♫ Conor maynard — for the night ♫
Тэхен, подчиняясь желаниям альфы, покорно опускается на мягкую постель. Чонгук нависает над ним, его прикосновения окутывают Кима нежностью и заботой, словно тот хочет закрыть его от всех бурь и невзгод. Его теплые пальцы слегка касаются бархатной кожи омеги, пуская по телу Тэхена табун крупных мурашек. — Ты весь дрожишь, — горячий шепот мужчины прямо возле уха заставляет Тэхена вытянуть шею, как бы намекая на действия. — Такой отзывчивый, — улыбается мужчина и дарит сладкий поцелуй в то место, где ярче всего ощущается тропический аромат омеги. — Я не буду тебя ругать за то, что ты нес тяжелые сумки из магазина и даже не попросил помощи, — слегка кусает мочку уха, и омега делает глубокий вдох и инстинктивно задерживает дыхание от предвкушения. — Ты же все ради меня делал, — продолжает Чон, играясь с мочкой уха. — М-гм, — после нервного глотка отвечает ему Ким. В горле резко пересохло, дыхание прерывистое, он закрывает глаза и впервые прикасается к обнаженной спине нависающего над ним мужчины. — Такой хороший мальчик, — Чонгук, словно играя с ним, ладонью скользит по бедру Тэхена вверх. Каждое его прикосновение вызывает всплеск желания и возбуждения у омеги. Тепло ладони проникает сквозь кожу Тэхена и тот ощущает, словно миллион маленьких искр разгораются внутри него, разжигая пламя страсти все сильнее и сильнее. Омега чувствует, как его тело реагирует на прикосновения Чонгука, каждая клетка его оживает от желания быть ближе, быть единым с тем, кто находится рядом. Этот момент соединения словно вихрь страсти и соблазна, который окутывал их обоих, заставляя пульсировать их сердца в унисон, словно одно целое. Когда мужчина нависал сверху, Тэхен чувствовал себя защищенным, словно не было никого в этом мире: только он и Чонгук, который дарил обжигающе мокрые поцелуи в шею, получая томные стоны в ответ и Ким еще больше вытягивает ее. — Ты очень чувствительный, малыш, — продолжает шептать старший, покрывая поцелуями краснеющее лицо, — я ничего не сделал, — улыбается Чон и большой ладонью накрывает возбуждение младшего через ткань коротких шортиков, — а ты уже так реагируешь, — и начинает медленно водить вверх и вниз по члену омеги. И пока омега вспоминает заданный вопрос и думает над ответом, Чонгук мокрыми поцелуями добирается до груди Тэхена, играясь с возбужденными сосками, толкаясь кончиком языка и облизывая сначала правую бусинку, затем левую. Ким, переполненный чувствами, не мог сдерживать хриплые стоны и просьбы о большем. Его тело реагирует на каждое прикосновение, каждое слово, каждый взгляд Чонгука. И в этот момент они были как одно целое, слившееся в вихре страсти и желания. Ничто другое не имело значения, кроме двоих людей, погруженных в океан чувств и эмоций. Их любовь — как пылающее пламя, разгорающееся в их сердцах, освещая путь к новым ощущениям и переживаниям. — Д-давно не было, — все же отвечает Ким, облизывая пересохшие губы и инстинктивно поднимает таз, чтобы толкнуться в чужую руку, — давно не было альфы, — продолжает он громче. Сердце его бьется так быстро, что он был уверен в том, что оно вот-вот выпрыгнет из его груди, а желание разгорелось внутри него ярче, чем когда-либо прежде. — Умничка, — и снова возвращается к поцелуям на шее, но уже с другой стороны. — Н-нет, — отрицательно мотает головой Ким, — просто м-мой альфа — тормоз, — и громко стонет, когда рука на его члене сильнее сжимается. — Еще раз? — тон Чонгука с нежного резко перешел на грубый, и кто бы мог подумать, что Тэхена это будет заводить еще больше. Этот момент был словно вихрем, вихрем страсти и соблазна, который окутывал обоих, заставляя пульсировать их сердца в унисон, сливаясь в единый ритм. Время остановилось, их дыхание слилось в одно, а мир вокруг исчез, уступая место только этому моменту их близости. Чонгук не торопится, он знает, что каждый момент этого зрелища несет в себе ценность, и он хочет насладиться им полностью, записывая каждый томный вдох омеги на подкорку в своей памяти. Его губы скользили по коже Тэхена, оставляя горячие следы по пути. Их касание было страстным, наполненным желанием и любовью, которая витала в воздухе. — Молчишь? — улыбается мужчина и ослабляет хватку на члене. Тэхен, словно пленник этого волшебного момента, не может вырваться из объятий Чонгука. Он чувствует, как его тело горит от страсти, как сердце колотится в унисон с его дыханием. Мурашки бегут по его коже, вызывая вздохи и стоны, наполняя всё вокруг силой и головокружительной энергией. — Давай снимем это? — Чонгук на короткое время отстраняется от омеги, чтобы взглянуть на его лицо. Пальцами поддевает ткань шортиков и следит за реакцией. — Снимем? — снова повторяет он, чтобы быть уверенным, что Тэхён тоже это хочет. — Т-ты обо всем теперь будешь спрашивать? — Терпение омеги на исходе, и он впервые за долгое время открывает глаза и злобно смотрит на нависающего мужчину. — Ну, тебе же еще нет восемнадцати... — После шестнадцати можно… — Да, — кивает мужчина, — по согласию родителей. — Убирает руку от омеги и поднимает ее вверх. — Позвоним им? — Не смешно, — дует губы Тэхен. — Малыш, — Чонгук носом ведет по бархатной коже груди омеги, вдыхая его тропический аромат, желая насытиться им целиком и полностью. — Ты же изучаешь юриспруденцию и как никто должен знать все нюансы. — Что ж, — начинает он, обнимая широкую спину Чонгука и нежно проводит по ней короткими ноготками. Он наслаждается силой и красотой альфы. Чонгук — настоящий образец мужественности с такими рельефами и мышцами. Как только Тэхен раньше этого не замечал? — Может быть, Вы, преподаватель Чон, хотите составить соглашение о добровольном половом акте? — Звучит интересно, — и альфа уже было поднялся с места, как Тэхён быстро опрокидывает его на кровать и садится сверху на крепкие бедра Чонгука, меняя их местами, оглаживая крепкую грудь. — Откуда столько сил у беременного? — смеется альфа и ласкает талию парня. Его животик, округлившийся от беременности, стал еще более очаровательным в глазах Чонгука. Мужчина нежно проводит рукой по талии Тэхёна, ощущая каждую деталь тела своего возлюбленного. Тэхен, улыбаясь в ответ, ерзает на бедрах мужчины, пачкая ткань его брюк вытекающей смазкой, и стонет от того, как альфа сжимает его талию и спускается ниже к ягодицам, пальцами собирая вязкость. Омега продолжает ласкать крепкую грудь старшего, царапая ее, оставляя красные полосы на мускулистом теле, спускаясь к ремню от брюк и расстегивая их. — Давай снимем это? — пародирует Ким Чонгука и, не дождавшись ответа, расстегивает ремень, а затем и пуговицы на брюках и вжикает молнией. — Малыш, — улыбается Чон и поднимает бедра вверх, чтобы помочь Тэхену избавиться от одежды. — Мне ведь уже есть восемнадцать. — Серьезно? — выгнув бровь, задумчиво спрашивает Ким. — А что ж ты вел себя как девственник? — Мне кажется, кто-то стал слишком разговорчив, — прищурив глаза, сквозь зубы проговаривает Чонгук и, сильнее взяв Тэхена за талию, снова меняет их местами, аккуратно укладывая младшего в коленно-локтевую и слыша очередной стон омеги. Но все же он не забывает про малыша внутри Кима и, забывая про образ грозного альфы, периодически спрашивает Тэхена об его удобстве, не больно ли ему быть в таком положении, а главное, комфортно ли ему будет еще какое-то время находиться в этой позе. — Да, Чонгук, — в сотый раз уверяет его Ким и двигает ягодицами перед лицом Чонгука. — Давай уже. Чонгук покрывает поцелуями спину стонущего и дрожащего от предвкушения омеги, не пропуская ни сантиметра его бархатной кожи. Альфа продолжает вдыхать тропический аромат и слегка порыкивать от удовольствия, которое дарит ему тело под ним. Тэхена хочется ласкать и гладить, трогать и целовать везде, куда только альфа может дотянуться. Его пышные мягкие бедра... Его аппетитные ягодицы, его милый округлый животик... Чонгук теряет голову перед таким омегой, и его внутренний альфа сейчас прыгает и хлопает в ладоши, радуясь, что Тэхен его и только его. Чонгук снимает давно мокрые шортики вместе с бельем и обхватывает пышные ягодицы, усаживаясь поудобнее напротив них. Двумя руками он раздвигает их, его сердце колотится в унисон с омежьим в томительном ожидании, когда из судорожно сжимающейся дырочки Тэхена вытекает густая смазка с легкой прозрачной вязкостью, вызывающая трепет, аппетит и желание внутри обоих. — Чонгук! — Тэхен уже не может сдерживать себя. Его голос наполнен жаждой и страстью, когда он произносит имя Чонгука, словно это заклинание, разжигающее пламя страсти в их сердцах еще ярче. Он испытывает настоящую сладостную муку, желая большего, чувствуя, как каждая клетка его тела тянется к Чонгуку, как магнит притягивает железо. Их страсть была как бушующий океан, необузданный и могучий. Они были как два полюса, магнитно притягивающиеся друг к другу, словно предназначенные быть вместе. Их любовь была как огонь, который они раздували вместе, обжигая друг друга своими страстными желаниями и нежными прикосновениями в эту волшебную ночь, которая была лишь для них двоих. — Я знаю, любимый, — слышит он где-то позади себя шепот мужчины. — До сих пор не могу поверить, что это происходит. И в вихре страсти и желания Чонгук делает один широкий мазок языком между ягодиц Тэхена, нежно прикасаясь и слизывая вкусную смазку, которая вытекала из омеги. Его язык легко скользил между округлых ягодиц, приносящее новые ощущения и удовольствие. Чонгук ощущал вкус и аромат Тэхена, который становился для него более привлекательным с каждой секундой. — Да, — кричит Тэхен, наконец-то дождавшись действий мужчины, и сильно сжимает меж пальцев простынь. Издав звук, похожий на рычание, от волшебного момента, Чонгук погружался в этот интимный момент с полной нежностью и страстью одновременно. Его сердце билось словно бешеное в моменте этой магии, которая царит между ними. Тэхен наполнял его существо желанием и вожделением, погружая в нирвану страсти и наслаждения. Густая смазка вперемешку со слюной Чона стекала по бедрам омеги и по подбородку старшего, но никому не было до этого дела, альфа еще сильнее просовывал кончик языка в дырочку, желая больше получить вкусную сладость Тэхена. Он обводил края ануса, покусывая и зализывая укусы, сильнее сжимая бедра и слыша скулеж младшего. Тэхен каждый раз дергался, когда чувствовал сильную стимуляцию от таких простых действий, но альфа не позволял уходить от ласк, крепче держа младшего до тех пор, пока сам не насладится Тэхеном полностью. — Блять, — голос Тэхена охрип от постоянных криков, и у него уже нет сил стоять в такой позе. — Я больше не могу, — шепчет он, и как только этот звук доходит до альфы, Чонгук в этот же момент поднимается и помогает Тэхену аккуратно лечь на спину, постоянно придерживая младшего и следя за его реакцией. — Всё хорошо? — с опаской в голосе спрашивает Чон и, осмотрев Тэхена полностью, он видит следы спермы на животе и остатки на постели. — Ничего не говори, — шепчет Тэхен, стараясь привести дыхание в норму. — У меня давно никого не было, и я не… касался себя столько же, поэтому выдержка хромает. — Всё хорошо, малыш, — улыбается Чонгук и наклоняется к омеге, чтобы утянуть в страстный поцелуй, получив мычание младшего. В комнате смешались несколько запахов: кокос, тропические фрукты, пот, но всем было всё равно. Они были сконцентрированы только друг на друге, стараясь доставить удовольствие каждому. — Это не всё, — оторвавшись от вкусных губ, шепчет Тэхен, руками спускаясь по крепкому телу и снимая чужое нижнее белье. — Я хочу продолжения. — Нет, малыш, — отвечает Чон, оглаживая мягкое тело омеги, — пока ты снова не возбудишься, никакого продолжения. — Это не обяз- — Обязательно! — серьезным тоном прерывает его альфа. — Либо мы сейчас ляжем спать… — Нет. — Тогда… — продолжает Чон и возвращается к чувствительной груди Тэхена, снова облизывая и играясь с сосками. — Ах, — Тэхен, выгибаясь в пояснице, сжимает чужие темные волосы, прижимая Чона еще ближе к себе. Его тело реагирует на каждое прикосновение, на каждое ласковое движение его возлюбленного. Восторженные вздохи и хриплый стон наполняют комнату, звуча как мелодия страсти и желания. — Да... — хрипит он. Чон продолжает свое исследование тела Тэхена, раскрывая его чувствительные зоны, словно художник, воссоздающий шедевр из чувств и эмоций. Он погружается в этот момент с полной самоотдачей, словно отдаваясь страсти и влечению, которое царит между ними. Альфа поцелуями спускается ниже, доходя до круглого животика омеги, начинает расцеловывать каждый сантиметр, слизывая остатки спермы с нежной кожи. — Мой малыш, — шепчет он в животик и поднимает свои глаза на Тэхена, который находится между небом и землей. — Два моих малыша, — и возвращается к вкусным поцелуям на теле младшего. Огонь распылается внутри омеги, он снова чувствует тугой узел возбуждения внизу живота, и, когда рука Чонгука вновь накрывает его член, понимает, как быстро возбудился от одних только поцелуев. И в этот момент, когда страсть достигает своего пика, Тэхен не может удержаться и ахает, почувствовав горячие губы на влажной головке возбуждения. Его тело пылает от желания и предвкушения, каждое прикосновение Чонгука становится для него как новый электрический импульс вдоль всего тела. Чонгук, полный страсти и влечения, решает исследовать поцелуями тело Тэхена абсолютно везде. Он желает окунуться в мир его чувств и эмоций, погрузиться в океан страсти, который царит между ними. Искусный и нежный, Чонгук решает подарить Тэхену максимум наслаждения и удовольствия. Его губы и язык играют с крупной, налитой кровью, головкой омеги, вызывая в Тэхене взрыв чувств и эмоций. Тэхен погружается в этот вихрь страсти, забывает обо всем, кроме удовольствия, которое приносит ему альфа. Тэхен обмякает. Его больше нигде нет, и будто он никогда не существовал до этого. Чонгук полностью берет член омеги в рот, ловко скользя по возбуждению, делая вакуум, от которого Тэхена начинает легко подергивать. — Блять, — стонет он и толкается в чужое горячее горло, — Гук-а, — слов не разобрать, да и в этом нет нужды. Им обоим и так всё понятно: Чонгук делает превосходный минет, а Тэхен улетает на небеса от этого. Омега снова раскрывает пересохшие губы в немом стоне, когда два пальца оглаживают его колечко мышц. Тэхен не знает, как реагировать и куда кричать. Он снова вот-вот кончит, а Чон даже не перешел к основному! Не честно! — Чонгук, — стонет омега в надежде, что Чон прекратит, но альфа даже не собирается этого делать, вновь и вновь заглатывая омежий член полностью и одновременно с этим растягивая вход омеги двумя пальцами. — Чонгук, подожди, — Ким пытается встать, но крепкая свободная рука альфы давит ему на грудь, и Тэхен снова падает на кровать. — Я сейчас… — и, не успев договорить, он кончает в чужой рот, вновь содрогаясь от умопомрачительного оргазма. Второй раз за ночь. Тэхен уж думает, а не зареветь ли ему? Чонгук вновь позволил ему кончить, хотя Ким хотел совершенно не этого! То есть… этого, конечно же, но не от римминга или минета… А от члена! От члена Чонгука внутри него! Блять. — Ты такой вкусный, — Чонгук покрывает поцелуями тело младшего, снова возвращаясь к опухшим чужим губам и делясь вкусом собственной спермы. — Ты везде вкусный, — и улыбается, зараза. — Чонгук, — Тэхен дует губы, и из уголков глаз текут предательские слезы. — Почему ты снова позволил мне кончить? — Ты разве не хотел этого? — спрашивает старший и сцеловывает мокрые дорожки от слез. — Х-хотел, — кивает он, — но... не так, то есть... Я хочу быть с тобой единым целым, а это возможно только если... — Так-так, — улыбается Чонгук, и Тэхен вздрагивает от прикосновения большого возбужденного члена к его мягкому. — Хочешь, чтобы я был внутри тебя? — М-гм, — и шмыгает носом. — Хочу... узел, — шепчет он, краснеет и нервно кусает нижнюю губу. Чонгук накрывает опухшие от поцелуев губы и уже тремя пальцами старается разработать мышечное колечко младшего, чтобы отгородить того от боли. У самого уже зубы сводит от предвкушения чужой узости, но он никогда не причинит и крупицу боли Тэхену. Поэтому сквозь сжатые кулаки будет медленно подходить к комфорту для Тэхена. Убедившись, когда уже четыре пальца свободно проходят в анус омеги, а густая смазка все не перестает вытекать из Тэхена, Чонгук подставляет крупную головку к Тэхену и ждет разрешение Кима. — Опять? — шипит омега и обнимает ногами Чонгука, насколько ему позволяет сделать живот. Он чувствует, что Чон не придавливает его, облокотившись на руки, и Ким немного грустит от этого, желая почувствовать тяжесть мужчины, но все же он понимает, почему Чонгук не позволяет себе этого сделать — ребенок, который сейчас находится внутри него, скорее всего, не переживет такую мышечную нагрузку крепкого альфы. Из-за этого Тэхену хочется плакать и от счастья, и от досады. — Пожалуйста, Чонгук, сделай это, — и поднимает голову, чтобы снова получить поцелуй. Чонгук, чувствуя возбуждение и страсть, вводит крупную головку члена всего лишь на крохотный сантиметр, чтобы простонать вместе с Тэхёном в унисон в поцелуе. Этого мало, непозволительно мало, но он будет медленно растягивать Тэхёна своим большим членом, чтобы убрать всю боль разнеженного Тэхёна, который, кроме давления внизу живота и дикого желания, ничего не чувствует. Сердце мужчины бьется в унисон с младшим, погружая их в новое измерение страсти и удовольствия. Он желает быть рядом с Тэхеном, быть единым целым в этом магическом моменте, когда сольются два сердца и две души воедино. Ким вглядывается в глаза своего альфы, улавливает каждый его вздох, каждое его движение. Он готов отдаться этому магическому моменту, который обретет новые оттенки страсти и любви. Сантиметр за сантиметром. Стон за стоном, они становятся единым целым. Стенки сжимаются вокруг члена Чонгука, и это превосходно, это настолько ахуенно, что Чон боится сорваться с медленного темпа и толкнуться на всю длину полностью в Кима, и совершенно не догадывается, что Тэхен хочет того же. — Пожалуйста, Чонгук, — стонет Тэхен, прижимаясь сильнее и обнимая того ногами крепче, — я не хрустальный, — повторяет он сказанное ранее, — я выдержу, пожалуйста, дай мне это, — и этих слов, которые были сказаны с надеждой в голосе, достаточно Чонгуку, чтобы он перешел на более быстрый темп, все так же держа себя в руках и контролируя процесс. — Я люблю тебя, Тэ, — шепчет Чон, продолжая входить в Тэхена. — Мой сладкий, — целует его потный висок и на какое-то время задерживается внутри, чтобы Тэхен привык к его размерам. — Ты так хорошо принимаешь меня, — целует шею и вздымающуюся грудь. — Такой послушный, мой маленький. — Когда Чон чувствует, что Тэхен готов, он начинает двигаться. Сначала короткий толчок, и Тэхен от наслаждения закатывает глаза. Затем длинный толчок, вплоть до шлепка яиц о ягодицы, и Тэхен взлетает на седьмое небо. Еще один толчок, и Тэхен снова вздыхает от удовольствия. — Мой, — шепчет Чон и продолжает двигаться, наслаждаясь каждым мгновением. Он чувствует, как Тэхен сжимается вокруг него, и это вызывает у него еще большее желание. Он хочет отдать себя всего, показать свою любовь и преданность. И снова толчок. Еще. И еще. Тэхен не чувствует ничего, кроме приятных ощущений внутри. Он так любит этого человека и, действительно, так хорошо принимает его. Он ощущает крупную головку, которая находит его простату и снова вызывает электрический ток по его телу. Он будто чувствует каждую венку на чужом члене, который толкается все быстрее и быстрее в него. Тэхен не может говорить из-за переполняющих его чувств. Он лишь сильнее прижимается к крепкому телу, оставляя заметные следы в виде засосов и укусов, показывая, насколько ему хорошо. Его член находится между двумя горячими телами, и Тэхен уверен, что скоро кончит в третий раз за эту ночь. Его дыхание прерывисто, сердце стучит так, будто готово выпрыгнуть из груди. Из-за пульсации в ушах он не может услышать слова Чона о любви и его обещания о том, что мужчина никогда не оставит омегу. — Чонгук… — дергается Ким от вновь простимулированной простаты. Ахуенно. — Ты превосходный, — несмотря на резкие толчки, голос мужчины звучит нежно и ласково. Он продолжает расцеловывать и оглаживать тело Тэхена там, куда только дотянется, не забывая гладить беременный животик. — Только мой. — Чонгук…— и снова электрический импульс от скольжения члена по чувствительной железе. Мысли покинули Тэхена в тот момент, когда Чонгук слизывал его смазку, или, возможно тогда, когда делал ему минет. Сейчас Киму остается только тихо стонать имя любимого, не забывая при этом дышать и заставляя сердце биться. — Мой маленький, — и снова резкий толчок выбивает весь кислород из легких. Чонгук чувствует, как оргазм вот-вот достигнет его, и следит за эмоциями Тэхена, который тоже явно на грани. — Готов кончить? Тэхен только коротко кивает и обнимает мужчину сильнее. Сил остается только на то, чтобы делать вдохи и выдохи. Отвечать, тем более думать, он уже явно не в состоянии. Снова рука на собственном члене, и снова хриплый стон. Тэхену хватило всего несколько движений по возбужденному стволу, и он завершил в сухом оргазме, потому что ничего внутри уже не осталось. — Внутрь, — шепчет Тэхен, и Чонгук снижает темп. — Внутрь! — кричит он, и, когда видит недопонимание на чужом лице, поясняет более спокойно: — Сильнее я уже не забеременею! Ну же, Гук, мне нужен узел! — и пытается сжать мышцы ануса, чтобы Чонгук не выходил из него. Из-за того, что вокруг собственного члена была создана дополнительная узость, после нескольких резких толчков Чонгук кончает внутрь омеги и не выходит из него, позволив узлу набухнуть. И Тэхен кончает. Снова. И снова. Слезы катятся по щекам. Сил не осталось, а узел внутри заставляет кончать опять и опять, по новой ощущая электрические импульсы. Чонгук шипит от дикой, но превосходной узости, заполняя омегу своей теплой спермой, перемещая собственный вес тела на кровать, чтобы не давить на младшего. — Вы зверь, преподаватель Чон, — сопит Тэхен. Его ноги слабеют, и он опускает их с мужчины на кровать. — Люблю тебя, — часто дыша, проговаривает Чон и снова накрывает желанные губы в легком поцелуе. Это больше похоже на обычное соприкосновение губ, потому как сил у обоих не осталось, но их это более чем устраивает. — Люблю тебя, — повторяет Тэхен и поворачивается на бок, чтобы Чон лег, прижавшись к его спине своей грудью, обнимая живот и покусывая краснеющее ушко. — Спокойной ночи, — шепчет Ким и проваливается в сон. Чонгук же не засыпает, ждет, когда спадет узел, чтобы прибраться в комнате, мокрым полотенцем вытереть остатки бурной ночи с постели и с тела младшего и, одев на Тэхена пижаму, аккуратно уложить его и лечь рядом, накрыв обоих одеялом.***
Раннее утро. Солнечные лучи проникают сквозь занавески, озаряя комнату теплым светом. Тэхен медленно открывает глаза и встречает светлую улыбку Чонгука, который уже смотрит на него, а его искрящиеся глаза полны тепла и любви. Тэхен улыбается в ответ и медленно приподнимается на локте и осторожно проводит рукой по щеке Чонгука. Омега наблюдает за каждым движением его лица, словно стараясь запомнить каждую деталь, чтобы сохранить этот момент навсегда. Отражение солнечных лучей на коже Чонгука создает игру света и тени, делая его лицо еще более прекрасным. Тэхен не может удержаться и приближается к нему, чтобы поцеловать его нежные губы, ощутить их вкус и почувствовать их тепло. Чонгук отвечает на поцелуй страстью, которая заставляет сердце Тэхена биться еще быстрее. Они наслаждаются моментом близости, забывая обо всем на свете, погружаясь друг в друга. Вспоминая прошлую ночь, Тэхен не может сдержать улыбку на лице. Он вспоминает их страстный ночной поцелуй, нежные объятия и мгновения близости, когда время словно остановилось. Сев на кровать, Тэхен более тщательно осматривает тело мужчины, и теперь он видит засосы на Чонгуке, которые оставил прошлой ночью, напоминание о прекрасно проведенном времени вместе, и младшему немного стыдно от этого, но все же он рад, что Чонгук не акцентирует на этом внимание. На лице альфы даже проскальзывает улыбка от того, что Тэ не сдерживал себя прошлой ночью, активно оставляя следы их любви на его теле. — Так здорово просыпаться рядом с тобой, — шепчет Тэхен. Он присаживается ближе к альфе и, наклонившись, утыкается носом в темные волосы Чонгука, вдыхая его родной аромат, оставляя короткий поцелуй на макушке старшего. — Да, это лучшее чувство в мире, — соглашается Чонгук, обнимая его крепче, утыкаясь в шею, в то место, где очень отчетливо чувствуется тропический аромат вперемешку с молочным, поглаживая спину младшего. Они остаются лежать, сближаясь еще больше, словно пытаясь сделать этот момент вечным. Но мир за окном не стоит на месте, и обязанности уже ждут за порогом. Но в этот момент они решают просто насладиться друг другом и позволить счастью и любви наполнить их сердца. Сегодня выходной день, первая не учебная суббота для первокурсников, и в принципе никуда не надо идти. Они лениво обнимают друг друга, Чонгук периодически спрашивает о состоянии омеги, поглаживая поясницу, интересуясь о наличии или отсутствии каких-либо болевых ощущений. — Всё хорошо, — уверяет его Тэхен, сильнее прижимаясь к альфе. — Правда... Я... Я счастлив, Гук, — и улыбается, снова даря ласковый поцелуй. — Я люблю тебя. — Я люблю тебя, Тэ, — отвечает и крепко обнимает младшего. Они чувствуют, что готовы пройти через все преграды вместе, потому что, когда они рядом, никакие трудности не кажутся несокрушимыми. Ведь их любовь сильнее любых преград, и они знают, что вместе они смогут пройти через все. Их любовь словно волшебство, и они были готовы покорить весь мир, несмотря на все препятствия, потому что, когда двое людей любят друг друга до такой степени, ничто не может остановить их. И всё хорошо, они никуда не торопятся, они наслаждаются моментом единения друг друга до тех пор, пока не слышат звонок в дверь. Тэхен резко отстраняется от альфы, непонимающе смотрит сначала на него, затем в сторону двери, потом снова на мужчину и, выгнув бровь, тихо проговаривает, будто боится, что незваные гости его могут услышать. — Я никого не жду, — шепчет Тэ с опаской. Мужчина поднимается на кровати, садится ближе к изголовью и ерошит спутанные темные волосы. — Черт, — шепчет он и смотрит на ничего не понимающего омегу с неловкой улыбкой. — Я забыл сказать тебе. — И гладит напряженную спину младшего. — Что? — Родители сегодня хотели познакомиться с тобой.