Сторгэ.

      Девушка поспешно прикрыла искривившийся в зевке рот, неторопливо шагая за ТВ-1313, который сегодня слишком пристально смотрел на то, как она ест. Только после того, как Единица подавилась и возмущенно попросила прекратить сверлить ее взглядом, он дергано отвернулся, резко встав с дивана и направляясь к выходу. Утро началось вполне себе не плохо, недосып все еще присутствовал, но голова уже не гудела, как это было вчера, и завтракала она уже с большим энтузиазмом. Девушка невольно задумалась о том, что, вероятнее всего, она сильно похудеет за это путешествие. Батончики, конечно, были сытными и их было много, но времени на то, чтобы вовремя их покушать не было совсем.       Сегодня небо заволокли серые тучи, и Единица тяжко вздохнула, спускаясь вслед за агентом в канализацию. Путь и правда сокращается значительно быстрее, чем если бы она продолжила путь по разрушенному городу. Подземье вновь встретило их своим зловонным запашком, и девушка нахмурилась, поправляя винтовку на плече.       Единица внимательным прищуром осматривала заплесневелые влажные стены, причудливые развилки, сужающиеся коридоры и круглые отверстия в стенах, внутри которых было настолько темно, что не понятно было, для чего это и куда оно ведет. В прочем, тут везде было темно, и свет был лишь от экрана телевизионщика. Девушка поежилась от мрачности окружения, и задумалась: что, если бы она действительно прошла этот путь в одиночку?       Скука неимоверная, звук шагов назойливо бьет по ее сознанию, как и тошнотный запах отовсюду, от чего Единица фыркает, легонько тыкая ТВмена в плечо.       — Ты сегодня молчалив, — говорит она, тут же вздрогнув от слишком громкого собственного голоса. — Хотя я привыкла говорить за двоих. Папа такой себе собеседник, но превосходный слушатель, — продолжила уже шепотом, что бы слова эком не прокатывались вдоль всей системы.       ТВ-1313 молча косит на нее взгляд, не отключая фоновой обработки информации. Прочитать несколько из десяток книг за ночь было мало, необходимо было так же запустить процесс анализа данных, чтобы точно понять все написанное, ну или на худой конец не забыть и вспомнить при случае. У него появилось неимоверное количество вопросов, да и в принципе первоначальное представление о людях разбилось вдребезги. Ну, вот как понять, что они, не имея в организме ни единой электронной платы, контроллера, электронной системы и провода, не контролируют ни процесс биения сердца, ни процесс дыхания? Непонятно, но от того интересно.       — Он наверняка разозлится, когда увидит меня вне стен штаба, — Единица грустно усмехнулась, опустив взгляд себе под ноги. — И станет переживать, когда узнает, что вы меня спалили.       Открыв карту, ТВмен просмотрел, куда дальше им следует идти, и понял, что нужный поворот они пропустили. Придется давать крюк, главное чтобы человек это не заметил.       За незатейливой чужой болтовней, которая благоразумно не превышала допустимую громкость, ТВ-1313 показалось, что он услышал далеко впереди какой-то невнятный шум. Девушка не заметила напрягшегося спутника, продолжая рассказывать какую-то непонятную историю про группу спикеров.       — Ичломоп, — тихо шипит агент динамиком, замирая на месте.       Единица не оценила подобного пренебрежения к собственной персоне, и уперев руки в бока задрала подбородок, заглядывая в его экран.       — Ноа! Я, вообще-то, пытаюсь наладить контакт. Но, видимо, ты и правда такой же, каким вас описывали остальные агенты. Наглые, высокомерные, отврати!.. — экран резко подернулся рябью, и ТВ-1313 транслирует сердитый эмодзи.       — Синктаз! — не смотря на обычно безэмоциональное воспроизведение звуков, это прозвучало даже… угрожающе.       Единица глубоко и возмущенно вдохнула, тут же пожалев об этом: запах ударил по рецепторам, от чего снова загудела голова, а ведь не прошло даже половины дня в этом убогом месте. Неодобрительно сузив глаза, она уже открыла рот для очередной порции негодования, как телевизионщик грубо закрыл ей рот ладонью, резко утаскивая в ближайший попавшийся темный поворот, прижимая ее к неровной стене. Тяжелый корпус агента вдавливает ее так сильно, насколько позволяют это хрупкие человеческие кости, и девушка со свистом выдохнула весь воздух из груди. Первая мысль: она его допекла. Экран, до этого смотрящий в ее лицо, потухает, и ТВмен опирается краем телевизора о стену над ее головой, буквально загораживая Единицу от всего окружения. Камень за спиной ледяной, она не понимает, как извиниться за свою вспыльчивость, из-за которой скорее всего попала в такое положение. Шум помех пропал, и до ее слуха донеслось чье-то бормотание неподалеку, от чего девушка даже перестала дышать.       — Схз… ш-ш-ш-ш… Сш-ш-шскиби… ди… Скибиди… доп-доп…       Тв-1313 чувствует, как ощутимо вздрагивает человеческое тело, как чужие руки крепко хватаются за его пальто по бокам. Единицу начинает трясти, и она начинает испуганно смотреть в тот поворот, откуда они только что ушли. Слышался скрежет керамики о камень, металлический перезвон, словно кто-то шагает и тот самый отвратительный микс песен, которые те твари напевали постоянно. Ноги разом ослабели, ей показалось, что вокруг запахло гарью и кровью. Перед глазами расстелилась пелена взрывов, кровавых брызг и бегущих тел. Уши заложило от истошных криков и грохота разрушенных зданий.       Что с человеком что-то не так до телевизионщика доходит не сразу. Лишь шумный вдох заставил его шевелиться, зажимая теперь не только рот, но и нос, перекрывая ей дыхание. Датчики на ладони фиксируют непонятно откуда взявшуюся влагу, и ТВмен чувствует, как человеческое тело поползло вниз. Приходится вторую руку завести ей за спину, прижимая ближе к себе. Скибидисты подошли совсем близко, об этом говорили чужие фонари и отчетливый говор врагов. Агент надеялся, что они пройдут мимо.       Единица вскидывает руку, цепляясь за предплечье ТВ-1313, чувствуя, как горят легкие от раскаленного воздуха, и она хочет закричать во все горло вместе с другими людьми, которые горели заживо, у которых отрывались конечности, ломались кости. Грудь болезненно сжалась, прежде чем окружение залилось багровым цветом, выбрасывая ее за грань.       Небольшой отряд прошел мимо них, и ТВ-1313 в облегчении зажег экран, отпуская лицо Единицы. Ее тело резко обмякло, полностью опираясь на него. Лбом она уткнулась в грудь телевизионщика, смотря куда-то сквозь него, жадно с хрипом вдыхая воздух — тухлый, но такой необходимый сейчас.       — Илшу, — тихо гудит агент над ее головой, но девушка едва ли слышит.       Воспоминания настолько яркие, что невозможно отличить, где начинается реальность. В чувство приводит крепкая хватка на плече, и Единица понимает: это галлюцинация.       — Олыб отэ отч? — спрашивает ТВмен, транслируя на экране «-_-».       Ноги все еще слабые, но она переносит опору на них, скидывая с себя чужие руки. Щеки влажные от слез, и девушка вытирает их рукавом пиджака, двигаясь к выходу в тот канал, с которого они поспешно свернули.       — Не важно, — хрипит она, не обращая внимание на застывшего на месте агента.       ТВ-1313 смотрит ей в спину, после чего опускает взгляд на влажную от слез ладонь. Мысли в процессоре скачут от абзаца книги к абзацу, пытаясь выцепить хотя бы намек на объяснение произошедшего. Но кроме названия и назначения влаги не находит.       Телевизионщик торопливо зашагал за человеком, чтобы не потерять ее в бесконечных поворотах.       Единица слышит, как агент нагоняет ее, но держится позади — обиделся ли он или нет ей не важно. Пальцы рук дрожат, она бесконтрольно мнет бока пиджака, чувствуя и тошноту и головокружение. Ей кажется, что она быстрее отравится в канализации, чем найдет К-0085.       — Овтсечирткелэ и адов модайр, — негромко говорит ТВмен, и девушка устало поворачивается к нему лицом.       Единица смотрит на агента перед собой безразличным взглядом, а после просто шагает к нему. ТВ-1313 понимает без слов, сворачивая в узкий коридорчик с ведущей наверх лестницей. В тишине они поднялись в город, где едва ли начинался закат, и так же безмолвно продолжили путь вдоль на удивление почти уцелевшей улице. Грудь наполнилась сырым воздухом, принося легкое облегчение.       Пока еще было светло Единица решила позже заняться своими внутренними проблемами. Сейчас необходимо было взять себя в руки и желательно обнести какой-нибудь магазин одежды. И как назло — ни одного по пути не попалось.       Они вновь вломились в многоквартирник, проходя в самое дальнее крыло, выходящее на разрушенные торговые центры и поваленные информационные стенды. Найти среди них открытую дверь — то еще приключение, и девушка почти теряет терпение, когда вспоминает про скрепки в сумке. Она достала две железячки, выпрямляя их большие концы в длинную спину, и одну из них сгибает примерно под прямым углом, превращая ту в натяжитель. А после она вставляет его в прорезь и пробует провернуть на манер ключа. Получается не с первого раза — руки все еще трясутся, и ТВмен видит это, но благоразумно молчит. Замок щелкает, и Единица опускает ручку, пробуя ее открыть. Повезло, что хозяин был не сильно мнительным и обходился одним поворотом ключа в замочной скважине.       В квартире пахло спертым воздухом, и девушка тяжело вздыхает, сразу же направляясь в дальние комнаты, чтобы открыть окно. Помещение, на удивление, не сильно запылилось. Все осталось прибранным, и они с небольшим интересом рассматривали окружение.       Взгляд Единицы падает на высокую тумбу, где стояла фотография в запылившейся рамке. Она стирает пыль перчаткой, замирая от счастливых лиц, что смотрели на нее сквозь стекло. Счастливая семья: отец, мать и трое девочек, одна меньше другой. Резко стало еще хуже, чем до этого, и девушка поспешно переворачивает рамку фоткой вниз.       Она проходит к высокому шкафу купэ, двери которого противно скрипят, и смотрит на чужие вещи. Какая разница, они ведь все равно никому не нужны.       Единица неторопливо перебирает чужие вещи, положив сумку и винтовку на край дивана. Одна из девочек на фотографии была ее комплекции, так что что-нибудь для себя она сможет подобрать.       ТВ-1313 проходит дальше, присаживаясь в кресло возле журнального столика, и подключает планшет к зарядке, сразу открывая нужную папку и выбирая, что прочитать следующим. В прошлый раз он успел просмотреть три файла, но не до конца обработал поступившую информацию. Телевизионщик считал, что сможет лучше понять такое странное существо, как человек, но проблем и вопросов появилось только больше. Как с этим справился К-0085? Действительно ли он все это запомнил?       Хлопнула дверь — девушка ушла в душ, прихватив с собой даже сумку.       Холодная вода отрезвляла, но не сглаживала все обнажившиеся острые грани того безумия, что ей довелось пережить. Единица прячет лицо в ладонях, пытаясь задавить всхлип. Не дай Бог этот робот услышит.       Она ведет мыльной ладонью по шее, спускается на плечо и ниже, вздрагивая от фантомной боли. Ах, в этой холодрыге все пенится плохо!       Вытирая свое тело насухо, она неожиданно задумалась о том, что не посмотрела тут обувь. Надевая чистое белье и другую одежду, она промакивает влажные волосы полотенцем, стараясь не смотреть в зеркало. Ей повезло, что она нашла майку с высоким горлом и мягкую кофту на замке, но навряд ли она найдет здесь удобные перчатки, которые агентам выдает Альянс. До завтра они, конечно, высохнут вместе с ее нижним бельем, главное чтобы кое-кто не начал совать свой экран куда не следует. Натягивая джоггеры, которые оказались ей слегка коротковаты, и длинные темные носки, Единица выходит из ванной комнаты, на цыпочках шагая ко входу: там стояла обувница.       Какая куча!       Серые глаза разбегаются в стороны, и девушка рассматривает слегка запылившуюся обувь, находя свой размер даже не у одной пары. Выбор падает в пользу коротких ботинок: они без меха, и достаточно удобны в длительном пути. И сидят на ноге удобно, хоть что-то хорошее за этот день!       Возвращаясь обратно в гостиную, она вспоминает об оставленной сумке в душе, и заглядывает туда за ней вместе с этим набирая бутылку воды, уже после возвращаясь и присаживаясь на кресло напротив телевизионщика. Агент, кажется, не обращает на нее внимание, что-то увлеченно просматривая в планшете.       Неожиданно, пока она без энтузиазма хрустит батончиками, становится стыдно за свои слова перед всей этой катавасией со скибидистами. Единица крутит в руках бутылку, задумчиво прикусывая нижнюю губу. Собравшись с духом, она поднимает взгляд с пола на ТВ-1313, как и он отрывает свой экран от планшета, смотря на нее в упор.       — Ноа, я…       — Еонтовиж еонлаицос ыт? — перебивает ее ТВмен, и девушка зависает на мгновение, переваривая вопрос.       — Чт?.. — начинает она и тут же осекается, когда понимает о чем вопрос. — Да. Наверное… Не перебивай, я хочу извиниться!       Телевизор склоняется на бок, в то время как планшет блокируется и откладывается на пыльный столик.       — Айстинивзи? — звучит медленно и тихо, в комнате становится темнее из-за уходящего солнца. — Отэ отч?       — Я была не права, — слова даются с трудом, возможно по той причине, что она это делала последний раз очень давно и тоже очень болезненно. — Нагрубила тебе, когда ты беспокоился о нашей безопасности. Я виновата… и извиняюсь за это…       Окончательно сконфузившись, Единица опустила взгляд, совсем стремаясь смотреть в серый экран.       Тишину заполнил мягкий шум помех. Она поднимает взгляд и видит подмигивающий эмодзи на экране телевизора.       — Ты посмеялся? — удивленно выдохнула девушка.       — Ысорпов айнем у, — уклончиво гудит он динамиками, вальяжно закидывая ногу на ногу.       Единица умехнулась, откидываясь спиной на спинку кресла. Ну, время еще есть. Так почему бы не поболтать? Хоть как-то скрасится этот паршивый день.