МАГМА

***

Два дня Тэ убил на придумывание и подготовку вечера, когда они с Чонгуком расскажут всем про маленького, что живёт у омеги под сердцем. Упорно думал, как собрать всех, и чтобы совсем глупой причина не была, решил послушать Чона и просто устроить вечер-посиделки. Омеги себе будут всякими омежьими историями делиться да на альф своих бубнить, а те самые альфы займутся своими мужицкими делами у барбекю. – Чонгук, у нас всё готово? – омега на нервах из-за скорого раскрытия их маленькой тайны, потому ходит по комнате кругами. – Медвежонок, у нас всё готово, сядь, пожалуйста, – тянет омегу к себе на кровать. Заставляет сесть, а сам пристраивается сзади, чтоб помять плечи и расслабить младшего. – Всех, кого нужно позвали, для барбекю всё готово. Ты сам беседку и продукты проверял. Чего так переживаешь, тебе нельзя, помнишь? – Я помню, но боюсь, – руки Чонгука, что плавными движениями переходят с шеи на плечи и обратно действительно немного расслабляют, а потому омега двигается чуть назад, пристраиваясь под руки альфы удобнее. – Чего именно? Реакции родителей и друзей? – альфа хоть и догадывается об ответе, но хочет, чтоб Тэхён проговорил вслух страхи, и понял, что они и не такие большие и страшные как себе придумал. – Папа, думаю, будет рад. Скажет, конечно, мол что рано и всё такое, но точно обрадуется и прослезится. А вот отец… За его реакцию мне страшно, я даже успокоительные подготовил на всякий случай. Я же в его представлении всё ещё маленький любимый сынишка, а тут у него самого ребёнок скоро появится, ещё и в такое неспокойное для нас время, – вздыхает, прикрывая глаза. – Чимин, уверен, будет пищать от радости и захочет меня придушить в своих объятиях. Пойдёт имена думать, да костюмчики на сайтах присматривать, – заметно оживляется, резко выскальзывая из рук альфы, переворачиваясь к нему лицом. – А вот Юнги-хён даст тебе подзатыльник. Я почему-то в этом уверен, – хихикает. – Это ещё с чего? – Чонгук немного не понял. – Это почему за тебя все радоваться и обниматься, а мне подзатыльник?  – Ну, во-первых, Юнги-хён такая натура. Так может показать, что переживает и любит. Хоть и побурчит, что мозги нужно было иметь при себе, а не думать причинным местом, но быстро остынет и тоже обнимет тебя. А во-вторых, это я тут представляю, и потому так. Тэхён загорелся идеей увидеть реакцию всех не только у себя в голове, а и наяву. Тревожность его немного отпустила, чему Чонгук рад. – Ну тогда если мы разобрались с твоими нервами и страхами, давай займёмся моими, – омега непонятливо смотрит на парня. – Может покушаешь хоть немного? И только от одного упоминания слова «еда», Тэ кривится. У него на днях токсикоз начался, в силу их истинности не такой жуткий, как бывает и о чём читал на омежьих форумах Тэхён, но ощутимый для его организма. Желание есть отбило напрочь, от запахов воротить стало, и только лимонная вода, как и говорил Хосок, помогает. – Нет, Гуки, я не хочу. Меня тошнит уже от одной мысли о еде. – Ну может хоть чуточку? Ты за два дня съел кимпаб и кусочек тортика, и то потому, что я силком грозился запихивать, – аппетит обычно у омеги хороший, покушать он тот ещё любитель, а смотреть на то, с каким причмокиванием и счастьем младший всегда кушал, было как минимум приятно. Как максимум сердце делало кульбит. Сейчас оно кровью обливается. – Давай попробуем, – сдаётся, ведь невозможно отказать этому жалостливому взгляду напротив. – Мне, вроде,  и хочется сейчас чего-нибудь съесть, но и нет. – Тогда чего желает самый любимый и прекрасный омега этого земного шара? – оживляется, радуясь возможности накормить. – А самый лучший альфа на все-все готов? – прищуривается. – Всё, чего пожелаете. – Ну тогда мы хотим… мы хотим… о, точно. Кроха хочет, чтоб его отец приготовил для нас рамён, – облизывается. – Всё, я представил, теперь точно хочу кушать. – Ну тогда приглашаю вас на кухню, где с мест первого ряда вы будете наблюдать сию картину, – встаёт, чуть кланяясь и протягивая руку омеге. Тот подыгрывает альфе, кладя свою руку в раскрытую ладонь старшего, что сразу притягивает вплотную к себе. – Но в нашем заведение сначала оплата блюд и хорошего вечера, – подмигивает. – Да вы что? А я и не знал, да и денег с собой нет, – проводит пальчиками по скулам альфы. – Примите натурой? – оставляет мокрый поцелуй на шее. – Такое предложение от такого омеги, – тянет, делая вид задумчивости. – Тогда сейчас я возьму предоплату в виде поцелуя, а после того, как удостоверюсь в вашей сытости и хорошем самочувствии, потребую полную оплату, – подхватывает Тэхёна на руки. – С вами приятно иметь дело, – скрещивает ноги на пояснице старшего, зарываясь пальцами в волосы того. Первый тянется, желая скорее почувствовать любимые губы на своих. И только спустя пару минут, когда чувствует нарастающее возбуждение Чонгука, отстраняется. – Очень приятно, – шепчет. Виртуозное представление Чонгука на кухне пришлось прервать, ведь непринятие запахов не способствовало нахождению омеги в комнате. Парень сначала пытался сдерживать позывы, но, когда стало уже невмоготу, предупредил и утопал обратно в их комнату. Там пахло ими, ими смешанными феромонами, и это успокаивало. Становилось чуточку легче. Доготавливая рамён и готовя поднос, на котором Чон понесёт его младшему, в комнату входит Джин. – Почему Тэ убежал обратно? Я краем уха слышал, какой ты для него тут спектакль разыгрывал, – подходит ближе, заглядывая на старания альфы. – Вы такие милые, не могу просто. – У него токсикоз начался. Есть отказывается, а как уговорил, то от запахов воротит, потому ушел, – тихо, чтоб не услышал Намджун отвечает. – Кажется, его сейчас только мой запах не раздражает, – хмыкает. – Оо-ой, понимаю. Как вспомню, так вздрогну. Тэ меня тоже долго мучил, то токсикозом, то изжогой, то просто пофыркать на всех подряд хотелось, – вспоминает свою беременность. – Это у нас по омежьей линии. Токсикоз ему нужно будет потерпеть месяца полтора ещё, долгий он у нас. У вас же сейчас месяц второй? – Чонгук кивает. – Значит к середине сентября отпустит. – Можете что-то посоветовать? Он же не ест ничего, а силы-то нужны. – Не переживай ты так. Это он сейчас не ест, а в сентябре, ближе к четвёртому месяцу, по окончанию токсикоза, за уши его от еды не оттянешь. Не за двоих кушать будет, а за семерых. Будешь переживать, как не лопнул бы, – смеётся, разряжая обстановку. – А так сделай ему температуру в комнате градусов 20, таскай воду с лимоном и вещи свои отдавай. Омеге в положении безумно важен запах пары, так организм чувствует безопасность и спокойствие. Пока они говорили, еда была готова и поставлена на поднос, потому альфа взял его в руки с намерением отнести. – Спасибо вам большое. Сегодня Тэхён всё расскажет и будете уже напрямую советы давать. Поддержите его, он переживает, – видя положительный кивок и улыбку на лице старшего омеги, Чонгук удаляется. Аккуратно стучит в комнату. – Тэ, ты как? – не входит с подносом, ведь если не стало лучше, то смысла вносить еду в комнату уже нет. – Гуки, легче не стало, – тянет. – Я не буду кушать, ты только зря старался, – голос уже отдаёт нотками плаксивости. Альфа ничего не отвечает, только быстро относит обратно на кухню еду под понимающий взгляд Сокджина. Взгляд падает на морковку, и долго не думая тот её чистит и захватывает с собой. Уже спокойно входит в комнату, садясь на кровати. – Переоденься, – фырчит из кокона завёрнутого одеяла. – Ты воняешь едой, – и нос жмурит. Чонгук не споря, быстро меняет футболку, и не успевая отнести ту в корзину для белья, ловит уже подле кровати запутавшегося омегу в остатках размотанного одеяла. Тот, прижимая руку ко рту, второй одёргивает то и мчится в ванную. Падает на колени над унитазом содрогаясь в рвотных позывах. Альфа подходит ближе, садится чуть позади и помогает убрать мешающиеся волосы со лба и щёк. – Выйди, – пытается отодвинуть старшего свободной рукой, указывая на выход из комнаты. – Пожалуйста, – и снова склоняется. – Никуда я не выйду, в этом нет ничего такого, – смывает, помогая встать ослабевшему омеге. Подходят к умывальнику, где Тэхён умывается, прополаскивает рот и вытирается полотенцем, что подал старший. – Как себя чувствуешь? Омега, что ещё полчаса назад был игрив и счастлив, сейчас стоит бледнее чистого листа, с поникшим взглядом и появившимися мешками под глазами. – Себя я сейчас не чувствую, только слабость, урчание желудка в просьбах его чем-то всё-таки накормить, и сонливость. – Тогда пойдём, – ведёт того обратно на кровать. – Не знаю почему, но я подумал, что хоть морковку ты сможешь покушать спокойно, – протягивает ту омеге. – Кролик принёс мне морковку? – спрашивает и чуть вымученной, но искренней улыбкой на губах. – Ну можно и так считать, – подхватывает. – Ну давай попробуем, – проговаривает с энтузиазмом, пробуя и готовясь снова бежать к белому другу. Но всё хорошо, рвотных позывов нет, а потому Тэхён откусывает ещё. – Вкусно-то как, – глаза закатывает. – Это не она вкусная, это ты очень голодный, – посмеивается с реакции омеги на обычную морковку. – Ничего не знаю, тащи ещё, – командует. – Да запросто. Таким счастливым от чистки овощей Чонгук никогда ещё не был. Стоит, напевая под нос тихую песню, чуть ли не пританцовывая. Сегодня они всё расскажут, и можно наконец будет ускорять процесс. Что-то подсказывает Чону, что кто-то да подставит им подножку, потому нужно действовать максимально быстро и собрано.