Король и Королева, Царь и Царица

Глава 18. Жар-Птица Алина Я ждала этого слишком долго. С того момента, когда проснулась наутро после свадьбы с кольцом на пальце. Когда весь день думала о Каньоне и Жар-Птице. Когда на следующий день, с восходом солнца, мы все взошли на борт летающего корабля Николая Ланцова, теперь уже официального командира морского флота и будущего мужа Зои Назяленской. Я стою у носа корабля и наблюдаю за морем снизу. Впереди нас ждет Керчия, но мы свернули чуть севернее, к острову. Это первое из двух мест, отмеченных на карте Малом, сидящем за столом с Толей. Тамара и Надя стоят в паре метрах от меня, разговаривая. Проходит два часа и мы начинаем снижаться. Внизу простирается лес. Если она здесь, значит находится в лесу. Не то чтобы это было невозможно, но почему внутри меня было сомнение. Я тоже ощущала усилителей те два раза. Чувствовала всплеск эмоций и предвкушение. А сейчас... Ничего из этого. Пустота. Это огорчало и делало больно. Спустя десять часов поисков и двух отдыхов мы вернулись обратно на корабль. Ничего. Вообще. Ни следа, ни перышка. Внутри было пусто и горько. А еще начинала клубиться ярость. У нас было еще одно место. Но что-то внутри подсказывало, что мы обречены. Что-то ломалось, переставало верить и надеяться. Может быть ее никогда и не было? Может это все был обман? Может я слишком далеко зашла? Может это все бессмысленно? Александр Я стоял на палубе корабле. Солнце давно скрылось, стояла кромешная тьма. Мы двигались в сторону Нового Зема. Она должна быть там. Но что-то подсказывало мне, что это напрасно. Я был слишком опытен, слишком много разочарований прожил, чтобы продолжать надеяться. Чтобы питать пустую веру. Это того не стоило. Ненависть? Цель? Сила? Это - да, стоило. Но вот сейчас я не понимаю, почему согласился на ту идею. Почему позволил ей даже попробовать. Другой выход, другой исход. Разве это мне нужно? Нет, определённо нет. Я расширю его. Если не на Равку, то на Фьерду точно. Они доставляли слишком много проблем в последнее время. Слишком много хлопот. И, признаться, боли и неудобств. Как бы я не пытался уговорить свою силу и разум, это все еще приносило боль. Это раздерало изнутри, было по сердцу и мозгу, ускоряло кровь. Делало слишком жестоким. Даже для меня. И сохранять спокойствие требовало огромных усилий. Большого самообладания. Хотелось бы сказать, что это закончилось, но нет. Безусловно, стало легче. Намного. Это тот момент, когда я был благодарен за то, кто мой дед. А еще за нее. Как бы это не звучало, но благодарен, что она взяла у нее дневник. Я усмехнулся про себя. Мне она сказала, что так мне и надо. Что я это заслужил. Будто бы я это отрицал. И нет, я никогда не винил мать за ее отношение ко мне. Я знал, что она права. Она права, насчёт того, кто я. Но вот иметь права обвинять и строить из себя невиновную ни в чем, она мало имела. Сне плевать на то, какой матерью она была. Уже слишком много времени прошло, чтобы играть роль обиженного ребенка. Но вот чего я никогда ей не забуду - это Урсула. Моя сестра, кторорую она родила, когда я сам был еще ребёнком. Девочка, которую она родила и даже не взяла на руки. А потом, на рассвете, пошла вместе с младенцем к морю. Даже сейчас я могу вспомнить , как бежал за ней, хватаясь за одежду и прося не делать не этого, не бросать ее. Как девочка с головой ушла в воду, а затем у нее вырос хвост. Как маленький мальчик стоял в стороне и не понимал , кто его сестра. Кто мать? И кто он сам... Медленно выдохнул. Я редко даю себе вспоминать, воссоздавать в памяти давно прошедший события. Но именно про сестру я не хотел забывать. Я видел ее, встречал, когда она впервые вышла на сушу. Она отказалась пойти со мной. Тогда я таил на нее обиду, но со временем понял, что не стоит. По-моему, она та в моей жизни, кому я хотел бы помочь. Я сжал челюсти, когда сзади меня зашевелились тени. Ничегои были хорошим оружием. Они слушались моих приказов, ими, в отличие от волькр, можно было управлять. Правда, сил на них тратить тоже нужно было больше. Мои пальцы поднялись вверх, призывая их к спокойствию. Тени мгновенно осели в моих ногах. Это давало силу, волю. Возможно, успокаивало и подпитывало эго и тьму внутри. Внутри что-то дёрнулось. Эта связь одновременно была и преимущество, одновременно - минусом. Хотя... Смотря для кого. Но Алина чувствовала слишком много. Слишком хорошо чувствовала. Не знаю, ощущал ли я эмоции так когда-нибудь вообще. -Я думал, ты перестала бояться подходить ближе - она пожала плечами. Но все еще близко не подходила. -К тебе - да. Но не тогда, когда они здесь. Убери. -Зачем? - она недоуменно прищурилась. -Зачем, что? -Зачем ты согласилась на это? Я думал, в тебе больше противостояния, когда искал по всем континентам. -А ты давал мне шанс? У меня был один вариант. Или тебя теперь что-то не устраивает? О нет. Она даже не представляет, насколько меня все устраивает. Но это не означает, что она не ведет себя подозрительно. Либо я слишком потерял навык доверия, что не могу довериться даже ей. Но я все равно не могу поверить, что она так быстро свыклась с мыслью, что поиграла. -Я не себе говорю, Алина. А о тебе. Неужели так быстро свыклась с поражением? - она подошла ближе, вставая лицом к лицу ко мне. -Пришлось. Не очень хочется, чтобы ты поубивал всех моих друзей. И в принципе людей - она подошла еще ближе, но остановилась у теней. Они плясали около ее стоп. -А ты? Зачем согласился на мою идею о Каньоне? Мог жестко отказать и показать, что я буду делать так, как ты скажешь. Неужели тебе самому понравилась идея? - она была достаточно умной. Но не учла одного: я живу слишком долго, чтобы не думать обо всех методах и возможностей на протяжении столетий. -Идея не плохая. Когда, я был чуть старше тебя, тоже подумал об этом. Тогда я еще хотел уничтожить Каньон, ускоренить саму память, саму эту тьму. Но потом... Все изменилось. Обстоятельства, политика, положение Гришей, начала образовываться Вторая Армия. Если я хотел создать для них безопасное место, нужна была защита. Ею стал Каньон. Именно тогда мать закрылась и отвернулась от меня - она кивнула, но промолчала. Я ощущал ее метания. Она чего-то хотела. Что-то сказать. Что-то спросить. Ничегои, а точнее то, что от них осталось, стали растворяться в пространстве, в моих ладонях. Это ослабляло боль. Их возвращение в мои жилы и кости. Когда тьмы не осталось, Алина подошла еще ближе. Ее голова была на ровне с моими плечами. Она не поднимала глаза, смотря за мою спину. Я ждал, пока она осмелится. Пока собирается с силами, найдет слова. Ей стоит быть осторожней, стоит научиться владеть словами и манипулировать. Это даст ей ту же силу, что и ее свет. А иногда даже больше. Она вдохнула. -Если ее не... Существует. Что мы будем делать? -Что ты будем делать с чем? Жар-птица не какое-то обязательное условие твоих сил. Ты можешь развить их и с двумя усилителями. Но ты же не об этом, не так ли? Ты боишься, что ничего не получится с Каньоном. Разрушить без птицы ты его не сможешь, как и раздвинуть. Тупик, Заклинательница Солнца? - она прикрыла глаза. На пальцах появился свет. Она посмотрела прямо мне в глаза. Она старалась смотреть равнодушно, без эмоций. У нее не плохо получалось. Но я видел все. Ее метания, непонимание, страх, отчаяние, злость. Ее глаза это выдавали. Ее часто вздымающаяся грудь, плечи. На мгновение во мне появился рефлекс защиты. "Тьма. Тьма. Выбрось ее. Защити свою жизнь". Демоны, темнота внутри пыталась защитить себя, тело. Убьет ли она меня? Вопрос в другом. Хочет ли она этого? Нет. Ей надо, это будет правильно. Не вот хочет она далеко не этого. Ей нужно другое. Ей нужна сила, за которой она сюда пришла. В этом она становится похожей на меня. Стать сильной, позволить силе вылиться за край, чтобы защитить людей, народ. Я жил этой идей более шести столетий. Возможно, я даже извратил ее. Возможно, перестарался , изменил ее смысл, начал действовать радикально. С ее стороны. По ее мнению. Но не по моему. Для меня все было так, как должно быть. Задачи достигнуты. Таких как я уважают, больше не пытаются убить хотя бы в родной стране, в столице. У них есть дом, где их могут защитить. Где их детей не убьют и не будут мучать. Свет вырвался из нее не ярким, но мощным потоком. Это было ее отчаяние, ее безысходность. Мои ладони легли ей на плечи. Она придвинулась ко мне ближе, утыкаясь носом мне в грудь. Слез не было, но было сбито дыхание. Свет прекратился лититься из ее пальцев, вокруг снова становилось темно. Она обвила руками мою шею. -Я не могу - ее голос был хриплым. -Что? Убить меня? Ты бы не смогла, даже если бы попыталась - она мотныла головой. -Не физически. Морально. Я должна была тебя убить. У меня было слишком много шансов - из глаз стали литься слезы. Мои руки прошлись по ее спине, поглаживая. -Интересно, и почему же? - "Она должна была". Неужто тьма внутри меня подумала, что ее кто-то мог полюбить. -Я люблю тебя А затем придвинулась ближе, пытаясь поцеловать. Мои пальцы легли на ее щеки. Когда наши губы соприкоснулись, что-то произошло. Алина Я должна была. Это слишком далеко зашло. Мы были одни не палубе моря. Это было прекрасно для убийства. Что бы раз и навсегда забыть о существовании Черного Еретика. Я даже попыталась. Почти. Из меня вышел свет. Я почти перенаправила его на Александра. Почти, почти... Во мне взорвался клочок ярости. А из глаз полились слезы. Я не заметила, как уже стояла в его объятиях. Я очнулась только после того, как уже сказала это. Вот этого я не должна была. Как... Я не признавалась в этом самой себе. Но скзада ему. Отдала себя в его руки полностью, даже не задумываясь. Дала знать, что он имеет власть надо мной. И теперь не только над телом. Над разумом, над поступками, над чувствами. Неужели это должно было стать моим концом? Не знаю, боялась я этого или желала.? Наши губы соприкасаются. А внутри что-то взрывается. Что-то очень сильное, мощное. Оно выталкивает силу, свет выходит из меня наружу. Пере д глазами встает пелена. Я успеваю заметить, как Дарклинг борется с тьмой. Он тоже это почувствовал. Это была связь. Нить между нами.... Зоя Я лежу в обнимку с Николаем, когда с палубы доносится громкий звук, а затем из-за двери показываются лучи света, а затем щупальца тьмы. Мы оба моментально подпрыгиваем с мест и бежим туда. Все замирают, прикрывая глаза от света. Алина и Дарклинг стоят рядом, а позади двоих - тьма и свет. Они пляшут по воздуху, не заглатывая друг друга, а подчиняясь, сплетаясь. Весь корабль объят их силами. Никто не понимает, что происходит. Мы просто стоим. А затем... Не знаю, что происходит, но мы слышим шум сверху. Поднимая голову, я вижу ... Ее. Жар-Птица. Мощные крылья разгоняют воздух. Огромное животное, с длинными крыльями. Перья переливаются красным, желтым и оранжевым. Хвост словно горит огнём. Все ее тело им объято. Кажется, таких оттенков не существует в обычной природе. Лишь когда она опускается пониже, я могу разглядеть ее лицо. Ее глаза. Они разные. Один белый, а другой черный. Это зловещий и завораживающе одновременно. Все уставились на нее. Она приземляется рядом с Заклинателями. Их глаза тоже меняются. Их будто заводули пеленой. Лишь, когда усилитель ложится всем телом на борт, потоки останавливаются. Вокруг светло и темно в одно и тоже время. Когда отступает дым, мы видим их двоих. Алина падает на борт. Близнецы моментально проскакивают к ней. Дарклинг смотри на животное. Нет, это она должна ее убить. Я жел шаг вперед, но Николай хватает меня за руку. Качая головой, говорит. -Подожди. -Он ее убьет. Сам. Он сделал так с оленем. Это должна сделать она. - Давид рядом с нами пожимает плечами. -Возможно. Но это не будет иметь особого смысла. Они связаны, так же как и их силы. Усилитель будет действовать на обоих. - Женя, стоящая рядом с ним, идет к Алина. Следопыт позади Николая стоит в шоке. -Но... Я ее не почувствовал. Вообще. - Давид смотреть на него. -С этим тоже разберемся. Ты потомок Святой Урсулы, ее сила могла позволить тебе отыскать только первых двух усилителей. Но скорее по-другому - Я выдохнула, когда близнецы привели Алину в чувство. Рядом с Дарклингом стояли Иван и Федор. Он стоял крепко, не отрывной сдедя за животным. Это должен сделать не он. -И как это, по-другому? - Николай сосредоточенно следил за всем. А особенно за Жар-Птицей. Она не двигалась, лишь смотрела на каждого по отдельности. И уходить, похоже, не собиралась. -Я думаю, что сама птица не хотела чтобы Мал ее нашёл. Ее сила сильнее , чем двух предыдущих, это видно - Давид аккуратно обращает взгляд на нее. Она лишь прищуривается. Да, птица и правда больше остальных двух. Алина Мои лёгкие сжимает, сердце быстро стучит. Я ощущаю пульс везде: в висках, на пальцах, в ногах. Перед глазами еще все плывет, но зрение хотя вернулось. Тамара и Толя держат меня. Я чувствую, как они успокаивают мое сердце. Как становится легче, как боль отступает. Но там не только она. Есть и некая сладость. После использования силы всегда так, а сейчас я, похоже, вылила её на полную мощь двух усилителей. Это расплывается по всему телу, одурманивая. Делая сильнее и живее. Она здесь. Я поняла это еще в начале. Внутри меня меня теплилась радость ип надежда. Мне не хотелось убивать это животное, но я знала , что должна. Я хочу это сделать. А она будто и не собиралась сопротивляться. Сама прилетела. Села на палубу и ждет. Словно говоря: "Как так долго можно искать?" Видимо слишком долго, что она сама решила нас найти. Через пять минут слабость и тяжесть проходят полностью. Дарклинг подходит ко мне. Признаться, я думала, что он убьет Жар-Птицу сам, как только та приземлилась. Но нет, он этого не сделал. Просто следил за ней. Я не только видела, я скорее чувствовала его взгляд. Внутри было ощущение слишком короткой связи. Слишком приближающей нас. Я словно была в его голове. И мне это не особо нравилось. Я не привыкла к такой тьме. Но это было и... Завораживающе. Словно осматриваешь дом, в котором вроде бы жил, но многое забыл. Вдыхаешь аромат ночь и проховды, отсутствия и тьмы. Вся его личность. Его голос отзывается в самом моеи нутре. -Убей ее - я поднимаю на него глаза. Его рука ложится мне на поясницу, подгоняя. Мои ноги идут за ним. Мы медленно подходим к Жар-Птице. Она смотрит на небо, беспечно помахивая хвостом. Похоже, она не боится от слова совсем. А стоило, это ведь ее жизнь. И теперь я готова пожертвовать ее в замен на спасение многих. И да, возможно, это и звучит, как все то, о чем говорил мужчина рядом со мной. Возможно, я становлюсь слишком похожей на него. Мы оба становимся напротив животного. Она намногго больше, чем двое предыдущих. Сильнее, могущественнее. Но она и не сопротивляется, в отличие от тех. Или просто серьезно устала ждать. Ее глаза обращаются к нам. Я дергаюсь т тихо кричу от боли, прожигающей мои ключицы, а затем и запястье. Усилители. Они пульсируют, разжигают пламя на коже. Она лишь смотрит. Дарклинг чувствуйте тоже самое, я слышу как он крепко сжимает челюсти. Мы стоим ровно, не сдвигаясь, не прекращай смотреть ей в глаза . Мне кажется , иди она улыбается. ? А затем боль уходит. Я шумно выдыхаю, чувствуя как ноги становятся ватными. Дарклинг сильнее сжимает меня, н давая упасть. Птица махает крыльями, оказывается над палубой, но хвост все ещё на ней. Она не собирается улетать. Наоборот, она раскидывается крылья. Я отхожу на один шаг назад. Она говорит, убить ее. Мои глаза находят Дарклинга. Он кивает, а затем становится за мою спину. Я ощущаю его дыхание на своей шее. -Давай. Один разрез , и она твоя. Наша - я киваю, поднимая руки вверх. Я легким движением создаю разрез, он между моих рук, остаться только пустить его. Птица не двигается, ожидая своей кончины. Я прикрываю глаза. Мои руки сводятся, а светлый бумеранг летит прямо на животное. Я не смотрю на ее тело, как кровь вытекает из него. Как жизнь уходит из нее. Она даже не закричала. Я тяжело вдыхаю. Дарклинг поворачивает меня к себе. Его теплые ладони ложложатся на мое лицо. -Ты все сделала правильно. Как должна была. - я киваю. -Я знаю. Но... Как она нас нашла? И зачем? - он пожимает плечами. -С этим разберёмся я. Но главное, что нашла. - он замолкает, а затем наклоняется к моему уху - И я тоже люблю тебя, мой свет - его губы накрывают мои. Наверное, это и есть мой конец. Либо начало чего-то очень долгого и тернистого.