christmas chaos

— А нельзя было надеть что-то более длинное? — недовольно морща нос, бурчит Юнхо, смотря в зеркало заднего вида. Хёмин закатывает глаза, продолжая оттягивать края тёмно-бордового коктейльного платья вниз, смущённо опуская голову под напористым взглядом Юнхо. Вместо того, чтобы самой выбрать наряд, Хёмин решила, что ей не помешает мнение эксперта в этом деле и позвонила Соре, которая с радостью принялась помогать подруге по видеосвязи, щебеча что-то о том, как она рада, что Хё всё же решилась приехать. И хотя платье действительно было потрясающим, Хёмин чувствовала себя в нём жутко неуютно. Постоянно хотелось оттянуть его вниз, а после чего и вверх из-за глубокого выреза декольте. И Юнхо платье тоже не понравилось. Как настоящий старший брат, он что-то недовольно бурчал всю дорогу, чем заставлял Хёмин закатывать глаза. — Сора все мои идеи забраковала, — пожимает плечами она, выпрямляясь струной, когда Юнхо снова переводит на неё свой недовольный взгляд в зеркало заднего вида. — Да что ты так смотришь на меня? — С каких пор ты вообще слушаешь Сору, — буркнул он, а затем сделал крутой поворот, из-за чего девушка подпрыгнула на месте, больно ударяясь головой об потолок салона. Грозно зашипев, Хёмин потёрла макушку, замечая на себе обеспокоенный взгляд Уёна через зеркало заднего вида, который он тут же отвёл, снова утыкаясь в окно. — С тех самых пор, как я из-за твоего вкуса стала посмешищем на весь универ, — с обидой восклицает она, складывая руки на груди. — Я же извинился! — он резко жмёт ногой на тормоз, из-за чего Уён, не удержав равновесие, подаётся вперёд, руками упираясь в панель, а после чувствуя удар по спине. Хёмин ошарашенно отлипает от сидения, в которое врезалась лицом и, потирая ушибленный нос, распахивает глаза, когда до неё доходит, что она только что ударила сидящего впереди парня по спине, ещё и из-за своего братца-шумахера. — Честно говоря, Сора советует такие наряды, которые даже модель не осмелится надеть, — продолжает гнуть своё Юнхо, отстёгивая ремень безопасности и не обращая внимания на то, как в салоне повисло неловкое молчание. Хёмин тут же прищурилась, поднимая брови. — Ты что, хочешь сказать, что я выгляжу как проститу… — Нет, конечно! — он тут же развернулся к ней лицом, громко восклицая и всплёскивая руками. — Просто… может быть, в следующий раз ты прислушаешься к своему чутью, а не к модному диктату Соры? — Господи, Чон Юнхо, мне уже двадцать два года, отвали от меня со своими дурацкими нравоучениями и гиперопекой! Юнхо ещё несколько секунд смотрит на неё немигающим взглядом, а после медленно отстёгивает ремень безопасности и вылезает из машины, громко хлопая дверью. В салоне повисает тишина. Хёмин взглядом утыкается впереди себя, наблюдая за тем, как хлопья снега кружатся в незамысловатом танце, оседая на стекло, пока Уён переводит свой на зеркало заднего вида, вглядываясь в её красное лицо. — Твой брат просто беспокоится о тебе, — слетает из уст Чона прежде, чем он успевает подумать. Хёмин удивлённо приподнимает брови, а после придвигается так, чтобы видеть непроницаемое лицо Уёна. Что-что, но вот этого парня ей всегда было тяжело понять по одной простой причине: он скрывает свои чувства либо за маской безразличия, либо улыбки. — Я не ослышалась? — губы Хёмин расползаются в ленивой ухмылке. Руки её скрещены и она в упор смотрит на парня, чем заставляет его слегка смутиться. — Ты всё-таки не разучился говорить. Она бросает на него насмешливый взгляд, прокручивая в голове все слова Чона, сказанные им около часа назад в женской душевой. Сердце неприятно щемит, от чего Хёмин сжимает руки в кулаки. — Ты и правда думаешь, что он прав? Уён пожимает плечами. — Не совсем. Просто он порой грубо выражает свою заботу. — Грубо? — Хёмин смеётся, но в этом смехе слышится что-то едкое. — Его «забота» иногда больше похожа на контроль. Он меня оберегает, как ребёнка. Уён вздыхает, пожимая плечами. — Он всегда был таким. Вы не родные, но он заботится о тебе, как о родной, — девушка хмурится. — Ну и что? Я уже взрослая. У меня своя жизнь, свои решения. А он манипулятор и шантажист, который из собственной выгоды может помыкать мной, зная о моей тайне. Уён фыркает, а после разворачивается, встречаясь с её недовольным взглядом. — Ты забываешь о том, что Юнхо делает это не из злого умысла. Он просто боится потерять тебя. Ты отдалилась от нас, игнорировала. Юнхо очень переживал, что у тебя какие-то проблемы, но потом, видимо, что-то понял. Никто из нас ничего не понял, а вот Юнхо понял, — бросает Уён, чувствуя, как внутри всё закипает от злости. И почему эта дурында не видит очевидного? — Я не просила его бояться за меня, — резко отрезает она, а после отодвигается, тем самым обозначая, что разговор окончен и у неё вообще нет ни малейшего желания продолжать разговаривать с Чон Уёном. Парень прикрывает глаза, откидываясь на спинку сиденья. И почему она такая упёртая? И грубая, к тому же. Когда они только познакомились, Хё показалась ему такой открытой и забавной, и с течением времени он всегда подмечал в ней какие-то мелкие детали, её поступки, манеру речи и даже жесты. И никогда в жизни не смог бы даже подумать о том, что она сможет так подло поступить со всеми. Но, с другой стороны, Уён понимал: она была влюблена. Не в него. Но влюблена. И раз не смогла справиться с этим, признаться одному из них, значит ей было слишком больно и тяжело находиться в общей компании. А он ребят знает — если кто-то что-то скрывает, то они могут достать до такой степени, что катастрофы не миновать. Возможно, ему просто стоит принять тот факт, что Чон Хёмин по уши влюблена в кого-то из его друзей и не может совладать со своими чувствами до такой степени, что готова пойти на самые крайние меры даже после того, как они отметят это дурацкое Рождество. Ему просто стоит принять это. — Знаешь, тебе не обязательно наряжаться, чтобы понравиться кому-то, — на последнем слове Уён сжимает кулаки, пытаясь сдержать порыв ревности внутри себя. — Тот свитер с Тедди, который ты любишь и надевала всегда на Рождество, выглядит куда лучше. В нём ты выглядишь мило. Хёмин молчит и, уткнувшись лицом в окно, вглядывается в улицу, находящуюся под лёгким покрывалом снега, и сердце болезненно сжимается. Скоро она встретится с теми, кому сделала больно и, прислонившись лбом к холодному стеклу, тихо выдыхает, чувствуя как в груди тревожно забилось сердце. Что если они её не простят и вообще будут игнорировать? Лучше бы она осталась дома и, завернувшись в плед, читала Джона Грина, который, возможно, предложил бы ей некое утешение через строки своих творений. Хёмин ощущает, как покрытый, словно хрусталь, зимний пейзаж отражается в её глазах, и каждая падающая снежинка, казалось бы, приносит новый вопрос на который у неё совсем нет ответа.

***

— Вылезай! — рычит Юнхо, со всей силы открывая двери машины. Он упирает руки в бока, сверху вниз смотря на сжавшуюся сестру, которая отползла чуть ли не в самый конец салона. — Не заставляй меня применять грубую мужскую силу, Чон Хёмин! Девушка испуганно дёргает ногой, когда Юнхо всё же тянется вперёд, пытаясь ухватить её за щиколотку, а после болезненно стонет, когда шпилька от её туфель врезается ему в тыльную сторону ладони. — Блин, Хё, не веди себя как ребёнок! Вылезай давай, все уже заждались! — Юнхо снова пытается дотянуться до её руки, наблюдая за тем как девушка продолжает упираться в дверь с другой стороны машины. — Вылезай говорю! — Предупреждаю, если приблизишься ещё хотя бы на сантиметр, я тебя ударю, — хрипло давит она из себя, чувствуя как брат упирается ей причинным местом в каблук. — Чего ты так боишься? — со вздохом вопрошает Юнхо, немного отступая: всё же член ему был немного дороже. — А то ты не догадываешься, — фыркает она, нервно сминая края пальто. — Они же даже не знают, что я тоже тут! — Уён знает, — спокойно пожимает плечами Юнхо, а после снова тянется к сестре, пытаясь поймать ту за руки. — Господи, перестань быть такой трусливой. Наделала делов, так разберись с ними! Тебе уже двадцать два года, пора научиться отвечать за свои поступки! — Ты вообще на чьей стороне?! — восклицает Хёмин, размахивая руками, чтобы брат не поймал их. — Брат называется! — Я на стороне справедливости, так что вылезай и пошли к ребятам! — Не пойду! — Пойдёшь! — Нет! Лучше вызову такси и уеду домой! — Ты приедешь около двенадцати, поэтому тебя не впустят! — Я через окно залезу! — не сдаётся она и, после того как чувствует на своём запястье мужскую ладонь, наклоняется и кусает, из-за чего Юнхо громко ругается, убирая её обратно. — Твоя комната находится на пятом этаже, дура! — Юнхо потирает место укуса, а после массирует виски, мысленно пытаясь усмирить бушующую злость внутри. — Клянусь, если ты не вылезешь, я позову Минги, а он с тобой церемониться не… Не успевает Юнхо договорить, как слышится характерный щелчок открываемой дверцы, после чего Хёмин, словно мешок с картошкой, с криком летит назад, прямо на засыпанную снегом землю. Попытавшись быстро зацепиться руками за водительское сиденье, она понимает, что всё тщетно, и громко взвизгивает, когда холодный снег засыпается ей прямо за шиворот. На секунду повисает тишина, а после раздаётся громкий смех Юнхо и он, обойдя машину, отбивает другу пять, склоняясь над сестрой, которая со всей силы зажмурила глаза. Она тут же распахивает их и видит, как на неё, сверху вниз, смотрят две пары глаз. И если Юнхо продолжает смеяться, то Уён стоит, словно безэмоциональная статуя, засунув руки в карманы длинного пальто. — Полдела сделано, — злорадно мурлычет себе под нос Юнхо, но руку всё же протягивает. — Пять минут полёт нормальный, да? Хёмин тихонько рычит и, проведя рукой по снегу, сгребает немного в охапку, а после, слегка приподнявшись на локте, замахивается и заряжает им в лицо напротив. Юнхо чуть ли не валится с ног от неожиданности, а затем снова громко ругается, пока девушка не переставая злорадно хихикать, размазывает холодный снег по его невероятно симпатичному личику. — Вот так вот ты меня защищаешь, да, братец? — хихикает Хёмин, снова погружая руку в снег, чтобы подготовить следующую порцию. — Неожиданная атака, правда? Она медленно разворачивается в сторону неподвижного Уёна, и в глазах её мелькает хитрый блеск. Парень медленно делает шаг назад, вопросительно приподнимая бровь, на что Хёмин смешно морщит нос, а затем мгновенно, за долю секунды, поднимает, полную снегом, руку, запуская снежком в удивлённого Уёна. — Это тебе за двери, — ворчит она, наблюдая за тем, как Чон стирает следы снега со своего лица. — Справедливо, — делает вывод парень, пожимая плечами. — Вставай, а то простудишься. Уён, недолго думая, протягивает руку и Хёмин тут же хватается за неё, вся в снегу, вставая на ноги. Проведя ладонью по волосам, она стряхивает остатки и лукаво улыбается, смотря прямиком на Уёна, который в свою очередь отвёл взгляд куда-то в сторону, неловко покашливая. — Прости, я не думал, что ты так резко вывалишься из машины, — голос его звучит виноватым. — Я просто думал схватить тебя за спину и вытянуть, но ты была слишком близко к дверце. Извини. Весь запал тут же испаряется, и Хёмин опускает руки обратно. Улыбка меркнет мгновенно. Его извиняющийся тон заставляет её лишь кивнуть головой и, развернувшись, забрать из машины свой одиноко лежащий рюкзак. Кто бы что ни говорил, но это платье действительно лишь на один раз покрасоваться перед всеми и успокоить душеньку Соры, которая уже полгода ноет, что она не носит её подарки. — Ладно, давай, Хё, вдохни поглубже и пошли, — Юнхо захлопывает дверцу машины с той стороны и ставит на сигнализацию, а после подходит к сестре, осторожно хватая за ледяные руки. Медленно проводит по ним большими пальцами и ободряюще улыбается. — Я уверен, что они будут рады видеть тебя. Могут не показать этого, но это не значит что в глубине души они чувствуют точно то же самое. Хёмин тяжело вздыхает, понимая, что деваться, впрочем, некуда. Она уже здесь, в нескольких метрах от коттеджа, рядом с ней брат и Уён, которые не позволят не то, что сбежать, даже сдвинуться на миллиметр. Хотя насчёт Уёна, возможно, и спорно, но вот Юнхо точно не позволит. Да и на таких каблуках ей далеко не убежать. Её либо поймают, либо она пластом шлёпнется в очередной снежный сугроб. Поэтому ничего не остаётся, кроме как вяло кивнуть брату, чтобы вёл её к зданию. Все трое идут молча, лишь только Юнхо продолжает осторожно поглаживать руку сестры пальцем, стараясь хотя бы немного унять её тревогу. Перед самым входом они останавливаются и Хёмин трусливо прячется за обоими парнями, чувствуя как паника начинает набирать обороты, а коленки мелко-мелко дрожать. Как же хотелось сбежать прямо сейчас. Плевать куда, даже вон в тот лес, окутанный мраком. Только бы не находиться здесь, в окружении людей, которых она обидела. Людей, которые ничем это не заслужили. И людей, которые, вероятно, теперь ненавидят её всем сердцем. Дверь неожиданно распахивается и перед ними возникает улыбающийся Минги, который тут же обнимает Уёна, пропуская вперёд. Чон оборачивается лишь раз и в глазах его мелькает некое подобие сочувствия, заставляя Хёмин затрястись ещё сильнее. Неужели всё реально будет так плохо? — О, хён, наконец-то, Сора уже все уши прожужжала нам о каком-то сюрпризе, который ты привезёшь, — Минги закатывает глаза, облокачиваясь плечом об дверной косяк. Хёмин нервно сглатывает, до боли закусывая губу и сдерживая порыв расплакаться. Они ждали сюрприз, а приехала она. Вот это у них сейчас разочарование века случится! Юнхо кивает и его губы расплываются в довольной улыбке. Девушка до последнего пытается уцепиться пальцами за его куртку, но тщетно. Юнхо проходит внутрь, а она так и продолжает стоять на месте, боясь поднять голову и встретиться взглядом с Минги. — Нам долго ждать? — спокойно интересуется он, чем заставляет девушку поднять голову и взглянуть на него. Сердце вдруг начинает усиленно стучать в груди при виде своего друга, но с места не сдвигается, боясь даже пошевелиться. — Да мне и тут нормально, — заторможено выдаёт она, а после слышит как Юнхо бьёт себя ладонью по лбу и что-то недовольно бурчит. Он тянется к ней и, схватив за локоть, затаскивает в тёплый коридор. — Ну, вы раздевайтесь, а я пошёл, — Минги неловко чешет затылок, а после быстро удаляется, оставляя брата и сестру наедине. Быстро расправившись с одеждой, Юнхо чуть ли не насильно тащит девушку в гостиную, откуда слышались приглушённая рождественская музыка и голоса наперебой. И в этот момент она поняла, как же сильно скучала по этому. По всем этим парням. По их лицам, голосам, даже по самым тупым шуткам Сана и Уёна. И Юнхо она, наверное, всё же благодарна за возможность увидеть их хотя бы ненадолго. Даже если все они будут игнорировать её. Хотя бы так сможет побыть рядом, прежде чем их пути разойдутся в очередной раз. — А вот и мы, — восклицает Юнхо, стоит им только оказаться на пороге гостиной. Хёмин вошла следом за братом, и её сердце, казалось, замерло в груди. Удивлённые взгляды легли на неё тяжёлой тенью, заставляя, нервно облизнув губы, вцепиться мёртвой хваткой в ладонь брата. Дыхание вдруг стало надрывным, словно она пыталась удержать в себе весь спектр эмоций. Никогда ещё Хё не удавалось чувствовать на себе такой напор взглядов. Особенно своих друзей. Подняв голову, она пересеклась взглядом с Минги, и в этот момент ей показалось, что она задыхается, потому что выглядел он мрачнее тучи, а ей хотелось, чтобы он улыбался. Она чувствует, как холодная волна печали накатывает на неё, терзая изнутри. К горлу подкатывает ком и она крепче сжимает ладонь брата, заставляя его смиренно стоять и терпеть боль от её острых ноготков. Хёмин прикусила губу и, сдерживая внутренний порыв броситься вперёд и заобнимать каждого из них, сделала шаг. Под каждым взглядом её ноги, казалось, отяжелели, словно грусть вдруг превратилась в цепь, таща её вперёд. Ей казалось, что каждый шаг — это пытка, и сражается она только сама с собой. Хёмин чувствует, как тёплое прикосновение брата становится её единственной опорой. Она дышит глубоко, с жадностью рассматривая лицо каждого. Сан вдруг отвернулся, понурив голову, а Сонхва наоборот улыбнулся, слегка махнув рукой в знак приветствия. Хонджун и вовсе не смотрел на неё, предпочитая свой телефон, а Ёсан сочувствующие улыбался. На сердце вдруг стало легче. По крайней мере, некоторые её всё-таки не ненавидят. И он, кажется, тоже. — Ну наконец-то вы приехали! — Сора сползает с дивана и вприпрыжку подходит к своему парню, оставляя на его щеке невесомый поцелуй. После крепко обнимает подругу, что-то шепча на ухо, но Хёмин не слушает — она смотрит прямиком на Чонхо, который продолжал буравить её своим тяжёлым взглядом. Мурашки проходятся по всему телу и она опускает взгляд вниз, словно провинившийся ребёнок. И хотя она действительно провинилась… Ребёнком вот уже не была. — Честно говоря, я думал, что ничего не сможет испортить этот вечер, — тишину прорезает стальной голос Хонджуна. Он тут же запихивает телефон в карман джинс и, потянувшись, поднимается с места. — Но тебе даже ничего не пришлось делать. Ты испортила всё одним своим присутствием. Сонхва, сидящий на быльце дивана, молча пихает Кима локтем в бок, на что тот раздражённо фыркает. На секунду вдруг снова повисает тишина, и Хёмин хочется провалиться сквозь землю. Зря она согласилась ехать сюда. Лучше бы повелась на манипуляции Юнхо, чем чувствовала себя сейчас настолько жалкой и никчёмной. Как ей теперь продержаться до утра, не расплакавшись при ком-то из них, если слёзы уже начали застилать глаза? — Так, — Сора хлопает в ладоши, а затем упирает руки в бока, — мы ведь собирались смотреть фильм! Джимин с Ёсаном уже всё подготовили, поэтому от вас требуется лишь молчание и внимание! — Отличная идея! Я за едой и напитками! — Сонхва подскакивает с места и уносится на кухню, оставляя после себя лёгкий шлейф одеколона. Смотря на то как все начинают понемногу суетиться, Хёмин выдыхает. Наконец-то теперь в центре внимания будет фильм, а не она. — Пойдём сядем, — на ухо шепчет Юнхо, а после ведёт в сторону длинного дивана, где могло поместиться как минимум человек семь. — Стой, — Хёмин вдруг останавливается и наклоняется ближе к брату, — где здесь ванная? Мне нужно переодеться. Юнхо удивлённо выгибает брови и уже хочет сказать что-то о том, что он был прав, но вовремя прикусывает язык, решая, что сейчас лучшим вариантом будет промолчать. Поэтому он лишь пальцем указывает на второй этаж налево, провожая её тревожным взглядом. Поднявшись по лестнице, Хёмин тут же заворачивает за угол и спиной прислоняется к стене, громко дыша. Вот это она попала! Сидеть рядом с ними, как ни в чём не бывало спустя столько времени! Что может быть хуже? Быстренько прижав к себе рюкзак, девушка на цыпочках принялась открывать каждую дверь, осторожно заглядывая внутрь. И спустя несколько таких она победно улыбнулась и, нажимая на выключатель, плавно проскользнула внутрь, прикрывая з собой дверь. Оглянувшись по сторонам, Хёмин разинула рот от удивления, стараясь не присвистнуть. Да уж, а коттедж-то ничего такой! Явно хороших денег стоит. Подойдя к раковине, девушка открутила кран и, поднеся ладошки к тёплой воде, набрала немного, слегка ополаскивая лицо. Она тут же подняла голову, вглядываясь в зеркало, в своё отражение. Казалось бы, ничего такого, ведь в помещении будет темно и вряд ли кто-нибудь увидит, но она чувствует себя некомфортно, оставаясь одетой в это. Никогда прежде она не носила подобное. Большую часть места в её гардеробе занимали широкие просторные футболки, толстовки, свитера, джинсы… Вот в чём Хё ощущала себя прекрасно. И даже сейчас, вспомнив о своём домашнем наряде, девушке невольно захотелось домой. Горячий душ, вкусный какао и, в конце концов, мягкая постель. Да и в макияже придраться не к чему. Заметный, но и неброский. Подведённые глаза стали намного выразительней из-за стрелок, которые она ловко нарисовала тёмной водостойкой подводкой. Помада розового цвета идеально подходила ко всему образу Хёмин. Волосы она заплела в высокий хвост, хотя подруга и настаивала оставить их распущенными. И теперь, прикоснувшись к резинке, Хёмин потянула её вниз, отчего тёмные волосы волнами спали на плечи. Взяв рюкзак в руки, девушка достала из него джинсы и свитер, мягко улыбаясь, вспоминая слова Уёна о том, что она выглядит мило в том самом любимом свитере с Тедди. Наспех переодевшись и засунув платье в рюкзак, она спустилась на первый этаж, где все уже расселись по местам и включили фильм. Заприметив свободное место, Хёмин неловко переступила с ноги на ногу и всё же решила присоединиться. Раз уж она сейчас здесь, то и сидеть придётся со всеми, чтобы не подумали, что она их избегает. Плюхнувшись на свободное место, Хёмин резко покраснела, когда поняла, что слева от неё восседает Пак Сонхва, а справа — Сон Минги, который не обращал на неё никакого внимания, делая вид, что заинтересован фильмом. Но Чон Хёмин слишком хорошо знала этого парня и догадывалась, что плевать ему сейчас было на фильм, особенно после того, как она случайно задела рукой его тело и почувствовала как он напрягся. — Будешь? — шепчет Сонхва и протягивает ей попкорн. Хёмин ещё несколько секунд сомневается, но затем всё же осторожно запускает туда руку, беря несколько штук и сразу отправляя их в рот. — Постарайся расслабиться, Хё, — ещё тише шепчет парень своим бархатным голосом, обдавая её ухо горячим дыханием. Девушка густо краснеет и благодарит всех, кого только можно за то, что в комнате сейчас темно и Сонхва не сможет увидеть её пунцовых щёк. Ей хватило десяти минут, чтобы сконцентрироваться на фильме. Пока все остальные смотрели его в запой, Хёмин прыгала взглядом по каждому, подмечая что-то новенькое: новый цвет волос Ёсана и стрижка Чонхо; а вот и Сан, который, видимо, проводит ночи напролёт в тренажёрке. Голова неприятно гудела. В последнее время её жизнь слишком неспокойна из-за экзаменов, а тут ещё и это. И что ей прикажете делать? Почти сразу же она заприметила Хонджуна, который, откинувшись на спинку кресла, сосредоточенно бегал взглядом по экрану. Его волосы были взлохмачены, белоснежная рубашка идеально сидела на широких мужских плечах, а на длинных подкаченных ногах были тёмно-синие джинсы и чёрный ремень. У Хёмин невольно закружилась голова. Каким же разным может быть этот парень: в университете он один, но с друзьями — совсем другой. Девушка сканировала Хонджуна своим взглядом добрых минут пять, и, когда уже её взор поднялся к его лицу, она резко опустила голову, не желая встречаться с ним глазами. Только не после того, как он ясно дал понять, что не желает даже знать её. Сердце неприятно защемило и она сжала руки в кулаки, чувствуя как по щекам скатились первые капельки слёз. Какая же она дура! Как она могла так поступить с ними? Как могла так оттолкнуть от себя просто из-за того, что влюбилась в одного? Они ведь ей не сделали ничего плохого и… даже не понимали, что произошло. Господи, дура! Какая же дура! Хотелось дать себе смачного подзатыльника и разреветься, как маленький ребёнок, чтобы её пожалели. Но раз она сама заварила эту кашу, то и расхлёбывать придётся тоже ей. Вдохнув через нос, Хёмин тут же застыла, когда поняла, что это было достаточно громко, чтобы оба рядом сидящих парня услышали, что она ревёт чуть ли не в три ручья. На секунду её сердце пропустило удар, когда широкая ладонь Сонхва обхватила её, потную, лежащую на коленке. Покраснев пуще прежнего, Хёмин попыталась выдернуть её и вытереть об джинсы, но Пак лишь сильнее сжал, продолжая как ни в чём не бывало смотреть фильм. Не зная куда себя деть, Хёмин попыталась вновь сосредоточиться на фильме, но из-за Минги, который продолжал молча сидеть рядом, её никак не отпускало чувство вины. Молчание в комнате стало невыносимо давящим. Минги продолжал молча смотреть на экран, но Хёмин ощущала его присутствие, тёмное и гнетущее, словно тень, что тянется от него к ней. В горле пересохло и она мучительно вздохнула, боясь первой поднять взгляд, и опасаясь встретить его, полный равнодушия или даже презрения. Сердце билось громко, и отчего-то Хёмин боялась, что Сон может услышать его биение даже на расстоянии. Наконец, не выдержав тяжёлого молчания, Минги всё же повернул голову, и их взгляды встретились. В темноте его глаза казались подавленными и даже безразличными, из-за чего девушка ощутила, как внутри неё что-то болезненно треснуло и надломилось. Чон открыла рот, но слова застряли где-то в горле, и она растерянно уставилась на него, словно баран на новые ворота. Минги молча продолжал смотреть на её нелепые попытки найти к нему подход, после чего его ладонь медленно скользнула вниз и прикоснулась к девичьей руке, заставляя Хёмин чуть ли не задохнуться от собственных эмоций, раздирающих изнутри. Придвинувшись как можно ближе к парню, Хёмин слегка привстала и, наклонившись к его уху, тихонько прошептала: — Я хочу поговорить с тобой. Минги прерывисто вздохнул и едва заметная улыбка появилась на его губах, которую он тут же попытался скрыть. Парень поднялся с места и, молча переступая лежащих внизу Ёсана и Уёна, пошёл в сторону выхода из коттеджа. Через несколько секунд дверь хлопнула, и Хёмин тут же подорвалась с места, перепрыгивая через удивлённого Сонхва. Быстро нацепив на себя пальто и, наспех надев кроссовки брата, она тут же вылетела на крыльцо. Ноги неожиданно разъехались на тёмном покрытии и Хёмин глухо шлёпнулась пятой точкой на землю, болезненно постанывая. Ну вот! Теперь она опозорилась ещё и перед Минги! — Ты как, в порядке? — испуганно вытаращив глаза, парень подлетел впритык, помогая встать. Хёмин лишь нервно кивнула. Сейчас или никогда. — Прости меня, пожалуйста, я не хотела так поступать с тобой. Мне правда очень-очень жаль, что я причинила тебе неприятности и заставила чувствовать себя плохо. На тот момент я думала лишь о том, что не хочу видеть вас. Мне правда жаль, Минги, — на одном дыхании выпалила она, сжимаясь, словно маленький котёнок под напористым взглядом парня. — У меня очень много вопросов к тебе, Хё, но я даже не знаю как реагировать на тебя, — он лезет в карман куртки и достаёт оттуда синюю пачку. Хёмин удивлённо таращится на то, как Минги зажимает сигарету между пухлых губ и чиркает зажигалкой, вдыхая в себя едкий дым. — Я, вроде, и рад видеть тебя, но с другой стороны… Полгода большой срок. Хёмин понимающе кивает. Она и не надеялась на то, что Минги сразу же бросится в её объятия. Он никогда не был таким. И хотя Сон был попроще, чем Хонджун, всё же и его доверие она потеряла тоже. — Да, я понимаю, — топчется на месте, опуская взгляд вниз, на кроссовки. А затем распахивает глаза, понимая, что по ошибке напялила не кроссовки Юнхо, а похожие — хонджуновские. Минги вновь затягивается и выдыхает, усмехаясь. Сейчас он чувствовал себя слишком странно, чтобы делать какие-то выводы. Он рад, но не очень. Но обижать её всё же не хотелось. Она ведь сестра его лучшего друга. И он, всё-таки, дорожил ею. — Тебя Юнхо притащил, да? — Ага, — она плотнее укутывается в пальто, а после поднимает голову вверх, уставившись на ночное полотно, покрытое сотней тысяч мерцающих звёзд. Минги хмыкает. — И как ему это удалось? — Он просто узнал мой секрет, — пожимает плечами девушка. Ей совсем не хотелось врать. — Так похоже на него, — Минги тушит окурок об деревяшку, а после выбрасывает в снег. — И так очевидно, что тебе кто-то нравится. На щеках девушки вспыхнул лёгкий румянец, и она ощутила неловкость, словно Минги прочитал её мысли. Неужели она была настолько очевидна? Или это Юнхо, гад такой, разболтал? — Я не хочу лезть в это, — он засовывает руки в карманы, перекатываясь с пятки на носок. — Поэтому ничего не буду спрашивать. Хёмин молча благодарит парня, заламывая замёрзшие руки. Стоит ли ещё что-то говорить, или лучше вернуться обратно в дом, оставив парня наедине со своими мыслями? Вдруг она только мозолит глаза, а он просто не может прямым текстом послать её, как когда-то она послала его? — Пойдём, на улице холодно, — Минги вздыхает и, развернувшись в сторону коттеджа, медленно бредет к нему, хрустя снегом. — Почему ты начал курить? — неожиданно срывается с её уст и Сон вдруг замирает. — Ты никогда раньше даже не притрагивался к сигаретам. Он печально усмехается, но Хёмин этого не видит, а после продолжает путь. Взобравшись по ступенькам, Минги исчезает в доме, оставляя расстроенную девушку наедине с собой. Что вообще могло такого произойти, что сам Сон Минги — ярый борец против курения — сам начал баловаться этим? Неужели случилось что-то серьёзное? Почему он ничего не сказал, а просто молча ушёл, оставляя её барахтаться в догадках? Опустив взгляд вниз, Хёмин мрачно усмехнулась. Если Хонджун узнает, что она в его кроссовках — точно не поздоровится. Этот парень настолько сильно дорожит своей модной одеждой, что никому не позволяет даже пальцем притронуться к ней. А она вот так взяла и вышла в его крутых кроссовках на улицу. Лучше бы вообще босая вышла, чем в них! — Ну и ладно, — тихонько буркнула девушка себе под нос, взбираясь по скользким ступенькам. — Подумаешь… Захлопнув за собой двери, Хёмин принялась расстёгивать пальто, в темноте сбрасывая с ног кроссовки, после, со всей накопленной злостью, пиная их куда-то в сторону. Так ему! Да, она поступила ужасно, но это ведь не повод вести себя, как последний мудак и портить праздник всем остальным такими словами! И вообще она ехать сюда не хотела, пусть Юнхо мозг вправляет — это он её заставил телепаться сюда! И он знал ведь, что Хонджун выкинет что-то подобное, так нет же, обязательно нужно было делать это! Витая в своих мыслях и матеря братца на чём свет стоит, она даже не заметила, как рядом послышался шорох, а затем её резко прижали к стене, присасываясь к губам. Пискнув от неожиданности, Хёмин зажмурилась, боясь даже пошевелиться лишний раз; замерла, словно время замедлило свой ход. Сначала это было лёгкое касание, словно перо, плавно скользящее по поверхности кожи. Но уже спустя мгновение кто-то яро пытался достучаться до неё, укусив за нижнюю губу, словно вымещая всю накопленную месяцами злость. Хёмин от неожиданности приоткрыла рот, позволяя ему проникнуть туда своим языком, исследуя и провоцируя. Мужские руки легли на её талию, позволяя себе проникнуть под свитер, вычерчивая непонятные узоры на чувственной коже. Первый стон сорвался с её губ, отчего парень улыбнулся ей в рот, а после отстранился, сбивчиво дыша. Не сказав ни слова, он убрал руки и сделал шаг назад. Хёмин сощурилась, пытаясь разглядеть в кромешной темноте, кто же это, но парень молча делает ещё несколько шагов назад, в конечном итоге скрываясь в гостиной. И что это было, чёрт возьми?