Убей меня, если любишь

Красные глаза Лафея презрительно смотрели в неподвижное лицо Одина, издевка и ненависть читались во взгляде. Джессика видела все от начала до конца. Каким спокойным, но молчаливым был Локи в это утро, как он быстро и осторожно, на ходу, взял ее пальцы в свои и тут же отпустил, проходя мимо и не глядя на нее. Как он отправился к Хеймдаллю и оставил его прикованным к месту в виде ледяного памятника. Как он повернул жезл, управляющий передвижениями в пространстве, и как полчища Ледяных великанов ворвались в Асгард. Как он мгновенно, своими кошачьим тропами, исчез у них из-под носа и быстро и спокойно вывел армию Асгарда, пока Джессика заманивала воинов Лафея все ближе к Одину, отчитываясь каждому отражению о том, что происходит. Потом, в небольшой зале, где Один спал на своем золотом ложе, она схватила меч, который выпал из рук Фригги, сделала вид, что собирается защищать отца, и потихоньку сдалась и отступила в тень. Локи ворвался в залу, сжимая жезл обеими руками. Лафей обернулся, хищно прищурившись и глядя на своего родного сына. Его ледяной коготь входил все глубже под кожу Одина. Локи молча и почти с отвращением смотрел на струи алой крови, которая не стекала вниз, а поднималась к потолку, причудливо изгибаясь в воздухе и распадаясь на отдельные капли и красные нити. Дело было сделано, и тогда мощный искрящийся поток чистой энергии ударил из жезла, отбрасывая Лафея в сторону. Локи без колебаний выстрелил снова, превращая ледяное тело в сверкающие осколки. Где-то далеко нарастал грохот, который поглощал все вокруг и давил на уши так, что хотелось убежать и спрятаться от этого нескончаемого рева, будто сотни колоколов одновременно с гулом обрушивались с высоты на землю. Это рушился Йотунхейм, целый мир испускал протяжный отвратительный последний крик. Локи разжал пальцы, и золотой жезл ударился о пол. — Все? — неуверенно спросила Джессика, обходя его и продвигаясь к дверям, и взглянула на Фриггу. Та лежала без движения на полу. — Она без сознания, я проверила. Можно говорить. — Армия закончит с Ледяными великанами, — отстраненно сказал Локи. — Йотунхейм разрушен, во Вселенной сейчас начнутся беспорядки, но я быстро с ними разберусь. Все прошло по плану, — он медленно пошел к матери. Его остановил нервный смех Джессики. — Тебе дать лекарство для психически больных? — Я просто подумала, что сегодня ты убил и родного отца, и приемного, — Джессика пыталась успокоиться, но нервы подводили ее. — Какой насыщенный день, да, Локи? — Родного отца я не убивал, — почему-то отперся Локи, хотя нет никакого смысла спорить с человеком в истерике. — Не убивал, просто дал ему умереть… — Можно подумать, ты в первый раз слышишь о нашем плане, — сказал Локи, вложив в слова всю злость, которая поднялась в нем резко и неожиданно. — Обвини меня еще в том, что мы оба так хотели, чтобы он наконец умер, и я получил власть, а ты — свободу. И прекрати смеяться, как ненормальная… Он протянул руку, чтобы дотронуться до плеча Фригги, и тут иллюзия рассыпалась и исчезла. Локи резко обернулся, его лицо выражало такой ужас, какого Джессика никогда не видела. Из-за высоких дверей на него смотрели совершенно невредимый Один и Фригга. — «Чтобы он наконец умер», да, сын? Голос Одина был тихим, но в ушах Локи отдавался так, что перекрывал рев умирающего Йотунхейма. Взгляд Локи метнулся к ложу Одина. Не было ни крови, ни тела, ничего. — Как… — Как получилось, что ты видел своего отца мертвым? — Фригга говорила мягко, как всегда, будто не до конца поверила в то, что натворил ее любимый сын, но после ее слов в помещении стало холодно. — Я научила тебя не всему, что умею сама. Иллюзии бывают не только неосязаемые, сын. Ты научишься их делать — попозже, когда встретишься лицом к лицу со своей смертью. Тогда уже не будет Асгарда. Локи не слышал ее, не сводя глаз с отца. Наконец Один прервал зрительный контакт и глянул на Джессику. — Молодец, дочка, вытащила признание в последний момент. Ты достойнее своих братьев. Считай, что трон твой по праву. Девушка в мгновение стала серьезной и почти спокойной, только выступившие на глазах слезы напоминали о том, что она едва ли не сходила с ума минуту назад. «Ты хорошая актриса, Джесс» — сказал ей Локи в их первую встречу. Локи было уже нечего терять, и он рванулся к Джессике. Ее реакция была молниеносной, девушка отступила, развернулась и побежала к выходу из дворца так быстро, как только могла. За спиной Локи гремел окрик Одина — «стой». Джессика неслась по слабо освещенному коридору со всех ног, даже не оборачиваясь. Локи мчался за ней, а за его спиной слышались стремительные, но тяжёлые шаги Одина. Не замедляя бег, Джессика обеими руками одновременно выхватила из-за пояса два клинка и запустила их за себя, стараясь остановить Локи. Казалось, клинки на несколько мгновений замерли в воздухе, двигаясь по скрещивающимся траекториям, и все вокруг остановилось, и тут же Локи поймал их за лезвия, даже не вздрогнув от боли, а Джессика, на бегу обойдя обледеневшую фигуру Хеймдалля и выскочив на Радужный мост, который постепенно рушился и ослепительно искрился, замерла, понимая, что отступать некуда и Локи вот-вот доберется до нее. Локи пролетел последние несколько метров в секунду, и Джессика так резко отшатнулась от него, что не удержала равновесие, и ее тело заскользило вниз, к пропасти. Инстинкт заставил девушку протянуть руку, но Локи не подхватил ее, остановившись на краю, тяжело дыша и глядя, как она срывается в бездну.