***
Сейчас открывать глаза совершенно не хотелось, хотя он уже давно не спал. Было все равно на шум, на холод обволакивающий голое тело, пробирающийся до костей. Совершенно плевать, что с ним будет дальше. Хотелось уснуть, хотелось проволиться в этот вечный сон – в который уйти сейчас мешал кашель, что выбирался из легких. Уйти из этого ада и оставить этого ублюдка без инкубатора для потомства, но... Есть одно "но". И это Но сейчас стоит в нескольких метрах, прося подняться. Он слышит тихие всхлипы и звон цепи – попытки Чимина подобраться к нему. И Хосок поддается, скрепя зубами пытается подняться. Хосок не понимает почему так слушается Чимина, не знает почему так хочется ему верить. Может потому ,что они вот уже сколько времени заперты в одной клетки? Или потому-что Чимин старше? Хосок не понимает. Возможно дело в том, что говорит Пак, когда думает что Хосок спит? Его вера в то, что еще есть шанс. То, что они смогут освободиться. Маленькая решимость в глазах старшего омеги. Хотя Чон с первых минут понял, что если у кого-то и есть шанс вырваться из этого ада, то точно не у него. Но ему все же хочется и дальше слушать мелодичный голос старшего и молча делить с ним эту надежду. Хосок улыбается Чимину, как бы говоря, что вот я живой и со мной относительно все хорошо. Кажется Чимин поверил, ну или просто решил дать поддержку улыбаясь в ответ и шепча понятные только им слова. Чон снова заходится сильным кашлем, чуть ли не падая на пол. Чимин вновь дергается в его сторону, но останавливается когда цепи натерают бледную кожу. Хосок лишь поражается такой упертости старшего и делает попытку остановить его. Пак с недоверием смотрит на него жалее , что ни чем не может помочь. Но возможно то, что он услышит в дальшейшем, поможет разобраться в ситуации с парнем. Взгляд двух омег устремляется на альфу, стоящего по ту сторону решетки. Он говорит бете , чтобы с них сняли цепи, отвели в душ и затем к господину. Хосок моментально сжимается, сильнее обнимая себя. И лишь когда цепи со звоном падают на пол, вновь начинает кашлять и падать, но в этот раз его подхватывают тонкие, холодные руки не позволяя встретиться с полом. Он поворачивается и встречается с обеспокоеным взглядом Пака, что не отпускает его ни на секунду. Их никто и не отталкивает друг от друга, всем плевать, лишь грубо пихают в спину чтобы те быстрее выходили. Передвигаясь ватными ногами по ледяному полу, омеги стараются не смотреть по сторонам, чтобы не видеть ни других заточеных здесь, ни трупов. Лишь когда за ними захлопывается массивная дверь, поднимают глаза. Хосок ойкнув отпрыгивает в сторону, машинально дергая рукой в сторону того кто бестыдно лапал его за исхудавшие ягодицы. — Если ты думаешь, что выйдя за Него, имеешь хоть каплю особенности, — альфа прорычал это в ухо Чону, сильнее вжимая его в себя, поталкивая один палец в анальное отверстие, — То глубоко ошибаешься. Ты всего лишь очередная подстилка... — Что здесь за столпотворение? — раздается в нескольких метрах за спиной стоящих грубый с легкой но такой хрипоты голос. Альфа, что стоял рядом с Хосоком быстро отстранился, и тот потеряв опору падает на пол, — Разве вам не сказали подготовить этих омег? Все стояли тихо не осмеливаясь поднять взгляд на альфу. Чонгук медлиным шагом пошел прямо к ним, смотря на то как Чимин помогает подняться Хосоку. — Не припоминаю, чтобы господин Ким разрешал вам прикасаться к нему! — зарычал Чонгук в упор смотря на стушевавшегося альфу. — Простите, господин Чон. Чимин не слышал, какие указания давал бетам альфа. Он понял, что может попробовать помочь Хосоку с течением его кашля, а после выведать у него все ответы на многочисленные вопросы. Пак смотрел в след уходящего силуэта. Вслед своего ночного кошмара, что посещал его каждую ночь в первую половину полугода.***