Огонь и мотылёк

Двести пятьдесят два. Столько серых обшарпанных кирпичей содержала стенка напротив, которую я разглядывал уже второй час, развалившись на небольшом стоге сена в углу, закинув ногу на ногу и подложив руку под свою многострадальную голову. Она давно перестала болеть от удара Мангиры, но мне по-прежнему казалось, что мир пойдёт кругом, стоит мне встать. Меня уволокли в те же подземелья, что и Ильзану. Во всяком случае, она точно была тут, в соседней камере. Я имел неосторожность слишком громко застонать, когда очнулся, чем и привлёк её внимание. И теперь она пыталась вывести меня на разговор сначала бесконечными оскорблениями в адрес всех некромантов и меня с Сапфианом в частности, затем начала жаловаться на раненую ногу и снова проклинать Сапфиана, а также обещать ему скорую расправу, как только Хэммерк с Эршем придут сюда. Я не очень понимал, как Хэммерк с Эршем должны сюда попасть, ведь, по словам всё той же Ильзаны, пока я был в отключке, «этот чокнутый властелин трупов» отправился устанавливать новые магические барьеры, начав прямо с этих камер. Разве что в фильме не показали ещё какого-то мага, готового им помочь. Мне пришлось ответить на некоторые особо настырные вопросы охотницы, чтобы она хоть немного отстала. Например, рассказать, что я жив, несмотря на простреленную голову, потому что бессмертен. Эту информацию Ильзана восприняла по-своему. Она была уверена, что я стал кем-то вроде зомби, но из-за того, что я некромант и продал душу тьме, я остался не типичным мычащим зомби, а разумным. Мои односложные реплики только подтверждали её теорию, ведь, разумеется, дело было совсем не в том, что я просто не хотел с ней разговаривать. В свою очередь я узнал, что произошло, после того, как меня «убили». Эти искатели приключений проникли в поместье каким-то заковыристым путём через балконы второго этажа, не додумавшись проверить главную дверь внизу. Они попали в зал рядом с библиотекой, где Сапфиан хранил особо ценные артефакты. Артефакты находились под охраной шести каменных статуй исполинских ящериц, которые ожили благодаря действию чёрной магии и вместе с охотниками устроили весёлые догонялки со стрельбой по всему залу, а потом и этажу, разбудив хозяина поместья. Ситуация вышла из-под контроля, и задача застать Сапфиана врасплох по первоначальному плану у них провалилась. Эршу и Хэммерку пришлось взять монстров на себя и выманить их вместе с Сапфианом на открытое пространство снаружи поместья, в то время как Ильзана должна была спрятаться и зайти со спины некроманта, чтобы в нужный момент выстрелить в него. Но ей не повезло: её схватил Мангира, которого они также в своём плане не учли. Эрш и Хэммерк этого уже не видели: ящерицы загнали их дальше, чем они рассчитывали, и попасть на таком расстоянии в злодея также не представлялось возможным. Им пришлось отступить и бежать до тех пор, пока охранная магия не смирилась с их побегом и не вернула ящериц назад. А, может, и не вернула — Ильзана о таких деталях уже не знала, ведь её в это время по приказу лорда Морреса оглушили и унесли к нему в кабинет на допрос. Спустя час, когда она очнулась, Мангиры уже не было. Сапфиан в одиночку стал допрашивать её об артефактах, которые охотники варварским образом раскурочили, так как посчитал, что к нему в дом забралась некая банда воров. Притом неместных, раз не побоялись его зловещей репутации. Ильзана успела одновременно огрызнуться на все его вопросы, и по-тихому развязать веревки, устроив очередную непродолжительную битву прямо в кабинете. Некроманту не составило труда справиться с безоружной бунтаркой, однако разозлила она его сильно. Я застал их как раз на том моменте, когда лорд Моррес угрожал ей, что сделает из неё самую отвратительную и безмозглую химеру, если она не признается, что за дружки были с ней, и куда они утащили самый ценный артефакт из его коллекции. Сапфиан ответа не дождался, но мне этот момент Ильзана охотно пояснила, словно я уже согласился быть с ней заодно. Пока они были в зале артефактов, Хэммерк швырялся в монстров всем, что не приколочено, так как прицелиться из дробовика не всегда удавалось, и под горячую руку, с её слов, попадали «эти ваши некромантские побрякушки». Я уточнил про перстень, о котором так сожалел мой дорогой злодей, на что Ильзана только хмыкнула, что Хэм мог прихватить что-то, но их основной целью была поимка Сапфиана, а не кража. Если перстень действительно у него, то, скорее всего, он просто сплавит его подороже где-нибудь в городе. Собственно, как я и думал. И хотя охотница не назвала конкретное место, я уже видел в начале фильма, как Хэммерк сбывал одному трактирщику трофеи с предыдущих вылазок. В конце концов, повторно убитой женщине-зомби не были нужны её серьги и брошь, а Хэммерк мог получить взамен не только деньги, но и бесплатную выпивку на вечер. От визгливых речей Ильзаны голова разболелась сильнее, чем от удара. Она затихла только несколько минут назад, ковыряясь чем-то в личинке замка железной двери. Получалось у неё не очень: временами она довольно ёмко комментировала свои неудачи. В двери имелось небольшое окошечко с прутьями — единственная связь с внешним миром и источник тусклого света от заколдованных свечей, располагавшихся снаружи. Но пользы в нём было немного: больше в подземелье не было ничего и никого, кто бы мог освободить нас, а соседние камеры, судя по всему, пустовали. — Эй, Тайвел, — меня снова окликнули, когда все попытки вскрыть замок пошли крахом. — Ты должен мне помочь отсюда сбежать. Да ты один и не справишься. Я помогу тебе, как только вскрою свой замок, а ты поможешь мне с барьерами, идёт? — Я не хочу, — лениво отозвался я, нарываясь на очередной поток ругани про то, что все некроманты это дерьмо собачье. А что я мог ответить? Я и правда не хотел ей помогать. Даже если мы сбежим, что дальше? Какая судьба меня ждёт в городе, где меня ненавидят? Или мне стоит искать счастья где-то ещё? То, что я тоже заперт здесь, вовсе не делает нас союзниками. Несмотря на плачевность своего положения, я почему-то больше не чувствовал страха. Все мои мысли занимал только Сапфиан и то, как он смотрел на меня, когда я предложил ему помощь у обрыва. Я так хотел снова его увидеть, снова услышать его голос… Наверное, я просто клад для психиатров, но я не мог ничего поделать со своим состоянием. Меня во всех смыслах тянуло к плохим парням. Да и к плохим девушкам тоже, но что в жизни, что в кинематографе, настоящие злодейки попадались значительно реже. Та же Ильзана, казалось, обладала слишком несносным характером для положительной героини, но она не могла вызвать во мне и толики интереса. Она лишь поверхностная грубиянка, а такое меня не привлекает. Пока я думал о ней, я вспомнил один вопрос, который хотел задать охотникам ещё по дороге к поместью, но каждый раз забывал. — А как ты с твоими напарниками вообще планировала проникнуть в поместье, если бы не встретили меня? Вы же знали о магических барьерах, ведь так? Или в гильдии охотников про это не говорили? За стенкой прекратили возиться с замком и гневно пнули неподатливую дверь, что я даже вздрогнул от неожиданности. Впрочем, Ильзана тоже тихонько взвыла, вероятно, забыв о своих ранах. — Ты можешь спросить Хэма об этом, если снова его увидишь. Он был уверен, что барьеры пропускают нечисть, поэтому достаточно лишь проскочить вместе с парочкой зомби или что-то типа того. Он даже где-то видел, как это работает. — Э-э… ну нет, барьеры вообще-то не пропускают нечисть. Они зачастую от них и сделаны, хотя иногда могут давать сбой. Тайвел… то есть я… пару раз спасался от нечисти, просто спрятавшись за магическим щитом и… — О извини, мне так жаль… — иронично перебили из другой камеры. — Так жаль, что мы были не в курсе всех нюансов этой вашей поганой чёрной магии! Будьте вы все прокляты, отродья сатаны!.. И снова шарманка про нехороших некромантов завелась на всё подземелье. Я вздохнул и зажал уши, отворачиваясь в угол. Когда-то давно в детстве, я также лежал, свернувшись в калач и мечтая, что у меня найдётся хоть крупица смелости ответить всем тем, кто хамил мне. Что я буду таким же крутым, как Джокер из Бэтмена. Или Дарт Вейдер из Звёздных войн. Или Волдеморт из Гарри Поттера, а все прочие будут трепетать от одного моего имени. Моя семья никогда не одобряла моих увлечений. Все мои плакаты со «страшными мордами» и другая атрибутика неизменно отправлялись на помойку бескомпромиссной рукой моей матери. А я только всхлипывал рядом, утирая сопли. Я съехал от родителей, как только представилась такая возможность с поступлением в университет. Но до сих пор детская обида сидела внутри меня, и лишь сейчас эта обида рассыпалась как трухлявый пень, уступив место тоскливой пустоте. Да, у меня были неважные отношения с семьёй, да и друзей особо не было, но осознание, что я, вероятно, больше никогда не увижу никого из родных, не могло не удручать. Со всем этим перемещением между мирами я был как на иголках каждую минуту и даже не мог в полной мере разобраться с тем, что я чувствовал. Тот мир был мне знаком, привычен и облюбован, а здесь чуть ли не каждый час приносил мне новую опасность. Но в то же время… здесь был Сапфиан. И от мысли, что из всех возможных мест после смерти я оказался именно здесь, что мне выпал второй шанс прожить жизнь так, как я хотел, и встретить того, о ком я мечтал, всё внутри наполнялось теплом. Оставалось только каким-то образом завоевать его доверие… Я не заметил, как задремал за своими размышлениями. Вопли Ильзаны тоже вскоре перешли в бурчание и вовсе затихли. Мы провели в тишине много времени, пока снаружи не послышался скрип двери. Кто-то спустился к нам в подземелье. Я тут же подскочил к смотровому окошку, надеясь увидеть лорда Морреса, но в полумраке подземелья мелькнула лишь знакомая ярко-рыжая макушка и лисьи уши. Мангира подошел к камере Ильзаны, которой он принёс воду и еду, накрытую металлическим клошем. Я разочарованно проследил за тем, как он открыл её дверь и занёс провизию внутрь. Ильзана, попытавшаяся использовать этот шанс, чтобы сбежать, была отброшена к стене то ли самим Мангирой, то ли магическим барьером, после чего опять вспомнила весь свой запас словесных нападок. Я же в свою очередь прислушался к своим ощущениям, только сейчас совершая очередное открытие. Я совершенно не хотел есть. Вернее, не так. Есть я хотел со страшной силой, слюна скапливалась в целое озеро от одной только фантазии о чём-то жареном, вареном или ином съедобном блюде. Но я не чувствовал ноющую пустоту в желудке и не становился слабее, как это бывало раньше. И если вспомнить, весь день, проведенный с охотниками, я также спокойно обходился без еды. Они благородно отдали мне допить флягу с водой, когда мы устроили небольшой привал в лесу, но кроме этого во рту не было ни крошки провизии, и я даже не вспоминал о ней. В голову закралась мысль, что от голода и жажды я также не умру, в случае, если Сапфиан решит меня заморить. Проверять это было бы досадно, но к счастью, у некроманта были иные планы на меня. Вновь заперев Ильзану, химера-лис открыл мою дверь, уже заранее выпустив когти и готовясь к нападению, которого я, разумеется, совершать не стал. Поприветствовав его, я сделал неуверенный шаг вперёд, на что Мангира тихонько зарычал, сверкая жёлтой радужкой глаз. У меня была возможность рассмотреть его чуть лучше теперь. Его полузвериное тело казалось крупнее, чем у любого сильного и высокого мужчины. Он слегка пригибал голову, чтобы протиснуться в темницу и, если не брать в расчет его симпатичное молодое лицо, выглядел достаточно устрашающе. — Ладно-ладно, я тебе не нравлюсь, понял, — я примирительно поднял руки перед собой. — Я не собираюсь сбегать или делать иную глупость. Только хотел бы поговорить с твоим хозяином, всего-то. Мангира перестал рычать, но глаза недоверчиво сузились, наблюдая каждый мой вздох. Я не понимал цели его визита, ведь с собой у него не было больше еды. И когда я уже собирался напрямую спросить, чего он хочет, он лишь отошёл от двери, кивнув мне на выход. Я не поверил своей удаче, но лис снова рыкнул на меня, заметив, что я не шевелюсь и не следую за ним. Я осторожно вышел и, постоянно оборачиваясь на своего надзирателя, прошёл по направлению к единственному выходу, который здесь был. Мангира следовал сзади, недовольно размахивая рыжим хвостом, как хищник, готовый броситься на меня, если только я спровоцирую его побегом. Надо ли говорить, сколько лестных выражений я узнал о себе вслед от Ильзаны, которая тоже наблюдала из своей камеры за моим освобождением и сочла это заговором? Но мне не было до неё дела, ведь чем дальше я шёл, робко озираясь на лиса и следуя его кивкам в ту или иную сторону, я всё больше надеялся, что ведут меня именно к Сапфиану. Мы вышли в один из просторных залов на первом этаже. За окнами снова было темно, что означало, что в подземельях я пробыл до самого вечера. Помимо тёплого света канделябров зал был освещен большим уютным камином, куда более большим, чем камин в личных покоях Сапфиана. Рядом с ним располагался роскошного вида ковёр с бахромой, а чуть дальше, в центре зала, широкий стол из тёмного дерева, заставленный всевозможными яствами. Румяные, лоснящиеся от масла тушки дичи, судя по всему, каких-то птиц вроде фазанов. Фарфоровые тарелки с соусами и салатами, разнообразные овощи и фрукты. Аромат распространялся соответствующий. Я, голодный студент в прошлом, был готов молиться на этот стол, как на идола. — Нравится? — вкрадчивый голос из-за спины заставил стайку мурашек пробежать по коже. Я обернулся к тому, кто это сказал. Хозяин поместья стоял в тени единственной слабоосвещенной стены. Каждый штрих его образа идеально сочетался с мрачно-аристократичным убранством зала. Чёрная мантия с тонким узором угловатых завитков на плечах, скрывающая под собой длинные серебряные цепочки и тёмную, расстегнутую у шеи рубашку. Стройные ноги в плотных, если не сказать слегка облегающих штанах под оттенок рубашки и таких же тёмных шнурованных сапогах. На губах некроманта играла лёгкая таинственная улыбка. У меня не было слов, но, думаю, Сапфиан правильно понял, что произвёл на меня нужный эффект. Он усмехнулся и подошёл чуть ближе. — Поужинаешь со мной? Я утвердительно затряс головой, не понимая, чем заслужил такую милость, на что лорд Моррес сделал приглашающий жест к столу. Мангира, чуть поклонившись, отошёл к стене, чтобы не мешать хозяину, но в то же время быть готовым услужить в любую минуту. Усевшись на крепкий стул с витиеватой спинкой, я мимоходом ужаснулся своему грязному внешнему виду, неподобающему для такого богатого ужина, но Сапфиана это, казалось, ничуть не смущало, поэтому я только стыдливо спрятал под стол руки с облезлыми обрывками того, что раньше было рукавами. Языки пламени, такие же красивые, как волосы Сапфиана, приятно потрёскивали, пожирая свежие, ещё не обугленные поленья, которые подкинул в камин Мангира. Я разглядывал блюда перед собой, наслаждаясь тёплым паром, поднимающимся от горячего, и не решаясь взять себе хоть что-то. — Мы с тобой как-то не так начали, правда? — Сапфиан уселся за другой конец стола, даже не глядя на еду перед ним. Абсолютно всё его внимание было приковано только ко мне. — У меня не так часто бывают гости. Угощайся, ты, должно быть, голоден. Я сглотнул. В этом всём явно был какой-то подвох. Лорд Моррес был не из тех великодушных хозяев, кто бы стал потчевать дорогих гостей. Надеяться на то, что я стал для него особенным, хоть и очень хотелось, но было бы слишком наивно. Я обреченно вздохнул, наконец, догадавшись, в чём дело. — Всё отравлено, да? Некромант даже не повёл бровью, его лицо источало всё ту же холодную самоуверенность и непоколебимость. — Ну что ты, ты ведь спас мне жизнь. Я и мои повара-зомби так старались, составляя для тебя лучшие изысканные угощения. И у тебя хватает дерзости так говорить? — Значит, отравлено, — подытожил я, с сожалением смотря на такую сочную ножку фазана, на которую уже успел положить глаз. Даже свежая зелень и кусочки нарезанных огурцов больше не выглядели по невинному аппетитно. — Вот знаешь, ты прямо такой классический злодей, что я просто не могу не восхищаться, как непринуждённо ты следуешь всем этим клише, о которых я только читал в книгах. Сапфиан чуть удивился. — Ты называешь меня злодеем? Что ты вообще знаешь обо мне? И кем в таком случае, должен считать тебя я, если ты первым пытался убить меня? — Но это в прошлом! Разве я не говорил, что я не тот Тайвел, которого ты знал? Я ведь помог тебе, и не собираюсь мстить тебе или как-то иначе причинять вред, — попытался вновь оправдаться я. Но мои жалкие попытки его только позабавили. Он наклонился вперёд, расположив локти на столе и опустив подбородок на сцепленные в замок руки. — Или ты будешь есть, или следующим блюдом в меню для моих поваров станешь ты сам, — угрожающе прошипел некромант. В его холодных глазах появился азартный блеск, которым я на секунду залюбовался, словно загипнотизированный. Что ж, похоже, мне вновь придётся уповать на приобретённое бессмертие. Никогда не считал себя успешным в переговорах, но как-то обидно, что меня даже не желали выслушать. С сомнением я потянулся к серебряной вилке с изящными зубчиками и, подцепив на неё кусочек маринованного баклажана в соусе, снова с надеждой посмотрел на своего сотрапезника. Мог ли я всё бросить и сбежать прямо сейчас? Вот в это самое мгновенье, когда он неотрывно следил за каждым моим движением, явно не проявляя ни намёка на сострадание к моей участи? Да конечно мог, а потом бы Мангира с зомби-поварами подрались за право разорвать меня на части. Если выбирать, то отравленный баклажан напоследок мог бы порадовать своим вкусом. А, может быть, я поторопился с выводами, и Сапфиану просто нравится вводить меня в заблуждении, и это всего лишь просто ужин? Зажмурившись, я откусил овощ, чувствуя, как сладко-солёный вкус приятно тает во рту. Это было так восхитительно, что тщательно прожевав и проглотив, я сразу потянулся к тарелке с другими соленьями. — Ну и как тебе? — Сапфиан расплылся в не сулящей ничего хорошего ухмылке. Сам он всё также не притронулся к еде. Теперь он лишь изредка поглядывал на старинные часы, висящие над камином. — Очень вкусно, спасибо, — поблагодарил я, во всю жуя мясо, обмакнув кусок во все соусы по очереди. — Можно мне чем-нибудь запить? — Конечно можно, — рассмеялся некромант. — Как же я мог быть таким невнимательным? Вина? Чего-то покрепче? — Вина, — кивнул я, и хрустальный графин, заставленный блюдами где-то в центре стола, взмыл в воздух, следуя ленивому движению руки некроманта, и плавно переместился ко мне вместе с увесистым кубком. За всей этой некромантией я и забыл, что в обычной магии вроде левитации, Сапфиан тоже был весьма искусен. Я прислушался к ощущениям внутри себя, пока не было ничего странного. Разве что, может, слегка щипало в горле от острых приправ, и уже четвёртый большущий кусок мяса угрожающе бурлил в животе, предвещая изжогу. Местами вкус был очень необычен и незнаком, но это не помешало мне наесться до отвала. Лорд Моррес также начинал терять терпение. Его сперва довольное лицо сменилось непониманием, вместе с тем, как он всё чаще бросал взгляд на часы и наблюдал, как я продолжаю всё уплетать за обе щёки. — Что, всё ещё очень вкусно? — не выдержал он, когда прошла ещё четверть часа. — Да очень, но я объелся так, что будет несварение, — пожаловался я, откидываясь на стуле. — Больше не могу. — Несварение? — разозлился Сапфиан. — Там столько яда, что ты должен уже давно хрипеть и ползать в конвульсиях по полу. Какого дьявола, ты ещё дышишь? — Я почти не дышу, — признался я, потому что дышать с набитым пузом действительно было тяжеловато. — А ещё убеждал меня, что не отравлено. Обманщик. — У тебя с собой было противоядие, и ты заранее его принял? — снова предположил злодей, вставая из-за стола, и медленно подходя ко мне. Видимо, чтобы убедиться, что я действительно всё ел, а не под стол скидал. — Нет, просто я теперь бессмертен, — честно сознался я, потянувшись к графину с красным вином. Я уже выпил пару бокалов, оценив терпкое ягодно-цветочное послевкусие, и теперь, случайно заглянув в него, заметил на дне чей-то плавающий вырванный глаз с застывшим чёрным зрачком и желтоватой склерой, с тянущимися прожилками сосудов. В то же мгновение я отвернулся, издавая звуки кота, который пытался выблевать шерсть, но она застряла у него в глотке. Сапфиан, сперва обрадовавшийся, что мне наконец-то стало хреново, тоже заглянул в графин, но быстро понял, что причина не в яде. — Какие мы нежные, — раздраженно фыркнул он, и уже чуть громче добавил, обращаясь в сторону Мангиры. — Опять чей-то глаз в вине! Сколько можно? Я же просил тебя проследить, чтобы больше никаких посторонних частей тела не вываливалось в мою пищу, в чём дело? Парень-лис засуетился, явно не зная, куда себя деть от гнева хозяина, и нашёлся только тогда, когда Сапфиан швырнул в него графином, быстро скрывшись вместе с ним за какой-то дверью, вероятно, ведущей на кухню. Откашлявшись и успокоившись, я снова взглянул на Сапфиана. Тот не спеша поднял со стола свечу, озарившую его бледное лицо. — Так значит, ты и правда думаешь, что бессмертен? — усмехнулся он, но в его голосе проскользнули напряжённые и даже испуганные нотки. — Да, но позволь мне всё объяснить, — я тоже встал из-за стола, подозревая, что назревает что-то не к добру. — Я на самом деле, вовсе не хотел таким быть, это вышло случайно. И ты даже не выслушал меня до конца! И сейчас не слушаешь! Лицо некроманта исказила какая-то безумная идея, заставившая меня отступить от него и, отходя всё дальше, слегка запнуться о ковёр. — Может быть, тебе и удалось одурачить меня в склепе… И каким-то чудом провести с ядами… Но посмотрим, как ты спасёшься от огня! — Сапфиан, игнорируя все мои примирительные попытки, безжалостно кинул в меня свечой, явно усилив её каким-то магическим выбросом, потому как я вспыхнул словно спичка, почувствовав невыносимый жар. Ковер, на котором я стоял, вспыхнул вслед за мной и моей одеждой. Я ожидал боли, бесконечной боли и агонии от собственной тлеющей плоти, но проходили томительные секунды, и я ощущал лишь постепенно утихающий жар, который не причинял особого дискомфорта. В недоумении я открыл глаза, наблюдая, как с меня сыплется гаснущий сноп искр, словно от глыбы льда, а все открытые участки тела дымятся необычным чёрным дымом. Я узнал эту магию, это она залечивала мои смертельные раны с неестественной скоростью, каждый раз возвращая меня к жизни. Сквозь дым, искры и полыхающий ковёр, я взглянул на Сапфиана, который замер в ужасе, наблюдая, как я назло ему даже не думаю сгорать. — Послушай… — снова робко попытался я, протягивая к нему горящие и тут же излечивающиеся дымом руки. — Тебе необязательно пытаться меня убить, я на твоей стороне. Дай мне, пожалуйста, хоть один шанс, я сделаю ради тебя что угодно… Сапфиан, наконец, сбросил оцепенение и заодно свою привычную хладнокровную маску, и сиплым то ли от дыма, то ли от паники голосом закричал: — Да что ты такое?! Ты — демон, вселившийся в Тайвела?! — Нет, я не демон… Подожди, что ты… В меня полетела магическая молния, на этот раз такой мощи, что меня отбросило к стене. Я сильно ударился, в голове помутнело, и сквозь расплывчатое сознание и маячащий где-то вдалеке пожар, я слышал, как Сапфиан пронзительно вопит на Мангиру, чтобы тот немедленно запер меня в подземелье.