Цена, последствия, сожаления — нахуй всё это!

Я справляюсь с бухлом/Подержи моё пиво

Всё ещё не дорос — значит, срочно необходимо подтолкнуть? Для начала было бы неплохо «прощупать», с осторожностью, с толком, расстановкой и прочими скучными вещами, с которыми только время тратить, а шаги к контролируемой, но невероятно притягательной раскрепощенности всё ещё не применяются. Можно взять насильно, с планом любой ценой побудить окончательно вылезти из оставшейся половины скорлупки, подбросить ситуацию, с которой не выйдет отвертеться — не принимая во внимание крайность неправильного понимания и любопытного явления, когда истерит мужик перед дамой, а не как обычно наоборот. Либо убедить без настойчивости, где он сам втянется в ритм с вайбом и начнет ему следовать, расслабляясь как никогда прежде… или сбежит из-за недостаточной подготовленности, после чего жалость и злость на себя за это не заставит себя ждать. Они оба курили и пили вместе то в её, то в его квартире, в постели во время секса и после него, либо на кресле, потирая друг другу гениталии в одежде, пока она сидела на его коленях, а он раскинул ноги, сидя на кресле. Прямо как сейчас, уговаривая без требовательности и понемногу озвучивая любопытные аргументы — чтобы он захотел испытать, а не просто заинтересовался, но раздумывал, хорошая ли это идея. Да, похоже, вечеров за розами и свечами вокруг, пока через плазму крутилось качественное мыло, где герои после более адекватных и правдивых ситуациях несмотря ни на что под финал остаются вместе, стало совсем мало. Вот только ей одной, а он бы рад и дальше вести себя, как порядочный джентльмен — не то что бы не был в курсе о куда более пошлых вещах, чем типичный, но для влюбленных красивый чувственный секс. Наедине, при выключенном свете, настолько близко, что души желают большего, и они подчиняются желаниям друг друга — их любовь не касается никого, кроме них самих. — Я не то чтобы не… расположен, или… Погоди, у меня бывают проблемы с тем, что я вот так сразу еле слова подбираю… как же… Джим, конечно, шокировал меня, что за любой пустяк на фарш пускает, но ты вызываешь это чувство ещё больше! — Хм-м… невинный, вот ты кто, коала с деревни. Тяжело небось тебе со мной постельку делить, бедняжка! Только одного не забывай, Бастер… так-с, я ждала твоего первого шага и для меня не стало сюрпризом, что ты предложил мне встречаться с тобой. Черт, Зуки и вправду оказалось нужно больше, хоть она не считала романтику с Бастером скучной — той, которую можно назвать ожидаемой, слишком знакомой, ведь её творят буквально все. Мун был бы рад лучше понять то, что она долгое время жила и хочет жить развлечениями в ночных клубах дальше. Понял и принял, что она могла, и может себе позволить проводить больше ночей на открытых и закрытых вечеринках — насчёт последнего собачка, сейчас без очков, скрывала и объяснила всё, что делала там. Отчего у коалы его короткая шерсть дыбом вставала — больше того факта, что она могла там культурно посвящать своё время с Джеймсом, подружками-коллегами и другими парнями. В том числе со стриптизерами, трахаясь с ними в ВИП-комнате, когда порошок почти заканчивался, а клубное бумканье по стенам не думало прекращаться, и так было частенько до рассвета, примерно до пяти утра. — Отлично, блин… нет уж, не посмею расстаться потому, что ты вдруг… да чего уж там говорить, почти с самого начала пугаешь… Нет, не пугаешь, а заводишь тем, сколько много знаешь и всё ещё варишься в светских тусовках. У тебя был продвинутый, вот только на голову двинутый учитель? Наш общий знакомый? Зучка, все у меня до тебя были до блевоты правильные, и всё равно хотели ребенка, понимаешь о чем я? — Советую не продолжать, прошу тебя. Я сама знаю, что стала в его глазах ещё более «плохой» девочкой — только раньше это означало, что он гордился мной. Тянул этим меня к себе и восхищался, стоит мне охотно соглашаться на его идеи без раздумий. Теперь «плохая девочка» для него, то есть я — обозначение того, что он меня теперь ненавидит. Кстати, я тебя курить и пить не учила, не взваливай на меня ответственность виновности. Все занятия, которыми вместе с ней он стал озабочен, а не заинтересован из любви и уважения к ней, как было поначалу… Бастер рад бы перестать упираться в сдерживающую его мораль, продолжая не считать необходимостью сменить свои розовые очки на реальные. Сам понимал, что речь явно не о черных солнцезащитных, в которых он любил смотреться перед собой, ей и его постоянными корешами по гастролям и по жизни. Нет же, ему комфортно с Зуки ещё и потому, что она побуждала его пробовать «новое», не возвышая себя «развратом», как считал он — прекрасно зная о сексе по телефону или реальным, пока на экране крутился хентай, или БДСМ и свингерстве в закрытых клубах либо в личных владениях организатора. Вот только, пока не считал это дикой экзотикой, избегая подобного. - Да что ты, нет же, сладкая каштанка, ты просто потрясная! Я не чувствую того, что сейчас ты будто задеваешь меня на слабо, хорошо?