***
Мизу плохо соображала, но понимала, что это больше из-за проникшего в кости и мысли холода, а не из-за травмы головы. Хотя и это тоже чертовски больно. Она знала, что если не снимет ледяную, промокшую насквозь одежду, то, скорее всего, умрет. А еще боль и изнеможение казались настолько ошеломляющими, что было трудно расстраиваться из-за того, что её секрет раскроется. Прошлая ночь прошла впустую. Как глупо. Тайген удивлённо моргнул, услышав её просьбу, но кивнул и медленно подошёл помочь ей снять кимоно и хакаму. Внезапно, показалось крайне важным объяснить Тайгену, почему так долго скрывала правду, хотя на самом деле ничего ему не должна. Смутно, сквозь туман холода и боли, всё ещё ощущался укол глубоко укоренившегося страха, что он станет презирать её. В сознании промелькнуло выражение отвращения на лице Микио, но она взяла себя в руки, набираясь уверенности заговорить, хотя тело дрожало. — Хочу, чтобы ты знал: я не рассказал тебе, потому что это делает меня уязвимым. Я не думаю, что ты используешь это против меня, но долгое время не был в этом уверен. Ситуация подвергает меня опасности, поэтому у меня нет выбора, кроме как прятаться. — Мизу удалось пробубнить цепочку слов без запинки, хоть и немного сумбурно. — Тебе не нужно беспокоиться, — тихо сказал Тайген, и с любопытством посмотрел на неё, но не прекратил аккуратно стягивать с нее насквозь промокшую одежду. Мизу задрожала под силой его взгляда и холода вместе взятых. Его руки замерли, когда Тайген увидел грязные, тугие бинты, но она прижала кончики его пальцев к месту, где они были завязаны узлом, позволяя снять и их тоже. — Я думал о том, чтобы рассказать тебе. Много раз. Но не знал, как ты отреагируешь. Считал, что назовешь меня монстром, что раскроешь мою тайну и у меня на спине появится еще более крупная мишень. Хотелось сказать ещё что-то, но в тот момент ничего не приходило в голову. Мизу просто чувствовала себя незащищенной и продрогшей и желала, чтобы всё это поскорее закончилось. Ещё она поняла, что это самое большее, что когда-либо говорила ему, и задалась вопросом, не придётся ли получить ещё одну травму головы в следующий раз, когда им придется вести трудный разговор. Она мельком взглянула на него, когда развязалась последняя повязка, и увидела, что его губы слегка приоткрылись, когда Тайген впервые увидел её целиком. Несмотря на нервозность и настороженность в отношении его реакции, она не могла не вздохнуть с облегчением, когда ткань наконец спала. Она расправила плечи и потянулась, наблюдая за его реакцией — взгляд чистого недоверия, который затем превратился во что-то близкое к тихому благоговению. Его он приберегал только для их самых мирных моментов. Она надеялась, что это не галлюцинация. — Ты можешь уйти, если хочешь. В противном случае, я планирую сейчас лечь спать, — решительно сказала Мизу, силой в голосе компенсируя тяжесть в животе. Его вгляд скользнул от её воспалённой груди вверх к её лицу. Тайген медленно кивнул и продолжил снимать с неё промокшую одежду, а затем накинул одно из одеял ей на плечи, укутывая полностью. Синеватая кожа Мизу сразу начала согреваться. — Сегодня это не имеет значения, — наконец заговорил он, сбросив с себя мокрую одежду и забираясь под одеяло, попытался устроиться поудобнее. Он натянул на них обоих последний из их коллекции мехов, а затем покраснел, глядя на Мизу немного смущённо. — Я имею в виду, это имеет значение, если не хочешь видеть меня здесь. Я бы понял. Мизу закатила глаза и решила позволить жажде тепла (и, конечно, только тепла) одержать верх над обычной стальной рациональностью. Она просунула руку сквозь груду меха, пока не коснулась его прохладной кожи, и притянула Тайгена ближе к себе, так что они оказались прижатыми друг к другу, оба обнаженные и всё ещё замёрзшие. — Ты сам сказал, что не хочешь моей смерти. Она почувствовала, как он усмехнулся ей в затылок, прижался ближе и обнял за талию. — Нет. Никто не сможет убить тебя, кроме меня, — ответил он мягко. Глаза слипались в тусклом свете, Мизу слышала звук дыхания Тайгена, прерывистое покачивание судна и ощущение настоящего тепла, пока грубые мозолистые руки деликатно гладили её кожу. Можно было бы позволить это на одну ночь.***
Когда Тайген проснулся, небо всё ещё заволакивало грозовыми тучами, а корабль покачивался в гармонии с волнами. Ему потребовалось мгновение на осознание, в каком положении они находятся: их конечности переплелись, а распущенные черные волосы Мизу раскинулись веером по кровати и щекотали его нос. Тело Тайгена крепко прижималось к её телу, одна из его рук обхватывала её грудь. Она… Её… Грудь. Безумие. Ему определенно стало теплее, чем днём ранее, он даже начал чувствовать себя немного поражённым теплом одеял и мягкого шёлка её кожи. Тайген осторожно выбрался из их общей постели, поскольку началась болезненная эрекция, и решил, что сейчас самое подходящее время позаботиться о поисках какой-нибудь свежей одежды. И, возможно, места, где можно уединиться от любопытных глаз. Он встал и, как можно тише натянул одежду, до сих пор влажную и неприятно холодную после их экстренной экскурсии. Он вздрогнул и оглянулся на спящую на кровати Мизу. Он задумчиво пожевал губу, и взгляд скользнул к куче грязных бинтов, которыми она перевязывала грудь бог знает сколько времени. Тайген вспомнил об облегчении в её глазах и о том, как её плечи наконец расслабились, когда их развязали. Она скрывала себя в течение многих лет, и, казалось, это стоило немалых физических и эмоциональных затрат. То, что Мизу женщина, и он не знал этого с самого их детства, стало безумным открытием для Тайгена. Не то, что бы неприятным, особенно учитывая сильное желание к ней, но при этом все казалось сюрреалистичным. Такая мысль просто никогда не приходила ему в голову. Хотя теперь, когда он вспоминал их общение, её потребность в уединении и странное отношение в определенных ситуациях, то понимал — все признаки были налицо. Ради всего святого, она ни разу не сняла шарф. Её голос, хоть и достаточно глубокий, мягкий и мелодичный. Руки с тонкими длинными пальцами были сильными, но грациозными, и действительно слишком красивыми, чтобы принадлежать мужчине. Да, признаки определенно были. Однако одновременно она и тот человек, который уничтожил целое додзе, прорвался через дворец с ловушками и вооружённой охраной и спас его, а ещё сжёг город дотла. Он не просто наполовину японец, но и женщина, совсем не «он», хотя ярлык «женщина» казался Мизу неподходящим. По крайней мере, в традиционном смысле, который Тайген всегда понимал. Она, вероятно, величайший боец, с которым он когда-либо сталкивался, и уж точно не какая-то хрупкая девчонка. Тут есть о чём подумать. Изменит ли это что-то между ними? Он надеялся, что нет. За исключением того, что теперь, возможно, она будет открыта для их секса. Это, безусловно, стало бы приятным событием. Тайген собрался с духом и повернулся, чтобы выйти из каюты. Несмотря на все его намерения не разбудить её, теперь он немного беспокоился о том, что Мизу не шевелилась. Она известна чутким сном, и он надеялся, что травма головы не доставит ей особых хлопот. Он позволил себе несколько секунд понаблюдать, как поднимается и опускается её грудь. Она выглядела такой умиротворённой: брови не нахмурены, губы слегка приоткрыты. Затем решил, что ему не следует пялиться на неё спящую, и собрался уходить. Как только он тихо закрыл за собой дверь каюты и повернулся, то столкнулся лицом к лицу с Хикару. — Хорошо, что вы проснулись, Мизу успешно выздоравливает? Тайген приложил чрезвычайные усилия, чтобы не ошибиться и не назвать Мизу в женском роде. Вчера она намекнула на то, насколько опасно для окружающих узнать её истинную личность. Возможно, всё будет по-другому, когда они приплывут в Лондон, но корабль со множеством изголодавшихся по сексу моряков, определённо, не то место. — Вроде с ним всё в порядке, температура тела намного выше. Хотел спросить, где мне найти какую-нибудь другую сухую одежду и, возможно, ведро, чтобы мы могли помыться? Хикару кивнул и жестом пригласил следовать за ним. Они направились к кладовой, и первый помощник по пути схватил ведро, чтобы наполнить его водой. — Повар обычно не любит тратить топливо на нагрев воды для мытья, но думаю, учитывая обстоятельства, можем сделать исключение. Во-первых, почему он полез туда вчера? Тайген пожал плечами и принял свёрток с одеждой, который ему быстро передали. Он заметил на полке несколько белых полосок ткани, которые выглядели так, будто их можно использовать в качестве бинтов (или перевязочных материалов), схватил их, игнорируя вопросительный взгляд Хикару. — Он не сказал. Постараюсь выяснить причину его глупого поступка когда он проснётся. Хикару подозрительно осматривал его, и Тайген поёжился, пряча бинты под один из запасных предметов одежды. — Я просто хотел предложить ему это… Для раны на голове. — он запнулся, а затем взял ведро и направился из кладовой на кухню. — Конечно… И у вас не возникло проблем с тем, чтобы согреть его? — спросил Хикару, приподняв бровь, отчего Тайген покраснел от смущения. — Вы мыслите слишком грубо. Он ранен. — Я уверен, что не понимаю, что вы имеете в виду, — ответил Хикару с ухмылкой, прежде чем, наконец, уйти и оставить Тайгена в покое. Он наблюдал за спиной удаляющегося мужчины и задавался вопросом, знал ли тот, что между ними с Мизу что-то происходит. Вчера показалось, что доктор заметил. Видимо, надо радоваться, что никто не оскорбился этим настолько, чтобы доставать их. Тайген собрал припасы в охапку и решил вернуться к спящей женщине, которая так глубоко проникла в его сознание.