Сейчас, лежа в полубреду старости, окружённая внуками и правнуками, я расскажу вам об этом удивительном шиноби. О добром мальчике, храбром и слишком рано повзрослевшем юноше, возложившим проблемы взрослых на свои хрупкие плечи и не дрогнувшем под этим грузом. Я расскажу все без приукраски и цензуры в угоду современным властям, ибо он это заслужил. Устраивайтесь поудобнее, набирайтесь терпения и будьте готовы услышать нелицеприятную правду. Мы начинаем.
Первым, что я почувствовала в своём слабом теле, было ужасное головокружение. Чуть позже подоспела тошнота и резкая боль в области затылка. Простонав что–то невнятное, я захотела открыть глаза, позвать на помощь, крикнуть я здесь, я все ещё жива, помогите мне. Но не смогла. Тело меня абсолютно не слушалось. Тогда я попыталась прислушаться к происходящему вокруг. Мне нужно было понять, я все ещё была там? Я все ещё... была в том тухлом подвале, лежа на грязной земле и дожидаясь смерти от очередного издевательства? К моему сожалению, слух тоже меня подвёл, не позволяя ничего разобрать из–за жуткого продолжительного писка, будто пронзающего мой мозг каждую секунду. Во время второго пробуждения я чувствовала себя значительно лучше. Перед глазами появилась пусть и размытая, но картинка, в ушах больше не звенело, а желудок не просился наружу. Громко сглотнув слюну, я открыла глаза пошире, боясь вновь увидеть тот самый потолок. Однако после того, как я привыкла к яркому свету, я увидела лишь обычный беленый, слегка потрескивающийся потолок. Будто бы это была.. Больница? — О… Прохрипев, я расслабилась, надеясь, что не ошиблась в предположениях. О боже, если это действительно больница тогда... тогда меня нашли. На глазах непроизвольно начали скапливаться солёные слезы, готовые вот–вот пролиться. — Юмико! Юмико? Какое смешное слово. Это типо проверка моей реакции? — Эй, Юмико, ты очнулась? Скосив взгляд, я заметила, как маленькая ладошка протянулась ко мне и опустилась на мой лоб, а спустя секунду вновь пропала. — Юмико… мама скоро придёт, только разберётся с Саске. Не спи пока, ладно? — сжав мою ладошку, прошептал все тот же малыш. Захихикав от упоминания знакомого имени, я попыталась сжать руку в ответ, но потерпела неудачу. Интересно, они всегда приводят детей к жертвам психов? Следующие полчаса я бодрствовала урывками, а в голове была полная каша. Я путала сон с явью и не совсем понимала, что происходит, а мальчик все также сидел на стуле и держал мою безвольную руку. Когда же за окном уже стемнело, а я немного пришла в себя, дверь в палату отъехала, впуская девушку лет 25 с тёмными волосами, у которой спереди был привязан маленький комочек. Ребёнок, промелькнуло в мыслях. Саске. Гостья поцеловала мальчика, Итачи, в макушку и прошла к моей постели. — Юмико… Микото–сан. Вновь всплыло в моей голове. — Ты как? Сильно голова болит? Помнишь, что случилось?У вас наверняка появилось много вопросов, да? Какие же вы нетерпеливые слушатели! Ну хорошо, пожалуй, мне придётся кое–что пояснить. Первое и, наверное, самое очевидное — я не являюсь кровной сестрой двум именитым братьям Учиха. Нет, конечно у нас есть какие–то родственные связи, ибо я из того же клана, но уверяю вас, мои родители погибли за год до нападения Лиса, а Фугаку и Микото лишь приютили меня в обмен на мои способности. Глава клана увидел во мне потенциал, и решил, что я достойна совершенствоваться вместе с его старшим сыном. Второй, менее очевидный факт, но до которого вы уже могли додуматься, — я не жила в этом мире изначально. Не верите? Что же, ваше право считать меня повернутой старушкой, но разве вы не помните, как наш покойный Хокаге–доно перемещался между разными мирами, пытаясь одолеть Богиню? Ну хорошо, если вы ещё не готовы к этой части моей истории, тогда придётся подождать. Все равно приятного там будет мало.
Дом, к которому мы прибыли, пройдя через всю разрушенную Кьюби Коноху, был довольно большим. Два этажа и личный полигон для тренировок сзади сразу наводили на мысли о том, каким статусом обладают люди, которые здесь живут. — Итачи, помоги сестре, если ей это будет нужно, а я пока сбегаю на рынок, иначе нам придётся есть одну воду сегодня. Юмико, иди в свою комнату, тебе нужно отдохнуть. Чуть кивнув, я толкнула дверь и зашла внутрь. Сняв сандалии, я завертела головой, осматривая убранство, которое, кстати, и не было особенно вычурным. — Ты чего, Юми? Пойдём, тебе нужно лечь. Я принесу тебе покушать, когда мама вернётся. — аккуратно сжав мою ладонь, проговорил мальчик. Повернув голову в его сторону, я слегка кивнула. Схватившись за перила, я медленно зашагала наверх. Моя комната представляла собой скудно обставленный закуток. В ней помещалось только самое необходимое: односпальная кровать (благо, что не футон), письменный стол и высокая тумба, в которой, как я полагаю, хранилась моя одежда. Позволив мне лечь на свою кровать, Итачи задвинул шторы и слегка улыбнулся. — Если ты уснёшь, я оставлю еду на столе, спустишься потом и поешь. — Спасибо. Тихо закрыв дверь, мальчик исчез в глуби дома, а я подмяла под себя подушку, чувствуя ужасную усталость. Первой странностью, которую я заметила на следующее утро было абсолютное отсутствие назойливых мыслей, которые, по–хорошему, должны были преследовать меня чуть ли не до конца жизни в связи с пережитым мной. Но этого просто... не было? Зато появилось некоторое ощущение отстраненности от произошедшего в нормальном мире. Словно я наблюдала за всем этим со стороны, не участвуя в этой истории в качестве одного из главных лиц. Возможно мой мозг просто старался не дать мне сойти с ума. Но так или иначе, спустя пару дней, мне было уже откровенно не до этого, ведь вернулся Фугаку, а мне быстро пришлось усваивать правила жизни в этом доме. Не отсвечивать, не лезть, пока не спросят, выполнять все указания главы и стараться на тренировках. Я быстро поняла, что в отличие от Итачи и Микото, которые были вполне ко мне дружелюбны, Фугаку чётко разграничивал свою семью и меня. Я была лишь этаким подмастерьем, которые в старину жили вместе со своими учителями, ибо так было проще. Итачи, Фугаку, Микото и Саске — были семьёй, соизволившей приютить меня, но также были и теми, кто легко мог вышвырнуть меня обратно на улицы. Если я не подойду под стандарты. Именно поэтому, несмотря на запреты врачей, спустя неделю меня уже ждало первое испытание, а точнее тренировка тайдзюцу, которая, впрочем, прошла не так плохо, как я изначально думала. Видимо во мне действительно есть какой–никакой потенциал, который, как я надеюсь, поможет мне не подохнуть хотя бы до Резни. Вскоре благодаря болтливости Микото я узнала свой точный возраст, который в данный момент достигал 5 лет, что меня, впринципе, несильно удивило. Я так и предполагала, что мы с Итачи были ровесниками. А потом мне пришло осознание, что значил этот возраст в моем случае. Апрельский набор в академию и начало всего пиздеца с убийствами и службой великой деревне. Сейчас вы можете сказать что–то вроде тебе же не обязательно идти в шиноби, в этом мире есть куча других профессий. Но, к сожалению, у меня просто не было выбора. Я же уже упоминала о том, что меня взял под опеку глава клана? Думаете, он просто так решил стать благотворителем, или что он действительно заботился о моем будущем, о том, чего хочу я? Пффф, умоляю, он из своих–то детей лепит то, что он хочет, а я... В общем, все до боли очевидно. Я — уникум. Нет, не такой как Итачи или Шисуи, которые прославятся не только своими глазами и мозгами. Я уникум поневоле. Слишком рано пробудились знаменитые проклятые глазки. Затем Фугаку, видимо, покоробило от осознания того, что это я, левая девка, даже близко не из главной ветви, была сенсацией на протяжении нескольких месяцев: первый за многие годы ребёнок, пробудивший шаринган в почти 4 года, (а заодно воочию наблюдавший смерть своих родителей), поэтому и забрал меня к себе. Но беря меня под свое крыло мужчина явно прогадал с тем, кем я стану в его семье. Сомневаюсь, что Фугаку хотел найти Итачи девочку–сестричку, к которой он явно будет испытывать симпатию, свойственную детям, и с которой почти постоянно будет находиться вместе. И скорее всего именно поэтому каждый раз, когда я приближалась к мелкому Саске, глава семейства буквально пронзал моё тельце кинжальными взглядами, так и кричащими «съебись по–хорошему». Что до нашего будущего одержимого нукенина, ну, он был… ребёнком. Маленьким таким, смешным карапузом, который недавно научился ползать и хихикать при виде знакомых лиц. Итачи был от него без ума и проводил с ним почти все свободное время под предлогом, что Микото–сан стоит отдохнуть. Я не особо разделяла это фанатичное обожание, но и не чувствовала неприязни, которую обычно испытывала к этим орущим существам. Скорее всего я бы просто стала той сестрой, которая вроде и не особо ладит, но за мелкого порвёт любого. Так мы и жили: ежедневные тренировки, молчаливые приёмы пищи, когда Фугаку был дома, и наши с Итачи тихие шушукания перед сном в моей комнате. Тем временем я стала замечать, что Микото все чаще уходила «по делам», а затем возвращалась довольно грустной. Посоветовавшись с «братом», и поняв, что он, в общем–то, тоже был этим обеспокоен, я решила начать действовать и узнать–таки, что происходит, хотя в моей голове уже родились смутные представления об этом. Спустившись к позднему завтраку, я быстро плюхнулась на стул рядом с Итачи и принялась уплетать тамагояки, запивая его зелёным чаем. — Куда ты так торопишься, Юмико–тян? — чуть хихикнув, спросила девушка, пытавшаяся напоить Саске смесью. — Я хочу сегодня сходить с тобой, Микото–сан. Я буду тебя защищать от твоих обидчиков! Учиха моргнула, а потом приподняла брови. Итачи толкнул меня локтем. — О чем ты говоришь, Юми–тян? — Ну как же. Ты постоянно куда–то ходишь, а потом возвращаешься грустная, значит там тебя обижают. А я не дам тебя обидеть! — О, вот ты о чем. Нет–нет, Юмико, меня никто не обижает, не беспокойся. — Но мы можем сходить с тобой? — отложив вилку, спросил мальчик. Микото чуть улыбнулась, а затем вздохнула. — Так и знала, что вы сговорились. Вас нельзя оставлять вместе, ребята, иначе рано или поздно вы раскроете все тайны деревни. — шутя проговорила девушка, а Итачи напрягся. — Нет, мы не сговаривались, мам! И не говори отцу так, а то он действительно выселит Юми! Пожалуйста. Я закатила глаза, а потом тыкнула мальчика в бок. — Она шутит, Итачи. Смутившись, парень надулся, а потом спрыгнул со стула. — Эй, ты обиделся? — развернувшись и чуть не грохнувшись на пол вместе со стулом, спросила я. — Ничего я не обиделся. Я пойду оденусь. Поторопись, Юми, а то останешься дома. — Ты не можешь это решать, Итачи. И вообще, я быстро одеваюсь! — нагнав мальчика, проговорила я. Микото позади нас лишь покачала головой и потянулась за грязными тарелками. Натянув шапку и тёплую куртку, я вышла на улицу, щурясь от солнца, отражавшегося от сугробов, заполонивших весь двор. Заговорчески улыбнувшись, я незаметно схватила немного снега, скомкала его в руках и подкралась к стоящему и ждущему меня Итачи. Пульнув ему в голову снежок, я захихикала, наблюдая за ошалевшим взглядом мальчика. — Юми! Ты что делаешь? — Снежки, Итачи, снежки. Я вызываю тебя на бой! — Но мы же сейчас… — Мико–сан ещё не вышла, давай поиграем. — бросая новый комок в парня, проговорила я. Однако на этот раз Итачи увернулся и мой снег вновь упал на землю. — Ну Юми… — Ну Итачи! Или ты боишься проиграть? — Ничего я не боюсь, просто сейчас… Юми! — взвигнул парень, пытаясь избежать моих объятий. Смеясь, я повалила мальчика в сугроб, заставляя того частично покрыться мягким снегом. — Ну вот, теперь ты все равно весь в снегу. Так что… Не успела я договорить, как меня потянули вниз, сваливая все в тот же сугроб. — Я отомстил. — пояснил Итачи, поднимаясь на ноги. — Давай, вставай, мама уже вышла. Выслушав небольшую тираду от Микото, мы вчетвером выдвинулись вглубь деревни. Некоторые люди показательно сторонились нашу «семейку», а другие наоборот здоровались и даже не игнорировали меня. В конце концов мы прибыли туда, куда я и предполагала изначально. В приют. — Мам? — неуверенно спросил Итачи, хватая ту за руку. — Пойдёмте, я вас кое с кем познакомлю. Пройдя через пост охраны, мы поднялись по лестнице на второй этаж и оказались в коридоре с множеством дверей. Открыв самую первую, Микото зашла внутрь, а затем подозвала и нас. — Смотрите, это Наруто Узумаки, он сын моей подруги, может быть вы даже её помните… — Кушина–сан? Жена Хокаге? — Верно, Итачи. — Но тогда этот мальчик — сын Хокаге. Почему же он здесь? Неужели никто не может его забрать? — наивно спросила я, отыгрывая удивление. — О, Юми–тян, это все не так просто. Я бы с удовольствием взяла его к нам, но это невозможно. У этого малыша есть большая сила, и Хокаге не хочет, чтобы она была во власти одного из кланов. — Но он же меньше Саске! Как у него может быть много сил? Девушка отвела от меня взгляд и вздохнула. — Может быть ты узнаешь об этом позже, Юмико.