Правда

Два года обучения в академии прошли практически незаметно и, если честно, довольно уныло. Нам с Итачи не повезло попасть в набор, где учились в большинстве своем одни бесклановые, не умеющие практически ничего на момент поступления. Нет, вы не подумайте, я ни в коем случае не презираю их, но если сравнивать тренировки, которые нам устраивал Фугаку и то, что мы делали на уроках… По–моему, довольно очевидно, почему мы с лёгкостью шли впереди всего класса по успеваемости. С другой стороны, благодаря посещению занятий, я узнала довольно много интересного насчёт теоретической части работы шиноби: условные знаки, ручные печати, простейшие печати на бумаге и тому подобное. А ещё я наконец научилась разборчиво писать эти закорючки–иероглифы. Благо хотя бы понимание языка на слух и чтение мне передались от «настоящей» Юмико. А то было бы весело. В семье, впринципе, не произошло никаких кардинальных изменений: Фугаку все так же холодно относился ко мне, а все остальные не лезли в это. Ну разве что Итачи пару раз попытался заступиться за меня, считая, что мужчина был неоправданно строг ко мне, но быстро понял, что ни к чему хорошему это не приведёт, и в дальнейшем лишь смотрел на все это со стороны, слегка сжимая ладони. А потом обязательно утаскивал меня погулять и пытался, как он считал, отвлечь меня от грустных мыслей. Мне было жалко говорить ему, что от всей этой ситуации мне ни холодно, ни горячо. Был очередной летний день, когда Итачи вытащил меня на тренировку в необыкновенную для этих мест жару. Я долго пыталась сопротивляться, но это ведь был Итачи — тому если что и взбредет в голову, то и не отпустит. Пришлось, обливаясь потом в три ручья, спарринговать с парнем. Так как мы обусловились ограничиться лишь физической силой и оружием, на данный момент у меня был лишь кунай в ладони и несколько сюррекенов на поясе. Шаринганом я тоже не шибко сверкала, хоть «брат» был и не против. Просто мне не особо нравился тот факт, что после даже недолгого использования глазок приходилось достаточно долго восстанавливать потерянную чакру. Видимо возраст все–таки накладывал свой отпечаток на резерв имеющейся у меня силы, а также на то, сколько я трачу ее на техники. Уклонившись от очередной железки, брошенной в мою сторону, я присела, вставляя кунай в землю. Это было неким способом объявления окончания драки. — Не хочешь сходить в кафе? Я бы не отказалась от пары шариков мороженого. — вновь выдернув оружие, я просунула палец внутрь кольца и попыталась удержать кунай таким образом. — Ты же знаешь, что я всегда «за» сладкое. Но только нужно отпроситься у мамы. — выхватывая у меня из рук острый предмет, отозвался парень. Издав протяженное «угу», я натянула на свои растрёпанные волосы лежавшую до этого на земле кепку и улыбнулась, заметив, что волосы у Итачи слегка наэлектризовались во время драки и теперь торчали во все стороны. Протянув ладонь, я попыталась пригладить этот кошмар, пока меня не прервали. — Ну кто это если не мои любимые кузены! — громкий выкрик был единственным предупреждением, прежде чем на нас свалилась тушка кудрявого Учихи. — Шисуи, ты вернулся! Как тебе страна Рек? — извернувшись таким образом, чтобы было удобнее обнять мальчика, спросила я. Итачи что–то прокряхтел и сбросил с себя чужую руку. — Немного уныло, у нас намного интереснее! Ну а ты, Итачи, неужели не рад мне? — Да рад я, рад. Но раз ты вернулся и нарушил наши планы отдохнуть в тишине, то ты нас и угостишь. Мы как раз собирались за сладостями. — хитро улыбнувшись, проговорил мальчик. Шисуи комично расширил глаза, вполне осознавая, насколько младший любит сладкое и насколько сильно он теперь влип. — Вот значит как! Я тут вернулся с тяжёлой миссии, а меня уже обворовывают! — включив режим актёра, проговорил парень. Итачи переглянулся со мной, а потом спрятал смешок под кашель. — Никто тебя не обворовывает, Шисуи. Поможешь нам отпроситься у Мико–сан? — хватая парня постарше за предплечье и начиная двигаться в сторону дома, умоляюще спрашиваю я. Учиха хмыкает, а потом свободной рукой хватает Итачи за запястье, притягивая того к нашей «банде». — Так уж и быть, помогу. Микото–сан наверняка отпустит вас со мной, я ведь ответственный взрослый, со мной можно и… — Тебе 9. — сухо замечает мой «брат», а я хихикаю себе под нос. Шисуи, ничуть не смутившись, просто игнорирует его высказывание, продолжая разглагольствовать о том, что с ним нам нечего бояться. Отворив дверь, мы дружной гурьбой вваливаемся внутрь прохладного дома. С кухни доносится запах жареного масла и бессмысленное, по большей части, лепетание Саске. — Мам, мы дома. — Мико–сан, у нас гости! — почти одновременно произносим мы. Микото поворачивается на зов и мягко улыбается. — Привет, Шисуи. Давно тебя не видела. Парень трёт затылок и неуклюже кланяется. — Здравствуйте, Микото–сан. Снимая сандалии, я быстро проскальзываю на кухню, где Итачи уже успел усесться на пол и посадить Саске себе на колени. 2х–летний малыш, заметив меня, начал вдохновленно что–то рассказывать на только ему понятном языке и махать руками. — Кажется наша прогулка отменяется. Мико–сан не отпустит Шисуи, не накормив его. — тихо прошептала я на ухо парню. — Я сомневаюсь, что сам Шисуи захочет уйти ближайшие два часа. — также почти неслышно ответил Итачи, наблюдая за извивающимся братом. Хмыкнув, я положила голову на плечо Итачи и протянула руку Саске, который теперь переполз ко мне. Отобедав, мы все же смогли упросить мать братьев отпустить нас за мороженым, обещая принести несколько порций домой. Переодевшись из тренировочной формы в более приличную — уличную, мы, все также втроём, зашагали по улочке, ведущей в центральную часть деревни. От квартала до первых «общих» домов было около 20 минут нормальным шагом, которые, в общем–то, все равно пролетели быстрее за постоянной болтовней Шисуи и его попытками подвздеть кузена. — Кстати, я совсем забыл! По кварталу ходят правдивые слухи? Вы будете выпускаться уже в этом году? — сощурившись, тихо шепчет парень. Итачи, уже уставший отвечать на подобные вопросы в самой академии, лишь кивнул. — Да ладно! А что так быстро? — Быстро… А сам–то? — проворчал мой «брат», отведя взгляд. Он не любил эту тему. Шисуи фыркнул. — Ну я другой случай. И все равно, даже я учился три года. — Мы просто решили приблизиться к рекорду. Когда там выпустился тот мальчик? В 5? — повернув голову к Итачи, спросила я, попытавшись сместить разговор с нас на Хатаке. — Да. А в 6 он уже стал чунином. Кудрявый Учиха рассмеялся. — Он сумасшедший. — А нормальные шиноби и не становятся. — тихо прошептала я, пнув выкатившийся с площадки мяч. Вечером, когда я уже собиралась окончательно лечь спать, я услышала лёгкий, почти беззвучный стук. Устало улыбнувшись, я подошла к двери и приоткрыла её. — Тебе опять не спится? — пропуская внутрь позднего гостя, прошептала я. Итачи кивнул и с ногами забрался на мою кровать. Прислушавшись и убедившись, что все остальные уже спали, я закрыла дверь и присела рядом с мальчиком. — Расскажешь, почему ты опять такой грустный? — натянув на колени часть одеяла, обеспокоенно спросила я. Учиха поперебирал свои пальцы, а потом повернул ко мне свое лицо. — Я не хочу убивать. — Убивать? — растерянно переспросила я. С чего такой неожиданный разговор? Он говорил с Фугаку и тот снова наговорил того, чего не стоило бы? — Ты ведь понимаешь, что в жизни шиноби может произойти разное. И чем выше будет наш статус, тем вероятнее, что нам придётся столкнуться с такими заданиями. Я… не хочу участвовать в этой части работы. Я хочу и буду защищать нашу деревню, наших жителей, но убийства… Я их боюсь. — спрятав взгляд, признался мальчик. Прикусив нижнюю губу, я, недолго думая, притянула парня в объятия. Тот слегка сжал мою спину и упёрся носом в плечо. — Не думай об этом, Итачи. В ближайшие несколько лет никто не посмеет дать тебе такие задания. А потом… о том, что будет потом, побеспокоишься позже, хорошо? Пока просто попытайся влиться в коллектив, в который тебя определят и найди общий язык с сенсеем, остальное позже, Итачи. — смахнув сбежавшую слезу, прошептала я. — …Хорошо. Спасибо, Юмико. Зажмурившись, я тяжело выдохнула и погладила затылок парня. — Что здесь происходит? Вздрогнув, я оттолкнула Учиху и резко развернулась. В дверях в своей одежде шиноби стоял тихо закипающий Фугаку. — Фугаку–сан… — засуетившись, я чуть не полетела с кровати, пытаясь встать на пол. — Ты, тихо. Итачи, я верно тебя расслышал? Мой сын, будущий глава клана, слишком мягок для настоящей работы шиноби? Нервно сглотнув, я покосилась на «брата», который все ещё молча сидел на одеяле, свесив голову. — За мной, быстро. Схватив за руку собиравшегося встать мальчика, я уставилась на Учиху–старшего. — Что… что вы собираетесь делать, Фугаку–сан? — А я обязан отчитываться перед тобой, Юмико? Дернув губами я покачала головой. — Конечно нет. Но я бы хотела кое–что сказать… — Перестань, Юми. Отец, я сейчас спущусь, позволь мне поговорить с сестрой. — Я жду ровно минуту. — недовольно пробурчал мужчина и скрылся в коридоре. Вновь повернувшись к Итачи, я почувствовала, как моё запястье крепко стиснули. — Спасибо, что поговорила со мной, Юми. Теперь мне стало немного спокойнее. — Но… — Спокойной ночи, Юмико. Поджав губы, я наблюдала за тем, как Итачи покидал мою комнату. Будто ощутив резкое похолодание, я дернулась, а потом полностью залезла под одеяло. Впервые за долгое время мне снилось то место. Раскрыв глаза будто после долгого сна, я дернулась всем телом и громко вскрикнула. Вновь зажмурившись, я досчитала до 10, а затем снова приоткрыла глаза, натыкаясь на всю ту же картину. — О Боже... Повернув голову вправо, я позволила недавно съеденной пицце выйти из меня. Всё ещё трясясь, я вытерла подбородок, замечая наконец–таки тяжёлые металлические цепи, прикреплённые к моим запястьям. Потерянно перебегая взглядом по своему телу, я ощутила, как слезы начали нещадно скапливаться в глазах. — П–по... Испуганно дернувшись, я подняла взгляд. — П–помоги м–мн-не... — еле прохрипел человек, подвешенный в центре подвала за руки. Сдержав очередной рвотный позыв, я подобрала колени и уткнулась в них лбом. Куда я попала?