По-человечески

      На полотне фиолетового неба разливалась голубая гуашь, а волшебные сани изрезали его своими белыми полосами. Где-то там затерялось гулкое эхо радио Морио, вещавшее вечерние новости и отсчитывавшее время до Нового года.       По заснеженной улочке передвигались две фигуры. Одна – неприлично высокая, его вьющиеся волосы щекотали открытую шею. Рядом был стильный мужчина поменьше, не менее приметный из-за своей популярности, вкупе с по большей части затворническим образом жизни, из-за которого его так сложно встретить на улице, отчего горожане никак не привыкнут к тому факту, что живут в одном городе со знаменитостью. Один хмурится от морозного ветра, кусающего лицо. Другой – просто потому что изрядно устал от людей.       Они направляются к Томоко, женщине, возможно заставшей "загадочное существо с горы". Карс не может понять, что происходит в его голове: он заинтригован? Секунду назад, когда он озвучил эту затею, Карсу было плевать. Или он все-таки убеждал себя в этом? Почему он должен быть заинтригован каким-то там временным увлечением своего старого врага. Возможно, это чувство было простым любопытством – интересно, какую женщину себе выбрал непостоянный, иррациональный и непредсказуемый Джозеф Джостар? Томоко. Какой она должна быть? С авторитарным материнским характером, чтобы направить Джозефа в сторону лучших качеств личности, по мнению Карса. Мать с жёсткой системой воспитания воспитает серьезного ребёнка – так думал Карс. И на эту роль идеально подходила Лиза Лиза.       Карс предположил, что состарившаяся напарница более не удовлетворяла потребности Джозефа, что совершенно нелогично – смог бы Джозеф изменить ей и остаться в живых, если она так бесстрашно, осознавая, что Карс наиопаснейший в тройке пилларменов, тот самый гений-создатель маски, вышла против него в битве один на один? Хоть и проиграла, наивно надеясь на честный бой. Карс не сомневался в ее проигрыше, но он – Карс, а Джозеф – её хитрый ученик.       Значит, нужна полная её противоположность: нежно-зефирная заботливая девушка. Таков был её портрет в голове Карса. Внешность его мало интересовала (разве что ножки).       Рохан хотел спать. Вернее, его организм требовал сна, а сам Рохан планировал выпить минимум две большие чашки крепчайшего американо. Похер на сердце, Карс как нибудь откачает (нет).       Мангака обдумывал композицию предстоящей главы, вводные фреймы и диалоги, новых персонажей, их привычки и истории, возможные отсылки, детали и символы, набрасывал в голове планы и схемы. В руках у него сладкий подарок для матери Джоске. Он понимал, что вкусы сугубо индивидуальны, не все любят сладкое, не всем можно сладкое, – но что тогда принести с собой, идя в гости к незнакомой женщине, как не тортик? С пустыми руками нельзя, может не впустить, да и с непустыми тоже, ведь так не принято – заваливаться без приглашения в канун праздника. Но если Рохан угадал, и она любительница сладостей – вероятность быть принятым в гости резко повышается. Только вот, что делать с двухметровым неазиатом с пурпурными вихрями кудрей, покрывающими всю его мощную спину? Она может испугаться.       Порог. Рохан вспотел от напряжения. Шарф, спрятнный под пальто, обжигает кожу. А Карс стоит как ни в чем не бывало. Если не впустит – пойдёт домой и выпьет какао с зефирками. Зачем об этом думать вообще?       Звонок в дверь.       Тишина.       Ещё.       – Наверняка готовкой занята.       Сын с учёбы на Новый год приехал – как тут не порадовать его любимой домашней кухней?       Звонок.       – Да Господи Боже мой, черт подери, кого принесло, Джоске ведь еще не скоро... – услышал Карс бормотание за дверью, которое, разумеется, человеческий слух Рохана не уловил.       Дверь открылась. Показалась женщина в домашнем халате, но с ярким новогодним макияжем на лице и выпрямленными утюжком волосами. И хоть незнакомые люди застали ее не в роскошном платье подстать макияжу и готовой прическе – её нисколько это не смущало. Она глядела на них выжидающим взглядом. Выжидающим их скорейшего ухода взглядом.       – Здравствуйте, Томоко-сан, – уверенно начал Рохан. Женщина кивнула. Он собирал информацию с разных людей множество раз, но сейчас ему приходится опрашивать мать человека, который знатно задел его гордость в свое беззаботное время. – Меня зовут Рохан Кишибе. Возможно вы слышали обо мне, я ведь мангака.       Она скривила лицо и хотела было замахать руками в жесте негодования, мол, какого черта ты тратишь мое время, незнакомец, не слышала я про твою мангу, потому что не читаю я эти ваши комиксы, – но Рохан продолжил.       – Я хотел расспросить о вашем столкновении с мистической загадкой нашего города – с монстром с горы.       Томоко по-прежнему глядела на него неодобрительно. Перевела взгляд на Карса. Её, казалось бы, на секунду расслабившееся лицо, снова нахмурилось даже сильнее прежнего. Карс усмехнулся.       – Спрашивайте.       – А мы... тортик вам принесли. С Новым годом, так сказать... – Рохан хотел подмаслить ей. Из человека с плохим настроением не вытянешь ни одного полезного для манги слова. Ответы будут сухими и неинтересными, ведь сам человек не заинтересован в том, чтобы их давать.       Женщина молча опустила глаза на тортик. Тело оставалось неподвижным: руки скрещены, сама облокотилась о косяк двери. Снова подняла глаза на Рохана и мельком недоверчиво глянула на Карса.       – Если хотите что-то узнать – узнавайте здесь, – холодно отчеканила женщина. В дом она их не пустит.       Рохан всучил ей тортик в руку, и достал из кармашка ручку и блокнот.       – Расскажите, где и как это было. Как выглядело существо? Как оно пахло? Поведение? Может, оно разговаривало? Или издавало звуки? Или может...       Женщина остановила сыплющего вопросами мангаку жестом и заговорила.       – Что ж... Это было поздно вечером. Как раз последний день работы перед новогодними каникулами. Возвращалась домой с работы, и так получилось, что на автобусной остановке увидела что-то в тени. Оно рылось в мусорном ведре.       Мужчины молча слушали, не перебивая. Казалось, скажи одно неосторожное слово, и она замолчит, захлопнет дверь перед носом и все на этом. Конец истории.       – Никого не было. Улица пустая. А нечто, что шуршит, хрюкает и при этом жрет мусор не может не привлечь внимание.       Говорила она ровно и размеренно, ни повышая тон, ни ускоряясь. Её внимание сосредоточено на собеседниках. Внимательные глаза наблюдали за их действиями так, будто это даёт ей ощущение контроля. Будто при неприятных обстоятельствах она смогла бы что-то сделать.       – И оно резко повернулось ко мне, когда я подошла. Да, согласна, сомнительная идея, особенно на пустой улице, где мне бы никто не помог. Я вооружилась на всякий случай перцовым баллончиком. Держала в кармане куртки. Но оно мне ничего не сделало. Пару секунд смотрело на меня своими осознанными... красными... злыми... оценивающими глазками, – тут она интонацией выделяла каждое прилагательное, – и убежало прочь. Было так же страшно, как в когда в хорроре что-то смотрит на тебя, на зрителя, прямо с экрана. Сначала очень тревожно до оцепенения. А потом уже страшно, когда придумываешь наихудшие возможные сценарии. Я осталась стоять с перцовым баллончиком наготове и очнулась, когда меня окликнул водитель автобуса. Видимо, он понял, что со мной что-то не так. Как хорошо, что он не уехал, ведь это был последний автобус в тот вечер...       Рохан запечатлел складный рассказик в блокноте. Он уже представил вводную сцену в главе: женщина возвращается домой с работы и... боже какое клише. Рохан сжал ручку.       – На что оно похоже?       – Оно не было похоже на человека, но и на животное тоже. Что-то вроде маленького снежного человека. возможно даже меньше меня.       – Жуть, – наигранно вставил свое слово Карс.       – Оно меня не сожрало, вот вам и новогоднее чудо, – шумно вздохнув, отвесила она.       – Значит, оно может появляться и в городе, а не только той скале. Карс, ты знал и потому предложил сюда заглянуть?       Женщина напряглась. Томоко хотела спросить, откуда какому-то "Карсу" знать, что идти нужно именно к ней? Но не решилась. Мало ли.       – Кхм. За тортик – спасибо. Сын мой очень любит сладкое, – ей было важно обозначить, что у нее есть сын, и Рохан с Карсом поняли причину ее напряжения.       – Что ж. Благодарю за ответ. Поздравляю вас с наступающим, и ...       Рохана перебивает Карс.       – Когда с Джозефом встретитесь, обязательно от меня жгучий как хамон привет передайте.       Женщина изумленно посмотрела на Карса и даже опустила скрещенные руки. "Джозефом"? "Хамон"? "Встретитесь"? "Привет"? Что???       Рохан переспросил?       – Причём тут колбаса?       – Потому что деловая, – резко сменив настрой и заметно расслабившись, ответила Томоко. – Обязательно передам, господин Карс. И подождите секунду, пожалуйста!       Томоко скрылась в искрящейся гирляндами глубине дома. Выбегая из кухни, она принесла небольшой блестящий пакетик.       – Вот, возьмите сладкий подарок!       Как иронично. Карсу несколько сотен тысяч лет. И эта женщина сочла наилучшим подарком для него – детский подарок с конфетами. И правильно. Особенно, если там действительно хорошие конфеты.       Карс самоиронично посмеялся. Томоко прекрасно осознавала нелепость этого жеста в отношении внушительно крупного взрослого мужчины, но мешочек с зефирками и пакет с купленными сладостями у того под мышкой не могли не стать аргументом.       Уходя, Рохан не мог не заметить след печали на ее лице, скрывающегося за закрывающейся дверью. Глядела она в никуда, даже не проводила мужчин взглядом. Казалось бы, она давно осознала, что Джозеф никогда не придёт. Не постучит в дверь со словами "Извини, что оставил тебя с нашим ребёнком одну", или "Извини, что оставил тебя", или "Я выбираю тебя".       Когда-то она была молодой студенткой, и потому нравилась ему. Лёгкая на подъем, незамысловатая и наивная. Сейчас же ей больше сорока лет. Отец давно умер, а сын учится далеко от дома. Да, он приезжает периодически, не забывает о ней, часто звонит...       Заводить новые отношения не хочется. И нет, дело не в верности, а скорее в разочаровании в себе, которое не углубилось только из-за существования единственного близкого человека.

***

      Карс вскрыл пакет и умял первую попавшуюся шоколадную конфету. Остановился. Поглядел на странную каменную фигуру, напоминающую лицо. Фыркнул. Пошёл дальше.       – У Томоко характер чувствуется. Типаж у Джозефа определённо есть, – ляпнул Карс. Ему даже было смешно осознавать этот факт.       Рохан кажется задумчивым, а может – просто устал настолько, что пустым неосмысленным взглядом бродит по дорожке, сопровождая свои ножки. Так или иначе, если он о чем-то и думал, то только о том, чтобы не упасть без сил, а потому тщательно смотрел под ноги.       – Ты знал его жену? – пробубнил Рохан. Язык заплетается от неистово бушующего желания спать.       – А ты нет? Разве ты не осведомлён об их семейной ситуации?       – Я осведомлён, но они этого не знают. Да и жену Джозефа мне не доводилось видеть.       – Помню была одна, с хорошенькими ножками.       – Вот и выяснили твои предпочтения.       – Я и не скрывал. Но сейчас я хочу чтобы ты смел свое открытие в сторону куриных ножек в панировке. Карс сказал бы, что жизнь с человеком сама привела его к человеческим вкусностям. Ничего страшного ведь? Это не переобувание, а познание общечеловеческой культуры. Курочка, такое глупое животное, которое способно есть своих мёртвых сородичей, стала общепризнанной вкусностью. Карс попробовал и ему было вкусно.       – Да сколько можно есть!? – Рохан смешно возмутился, уперев руки в боки.       – Да сколько можно донимать меня со своей мангой!? – передразнил Карс.       Уходя от Томоко, тот пребывал в весёлом настроении. Сам не знал почему. Просто так получилось. Это было по-человечески.