Когда остановилось время

Даже если бы Бога не существовала, его следовало бы придумать. Людям нужна вера. На Эфларе когда-то близкие и понятные боги перешли в разряд истории из курса школьной программы. Предысторию эпохи нового времени тщательно изучали, ведь это обязательная тема на выпускных экзаменах… Но в великое Время не верили, относясь как к не особо интересному и сильно приукрашенному эпизоду прошлого. Но вера людям нужна. Как и чудеса, коих на Эфларе с каждой минутой становилось все меньше. Более предприимчивые часовщики по иронии судьбы давно сбежали на Осталу, под крылышко к духам и поближе к древнему часодейству. Большинство из них стали бесправными. Жизнь у остальских духов длинная, а память хорошая. Они прекрасно помнили, как давным давно люди в надежде от них спастись сбежали на Эфлару. Упустить возможность в очередной раз диктовать свои условия духи не могли. Как и сдержать насмешку. Но часодейство сохранить позволили. На Эфларе же пышными бутонами распускались суеверия, заражая планету цветочной лихорадкой. В цветы верили с особой силой. Над дверными проемами и пришпиленные к дну кровати свисали букетики разнотравья. Горькая полынь стала традиционным достоянием и использовалась буквально везде. Искусственные синесестрелы превратились в символ процветания и благополучия… Но люди, казалось, загибались вместе с часодейством. Серели и рассыпались в пыль. Эфларцы не хотели принимать, что когда-то жили иначе, что были волшебные, наполненные силой тонкороги и малевалы… Это совсем утягивало в уныние. Когда всем плохо — всем легче. Когда знаешь, что страдаешь зря и по неизвестной причине… Лучше не знать. Но как бы люди не забивались глубоко в свою ракушку — суть оставалась прежней. Духовная кровь продолжала течь по жилам, дыхание времени душило изнутри. Для ритуала Фэшиару требовались двое потомков духов, в ком еще теплилась древняя кровь и кто безнадежно упустил время посвящения. Помимо прочего, их надо было заразить безвременьем. Поселить в душе, чтобы он пузырился ядом в юных обманутых сердцах. Ритуал восстановления тела для Астрагора был весьма похож. Только следовало размножить из прошлого Руниса Драгоция одно-единственное мгновение, когда дух был еще в собственном теле. Полностью зачасовать и наполнить живым временем, запустить его ход и подарить новую историю до того, как тело обратится в статую из лунного камня. Астрагор почти что сделал собственную эррантию, но был законным представителем своей параллели. Раздваивал мгновение дух самолично, не допуская криворукого королька к собственной истории, лишь подпитываясь напрямую временем. Со скрипом и натягом высасывая через ученика по крупицам энергию, хотя сам Фэш мог поклясться — Астрагор мог провернуть всё так, что он, Король Времени, и не заметил бы. Разбитому Драгоцию вдвойне было досадно, что он освободил опасного духа ради любимой, а она отказалась от помощи. Не задумалась, что без неё Эфлара и Фэш, а вместе с ним и вторая планета зачахнут. Эгоистично решила не предавать собственные постулаты и не прикасаться к запретному часодейству. Фэшиар решил за неё. Обменял жизни двух эфларцев и в будущем — корону Времени, на продление срока жизни любимой. Вызнал у учителя способ, который сам Астрагор по просьбе Василисы не стал воплощать в жизнь. О том, что Эфлару этим ученик не спасет — Астрагор предупредил сразу. И даже не скрывал, что с его правлением планета-двойник окончательно сотрется с полотна времени. Король Времени согласился, дав слово сдержать обещание и по окончанию своего срока короновать Астрагора. Сразу после этого дух, наслаждаясь свободой, погнал опустошенного и болезненно осунувшегося ученика исполнять собственные обязательства Белого Часодея, на которые король давным давно забил. День подарка под подушкой наступил как нельзя кстати. Как за одну ночь Фэшиар наполнит безвременьем часы и как отыщет подходящих кандидатов — Руниса не волновало. Каким образом переместится и выберется обратно с планеты лишенной часодейства — тем более. Откровенно говоря, дух бы предпочел не спасать Эфларское Время. Но поставить на парнишек маячок, что переместит их в Расколотый Замок, как только они достаточно пропитаются безвременьем — подсказал. Впрочем, даже осуществить задуманное Фэш в точности не смог. О том, что дозировку безвременья надо рассчитать, Король Времени и не подумал. А теперь кривился, очередной раз слушая издевательский голос учителя, что корона Времени не просто отдавила ему последние мозги и спустила их в задницу, но туда же отправила и королевские криворучки. Парнишек пришлось селить в замке и ограждать их от ловушек до наступления Нового года. С изумлением в глазах оглядывая ожившую сказку, Митяй безропотно шагал за даже не представившимся Фэшем, не замечая, как хмурится Арсений. А хмуриться было из-за чего. Митяй переместился в Расколотый Замок будучи спящим, Арсений же — измазанный зубной пастой. И ему совершенно не понравилось, как всё тело внезапно покрылось копотью и пеплом, рассыпаясь в пространственном перемещении. Это настораживало, будило давно спящий инстинкт самосохранение и вопило страшным голосом «Беги!». На требование вернуть их домой, Митяй с недоумением уставился на друга, а Король Времени даже не оборачиваясь, раздраженно бросил: — Это невозможно. Сеня слышал в этих словах приговор. Очутившись в комнатах и отвесив смачную оплеуху названному брату, возвращая того в реальность, Арсений спешно пытался найти выход. Двери, к вящему разочарованию юноши, были заперты. Окно же, невероятным везением — оказалось с первого этажа и выходило прямо в сад. Следовало лишь разбить, но за этим дело не встало. К имуществу похитителя, пусть это был и красивейший замок — Арсений не испытывал ни малейшей жалости. Митяй, все еще не принимая до конца страх друга, но безоговорочно ему доверяя, спрыгнул за ним на мокрую после дождя землю. Побежали они одновременно. Ко второй минуте, начиная задыхаться и петлять дикими зайцами — парни перешли на медленный шаг. Вот только вместо выхода из бесконечного сада, навстречу шагнул красавец с рыжим растрепанным хвостиком. Укоризненно покачав головой, мужчина взмахом руки заставил друзей замереть. Не остановил время — это могло повредить ритуалу. Лишь сковал невидимыми глазу цепями. По парнишкам было видно — их затапливает самая настоящая паника. Когда перед ними появился сквозь зубы ругающийся незнакомец, встретивший их в замке — окончательно упали духом. Их вернули в комнаты и под непонятные, но явно язвительные комментарии рыжего, что ученик совершенно одичал и забыл как надо взаимодействовать с людьми — перекрыли все возможности на спасение. Взаперти Сеня и Митяй сидели несколько дней. Условия были царскими, еда вкусной… Но дамоклов меч ясно чувствовался на шее ребят. Им не объяснили, для чего они здесь. Даже ни разу не пришли взглянуть на пленников и — вот чудеса, магией, которой в самом начале переместились, а позже сковали — отобрали возможность навредить друг другу. Обнаружилось это случайно — мальчишки совершенно не желали умирать раньше времени. Но взбесило до крайности. Фэшиар тоже бесился, но даже не пытался что либо предпринять. Только с остеревенением ждал полуночи последней ночи декабря, чтобы спасти любимую. С удовольствием бы закончил с этим все раньше, но признавал правоту дяди, что лучшего момента, чем Новый год, ему не найти. Двенадцать ударов в новогоднюю ночь всегда считалось самыми благоприятными для часодейства. Новый год подбирался всё ближе, подпрыгивая на носочках и заглядывая в глаза детворе. Вот только Сеня и Митяй отворачивали головы, впервые не желая присоединиться к праздничной суете. Их время подходило к концу — Арсений это ощущал всем естеством и с опаской поглядывал на друга: «Чувствует ли Митяй тоже самое или он параноит?» Сенька надеялся на второй вариант, но в когда-то лучистых, а теперь тускло-серых глазах друга видел лишь отравляющую жизнь тревогу. Василиса тоже тревожилась — чувствовала даже в бессознательном состоянии, что любимый не послушался, доверился дяде пятная и себя, и её тёмным часодейством. Гордость Огневых требовала обойтись без чужой помощи. Умереть, но обойтись. Василиса считала это правильным. Фэш — глупым. Короли редко шли наперекор друг другу. Однако, жертвовать всем ради любви стало уже традицией. Правда, вместо возвышенности момента Фэшиару было стыдно. За то, что довел любимую до такого. За то, что выпустил дядю только когда жареных петух под хвост клюнул. И за то, что притащенные с королевства любимой мальчишки надеялись на чудо. Он тоже когда-то пытался сбежать. Бесчисленное количество раз, пока Драгоцию не помогли. Король Осталького Времени точно также хотел помочь. Спасти мальчишек, как его когда-то. Но — любимую хотел спасти больше. Следуя в подвалы за дядей Фэшиар в который раз с того момента, как выпустил дядю, снова испытывал граничащий с бешенством стыд — они с Василисой не знали и половины секретов Расколотого Замка. Бесспорно — теперь Драгоций это понимал — никто не был достоин стать временем, как его дядя. Просто не обладал знаниями в должной мере. Впрочем, это совершенно не прибавило Повелителю Остальского Времени энтузиазма видеть Астрагора на троне и он сдержал желание швырнуть учителю корону. Вместо этого задал вопрос, для которого постоянно искал причины отложить: — Почему ты не пытался выбраться до этого момента? Тем более, что по договору я обязан служить тебе вечно… — А может, я отдыхал от неблагодарных учеников за последние два века свободы — растягивал слова в усмешке дух и уже резче закончил, — В Испании, на островах, потому что один из этих самых учеников так и не научился думать о… Просто думать, — оборвал сам себя Рунис, давая время осознать племяннику, что он никогда не являлся пленником безвременья, как сам Король Времени. И все находятся в относительном спокойствии только по желанию Великого Духа Осталы. Фэшиар сжимал и разжимал кулаки, ногтями впиваясь в собственные огрубевшие ладони, все еще из одного упрямства не начав снова метать молнии. Впрочем, погода вокруг замка и без того нещадно испортилась. Астрагор дотронулся до старого, разделенного на две неравные части зеркала в полный рост — Фэш Драгоций физически это почувствовал — за пределами замка знатно похолодало. Мальчишки, оказавшиеся тут же, угрюмо переглядывались. Сбежать уже не пытались, молча следуя за, как они теперь знали, Королем Остальского Времени. Сказки про другую планету и Повелитеоей внезапно ожили и потомки духов теперь понимали, почему все предпочли о них забыть. Само зеркало тоже засветилось, изнутри в стекло ударился лед, будто желал вырваться на свободу и — заполонил собой всю поверхность зеркала, через краткий миг открывая такой же ледяной коридор. — Ну что, герой нового Времени, иди, — ухмыляясь, кивнул на проход дух, припечатывая послушному ученику в спину, — Мальчишек впереди себя веди, иначе в жертву возьмут тебя, а не их. — Надеюсь, справится, — запечатывая за племянником зеркало, покачал головой мужчина. Вернуться Королю придется другим путем. И, как считал Астрагор — все знания у него для этого были.