассветом придется разбираться с ними, сейчас под окном как раз ходит один такой, напичканный порохом. Он выходит из режима наблюдателя и мягко проводит по торчащему вихору, от чего тот ежится и хмыкает. Ах, щекотно тебе, значит? Тогда держись крепче! Хваткой за ладони вытянуть из-за стола, чтобы ничего на нем не сшибить, и толкнуть в сторону кровати. Он угрожающе нависает, полностью готовый к любому движению Лололошки. Пара секунд и безжалостно впивается щекоткой в бока крикнувшего на ультразвуке ребенка. Они оба хохочат, с переменным успехом гоняя друг друга по дому, иногда сшибают углы, но продолжают беситься и смеяться. Когда даже молодой бог устал и вместе с мироходцем пытается отдышаться, уже восходит луна над головой. Осталось спать часов 6, а утром точно придется разбираться с кучей монстров, но сейчас им на это все равно. У них впереди остаток ночи на объятия и тихие рассказы друг для друга. На него смотрят исподлобья, сжимая кулаки. – Рома... Почему ты всегда прячешься с рассветом? Тебя кто-то ищет, раз ты не смотря на мои просьбы все равно уходишь? Он неловко мнется и опускает крылья. – Я всегда остаюсь рядом, так что ты не совсем прав. Ищет ли... Ну, можно сказать и так. Я невидим, а это значит, что я в безопасности. – От кого? – Я не хочу об этом говорить. Они пока не появились в прямой видимости, но кто знает, как скоро те решат заглянуть в случайные миры лично. Лучше перестраховаться. Он отворачивается, а его обнимают напряженные руки. – Я тебя защищу от них, обязательно! Только давай останемся так хотя бы на пять минут. Он обнимает в ответ. Позади них, из-за далёких деревьев поднимается солнце. – Хорошо, но только пять минут. – Давай тогда сделаем вот как... Дай сюда очки, я кое-что придумал. Ло без возражений передает культовую вещь, и предмет, попав в чужие руки, сразу светится вместе с радужками личного бога. Рома же шепчет свое желание: "Через эти очки Лололошка может видеть меня" После чего торжественно опускает их на законное место. Не удержавшись, тут же касается кончика носа у ребенка и смеется со скорченного выражения на лице. – А теперь проверим. Я останусь ровно на этом же месте, как только "пропаду". Он переходит в свой любимый режим наблюдателя. Лололошка все так же не отрывает взгляда. На проверку пройдясь туда-сюда он видит, как поворачивается следом за ним сам мироходец. Они оба улыбаются. Все решилось очень просто. "Ну, теперь только попробуй сказать, что я не нахожусь рядом 24 на 7! Я злобный прииизрак, что преследует тебя и кошмарит каждую ночь!" Лололошка отрицательно качает головой, показав на наушники. Рома закатил глаза. "Ах, так вот что мы забыли" Он подлетает вплотную и кладет руки на них, повторяя свое пожелание, но уже про возможность услышать, после чего с улыбкой отлетает, чтобы смотреть в глаза, а не на макушку. "Пшш пшш, прием-прием, как меня слышно?" Тот приподнимает брови и открывает рот. – Странно слышу. Будто тебя трое и говорите невпопад, да ещё и в каньоне. А. Забыл уже об этом, слишком привычно стало. Он отмахивается и делает сальто в воздухе, красуясь перед единственным зрителем. "Это нормально." И кстати о зрителях. Может ли он здесь вновь начать свою привычную рутину? Он слишком много времени посвятил себя каналу на Ютубе, чтобы так просто бросить это дело. Только как же можно подобное устроить? Следом за пришедшей идеей на лице расплывается улыбка. Он же бог, да? Он их напросто создаст, как это делали боги и полубоги, упомянутые в Игре Бога. Пока Лололошка спит, он чуть ли не со звёздами в глазах наблюдает за бирюзовым огоньком в его ладонях. Не то, чтобы он сам выбрал цвет, даже не задумывался о подобном, но зато это первое дитё совпадает с яркой частью клетчатого шарфа и наушниками мироходца. Задумавшись, не сразу замечает движение в руках. Зато, моргнув, совсем скоро встретился взглядом с бывшим минуту назад огоньком. На ладонях теперь сидел еле видимый человечек, что так похож на слабую по мощности голограмму Райи Абер. Один глаз закрыт челкой, а другой рассматривает в ответ. Он большим пальцем на одной из занятых тельцем ладоней осторожно касается головы только появившегося существа в этой вселенной. Ему в ответ муркнули. Очень похоже на то, как это делают ласки. Забавно. Он хихикает и накрывает того лодочкой. Ждёт секунду, после заглядывает в щель. Там сразу же виден такой же любопытный глаз и откуда приглушённо слышен продолжительный стрекот, будто тот смеется. "Какая ты прелесть! Выглядишь, правда, как смурфик, ха-ха" Так. Почему их теперь двое? Неизвестно почему, но в данный момент двое голубых эмо-человечков сидят на его плечах и обнимают его шею. Те стали будто плотнее, не такими похожими на голограмму, но все еще достаточно прозрачными и теперь постоянно испускают мягкий свет, который все равно никто не видит, раз они в режиме наблюдателей. Тут он внезапно кое-что вспомнил и неловко улыбнулся. Подставил сам себя, называется. Кхм. Он же хотел зрител-ЕЙ. Видимо, перспектива желания и сил тоже учитывается. Учтёт. Если не забудет. "Вы что, почкованием размножаетесь?" В ответ ему уркнули сразу с нескольких сторон. Он с подозрением оборачивается. Из под кровати светятся четыре пары глаз. Было бы проще, не будь они одноглазыми голограммами. В окно тут же постучалось еще двое. Он хватается за голову и что-то нечленораздельно шипит себе под нос. Откуда их столько!? Он очень зря это сделал. Если раньше в режиме наблюдателя летал он один, то теперь там огромный рой смурфов, что прыгают от привычных чиби в вид упрощенных глаз и обратно. Я в своем познании настолько преисполнился... Он, уже осязаемый, подваливается под бок почти задремавшего мироходца с клетчатым шарфом. Тот прекращает клевать носом и закрывает сундук, не закончив расфасовку по добытым ресурсам. К ним так же притулился пес, хлопая хвостом по полу. Вполне естественно, что они сразу отвлеклись на милую помеху отдыху, тиская и почесывая домашнего волка. Рома хлопает в ладоши и подскакивает с места, пугая внезапными движениями Лололошку. Смеется. Развернувшись, присматривается с ухмылкой сквозь чужие очки. –Я сделал кое-что. И о том, что не обдумал дело заранее, уже успел пожалеть. –И что же? – Я придумал новую расу и она столь же невидимая, каким был и я. – Раз придумал, то как назвал? Опа. А ведь о подобном даже мысли не проскакивало. – Пусть они сами выберут позже, когда сможем договориться. Собеседник закатывает незакрытый челкой глаз. – Ну не смурфами же звать. Они ведь просто смотрят? Почему просто не назвать их "Смотрящ- – Неа, нет! Это имя уже занято, и я не хочу, чтобы они были его тезками. Мироходец с закрытым ладонью ртом приподнимает бровь и моргает. После чего облизывает. – Фу блин, Лололошка! Ты считаешь себя вторым Персиком? Где уши и хвост, а, слюнявый моторчик? Он вытер руку об каштановые волосы и хекнул от локтя поддых. Тот, кто совершил столь вероломное нападение сейчас довольно смеется и показывает язык. Он тоже улыбается и готовится. Ну нет, это ни в какие ворота! –Ты по-пал! Бои не на жизнь а на смерть, за честь остаться нещекоченным объявляются открытыми! Они оба помучили друг от друга так, что валялись друг на друге и икали: то по очереди, то синхронно, из раза в раз рассыпаясь в смехе. Провалялись они так до обеда, даже уставший Рома не сразу сообразил, что они в обнимку провели слишком много времени. То самое "безопасное" время середины ночи и до самого полудня, которое так легко проворонил после... Кхм, лучше не вспоминать. Хотя если честно... Он уже устал прятаться. Все, что он делал последние полвека, даже больше – это скрывался ото всех и все равно получал приключения на задницу. Какая уже разница, в самом деле? Он – свободная личность, и в ответ всем виноватым надает леща! Вот. Тихо хихикнув, он прижимает ребенка ближе к себе и мягко пропускает пальцы сквозь пряди. Крыльями так же закрывает их в кокон, спасая от света. Время для них теперь бесконечно. "Тебе какого элемента не хватает?" – Ордо и пердитио с потенциа. Он косится на засевшего за письменным столом молодого теоретика, что в последние дни все никак не может продвинуться в тауматургии. Сам вновь вернулся в режим наблюдателя, чтобы проследить за мелкими, но те решили разбежаться по миру. Чтож, он им не начальник. Те все равно обещали прийти ближе к ночи. "Что ты там вообще ищешь то, с такими аспектами? Честное слово, ради смеха попробовал бы посмотреть на личного через таумометр." Тот хлопает не закрытым челкой глазом и подскакивает к сундукам, заставляя рассмеяться прыти. – Почему мне это раньше в голову не пришло? "Потому что я был невидим для тебя большую часть времени, а остальную ты хотел спать?" Ребенок берет в руки артефакт и смотрит сквозь стекляшку, прямо в глаза. Он с интересом наблюдает за поднимающейся бровью и падающей челюстью. Что там такое увидил Ло? – Да в тебе духа больше, чем в чем либо ещё, что я видел! Причем настолько, что было бы бесполезно использовать алхимический котел. "Почему же?" – Заражение. А. Точно. Даже интересно стало, как эти трещины и испарения выглядят здесь, вне игры. Когда-нибудь они проверят это, когда не будет никакого риска для ребенка. Самое забавное, что ситуация с роем смурфов решилась практически сама по себе. Когда он вспомнил про видеоролики, "Наблюдатели" ими сильно заинтересовались, как способом увидеться с ним и Ло даже из ада. В общем, теперь рядом их почти не бывает, но стоит только позвать – как находиться в неосязаемости становится практически невозможно, так как синие бесы летают похлеще истребителей, чаще всего пролетая друг друга насквозь и этим мельтешением вызывают закономерную мигрень. Но он вполне может провести время с Ло, пока новизна встречи не пройдет и все снова не разлетятся по своим делам. Он улыбается и пускает смешки, как только бросает взгляд на "камеру" для своих зрителей. – И всем привет, дорогие друзья, с вами Лололошка. И мы сегодня расскажем вам о таком направлении магии, как "Таумкрафт". Тем более, все вы уже видели начало, так что сразу приступим к самому интересному. На фоне видно, как скучает Ло, уже зная всю теорию получше крылатого балабола. – Существует несколько первичных аспектов: воздух, вода, огонь, порядок, хаос и земля. остальные, такое как дерево или дух, происходят из объединения нескольких первородных, например – дерево от земли и воды. Он подбрасывает и ловит кристалл желтого цвета, после чего подносит его ближе к камере. В этот момент Ло подносит к глазам таумометр. – Это – вис, очищенный аспект, который ценится волшебниками этого направления, которых мы, правда, ещё не встречали, но уже верим словам Таумономикона. – Аааа! Рома тут же отворачивается от камеры и кидается к согнувшемся в три погибели Лололошке. – Что случилось? Чем ты ударился? – Я на тебя через артефакт посмотрел. Бляха-муха, как же больно... Как тепеть сортировать ту кучу "новых знаний".. – Ты в своем познании настолько преисполнился... Его пихает Ло, на что он тут же хватает и ерошит волосы захохотавшего ребенка. –И всем снова привет, мелкие смурфики, хехе. Как там в других мирах? Я надеюсь, вы придёте в гости и расскажете обо всем после видео. Потому что сейчас мы пришли в измерение пустоты ради одного: убить дракона! Одним махом руки он приподнимает камеру и мимо них одновременно с этим проносится взревевшая огромная рептилия, что опускает в их сторону свой жгучий выдох. Разумеется, что Ло отбегает, а Рома взлетает выше всех, прямо над башнями. Он держит в руках лук и азартно улыбается: получится ли, не получится? Стрела, разрезая воздух, устремляется вниз и практически сносит кристалл. Следом за ней летит вторая и своим попаданием запускает реакцию. Взрыв оглушающе прозвучал в барабанных перепонках обоих путешественников. Он же вскинул руку со стрелой вверх и рассмеялся под аплодисменты Лололошки, что тоже решил присоединиться к веселью и следом вытащил из инвентаря уже свой лук. Остались ещё несколько колонн и они смогут принести домой яйцо и вывести собственного дракона. Черт возьми, да, у них получилось! – Блин, как же здесь не хватает пафосной музыки.. – Винкс, только вместе мы сильны~ Рома корчит рожу, будто ему стало и больно, и смешно одновременно. Ах ты маленький засранец! Ладно, это тоже неплохо подходит. И как только запомнил? Он сам присоединяется в подпевании. Подкрался и сцапал Лололошку, чтобы закружить и поднял того над собой. При резком движении голос мелкого и вовсе срывается на визг при неплохой такой высоте в подобии карусели. Они оба смеются и заваливаются на землю. – Где яйцо? – Там. – "Там, там". Почему еще не у тебя в кармане? Хе, ты хочешь остаться здесь жить, среди этой.. одинокой пустоты и эндерменов? – Чем тебя смущают эти монстры? – Они черные. Прямо как мое чувство юмора. Я чувствую конкуренцию. – Не волнуйся, меня интересует только голубой. Прямо как твои глаза. Он ткнул под бок развалившегося на нем Лололошки. – Каков льстец. – Весь в тебя. Они лежат так ещё некоторое время, пока мимо них не проходит эндермен, что едва не наступил кому-то из них на живот. Они садятся, опустив колени на стопы в подобии стандартной позы медитации, но руками скорее просто ковыряются в эндерняке, пока мироходец не спрашивает: – Так что? Какой вид будем растить из яйца? Они переглянулись и в один голос сказали: – Огненного! Смех звучал от обоих личностей, что продолжали перетыкиваться пальцами и корчить рожи друг другу. – Кеексик! Ну что ты за предатель, а? Вот кто тебя кормит? Кто тебя выгуливает вместе с Персиком? Кто вам построил жилье, а? Рома же хихикал, похороненный под бодающейся тушей дракона. Пес же нарезает круги вокруг них, но никому не дает погладить себя. – Ну а что ты хотел? Ты всего лишь их брат. На пакостную улыбку он поднимает бровь и готовится к обязательной ответной шуточке: – А ты кто тогда? Рома-мамочка? Возмущенно ответить он не успел, Персик как раз закончил носиться вокруг и на скорости сбил его еще дальше под крыло дракона. – Тьфу, ну ты придумал, конечно! Все, Персик, отвали. Отойди, я сказал. Он краем глаза замечает Лололошку, что копошится в инвентаре и достает камеру. Опа. – Только попробуй! Я тебе, знаешь, что потом сделаю? Вовек ведь не отмоешься! – Тебе все равно никто не поверит. И всем привет, дорогие друзья, которых я еще ни разу не видел. Сегодня я собираю вас всех здесь, чтобы показать жизнь за кадром. Ну-ка, Рома, поприветствуй любимых зрителей! В этот момент в объектив камеры видно только недовольное выражение лица пернатого среди чешуйчатых конечностей, что тут же скрывается под темным крылом дракона с приглушённым вскриком. – Как я и говорил, наш "мамочка" практически всегда окружён любовью и заботой! Присоединяйтесь к объятиям как можно скорее! Рома отпихнул крыло и театрально пародирует серьезный разговор: – Я в режим наблюдателя тогда вообще не зайду в ближайшее время! Ему ухмыляются и сверкают голубыми огоньками из под челки. – На то и был расчет! – И тааак, больше видео богу блогерства! Всем привет, дорогие друзья, с вами Лололошка, и сегодня мы продолжаем изучать мир вокруг нас. Точнее, мы переместимся в абсолютно иное измерение за новыми ресурсами! Ему Ло на ухо прошептал: – Этот поход случается из-за тебя. Тык под бок белой кофты решает созревший вопрос, а дополнение и вовсе опустило крышку гроба: – Нехрен было хвататься за таумометр, умник. Теперь мне неприятно, что ты такой один просвещенный. –А ты пробовал использовать его на свое отражение? Они оба молчат, понимая, как же долго они не смогли сообразить сделать что-то подобное. Рома оборачивается на камеру и очень быстро объявляет рекламную паузу. –Кхм, и так, мы вернулись. Теперь все проблемы улажены, технические шоколадки съедены, и мы готовы к отправлению! Поделитесь своим мнением, Лололошка Фильченков, как вы к этому относитесь? Тот чуть ли не вибрирует в нетерпении все это время. На вопрос он поднимает бровь и смотрит так выразительно, что длинная челка нисколько не ограничивает, кхм, понимание скептицизма ребенка. Тот закатывает глаза и все таки говорит: –Первое путешествие всегда волнительно. Тем более, что вернуться назад не помогут даже воипоинты, а только собственные силы. Но я готов! И причем уже как несколько дней. Рома молча кивает и берет неестественную в своем существовании камеру одной рукой, а второй сцепляется с молодым мироходцем пальцами. Ло закрывает глаза и уже спустя секунд пять их окружает рой голубых светляков. Почему голубых? Самому не известен ответ. Помнится и с магией огня тоже произошли перемены в худшую сторону. Но если мы сможем встретиться с другими, более опытными магами, мы сможем узнать все уже от них! Окружение меняется смазанными мутными хлопьями, чувствуется, как ветер проходит сквозь перья и холодит кожу. Они – на горе, а под ними раскинулся огромный светлый город. Проскользнула ассоциация с атакой титанов из-за высоких стен, но смысла цепляться за эту мысль вовсе нет. Поэтому он хватает руку замершего мироходца и тянет того за собой, прямиком к воротам. Ну, можно надеяться, что вот так, с наскока, незнание мира не укусит их за задницу.