Вселенная бесконечна?

Пол Стэнли. Так назвался кудрявый после того, как Джин его взял, но выставил смену имени как единственное условие. Эйс тихо хихикал в тот момент — ну прям таки, только одно условие! Да этот скупердяй однозначно потом заставит их всех на шестах крутиться да почки продавать, ишь, добряк какой. За неделю существования неполноценной группы ничего толкового не произошло, даже названия еще не придумали. То вместе бренчали что-то, то Пол с Джином тексты писали. Больно быстро они спелись, эти два еврея. Эйс чувствовал себя даже каким-то лишним периодически — его товарищи иногда так погружались в работу над своей музыкой, что напрочь забывали о Эйсе, который в это время, вообще-то, сидел с ними в студии. Хоть Джин и Пол цапались местами, между ними хорошо ощущалась какая-то нить, связавшая их еще на прослушивании. Когда Эйс слушал Пола в его же доме, образования чего-то такого он не почувствовал. Джин стал немного злее. Где-то в середине недели, когда Эйс у него ночевал, за завтраком устроил целую лекцию о том, что «та ночь была случайным опытом и ничего не значит», да и вообще, Джин — натурал, которого гомосексуальные связи не интересуют. «Мудила конченный» — думал Эйс и улыбался, соглашаясь со словами Симмонса и подкидывая сверху фразочек о том, что у него самого девчонок хоть отбавляй. «Бегай, бегай, посмотрим, куда ты прибежишь» — и радостно закидывал бекон себе в рот. Вообще, теперь Эйсу не особо хотелось ночевать у своего басиста. Гордость поджимала это признать, но было ужасно обидно — вообще-то, Эйс первый его подцепил, а все внимание уходит кудрявому. Вот только кудряша тоже нашел Эйс! А сам теперь гол как сокол. Еще и получает периодически от переменчивого Джина — за безделье, мол. А Эйс бы и под дулом пистолета не признал, что в потолок плюет не из беспричинной вредности. Надежда на хоть какие-то перемены возникла сегодня на пороге дома Джина, перед их обычным сбором в студии. Мелкий парень, с темными волосами еще пушистее, чем у этих двух, миленьким вытянутым лицом и щенячьими глазами. Симпатичный, в общем, да и одет прилично. Вместе с ним на пороге стоял и Джин, который как раз утром куда-то уезжал, нехотя оставив дом в распоряжении Эйса. — Оу? Привет, — Фрейли вышел в коридор, приветственно махая рукой и улыбаясь. Он посмотрел на кудрявого, а потом на Джина. Их разница в росте смотрелась до забавного нелепо. — Это твой парень? Эйс смотрел как никогда серьезно на остолбеневшие лица. — Это Эрик Карр, барабанщик, — представил Джин. — Привет, — кудрявый улыбнулся милее, чем ожидалось после дурацкой шутки. — Это не настоящее имя, если что. Пол. — Да ладно! — захохотал Эйс и подошел к Эрику, хлопнув его по плечу и пожав протянутую руку. — Я тоже Пол. Мы тут не особо пользуемся настоящими именами, так что просто Эйс. — Да, я знаю. Джин уже рассказал, — Эрик скинул обувь. — И про третьего Пола тоже… — Джинни, мы, кажется, узнали твое любимое имя, — Джин скривился, но скрыл притворное недовольство улыбкой и провел их в студию. — Когда Пол придет? — Скоро. Дождемся его и начнем, — он кинул взгляд на часы. — Пойду воды принесу. И удалился. Эйс с легким прищуром оглядел нового барабанщика. Точно его возьмут, по одному лицу видно. — Нервничаешь? — поинтересовался Эйс, немного склонив голову набок. — Да с чего бы? — вскинул брови Эрик. Он выглядел действительно более чем уверенным, даже с ноткой дерзости в глазах. Гитарист улыбнулся. — О, а ты неплох. Откуда ты его знаешь? — Тебе честно? — Эйс промычал. Эрик закатал рукава и взгляд невольно скользнул по запястьям — удивительно широкие и крепкие для такого на первый взгляд маленького парня. — Не помню. На концерте, кажется, каком-то познакомились. Так-то мы друг друга уже лет пять знаем. — А тебе самому-то сколько? — Двадцать четыре. Эйс чуть со стула не упал. — Да ладно! На малолетку похож. — Только настоящий малолетка тут ты, — Эрик усмехнулся и Эйс нарочито обидчиво надулся. — Настоящий малолетка тут Пол! — Что? — Эйс резко обернулся и захотел за это влепить себе по морде — радость взорвалась в груди, когда послышался знакомый голос. Хвоста с ушами только не хватает… — Привет. А это…? — Барабанщик. Привет, кудряш, — хоть Эйс и собирался устроить небольшую драму, не улыбаться при встрече он не мог. Фишка такая, понимаете? Но уж точно не всплеск всех гормонов счастья за раз, вызванный… А-а, впрочем, неважно. Вернулся и Джин, с водичкой и бутылкой газировки. Недолго они поболтали все вместе, познакомились с Эриком. Тот, как и показалось сразу, оказался милым парнем, с нагловатым характером, но ощутимой покорностью. Только с Джином особо долго не поболтаешь — быстро расселись по местам и перешли к прослушиванию. Конечно, Эрика взяли. Его же сам Джин привел — было бы удивительно, выпри он его прочь. Играл новый барабанщик хорошо и даже лучше — группа почти сразу поймала одну волну, особенно Эйсу понравился грубый манер игры Эрика. На пробу они взяли свои же незаписанные песни и выходило удивительно гармонично, учитывая, что это только первая проба полным составом. К счастью Эйса, продлилось действо недолго — час-полтора, не больше. — Эрик, никуда не торопишься? Не хочешь остаться на обед? — до падения челюсти удивил Джин. — Не-а. С радостью, — ответил Карр и они обменялись улыбками. Прежде чем Эйс успел выдать какую-то тупость, ему на плечо легла рука и в ухе раздался шепот: — А мы что, обедать сегодня должны были…? — поинтересовался подошедший сзади Пол. — Не-а… — тоже шепотом ответил Эйс. Хихикая, они спустились на кухню вслед за старшими товарищами. Пока Джин и Пол что-то варганили, Эйс решил занять скучающего Эрика. Ну, или напрочь вытрясти его мозги. — Итак, раз уж кудряшом я уже зову Пола, ты будешь коротыш. Пойдет? — Эйс развалился на стуле и покачивался, упираясь ногой в ножку кухонного стола. Сидящий напротив Эрик вздохнул. — У меня есть выбор? — Нет, конечно. — Ты мне напомнил, что Джин тоже когда-то звал меня коротышкой, — задумался Карр. — О, правда? Я не помню такого, — монотонно отозвался Симмонс. Пол обернулся и обменялся с Эйсом многозначительными сдержанными улыбками. *** С ногами усевшись на твердом стуле, Эйс дымил прямо в спальне, которую выделял ему Джин, и чиркал наброски текста на помятом листе бумаги. Дышать в такой завесе было самому тяжело — пришлось открыть окно, ветер из которого пускал по обнаженной коже мурашки. Где-то неподалёку чирикали птицы, утреннее солнце ярко освещало комнату. Эйс выдыхает дым и подносит лист прямо к лицу, внимательно вчитываясь в написанное — что-то тут не так. После похмельного синдрома и тридцати минут в объятиях с унитазом, на гитариста внезапно нахлынуло вдохновение — крутилась в голове идея, вызванная их с Джином сексом и влечением к… Что?.. В общем, Эйсу хотелось написать что-то там про приятный грех. Сначала он хотел выразиться в более мрачной манере, но утренняя тишина и покой сменили лад на более нежный. Однако, все равно что-то не вязалось — слишком откровенно, что ли. Стукнув ручкой по столу, Эйс затянулся и увалился на кровать, стряхивая пепел на пол. Комнатка маленькая — кровать и стол почти впритык стоят, прямо над головой окно. Прохладно. А в мыслях пустовато. Умиротворенно, но пустовато. Эйс решил, что докурит и заглянет в студию — с гитары будет проще начать писать, главное не потерять идею. Только он выкинул сигарету в окно и собрался выйти, как в дверь постучали. Фрейли промычал и на порог неторопливо ступил Эрик, еще растрепанный и заспанный. — Доброе утро, можно зайти? — Утра. Конечно, — пожал плечами Эйс, даже без туповатой улыбки. — Что такое, коротыш? Ты только что проснулся? — Нет, я был на ногах еще когда ты блевал, — они обменялись улыбками и Эрик сел на край кровати, Эйс уселся на стул и достал новую сигарету. — Меня просто интересует вчерашний вечер. Извини, что без прелюдий… — А что вчера…? — у Эйса аж в висках кольнуло от этого упоминания. — Ни черта не помню с того момента, как открыл виски. — Вот как… — Эрик умолк, сильно удивившись. У Эйса тело на секунду онемело от всплывших предположений. Вот уж пообедали… — Рассказывай давай! — Да ты, наверное, был в пьяном бреду, — растерялся барабанщик, отводя взгляд. — Эрик, — посерьезнел Эйс и Эрик сдался. — Ну, Полу стало плохо, так что Джин увел его и остался помочь… А мы остались вдвоем, пьяные в дерьмо. — Мы переспали? — на секунду лицо Эрика приняло такое выражение, какого Фрейли еще никогда не видел. Из груди невольно вырвался смешок. — Лучше бы переспали. Ты так активно мне ныл с пивом в руке, что залил всю комнату и ушел, а потом на лестнице навернулся, — теперь Эйс понял, почему у него побаливало в боку. — А мне это все пришлось убирать. — Прости, — ни грамма раскаяния в голосе не послышалось, только сдержанный смех. — Ныл…? — Ага, я едва слова разобрал. Хочешь знать о чем? — Ну? — Эрик отвернул голову и как будто собирался с мыслями. — Насчет Пола и Джина. — Ну, у нас с ними правда есть небольшая проблемка… — Эйс не терял надежды на лучший исход. — О, мне кажется она совсем не небольшая, — повисло недолгое молчание, после которого Эрик выдохнул и продолжил уже более уверенным тоном: — Слушай, это вообще не мое дело, но если у тебя с этими двумя есть проблемы, то решай их. Ты и Пол — молодые парни, которых свела музыка, а это далеко не мелочь! Так сожми яйца и перестань строить из себя жертву, иначе действительно останешься ни с чем. Ты напомнил мне меня же, и я думаю, тебе также нужно мнение со стороны, как и мне когда-то. Прям по яйцам засадил. Внутри Эйса шла борьба — высмеять чрезмерную серьезность маленького Эрика, или хоть раз в жизни повести себя по-человечески. Ведь этот вопрос его правда заботил. Да уж, надо бы не перебирать в следующий раз… — Ладно-ладно, коротыш, спасибо за воодушевляющую речь, — Эйс остановился на нейтрале. Карр поднялся с кровати и открыл дверь. — Мне все равно, что ты там собираешься делать. Просто сделай одолжение — прислушайся. Потом спасибо скажешь. — Мечтай! — крикнул Эйс, когда дверь закрылась. «Вот дерьмо! Идиот!» — подумал Фрейли и швырнул в стену подушку, которая отрикошетила и прилетела ему на голову. Неужели и вправду придется что-то делать? Ладно девчонки — чтобы за ними преуспеть много ума не надо, да и вообще — это показатель обольстительности и мужского достоинства. А в теперешней ситуации Эйсу гордость давила. Сильно давила. Но, все же, Эрик был чертовски прав, хоть вслух Эйс этого ни за что и не признает. В конце концов, к получению желаемого всегда нужно прилагать усилия. Неужели какой-то наглый кудрявый мальчик это действительно то, чего Эйс так желает? Видимо, ответ был положительный, раз уж ноги тут же понесли его искать Пола. — Утра, а ты Пола не видел? — пошарив по всему второму этажу и нигде не отыскав свою цель, Эйс уже спускался вниз, но столкнулся с Джином на лестнице. Тот встретил Эйса не особо дружелюбным взглядом — видимо, что-то натворил вчера, но все же непринужденно бросил: — Он еще ночью к своей барышне укатил. Эйс почувствовал, как в миг все его настроение скатилось куда-то очень низко. — А, точно, — на деле, он этого совсем не помнил. Наверное, и во время пьянства настроение испортилось, так что мозг решил просто напрочь стереть из памяти это событие. Сейчас был тот момент, когда Эйсу вновь хотелось утонуть в постели Джина. Кажется, такая простая мысль — «не повезло», но так резво перетекает в самокопания, что уследить не успеваешь. Упустил вот это, не уследил вон там, мог бы поступить вот так… и остальная тонна нелепой критики своих же поступков. А что толку критиковать, когда уже сделал? Вот именно — толку нет, поэтому Эйс решил скататься в паб и поиграть со старыми друзьями. Не те, которые его прошлая группа, а те, с которыми он выступал регулярно, но теперь уже нечасто, к сожалению. Его всегда ободряла местная публика: сидит толпа олухов с открытыми ртами, пивом угощают и охают, хлопая по спинам талантливых парней. Этот состав был действительно хороший, поэтому и выходили они редко — у каждого своя группа, все хотят выпускать музыку. Но, кажется, лейбл был только у Эйса. Рассказывать он об этом не спешил — не хотел показаться бахвалом каким-то. Ему больше нравилось быть на одной волне с друзьями, быть уличным парнем, но с примесью эдакого героизма — он-то гитарой владеет, причём вполне искусно. И друзья его были такие же. Не такие, как остальные массы. — Самодур! — Прохвост! — Уебан! — посыпались комментарии от пьяных приятелей, когда Эйс рассказал им про Джина. Без имен и прочей конкретики, конечно. Однако, веселой компании не понадобилось подробностей, чтобы полить дерьмом кого-то, на кого пожаловался Эйс. — …Еще и девка за яйца схватила и тягает… — продолжал он. — Как Тома его мама! Все расхохотались, а театрально раздосадованный басист стукнул Эйса по голове. — Ну все, хватит, — тот, который маменькин сынок, полез в карманы, что-то там усердно ища. — Пол, хочешь забыть ненадолго свою леди? Ну, или рвануть к ней на угнанной тачке, за эффект не ручаюсь! Эйс даже сначала не понял, что обращаются к нему. Зато вместе с именем «Пол» в голове призраком пронеслась кудрявая голова и темные, блестящие глаза. — Что ты притащил? — Эйс заинтересованно вскинул брови. — Соль, — парень, наконец, достал пакетик с белым порошком и кинул Эйсу. Тот поднял его к тусклому свету напольной лампы и рассмотрел. — Какая-то андерграунд херь. Говорят, как кокаин, только круче. — Ты уверен, что это безопасно нюхать? — Эйс покосился на приятеля и вернул ему пакетик. — А ты боишься? — Эйс улыбнулся во все зубы. — Вот и правильно. Больше ни с кем не делюсь, курите траву свою! Точно, ведь Эйс еще никому из новых друзей не рассказал о своем небольшом секрете — вместе со своим знакомым басистом, он медленно катится в яму наркомании. Ну, не то чтобы это был секрет — зачем рассказывать, если не спрашивают? К тому же, Джин бы вряд ли взял в группу употребляющего. А Эйс ведь еще не подсел, да и гасился не слишком часто, чтобы это как-то сильно отражалось на организме, так что, технически, не соврал. Ну, иногда депрессивные эпизоды после стимуляторов хватали за шкирки, но в общем-то гитарист чувствовал себя прекрасно. По крайней мере, так он себе говорил. Но тот, кто не употребляет, никогда не поймет употребляющего. Так как и алкоголика трезвые не поймут. Эйс прямо-таки комбо собрал! И все же, послушайте — какой бы необъятной эмпатией и умом вы не обладали, вы все равно не сможете понять наркомана, будучи трезвенником. Не поймете, зачем вновь зажимаешь ноздрю, хоть в прошлый раз и вывернул содержимое желудка на какого-то случайного парня из бара, который оказался неуравновешенным и чуть не переломал тебе ногами ребра. Почему опять кидаешь под язык таблетку, хоть в прошлый раз и переборщил, выдрав себе проплешину на затылке и до кровавых ссадин разодрал руки. Ответ ужасно простой — порошок тянется вверх по ноздре, таблетка тает под языком, а в груди расплывается такое счастье, такое безграничное счастье, столько сил и воодушевления, что трещит грудная клетка. Как будто мир резко повернулся к тебе лицом, а не как всегда, задницей. И плевать уже, что там с мамой, с группой, с той, которая за яйца таскает, да и вообще со всеми. Все женщины становятся красивыми и все сложнее становится отличить их от мужчин. Но Эйс все еще предпочитает леди, да и не хватало перед старой компанией опозориться, поэтому приходилось внимательно выбирать, перед тем как кого-то целовать. И вот, тянет он с танцпола какую-то тонкую ручку, приятную на ощупь, ведет ее подальше от толпы. Она хватает его за шею, Эйс опирается о стену и они целуются, небрежно и жадно. Она уже почти с ногами на него забирается, но Эйс запускает руку в ее волосы и распахивает глаза — кудрявая. Эйс начинает тупить и медлить, их зубы сталкиваются и девушка открывает глаза, хмуря брови. Вот черт бы ее побрал, и глаза карие. — Прости, милашка, — взяв ее за руку, Эйс подносит к губам узкое запястье и оставляет на нем легкий поцелуй. — Мне пора. Леди то ли не сообразила, то ли ей было все равно, но Эйса в миг как ветром сдуло. Он уже не знал, куда подевались друзья и, честно, не особо этим интересовался. В обдолбанную голову пришла идея — после пьянки у Джина наверняка все разъедутся восстанавливаться, кроме, возможно, Эрика. Значит, Пол должен быть дома. Проезжая панельные дома в такси, на которое ушли последние деньги, Эйс ощущал, как в желудке растет тревожность. Это проблема — переволновавшись, он может поймать бэд трип и последствия его варьируются от полицейского участка до самоубийства. Вроде, после алкоголя и наркотиков беспокойство наоборот должно пропасть, ради этого, впрочем, Эйс и принимал. Но сердце напрочь отказывалось успокаиваться. Эйс захлопывает дверь машины, смотрит на размытый дом и пытается идти ровно на путающихся ногах. В пальцах покалывает и ему становится тяжело дышать, внутренности расплываются в одну бурлящую неспокойную массу. Наверное, дело было не только в легком мандраже. Или Эйс еще не до конца прочувствовал все эффекты от наркотиков, в особенности их побочки. Решив, что натыкаться на родителей Пола в таком состоянии не стоит, он поплелся во двор и кое-как поднял с земли маленький камешек. Бам! — камень полетел в окно, где горел свет, и Эйс поблагодарил всевышнего, что не промазал даже с размытым виденьем. Пол выглянул в окно и Эйс приветственно махнул рукой, криво улыбаясь. Жаль только, что лица развидеть не успел. Двинувшись по темноте навстречу Полу, Эйс едва не запутался в своих же ногах. Только увидев кудрявую голову, он ощутил, как непонятно откуда взявшаяся тревога прекратила свой рост и позволила нормально вздохнуть. — Какого черта ты тут забыл? — тихо говорил Пол, осторожно открыв дверь. Он с опаской поглядывал в коридор и выглядел более напряженным, чем раздраженным. Ну, его родители хотя бы беспокоились о сыне, хоть иногда и чересчур кропотливо. Пол оглядел Эйса снизу-вверх и с беспокойством выгнул бровь. — Выглядишь ужасно… — Да уж, — Эйс коснулся мокрого лба кончиками пальцев. И все же, присутствие Пола наверняка имело какой-то таинственно-волшебный эффект, потому что сердце почти успокоилось. — Пустишь? Пол нахмурился и дернул подбородком, но прямо еще не отказал. Эйс скорчил жалостливую рожу: — Ну пожалуйста! Будь другом! Он улыбнулся и шагнул вперед, когда Пол, обреченно выдохнув, отступил в сторону и открыл ему проход.