Чтобы ни случилось

- Знаешь, мой барометр пока в порядке, а значит, я объективен в своём состоянии в эти дни, а что с тобой? Ты сам то применяешь уроки прошлого? - не смотря на то, что они предавались воспоминаниям уже не первый час, Чимин всё равно старался найти для своего хена утешение. - Не думаю, что это возможно. Мы не сталкивались раньше с подобным опытом. - Ты правда так думаешь? - Искренне удивился Чимин. - Мне вот кажется, что я только и делаю, что хожу по кругу. - Ты как и будешь делать, пока не сместишь фокус внимания. - Только не надо меня лечить и съезжать с темы, - Чимину было неловко обсуждать личную драму в тот момент, когда он сам должен был быть опорой. - Я же видел твоё разочарование. - Хён, не надо, - Чимин на самом деле всё ещё помнил тот первый болезненный укол по своему самолюбию. Поначалу он получал позитивные отзывы. Это было воодушевляюще, особенно после всех трудностей, связанных со стажировкой. Парни старались поддержать его, и он правда видел результат своих усилий. Его пресс и танцевальные навыки привлекали внимание. Но это и повышало уровень тревоги, ведь он не был верен, что заслуживает этого. Ему удавалось поддерживать баланс ровно до тех пор, пока на них не стала обрушиваться критика. Он и так старался подгонять себя, тренируясь сверх меры, а затем опять начал ночевать в тренировочном зале. Ему казалось, что их усилия будут вознаграждены, если он будет стараться ещё больше. Мемберы категорически не раздеяли его убеждений. В одну из ночей за Чимином зашёл Юнги, чтобы вместе отправиться ночевать в общежитие. Он застал младшего пытающимся подняться на ноги. Он выглядел крайне измождённым. - Тебе пора прекратить измываться над собой. Так ты не сможешь выступать, - Шуга наблюдал за тем, как его донсен жадно глотает воду из бутылки, что он ему подал, и всё ещё не может подняться. - Нашей команде требуется толчок, и я постараюсь его обеспечить. - Ты не можешь сделать это один, ведь мы команда, - Юнги всё ещё наблюдал за его жалкими попытками подняться. - Я просто стараюсь изменить отношение к нам, - Чимин кое как встал на ноги, но они тряслись и не хотели держать его измождённое тело. - Ты должен успокоиться и оставить свои попытки изменить индустрию. Ты слишком много на себя берёшь. Пожалуйста, подумай об этом. Твои силы в какой-то момент закончатся и ты всех подведёшь, в том числе и себя. Придёт время и наши усилия оценят. Мы можем только стараться делать всё честно и искренне, - Шуга понимал, что Чимин не сможет добраться до общежития сам, поэтому пошёл за Намджуном, который по счастливой случайности тоже зависал в студии до поздна. Тот взвалил младшего на спину, и они отправились все вместе домой. Спустя несколько дней Юнги начал замечать налёт разочарования на лице донсена. Он стал часто выглядеть подавленно, а его самокритика усилилась. Он больше не мог поддерживать баланс. Позже они часто вдвоём обсуждали собственное бессилие, и сколько бы они не старались, их усилий было мало для того, чтобы повлиять на целую индустрию. Но нынешний Чимин действительно повзрослел и поумнел, поэтому ему было что сказать. - Я не думаю, что мы можем справиться с давлением, не с этот раз, - Юнги, который всегда был волевым человеком, сейчас демонстрировал крайне пессимистичный взгляд. - Как раз сейчас мы это и сможем. Ты не думал, что мы не зря сталкивались с отвержением и унижением? Ведь сейчас наши послания действительно достигают своей цели. А одобрение - ты сам мне говорил, что это плохая цель. Одобрение это не то, ради чего мы старались, - Чимин помнил их разговоры с хёном, и у него было много аргументов. - Да, я хотел зарабатывать деньги и хотел быть услышанным, - начал размышлять Шуга. - Вот именно. Ты хотел нести свои мысли. Ты же много об этом говорил. Неужели ты не чувствуешь, что правда их доносишь? - Может быть. Но не слишком ли это тяжёлая ноша? - Ты помнишь, мы смотрели фильм по комиксам. Так же там говорилось? С большой силой приходит и большая ответственность. - Я не думаю, что мы потянем эту ответственность, - Юнги был всё еще пессимистичен. - Но ведь мы так же получили много любви. Я недавно думал об этом. Помнишь время арми на концерте? Это было что то удивительное, некое ответное чувство, которого мы не ожидали. - Да, я помню, - Шуга расплылся в улыбке. - Вот видишь, ты тоже это чувствуешь, - Чимин ощутил, что хён заражается его надеждами. - Этого чувства недостаточно, - понуро пробормотал Шуга. - Ты уверен в этом? А когда ты заворачивал подарки для арми? -Это было так давно, и мы тогда многое пережили. -Тебе не кажется, что ты сейчас подтвердил мою мысль? - Чимин улыбался. - А может ты и прав, - Шуга был немного удивлен тому, как младший загнал его в логическую ловушку. - Конечно, я могу потерять силы, но моя головушка работает всегда, - он поднял левую руку, чтобы похлопать себя по макушке, но скривился от боли в плече. - Ещё проблема в том, что мы разваливаемся. Наши тела не могут это выдерживать. Хоби вон на бедро всё время жалуется, а ты весь в тейпах ходишь после камбека. - Думаю, чем бы я не занимался, у меня всегда была бы мотивация дойти до своего предела, Хоби-хен во многом такой же. Даже Чонгук нахватался от нас этого. - Ты правда думаешь, что это хорошая стратегия? - Я не знаю. Когда я не могу подняться с пола в танцевальном зале, мне кажется, что это не может быть правильной стратегией. Но затем выходят статьи и они пишут о выдающемся танце и исключительном таланте... - и тебе кажется, что ты научился преодолевать свою слабость, - перебил его Шуга. - Ты хорошо меня знаешь, - усмехнулся Чимин. - Мне бы не хотелось, чтобы ты доводил себя до предела. Я всё ещё помню, как ты упал со сцены и оказался настолько истощённым, что твои пульс и сердцебиение замедлились. Мы думали, что у тебя проблемы с сердцем, а оказалось, что ты просто выжал из себя все соки. - Хён, давай не будем о грустном, - Чимину было неловко от этих воспоминаний. - Знаешь, я серьёзно. Мы с Джином частенько это обсуждаем. Но ведь мы не можем остановиться за тебя. Пожалуйста, подумай об этом. Дело вовсе не с том, что ты можешь подвести команду. Мы волнуемся за тебя больше, чем ты сам за себя волнуешься. Истощение лишает тебя радости. Тогда остаётся только выживание и всё. А ты ведь никогда не мог толком порадоваться. Камбек всегда был для тебя пиковым переживанием утомления, и даже статуэтки и фанфары не скрашивали этих чувств. - Хён, мне неловко от того, как ты беспокоишься за меня, - Чимин изо всех сил пытался сменить тему. - Вообще, у меня к тебе есть встречный вопрос. А когда ты уже перестанешь запираться в своём софиофобном домике, когда у тебя обострение? - Думаю, здесь нет никакой проблемы, - теперь неловко стало Юнги. - Ну конечно, - рассмеялся Чимин. - У меня же одного есть проблемы с питанием, правда? - Это другое. У меня просто случаются обострения, - Шуга старался изо всех сил съехать с темы. - Я знаю, - вздохнул Чимин. - И я не обвиняю тебя , но мы команда, и ты можешь расчитывать на нашу поддержку. Я помню как Джин рассказывал о рекомендациях, которые ему давали. Помню он говорил, что поддержка близких очень важна, и если делиться тем, что тебя тяготит, то у тебя есть шанс чувствовать себя лучше. - Я не думаю, что вам стоит знать мои мысли, они слишком тяжелые. - Ты мою песню вобще слышал? Её называют тёмной и демонической, а ты тут про свои тревожные мысли боишься рассказывать. - Они не просто тревожные. Иногда я чувствую отчаяние, - Шуга решил хотя бы попробовать расказать о своих мыслях. Пожалуй, Чимин был одним из немногих, кто мог бы его понять. - Ты угораешь, - Чимин усмехнулся. - Я иногда думаю о том, что было бы неплохо умереть в конце репетиции. Тогда я навсегда запечатаю себя в танце. Люди будут говорить, что я хотел и старался. - И что тебе помогает в таком случае? - Шуга был немного шокирован мыслям своего трудолюбивого и улыбчивого донсена. Но в то же время он жаждал слышать то, как Чимин с этим справляется. - Ты же знаешь, что Чонгук очень расстраивается, когда я довожу себя. Я не хочу, чтобы его жизнь превращалась в беспокойство за своих хёнов. Поэтому я стараюсь взять себя в руки и сдерживаюсь. Потом, ты же знаешь какой зажигалкой у нас является Техён. Он затягивает меня в свои шалости, и я вновь чувствую себя беспечным ребёнком. Ты знаешь, это всегда приносит мне облегчение. Просто каждый раз. Поэтому мне было так тяжёло, когда мы поссорились. - О, да, - вздохнул Шуга. - Я помню как ты мучился и ненавидел себя за то, что разозлился на Техёна. Мы с Джином тогда решили, что тебе надо отвлечься и снять стресс. Но я не думал, что ты так накидаешься за те полчаса, что я разговаривал по телефону. - Мне правда не хватало Техёна, и я никак не мог справиться с виной. - Я ни на шутку перепугался, когда тебе поплохело. - Прости, что заставил тебя волноваться, - Чимину всё ещё было стыдно, что хёну пришлось тащить его в больницу и сидеть с ним всю ночь. - Всё в порядке, я же твой хён, - Шуга похлопал его по спине. - Главное, что вы потом помирились, и ваша дружба стала ещё крепче. - Да, это интересно, как по разному на нас сказывается стресс. Техён становится очень ранимым. Но, по крайней мере сейчас он признаёт свои ограничения и склонен делиться с другими своими тревогами. Хён, тебе стоит попробовать так же. Помнишь, Техён даже в нашем фильме высказался на эту тему: если ты не поделишься, никто не узнает через что ты проходишь. - Кажется, ты собрался меня лечить, - умехнулся Шуга. - Ты поймёшь, что тебе это помогает, когда начнёшь практиковаться. Ты же знаешь, мы все можем тебя выслушать и утешить. Тебе вовсе необязательно сутками сидеть в студии и доводить себя до изнеможения чтобы тебя отпустило. Просто попробуй. - Ты умеешь быть убедительным, - как ни странно Шуга почувствовал утешение от их разговора. Он огляделся вокруг и увидел, что ресторан опустел, а значит им пора было собираться домой. - Ты правда думаешь, что мы справимся? - Шуга всё ещё немного чувствовал тревогу, хоть у них и был достаточно продуктивный разговор. - Хён, у нас нет выбора. Слишком много людей нуждаются в нашей поддержке. Да и мы тоже подпитываемся этим океаном. Я могу быть счастлив, могу страдать, могу болеть, но это никак не влияет на любовь арми. Честно говоря, я не думал, что такое возможно. - Я согласен с тобой, - Шуга ещё что-то хотел сказать, но вечер был так хорош и прогулка приносила успокоение, отчего дорога до общежития ощущалась очень приятно. Чимин был рад, что хён прислушался к его словам. Он снова ощущал себя нужным и полезным. Но теперь у этих чувств появился другой контекст. Он был важной шестерёнкой, без которой механизм работать не может. И дело не только в том, что без него всё развалится. Они решили добиться успеха все вместе, будучи единой командой, и их ценность сейчас, когда они правда достигли успеха, стала ещё выше. По большому счёту они могут выдерживать это давление славой и ритмом жизни и ограничениями именно по тому, что они есть друг у друга. Если кто то уйдёт, то это место никогда не заполнится. Это касалось и его тоже.              Юнги выглядел задумчиво, когда они вернулись в общежитие. Он направился на кухню, и вскоре Чимин услышал, как они с Джином что то шумно обсуждают. У Чимина отлегло от сердца. Кажется, его хён получил утешение. Подтверждение этому он увидел в тот момент, когда Шуга утром рассказал о том, что у него обострение. Юнги не хотел, чтобы мемберы близко к сердцу принимали его холодность и угрюмость. Техён почему-то расчувствовался и бросился своему хёну на шею, чего Шуга совсем не ожидал. Чимин решил поговорить со своим другом, но тут он наткнулся на отстранённый взгляд своего соседа по комнате, что заставило его поменять свои планы.