Король и Королева, Царь и Царица

Глава 19 Алина Я неподвижно стою, наблюдая за Давидом. Он отрезал перо. Они больше не светятся, не сверкают, не излучаются тот таинственный, магический свет. Теперь они оранжево-красные, желтые. Но они все еще обладают той же силой. Они все еще способны сделать из меня раскаленный уголь. Фабрикатор подходит ко мне. Мой взгляд прикован к перу. Я выдыхаю и отвожу взгляд, когда мою руку сжимает сильная рука. Дарклинг отходит в тот момент, когда я поднимаю свободное запястье. Глаза сами собой прикрываются. На кожу ложится перо, оно приятное, мягкое, сильное... В следующую секунду я чувствую, как к сердце начинает биться чаще, как учащается дыхание, потеют ладони. Чем дальше, чем отчётливее и сильнее влияние усилителя. Через минуту, в может и две, у меня уже спирает дыхание. Я все еще держу глаза закрытыми, под веками плесает свет, искры. Они везде: под моей кожей, в волосах, в органах, в крови, в костях. Я чувствую, как все вибрирует! Я чувствую ее, чувствую свет! Я начинаю глубоко дышать ртом. Когда свет становится не стерпим, я открываю глаза. На мгновение меня охватывает страх - я ничего не вижу, белена перед глазами. Но в следующее, это словно перестало иметь значение. Только свет. Только сила. Только Я! Александр Свет начал излучаться из нее. Он льется неостановимым потоком. Ее глаза - полностью белые, не осталось ни намека на роговицу. Свет - вокруг нее, он - внутри нее. И что удивительно - он не режет мне глаза. Ни так, как всем. Я стою ближе всех к ней. Не прикрываю глаза, хотя свет ослепителен. Но именно это мне и нравится. Именно этого жаждали и ждали тело и почерневшее сердце веками. Свет. Нескончаемый поток света. Я усмехнулся про себя. А ведь часть меня, там внутри, глубоко, все еще думает, что сможет излечиться, залечить раны. Возможно , именно эта часть решала сказать ей о любви. Это было смешно даже для меня шестьсот лет назад. Верить в любовь. Но она стала что-то для меня значить. И это начало пугать меня. Тот факт, что в первую очередь я начинаю защищать ее. Но, конечно, это нелюбовь. Но тогда что это…? Зоя Все произошло слишком быстро, хотя я бы, скорее, сказала спонтанно. Сначала минуту ничего не происходило. Давид просто «вживал» перо Алине в запястье. Затем - свет. Ослепительный, солнечный. Он не был похож на дневной, нет, это был магический свет. Словно и правду Святые спустились на землю. Она излучала свет полчаса где-то. Все стояли на своих местах. Давид отошел к Жене. А затем она упала. Давид и Женя подбежали к ней, помогая встать. Дарклинг отдал приказ отбывать. Николай и близнецы отошли к штурвалу, и через десять минут мы уже были в небе. Насколько я поняла, курс мы держали на Каньон. Ну, если, конечно, наш генерал не решил сделать опять все по-своему. Хотя это возможно. Не думаю, что он именно сейчас будет расширять его, но в будущем это вполне возможно. Но если у Алины получится? Если проход в стране все же будет? Это многое изменит. Западная Равка больше не сможет пытаться отделиться. Больше никаких бунтов, митингов. И это сделает всю страну крепче. Да и большинство все равно уже преклонили перед ним колени. Никто не посмеет пойти против, особенно с ничегоями. Но он может просто не дать Алине осуществить план. Просто поработить ее силы, заставить… Горло сжалось от воспоминаний. Я всегда старалась об этом не думать. Никогда не вспоминать. Как он расширил Каньон. Как тьма заволокла все, целый город. Всех люди. Тетя, сестренка. В каждом сне я слышала их крик. Думала, как больно им было, как страшно… Сделав глубокий вдох и выдох, я пошла в сторону Ивана и Федора. Нудно напомнить себе, почему я сделала этот выбор, почему осталась здесь, не сбежала, не отказалась от роли ее приближенной. Солдата. Он помог мне. Если не он тогда, меня бы выдали (выдала) замуж за невесть кого. А потом я бы скончалась от сдерживания сил или родов. От этого меня пробирает гораздо больше, чем от тьмы. Алина Я просыпаюсь от прикосновения к плечу. Глаза с трудом открываются, но теперь зрение более ясное. Ну, оно хотя бы есть. Все тело болит и ноет. Я лежу на боку, согнув ноги. Поясница словно сломана надвое. Я выдыхаю. По телу проходит разряд тока от нового прикосновения. Это губы. -Алина, просыпайся. Через тридцать минут будем сходить – Александр лежит сзади меня. Его пальцы убирают белые пряди волос со лба. Святые, скажите, что мы у Каньона, что он не обманул меня. Что он не будет делать снова так, как он хочет. Что даст мне хотя бы попробовать. Я не хочу терять… этот шанс. И, видимо, теперь и его. Или скорее веру в него. Несколько недель назад я бы никогда не подумала, что вообще смогу поверить во что-то хорошее в нем. Что-то светлое. Я с трудом поворачиваю голову к нему. Он напряжен, смотрит на меня в ожидании. Видимо, я устроила настоящее свето-шоу. Я киваю. -Хорошо, сейчас встану. А…мы где? – я попыталась вырезать из голоса волнение, ожидание. Надежду. Он не должен даже думать, что я поверила в него. Даже если я уже призналась ему в любви. Это ведь не значит, что я поверила в… человечность. Он усмехнулся. -Думаешь, что я обманул тебя? – он наклонился ближе ко мне. – Моя маленькая Святая… Его губы коснулись моих. Затем: лоб, скулы, шея, ключицы. Он остановился лишь тогда, когда я простонала. -Все. Вставай. Мы уже в Равке. В Западной Равке, у Каньона. Как и хотела моя жена. – встав с кровати, он накинул кафтан. Я скинула с себя тонкое покрывало. Какого… Я обернула его вокруг тела. -Обязательно было меня раздевать? – он рассмеялся. -Ну, во-первых у тебя был жар, а во-вторых я вообще-то твой муж. Так что одевайся и выходи. У тебя вроде есть идея. – я покачала головой. -Сначала Давид должен сделать стекла. И если получится, тогда уже… я буду расширять Каньон. Если, конечно, мой дорогой муж не захочет мне помешать – на его губах появилась улыбка. -О, поверь, я мешать не буду. Даже посодействую, если потребуется. А теперь, одевайся. – он открыл дверь и вышел. ***************************************************** Каньон. Как много ужасного и мерзкого я могу сказать и почувствовать от него. Как много уже я ощутила. Но теперь я хочу покончить с ним. Когда я вышла на палубу, Давид сидел за столом. А перед ним – стекла. Я застыла в шоке. Женя рассмеялась и подняла руки вверх. -Спокойно. Давид уже все сделал. – он улыбнулся. -Да, осталось только догнать количество. Но по приезде я успею. Так и получилось. Теперь мы внутри Каньона, мой свет защищает нас от волькр, а по две стороны от меня в невесомости плавают огромные стекла. В крови плескался адреналин. Если у меня не получится? Если я сделаю еще хуже? Если случайно снова расширю его? И еще кучу всяких если. Но я должна. Должна справиться. Должна избавиться от кошмара и тьмы хотя бы наполовину. Даже если потребуется вся моя сила, вся мощь усилителей. Я должна сделать то, ради чего вообще здесь появилась. То, зачем меня ждали люди. Николай Я отошел к входу в каюты, когда все началось. На палубе остался стоять только Дарклинг. Он подошел к Алине вплотную. Мы остановились ровно посередине этой непроглядной тьмы. Дадут Святые, и у нас все получится. Она его раздвинет, образует проход. Это то, чего все ждали веками, хотели. Это сделает нашу страну сильнее, и, наконец, единнее. Все вокруг затаили дыхание. Рядом со мной стояли Женя и Давид. Позади – Мальен. Не то, что его присутствие меня напрягает, но сильно заботит. Хотя, после сегодняшнего мы явно его больше не увидим. Он отправится обратно в армию. Куда, видимо, с самого начала и стоило. Зоя и Надя стояли по обе стороны от стекла, почти рядом с нами. Они ветром поддерживали их в воздухе. А затем, все озарилось светом. Он лился из нее нескончаемым потоком. Беспрерывным, слишком ярким, что пришлось закрывать глаза. Прошло несколько минут, когда вокруг нас стало светло. Еще через пару минут небо озарилось, стало синим. Солнце проникло в пучины тьмы. Каньон разделился на две полосы. На две части. Тьма отделилась, а в ней был слышен протяжный крик волькр. Но в какой-то момент свет стал слабее, тускнее. Все вокруг озадаченно переглянулись. В тот момент, когда свет чуть полностью не прекратился, Дарклинг подошел к Алине. Его пальцы сомкнулись на обеих ее руках. Свет полился с новой силой. Он смел всю тьму вокруг. Пространства между стало меньше. Обернувшись, Генерал подал шквальным знак. Девушки метнули стекла в две стороны. Прозрачное вещество остановилось у двух шорохов темноты. Они сделали границы четкими. Стекл, как мы и предполагали, хватило до самого верха. Они полностью отделили одну часть, образовавшуюся посредством воздействия света, от второй. Я нервно улыбнулся и рассмеялся. У нас получилось. У нее получилось. О, это явно войдет в историю. Алина Все кружится. Все двигается. Все озарено светом. Над головой появилось синее небо. Голова кружилась, перед глазами все расплывалось. В носу и лбу стало больно. Резко наклонив шею вниз, я увидела на палубе капли крови. Разум стал темнее. Ноги подкосились. Я хотела закончить, остановится. Все существо требовало прекратить. Но я продолжала излучать свет. Его стало меньше, но я разгоняла оставшуюся тьму. -Хватит – Александр положил руки мне на плечи, прижимая меня к себе. – Ты уже все сделала. Все получилось – я рассмеялась. А затем еще и еще раз. Смех и слезы непреступно выходили наружу. Эмоции перешли через край, делая из меня сумасшедшую. Покачав головой, он прижал меня ближе, целуя в лоб. -Все, Алина, все. Все закончилось, милая. Ты сделала это, у нас есть проход, все. – меня внезапно пробрал холод, и я прижалась к нему ближе. -Спасибо. Ты помог мне. – он выдохнул и кивнул. Его губы на мгновение коснулись моих. -Не за что, дорогая моя. А теперь пойдем, тебе нужно отдохнуть. ***************************************************** Я очнулась лишь тогда, когда мы прибыли во дворец. Гриши встречали нас всех у входа. Кто-то аплодировал, кто-то преклонялся, крестился, другие – вновь приносили присягу. Я не могла поверить, что настал конец. Что я хоть как-то смогла помочь. Что смогла найти выход. Даже в такой ситуации. Но в чем я ошиблась, так в том, что это конец. Это только начало. Чего-то долгого, большого и сложного. Меня ждут века со всем этим. С ним. Ко мне подошла Зоя. Шквальная похлопала по плечу. -Молодец. Ты спасла всю страну. Хоть и не самым простым и очевидным способом. – она глубоко вдохнула – Спасибо тебе – я впала в ступор. Зоя Назяленская сказала мне «спасибо»? Просто день «вау». Я кивнула. Женя подошла с Давидом и обняла меня. Близнецы приставили пальцы ко лбу, как и все остальные верующие. Это было похоже на…что-то хорошее. Не на конец, а на неплохое начало. *************************************** Равка. Ее история было длинной, тернистой, многогранной. Множество королей, наследников, культов, мятежей, сплетен. На протяжении веков гришей ненавидели, убивали, клеймили чудовищами и исчадьями ада. Им не давали жизни, пытали и продавали. Но все изменилось с приходом великого и устрашающего Черного Еретика, первого заклинателя теней. Он защитил своих сородичей. Ценой плоти, крови, кучи жизней он смог поставить гришей намного выше. Он дал им убежище, пристанище, коего не было у него. Их не убивали, их боялись, но почитали. Но у всего есть цена. И его был Каньон. Скольких людей интересовали цифры. Сколько жизней он спас, а сколько погубил? И стоило ли оно того? Его дети, его потомки – рождались одни мальчики – продолжали его дело. Все парни обладали теми же силами и были безумно похожи друг на друга. Ни одной их матери не было известно. Слухов было много, но ни единой правильной. А потом, спустя шестьсот лет, в стране появилась неизвестная никому девочка. Заклинательница Солнца. Мало кто поверил в первые дни в мифическую гриш. Но потом была демонстрация. Все удивели ее силу, ее свет, своими глазами. Страна, наконец, обрела надежду. А затем, практически, через год Великая Святая расширила Каньон и уничтожила город вместе с генералом Второй армии. Затем были слухи об ее побеге, нападении на нее дрюскелей. Но через пару недель в Равке сыграли одну из самых роскошных и запомнившихся свадеб. Два Заклинателя поженились, объединяя две стороны страны. Они, насколько можно верить слухам, вместе с Николаем Ланцовым нашли Жар-птицу и добыли ее перо. Оно до сих пор красовалось на запястье у королевы-генеральши. После их возвращения в страну Каньон оказался поделен на две части. Его по сей день разъединяют стекла, специально созданные великим фабрикатором Давидом Костюком с помощью его жены Жени Сафиной. Они живут в Малом дворце, имеют, по словам очевидцев, двоих детей. Но не все оказалось так просто по приезде Заклинателей в столицу. За ним было большинство, но были те, кто до сих пор поддерживал прошлую власть, кто боялся Дарклинга. Это нужно было как-то разрешить с течением времени. Но в первые два-три года флотом стал управлять Николай Ланцов, который сыграл свадьбу с Зоей Назяленской, исполняющей долг перед Второй армией во флоте. Но с пришествием лет люди стали делить монархию Равки. Многие, хоть и не говорили вслух и не показывали, все еще видели Николая на престоле. Но даже они не могли не признать умение Дарклинга, его политическую тонкость и расчётливость. Равка стала самой могущественной державой, ее стали бояться и уважать. Тысячи сотрудничеств и договоров, в основном с Керчией и Новым Земом. Но когда ШуХан понял, что Фьерда в проигрышном состоянии, также стал поддерживать Равку. Гришей никто больше не смел ни то что похищать, а даже левого взгляда бросать. А Ланцовы (хоть Зоя и не поменяла фамилию, на что Николай лишь улыбался) стали иметь власть. Их стали называть Царем и Царицей. Всем было известно, что Дарклинг не терпел, когда его называли Царем, все говорили Король и Королева. И с десятилетиями Зоя и Николая возымели ту же власть, что и Морозовы (а вот Алина фамилию мужа взяла, на что уже усмехалась Багра). Так, правящих династий стало две. Сначала Дарклинг относился к нему скептически и никаких не воспринимал. Но все изменилось, когда у Ланцовых родился второй ребенок-сын, крестными которых стал он и Алина (долго Заклинательница его уговаривала). А затем – ребенок-первенец родился у Короля и Королевы. Девочка стала сенсацией, будущая королева, обладающая обеими силами: тьмой и светом, на что бабушка сказала, что учить ее будет только она. Крестными стали Ланцовы. В будущем Алина и Зоя даже в шутку предлагали поженить своих детей. Но по сей день о секрете Короля, генерала Киригана, очередного Дарклинга – Александра Морозова – знали только его мать, женя и любимая дочь.