На такое не благословляют

День за днём Му Цин строчит отчёты для Искателя Цветов. Записывает каждую мелочь, которую помнит, а по утрам передаёт бумаги Инь Юю в парке. Эти отчёты – единственный способ забыться и не думать о Фэн Сине. Му Цина пугают возможные последствия: если его переклинит, все может окончиться гораздо хуже, чем пять лет назад. Куда больнее терять то, что у тебя когда-то было. Му Цин уже успел вкусить, каково это: любить и быть любимым. И сам же всё разрушил. Инь Юй, ежедневно наблюдая кислую рожу, наверняка уже давно всё понял, но вопросов пока не задаёт. -Ты меня слушаешь? Он просит детальный отчёт о спасении Сяньлэ. -Напиши сам, ты тоже там был. -Детальный, Сюаньчжэнь. Я многого не видел. Му Цин и без того мрачный, украдкой просверливает Инь Юя взглядом: -У меня и так полно писанины. Я с текущими-то делами не закончил. -Ты так никогда не закончишь. Ты уже неделю никакой, что случилось? -А что ещё могло случиться… - Му Цин откидывается на спинку скамейки и запрокидывает голову. Инь Юй понимает его и реагирует вполне ожидаемо: -Что, опять?! Сначала ты уверял меня, что это ничего не значит! Поиграешься и бросишь. Потом заявляешь, что влюбился, но держишь ситуацию под контролем. Му Цин, какого дьявола?! – взбешенный Инь Юй чуть ли не впервые называет его по имени. – У вас же всё было хорошо! -Я порвал с ним. Безликий Бай узнал про Се Ляня, значит, скоро и до меня доберётся. Фэн Синю нужно держаться от меня подальше. Он здесь ни при чём, это не его разборки. -В смысле ни при чём? – Инь Юй как-то странно смотрит на Му Цина. -А что? Даже как приятелю Се Ляня ему ничего не угрожает. Одно слово - и Искатель Цветов защитит друга детства своего ненаглядного. Я же в этом деле бессилен. -Я о другом, Сюаньчжэнь… Как, находясь в эпицентре событий, он может быть непричастным? -Да о чём ты? Какой эпицентр? -Ты сейчас прикидываешься или на самом деле его не узнал? -Кого я должен был узнать? -Генерала Наньяна. Пять лет Му Цин не слышал этого имени. Не произносил вслух, не вызывал в памяти, ни с кем не делился, а теперь Инь Юй вот так просто бросается этим титулом: «генерал Наньян». Генерал Наньян, генерал Наньян, генерал… Сердце Му Цина запоздало прибивает ещё одна пуля: до него наконец доходит, что так упорно втолковывает ему Инь Юй. ***       

Пять лет назад

       Му Цин пытается подняться, но опираться он может только на здоровую ногу. Он пробует попрыгать на ней вдоль стенки, но слишком слаб, что осуществить задуманное, да ещё и в полной темноте. Остаётся ждать, когда его кто-нибудь обнаружит, и хорошо, если это будет Инь Юй, а не другие приспешники Безликого Бая. Они вряд ли поверят, что Му Цина поколотили спасители Сяньлэ, а сам Сюаньчжэнь здесь ни при чём. Однако, странное совпадение: в тот же день, когда заговорщики решились вызволить наследного принца и свалить всё на мифических спасителей, за ним пришли реальные люди. Повезло, ничего не скажешь. Му Цин пытается поменять позу и сломанную ногу пронзает такая невыносимая боль, что он чуть не теряет сознание, и только едва различимый шорох заставляет его не терять бдительность. Му Цин напрягает слух и чуть не вскрикивает от радости, услышав знакомое бормотание. -Повелитель Ветра, - он осторожно зовёт человека в темноте. Видимо, тот от неожиданности замер, потому что шороха больше не слышно. -Повелитель Ветра? – Му Цин произносит уже не так уверенно. -Фу Яо? Это действительно он! Кодовое имя Му Цина в этой спасательной операции знают только Повелитель Ветра и Инь Юй. -Фу Яо, это ты? -Я, вытащи меня отсюда! Повелитель Ветра идёт на голос и вскоре хватает Му Цина за плечо. -Чёрт! Не тяни меня, кажется, я ногу сломал. Идти не могу. -Я не дотащу тебя, - Повелитель Ветра теряется. Что правда, то правда, он довольно хилый. – Почему ты вообще здесь? Я думал, ты сбежал вслед за нами. -Я вернулся врезать Иньюю и запереть его в камере. Мы совсем забыли про его алиби. -Я уже это сделал. Как же тебя вызволить… -Давай, я попробую на тебя опереться, и пойдём потихоньку, только поближе к стенке. -Ага, чтобы нас сразу к ней и поставили в случае чего, - неуместно шутит Повелитель Ветра, помогая Му Цину подняться. Они продвигаются очень медленно, и Му Цину, начинающему терять сознание от боли, кажется, что с момента побега прошло уже несколько суток. -Фу Яо, там кто-то с фонарём, - шепчет Повелитель Ветра. – Не помнишь, здесь где-то есть ниши или боковые коридоры? -Нет, - Му Цин почти не соображает. – Не… помню… В этот момент луч светит прямо на них. -Твою ж мать, - Му Цин слышит, как ругается Повелитель Ветра. – Ой, это вы?! Не стреляйте! Это я, я! Я передал вам Сяньлэ, узнали меня? -Почему вы всё ещё здесь? – ему отвечает сердитый хриплый голос. –Ну-ка, бегом отсюда! Хорошо, что мы вернулись. -Не могу бегом! Со мной раненный товарищ. Между прочим, это он организовал побег Сяньлэ! -Давай сюда своего товарища, и дуй отсюда! А-Чжао! - незнакомец прочищает горло. - Выведи его, а то опять потеряется. -Да, генерал Наньян! -Ты совсем не можешь идти? – луч ослепляет и без того обессиленного Му Цина, и он едва различает очертания высокого коренастого мужчины. – Фонарь хоть сможешь удержать? Му Цин никогда не слышал такого красивого низкого голоса и зачарованно выдыхает: -Наверное… -Вот и держи! Генерал Наньян суёт фонарь Му Цину, тут же подхватывает его под коленями, и спустя секунду сильные руки прижимают к широкой тренированной груди измождённое тело. Правая рука Му Цина неудобно зажата, и он несмело ёрзает, пытаясь высвободить её. -Чего возишься? – недовольно хрипит генерал. -Рука… -Ну, так положи, как удобно. Му Цин беспрекословно слушается и перекидывает руку, чтобы обнять спасителя за плечи. Попутно он задевает голову генерала и ладонью проходится небольшому пучку на затылке и распущенным волосам. -Под ноги свети, а не на потолок. Я тебе не паук по стенам ползать. Этот человек даже умудряется шутить в подобной ситуации, вот это самообладание! Но восхищение Му Цина генералом прерывают приближающиеся шаги и чьи-то голоса. -Надо спрятаться! - в панике шепчет Му Цин. -Это не твои друзья-заговорщики? -Нет. Нужно идти обратно, там есть люк. Здесь направо, - превозмогая боль, командует Му Цин и светит фонарём на пол. - Вот он. Генерал чуть ли не кидает его рядом с люком, и от неожиданности Му Цин роняет фонарь, и тот мгновенно гаснет. -Твой ж мать, молодец! -Прости... -Поздно причитать. Так, забирайся мне на спину и цепляйся всем, чем можешь. По-другому мы здесь не спустимся. Му Цин со своей несчастной ногой кряхтит и пытается подняться, но времени у них мало. Генерал сквернословит, одним рывком закидывает его себе на спину и лезет вниз. Му Цин сдавленно стонет, помня, что нельзя орать в полный голос - стенки люка ободрали ему кожу на руке. Пока Му Цин изнывает от боли в разных конечностях, генерал успевает вернуть на место крышку люка и спуститься вниз. На этот раз он не так грубо усаживает Му Цина на пол и даже интересуется его состоянием. -Ты в порядке? -Почти. -Ты знаешь, что происходит наверху? -Стандартный обход. Убедятся, что всё в порядке и уйдут. -Но ведь там не в порядке! - генерал повышает голос. -Если они не будут заходить в камеру, то всё хорошо. Мой друг, имитирует спящего Сяньлэ. Точнее, жертву спасителей. Они его якобы избили его до беспамятства, чтобы Сяньлэ нескоро хватились. Обычно охранники они не заходят. Обход длится где-то полчаса. Му Цин пробует принять более удобное положение, и ногу словно охватывает огнём. Он прикусывает рукав собственной кофты и тихонько воет. -Больно? - судя по звуку, генерал садится рядом. -Ощень, - с тканью в зубах произносит Му Цин. -Извини, мне нечем облегчить твои страдания. Му Цин понимающе кивает, забыв, что они не видят друг друга. -Как тебя зовут? -Фу Яо. -И почему же ты это сделал, Фу Яо? Почему освободил его? -Сяньлэ слишком хороший человек. Ему не место здесь. -А ты? -Что я? -Получается, ты тоже хороший, раз помог ему сбежать? -Это не мне решать. Вряд ли я хороший. Я по собственной воле пришёл сюда и остался работать. Разве можно назвать меня хорошим? Если мыслить этими категориями, я плохой. А Сяньлэ просто запутался. Вы ведь не сдадите его полиции? -Нет, конечно. -Ему нужна реабилитация. И подальше отсюда. -Ты так беспокоишься о нём. -Как я уже сказал, он хороший человек. Мы познакомились, только когда его отправили в заточение. Бай поручил мне следить, чтобы с Сяньлэ хорошо обращались и иногда развлекать его разговорами, чтобы не сошёл с ума от одиночества. И тогда я впервые увидел его без маски. Он выглядел таким грустным и безобидным... -Кстати, почему вы все ходите в масках? Да ещё в разных. Му Цин поживает плечами: -Такое требование. Мы сами выбираем, какую носить. Да и к лучшему это, не знать, с кем ты работаешь. Так вот. Пообщавшись с Сяньлэ, я понял, что его обманом завлекли на “Небеса”. Ты знаешь, за что он оказался в камере? -Нет. -Отказался убивать. Начал спорить с Баем и доказывать, что можно обойтись и без этого. Доспорился. Му Цин вновь пытается сесть поудобнее, и на этот раз кричит в полный голос. Затем одной рукой задевает предплечье другой, и понимает, что ссадина, полученная при спуске, кровоточит. -Твою ж мать! Ещё и кровь идёт. -Где? -Немного ниже локтя. И в тот же миг Му Цин чувствует, как его ощупывают сильные руки. -На левой... - он в замешательстве и слегка нервничает от таких бесцеремонных и почему-то волнующих касаний, за которыми следует какое-то шуршание. - Что ты делаешь? -Я перевяжу тебе рану, - и генерал в самом деле исполняет своё обещание. Едва тот отстраняется, Му Цин от такого неожиданного милосердия дергает ногой и снова взвывает. Генерал вдруг обнимает его и, прижав к груди, успокаивающе гладит по голове: -Тихо. Тело пребывает в аду бесконечных мучений, душа - у персикового источника. Подумай об этом. Попробуй забыть о боли. Му Цин забывает, потому что в его теле разрастается новая рана, прямо в сердце. Впервые кто-то помимо матери и сестры отнёсся к нему по-доброму. И этот кто-то вовсе не должен был этого делать. Генералу следовало, в лучшем случае, отбросить этого Фу Яо в сторону и бежать отсюда, в худшем - отдать предателя на растерзание шавкам Безликого Бая. Именно так бы поступили в подобной ситуации коллеги Му Цина, поэтому он и не ждёт милосердия от незнакомцев. Но этот... Му Цин даже не видел толком его лица, но чувствует, что оно красивое, иначе и быть не может. И голос... -У тебя от природы такой хриплый голос? - интересуется Му Цин, спустя какое-то время. -Может, ещё спросишь, почему у меня такие большие уши? Орал много на подчинённых, вот и сорвал. -Правда? - Му Цин готов поверить каждому его слову. -Нет, конечно. Обычная простуда. -Тёплое молоко, мёд и сливочное масло, - Му Цин с нежностью прижимается к тёплой груди генерала и блаженно закрывает глаза. Хотя бы так он может отблагодарить генерала Наньяна за доброту. -Что? -Гадость редкостная, но помогает. Выпей, когда придёшь домой. Секундная пауза, и Му Цин макушкой чувствует кивок. Казалось бы мелочь, вот только подбородок генерала после этого так и остаётся прижатым к муциновой голове: -Хорошо. Может, снимешь маску? Щекотно от перьев, - и чувствуя, что Му Цин колеблется, добавляет. - Я всё равно не разгляжу тебя в темноте. Но Му Цина беспокоит вовсе не опасность разоблачения. Он боится, что, вырвавшись на мгновение из объятий, он не получит приглашения вернуться. -Давай, я сам, если тебе больно шевелиться, - предлагает генерал. Одной рукой он продолжает обнимать Му Цина, а другой развязывает тесёмки. - Вот, держи. Му Цин чувствует, как ему в руку вкладывают маску, а затем чужие пальцы касаются тыльной стороны ладони, и его пробивает дрожь. -Тебя знобит? - над ухом раздаётся обеспокоенный голос генерала. -Нет, - тихо отвечает Му Цин. -А почему ты шепчешь? -Ты не должен знать мой настоящий голос. Я же твоего не знаю, - Му Цин словно укоряет его. -Может, это и к лучшему. А какого цвета у тебя глаза? -Хочешь составить фоторобот? - ухмыляется Му Цин, вновь сдуру дёрнув больной ногой. -Тшшш, - генерал убаюкивает его словно ребёнка. - Просто хочу представить человека, с которым разговариваю. Так какого цвета? -Тёмно-серые, сестра называет их обсидиановыми. А у тебя? -Ну, если мы говорим о камнях, то, скорее всего, янтарные. -Наверное, очень красивые, - брякает Му Цин. -Наверное, - Генерал не возмущается такому неуместному комплименту и продолжает расспрос. - А нос какой? -Острый, чтобы удобнее было вынюхивать. Хочешь, проверь. Му Цин сказал это просто так, даже и не надеясь ни на что, но генерал и впрямь решил воспользоваться предложением. Он легонько касается кончика носа Му Цина, нечаянно мазнув пальцами по щеке: -Действительно остренький. После этого Му Цин набирается храбрости и безошибочно проводит указательным пальцем по носу генерала. Янтарные глаза, нос с горбинкой - бабы наверно пачками валятся к его ногам. -Ну вот, можно сказать, познакомились, - говорит генерал. -Да, почти. Губы. Дальше по всем законам должны идти губы. Му Цин запрокидывает голову и чувствует горячее дыхание совсем близко. Неужели? Неужели генерал тоже этого хочет? По идее, происходящее никак не должно укладываться в привычную картину мира Му Цина, но он и так уже перевернул её с ног на голову, предав своего работодателя. Так почему бы не совершить какую-нибудь глупость с противоборствующей стороной? -Как думаешь, полчаса уже прошло? - судя по всему, генерал вовсе не собирался заниматься глупостями с приспешником Безликого Бая. -Мне кажется, больше, - вздыхает Му Цин. -Посиди, я осторожно проверю. Генерал выпускает его из объятий и бережно прислоняет спиной к стене. Спустя пару минут неясных шорохов и скрежета крышки люка он возвращается: -Там всё тихо, наверное, ушли. В крайнем случае, я прострелю им коленки. Надевай маску. Когда всё готово, генерал нащупывает руку Му Цина и затаскивает его себе на спину. Му Цин крепко обнимает его руками и здоровой ногой, а голову кладёт на плечо. Если бы только можно было уйти вместе с ним... Но это невозможно. Во-первых, он нафиг не сдался генералу Наньяну, а во-вторых, нужно придерживаться плана. Му Цин не может подставить друзей, иначе вся операция насмарку. -Фу Яо, ты сможешь найти выход в темноте? Хоть в темноте, хоть с закрытыми глазами - Му Цин сотни раз ходил по этим коридорам. В конце концов, они выбираются на свежий воздух, во внутренний двор старого заброшенного завода. Уже давно стемнело и Му Цин едва различает очертания строений. -Положи меня на траву вон там, у заколоченного входа. Условленное место, где люди Безликого Бая должны обнаружить оказавшего сопротивление налётчикам Му Цина и поверить в его алиби. Генерал опускает Му Цина на траву, осторожно придерживая его ноги. -Спасибо... Всё, уходи, позаботься о Сяньлэ. И ещё раз спасибо. И прости за фонарь. Не уходи. Пожалуйста. Забери меня из этого ада. Куча дурацких неправильных мыслей и несбыточных мечт одолевает Му Цина. Прочь, все прочь! Только пусть генерал побудет с ним ещё хотя бы чуть-чуть. И тот в самом деле остаётся. Опускается на колени и тянется к тесёмкам маски на затылке. -Нет, не надо! -Я не буду смотреть на твоё лицо, обещаю. Генерал немного приспускает маску и вдруг касается лба Му Цина губами: -Береги себя, Фу Яо. Генерал возвращает маску на место, поднимается на ноги, и Му Цин чувствует, что больше не может сдержать слёз. Сейчас он уйдёт навсегда. И он должен, ему опасно здесь оставаться. -Эй, какого чёрта? Со слепящим глаза фонарём в одной руке и пистолетом в другой к ним направляется Инь Юй. Му Цин инстинктивно прикрывает глаза рукой: -Не стреляй, он спас Сяньлэ и помог мне. -Это ещё кто такой? - Инь Юй светит прямо в лицо генералу, а Му Цин по-прежнему морщится от яркого света, теряя драгоценные секунды, за которые можно было бы разглядеть таинственное лицо. -Генерал Наньян, но лучше вам забыть моё имя. Прощай, Фу Яо. -Прощай, генерал Наньян. ***        Инь Юя, что должен был стеречь Сяньлэ, и изображавшего жертву освободителей наследного принца, нашёл в камере сам Безликий Бай. Он неожиданно проглотил легенду, что скормил ему Инь Юй, но уволил за профнепригодность. Му Цин долго мучился догадками, почему за такой серьёзный проступок, его друг отделался банальным увольнением, а не смертью. Великодушие? Инь Юй раскололся чуть ли не через год: на самом деле Безликий Бай казнил сердце Инь Юя: убил его любимого человека. Что касается самого Му Цина, Бай не применял к нему никаких карательных санкций. То ли поверил, что Му Цин ни при чём, то ли князя преступного мира убедила Линвэнь, зачем-то заступившаяся за тогдашнего друга.        ***        Генерал Наньян. Фэн Синь - генерал Наньян. Невероятно. Невероятен сам факт, что это один и тот же человек, и что Му Цин дважды фатально влюбился в него. Хотя теперь много становится понятным: тщательно скрываемое прошлое, осведомлённость о жизни Се Ляня на “Небесах”, и некоторое едва ощутимое сходство с Наньяном, которое изредка улавливал Му Цин. Теперь Му Цин осознаёт, что после того, как Безликий Бай поручил ему найти наследного принца, они с генералом Наньяном были обречены вновь встретиться. Где Се Лянь, там и его телохранитель, ведь именно им был генерал по словам Повелителя Ветра. Их встреча не случайна. Му Цин не верит в судьбу и прочие тайные знаки и предзнаменования, но чувствует, что их жизням суждено было вновь пересечься: их история пятилетней давности не закончена. Вот только Му Цин всё испортил, оттолкнув Фэн Синя. Испугался, что подставит под удар беззащитного человека, а теперь выясняется, что этот человек сам защитит кого угодно. И вместе, конечно, под предводительством Искателя Цветов, они могли бы свернуть любые горы и медные печи. Но уже поздно отматывать назад. После бесконечной лестницы и неработающего лифта Му Цин в унынии и всё ещё в некотором шоке заползает в свою квартиру и бросает сумку прямо на пол. Плевать, пусть пачкается и пылится. На всё плевать. Он идёт на кухню, чтобы сделать кофе, и понимает, что боковым зрением он не наблюдает синевы и золота венецианской маски. Му Цин медленно поворачивает голову и обречённо смотрит на белую рожу, одна половинка которой плачет, а другая смеётся. Что ж, может, и не зря он прогнал Фэн Синя, нечего ему здесь делать. Му Цин даже не берёт кухонный нож - что он против Безликого Бая? - и безоружным медленно обходит квартиру. Сюрприз поджидает его в спальне. Там в кресле у окна вместе со своей клюкой развалилась хромоножка Сюань Цзи. Самая что ни на есть шестёрка Безликого Бая, и по совместительству бывшая жена Пэй Мина. Му Цин мысленно выдыхает: этой дуры можно не бояться, её всегда присылают в качестве предупреждения. -Как дошла? Лифт сегодня шалит. Глаза Сюань Цзи вспыхивают огнём, но она сдерживается: -Во-первых, здравствуй, Сюаньчжэнь. Давно не виделись. -А во-вторых? -А во-вторых, он, - Сюань Цзи делает выразительную паузу. - Знает. -И что он хочет? -Он всегда хочет одного: наследного принца. -Его здесь нет. Можешь обыскать квартиру. -Не беспокойся, мальчики уже всё проверили. Му Цин холодеет: “мальчиков” вместе с ней отправляют не разговоры разговаривать, а иллюстрировать их. -У меня мало времени. Говори, что хочет Бай и хромай отсюда. -Ты прав, времени у тебя мало: всего сорок восемь часов. Вариант первый: ты за шкирку притаскиваешь к нему Сяньлэ, и тяжкие телесные получишь только ты. Заметь, тебя даже не убьют, - Сюань Цзи визгливо хихикает. -Дальше, - сквозь зубы произносит Му Цин. - Второй вариант? -Я бы на твоём месте даже интересоваться им не стала. Ну, да ладно. Если через сорок восемь часов наследный принц не вернётся на “Небеса”, последующие семьдесят два часа станут адским котлом для всех, кто пять лет назад помог Сяньлэ бежать. И да, наследного принца он всё равно отыщет. -Всё сказала? Сюань Цзи поднимается и, шутливо раскланявшись, ковыляет к выходу. На удивление эта дура права: второй вариант даже нельзя рассматривать. Но если Му Цин сам приведёт Се Ляня, предварительно всё с ним обсудив, может, у них будет хоть какой-то шанс обдурить Безликого Бая? Му Цин слышит, как щёлкает замок и распахивается входная дверь, а затем радостный вопль Сюань Цзи напоминает ему то, о чём он так беспечно забыл: -Мальчики, он ваш!