Сторгэ.

      Не то дыша, не то хрипя, Единица оперлась на стену ближайшей развалины, пытаясь перевести дух после длительного бега. Титан остался, честно говоря, неподалеку, но рядовые спикеры заверили, что в эту сторону он не двинется. ТВмен смотрит на близнецов, и складывалось ощущение, что они ведут молчаливые дебаты. Едва отдышавшись, девушка хватает ближайшего из камераменов за плечо, слегка встряхнув.       — Папу видели? — казалось, что она сейчас сорвется на истеричные нотки.       Близнецы сконфуженно съежились и развели руками, мол, они его не видели. Но после сразу же покрутили ладонями в воздухе, и тут уже большой спикермен присел на колено, шипяще вырезав фразы из старых радиопередач:       — Сигнал/без вести пропавших/ это просто чудо! — различные голоса и интонации сбивали с толку не так сильно, как реверсивное общение телевизионщика, от чего девушка вздохнула. А после под волной надежды нервы одолели ее, вынуждая завертеться на месте и посмотреть удивленно-счастливым взглядом на здоровяка.       — Кто-то выжил?! — Единица пытается удержаться от визгов и пляски, потому что не желательно привлекать внимание от окружения.       А внимание все равно неизбежно притянулось. ТВ-1313 смотрит напряженно на раскиданных вокруг агентов, что с любопытством, недоумением и даже возмущением смотрели на… человека. Живого, среди разрухи, в компании телевизионщика. И это завышенное внимание к ней его раздражало.       ТВмен встает рядом с ней, когда близнецы и большой спикер показывают ей на планшете примерное расположение всех агентов, бурно жестикулируя под обрывочное повествование из крупной колонки. Желание закрыть ее от чужих взглядом иррациональное и глупое, но от чего-то кажется необходимым.       — Ноа, ты понимаешь? Он возможно жив! — Единица оглядывается и задирает голову, счастливо улыбаясь и смотря прямо в шипящий от помех экран. Окружение удивленно трещит статикой.       — Оге мойдйан ым, — кивает экраном ТВмен, транслируя «:з» воодушевившемуся человеку. Видеть девушку в таком приподнятом настроении и совершенно окрыленную надеждой было приятно.       Приятно быть рядом, помогать и заботиться о ней. Раздражало внимание других агентов к ней и ее ответное к ним. Система смирилась со сбоем, перестала назойливо красными вспышками на внутреннем экране напоминать о своей миссии. Задача не подлежит исполнению. Приоритет — ее безопасность и… и счастье.       От его слов Единица, кажется, готова расплыться счастливой лужей, и она не отказывает себе в удовольствии развернуться всем телом и крепко прижаться к нему, чем вызвала искреннее удивление окружающих. Близнецы натурально схватились за свои камеры, пока большой спикермен озадаченно склонил колонку на бок. Еще больший шок для агентов с других штабов настал тогда, когда ТВ-1313 бережно приобнял ее в ответ. Без возмущений, без гнева, просто… молча.       Объясняться перед близнецами о причине их появления тут пришлось Единице. ТВмен раздраженно пошипел помехами, сложил руки на груди и смотрел куда угодно, но не на стыдливо ссутулившуюся девушку возле таких же сутулых камераменов. Подумаешь, его феерический провал станет достоянием общественности. На самом деле, сейчас его это даже и не беспокоило. Достаточно быстрым шагом они продолжили свой путь к переброшенным на другую точку агентам — это совершенно другая сторона от тех предполагаемых трех мест, где пропавшие могли остановиться. Как и думал ТВ-1313: за эту неделю ход битвы значительно переменился.       Он смотрит на спину Единицы, в очередной раз отмечая ее хрупкость — даже по сравнению с его новым пальто она была совершенно крохотной. Ей совершенно не место на этой войне. ТВмен отчего-то подумал о том, что девушка отлично бы вписалась в отдел логистики. Там тепло, безопасно и всяко тише, чем на разрушенной улице в компании солдат. Он подумал об этом, и тут же почувствовал странную смесь эмоций, вспыхнувшую неприятным импульсом в процессоре. Она человек. И скорее всего ее отправят в лагерь с людьми. Навсегда.       Неожиданный чих отвлекает его от неприятных раздумий, вынуждая прибавить шаг и потеснить одного из близнецов. ТВ-1313 опускает экран на потирающую лицо Единицу, которая через мгновение вяло улыбается.       — Волосы не досохли, а на улице прохладно. Это пройдет, — говорит она, с трудом подтянув раненой рукой пальто со сползшего плеча.       ТВмен что-то недовольно прогудел, но не стал ничего говорить. Дорога была извилистой и совершенно разгромленной, всюду был вздыбленный асфальт и расколотые, опрокинутые унитазы. ТВ-1313 прикидывал в процессоре вероятности нападения и шансы на отступление. Всего сейчас в отряде, к которому они прибились, было почти двадцать солдат. Около пяти из них покалеченные, и один из них — большой спикермен, что гудел на него весьма угрюмо. ТВмен признавал, что возможно он не самый приятный собеседник или товарищ, но дело было, кажется, совсем не в этом. Дело было в Единице.       Телевизионщик вспомнил, как Единица с приятной тоской рассказывала ему мельком про жизнь в штабе Альянса, как все вокруг были близки. Скорее всего, что тот здоровяк, что близнецы просто переживали за нее. Как за товарища.       Свернув за очередную развалину, через пару кварталов виднелись вспышки, и до группы только сейчас дошло осознания, что последние взрывы и грохоты были явно не со стороны титана Камерамена. Для Единицы это было слишком большое расстояние, чтобы разглядеть все в деталях. Судя по искривлению и рову, там был целый кратер от взрыва и многоуровневый спуск на дно, где и проходила ожесточенная битва. ТВмен напрягся: девушке будет небезопасно ни пойти туда, ни остаться в стороне. А есть ли у них выбор?       Отряд оживился, но спешить не стал слишком сильно — раненые не могли прибавить шаг. Каждый проверял свое оружие, делились боеприпасами с теми, у кого их оказалось катастрофически мало. Близнецы синхронно посмотрели на ТВ-1313, что-то прожестикулировали ладонями, а после кивнули на шагающую впереди Единицу. Телевизионщик фыркнул и поправил винтовку на плече.       — ST аталп анамолс, — отзывается он нехотя, с удивлением отмечая что девушка об этом им не рассказала.       Камерамены встрепенулись, понуро опустили камеры и просто попросили держаться как можно ближе к ней. ТВ-1313 недовольно зашипел помехами, ведь и без чужих указов знал, чем ему стоит заняться. Единица оглянулась, окинув его внимательным взглядом, и притормозила, чтобы сравняться с ними.       — О чем болтаете? — буднично интересуется она, заметив как напряженно близнецы ведут себя по отношению к ТВмену. — Не волнуйтесь, я постараюсь не мешаться под ногами.       — «-_-», — ТВ-1313 неопределенно качает телевизором, словно бы говоря: «ну-ну, так я тебе и поверил». Единице в это тоже верилось с трудом.       Чем ближе подходили к углублению с развернувшейся битвой, тем отчетливее в воздухе витал дым и запах гари. Темноту ночи разрезали вспышки винтовок и пушек, где-то полыхало пламя. К звукам взрывов и выстрелов примешался мерзкий говор этих страшных существ. Единице вновь стало дурно, как тогда в катакомбах. Дыхание сперло, уголки глаз защипало, но в себя ее привело прикосновение к плечу. ТВ-1313 приобнял ее, безмолвно обещая защитить. Глубоко вдохнув спертый воздух, девушка попыталась успокоиться. Пути назад не было и не будет. Только вперед.       Сгруппировавшись сперва в более плотную кучку, агенты быстро распределились кто куда направится, буквально за оставшиеся метров пятьсот решив разделиться и добираться до места битвы по максимально непримечательным углам. ТВ-1313 спустил ладонь с хрупкого плеча на талию, направляя Единицу вслед за близнецами, сам оставаясь позади. Большой спикермен пошел немного иным путем, пообещав присоединиться тогда, когда пересечет неудобную и более заметную для чужого глаза черту. И уже подойдя почти вплотную к резкому обрыву вниз, Единица ощутила на себе бурный спектр негативных эмоций. Ей показалось, что тут куда страшнее, чем было тогда, когда ее нашли.       Искрящиеся тела агентов, местами обугленные, а местами только-только загоревшиеся, вызывали жалость и тошноту. Видеть начинку роботов ей не приходилось до сегодняшнего дня. ТВмен любезно тычет пальцем в бок, без слов прося ее не глазеть куда не следует. Один из близнецов изредка оглядывается, проверяя позади идущих. Ветром резко пригнало плотный сгусток дыма, от чего Единица всеми силами пыталась не закашлять. Она сомневалась, что в такой какофонии звуков ее хоть кто-то услышит, но не желала рисковать. Все же про скибидистов она знала куда меньше, чем любой обычный агент.       Пробежав под обветшалым и дребезжащим металлическим навесом в присядку, все дружно изредка фыркали из-за летающей вокруг пыли. Единице даже стало душно от окружающего их дыма, снопа искр и мелких очагов пожара. Добравшись до более просторного укрытия из разлетевшихся при падении и уже отгоревших свое камер и спикер-пауков, четверо смогли перевести дух, с любопытством выглядывая на бойню снизу. Немного погодя под аккомпанемент взрывов внизу и мощных басов спикеров, к ним протеснился большой спикермен.       Единица смотрела вниз с замиранием сердца, с жалостью наблюдая за ломающимися агентами, многие из которых погибают в считанные мгновения, едва ступив на это жуткое поле битвы. Близнецы рядом невербально переговаривались между собой, вероятнее всего решая как поступить с ней. ТВ-1313 замер позади девушки, тоже окидывая внимательным взглядом то, что происходило вокруг. И картина была мерзкой, тревожной, душещипательной. Он не считал, что у него есть душа, но что-то при виде всей этой катастрофы внутри него дребезжаще гудело. Возможно, это был страх.       Такое странное, непонятное для него чувство. Пусть он тоже солдат, но именно такую картину ему не доводилось видеть. Потому что ТВмены всегда сбегали, если ситуация не поддавалась контролю. Сейчас ТВ-1313 как никогда понял, что именно имела в виду Единица, и как это выглядело в глазах других рас Альянса.       С другого фланга в рассыпную бросились в атаку камерамены и спикеры, большие прикрывали тех, что поменьше. Раненые шли ва-банк, в стремлении выиграть фору для тех, кто еще мог сражаться в полную силу. Единица неосознанно прижимает руки к груди, чувствуя как ее начинает колотить от переизбытка чувств. Потому что то, что происходило перед ней, казалось просто каким-то невероятным кошмаром.       Она не сразу обратила внимание на то, что пристально всматривается сквозь дым и пепел в каждого камерамена. Различать их было, конечно, той еще морокой, благо что большинство из них упивались индивидуальностью и меняли внешний вид посредством перекраски камер или сменой цветовой гаммы стандартной формы Альянса. Близнецы рядом с ней были невероятно ярким и красочным примером — слегка зеленоватый офисный костюм и причудливые галстуки с одинаковым ромбовидным орнаментом.       К-0085 тоже слегка выделялся на фоне остальных, в большинстве своем старым дизайном камеры, который был более потертым, слегка уже сероватого цвета и цветастым галстуком, который Единица считала очень даже милым. Поэтому сейчас, когда агенты внизу быстро меняли свои позиции, кто отстреливаясь, а кто помогая товарищам унести ноги от перекрестного огня, она лихорадочно метала взгляд, пытаясь выцепить хоть что-то знакомое. ТВмен держит ладонь на ее плече, тоже разглядывая происходящее перед ними. Но даже так ему не удается ее удержать, когда она неожиданно для всех резко протиснулась мимо близнецов, исчезая в едком дыме, что пригнал ветер.       — Ациниде! — орет, кажется, во всю мощность своих динамиков ТВ-1313, бросаясь за ней следом в неизвестность.