Проверь свои сообщения

Ранее утро, небо только начало голубеть, а солнце лениво поднималось над горизонтом, пробивая своими лучами уже начавшую желтеть листву. Мирное утро должно поднимать настроение, зазывать на работу или учёбу. Но только это утро в Грейпсфилде было ужасно мрачным, тоскливым. Казалось, даже стены изливались слезами, а кряхтящие от старости деревья говорили прискорбные слова. Маленькое кладбище за городом увидело такую толпу скорбящих впервые за несколько десятилетий. Двое мужчин в костюмах обнимались и гладили друг-друга по плечам, надеясь перебороть накатившие слёзы, они сдались… Гроб не открывали — смысла не было —пришлось прощаться с пустотой. Кучка подростков вместе с родителями стояли впереди, строго одеты и с мрачными лицами, никто из компании не рыдал, сухо смотрели на взрыхлённую землю, поджимая губы. Было страшно смотреть на фотографию подруги перед крестом, ведь она ещё не умерла. — Пс… Луз, — толкнув девушку в плечо, тихо так, сказал маленький, щуплый мальчик альбинос. — Что такое, Дин? — так-же тихо спросила девушка, чтобы никого не отвлекать от процессии. — Мне кажется, что я не выдерживаю, — почесав затылок, мальчишка опустил голову, а потом огляделся, пытаясь прощупать эмоции всех своих друзей, — Мы можем отойти, ведь так? — М… Разве это будет выглядеть прилично? — поинтересовалась девушка, а потом всё-же кивнула, щелкнув по руке ещё одного парнишку из компании, тот сразу понял в чём дело и, развернувшись, последовал за друзьями. — Почему мы сбегаем с процессии? — возмущённо сказал Августус, поправив галстук, который забавно выскочил из костюма. — Потому-что… Это… Это тяжело, — усевшись под одинокое деревце, сказал Дин. — Шутишь? Мы все на взводе, но нельзя подавать виду! Нельзя! — раздражённо всплеснув руками, заявил парень, на что Луз слабо поджала губы, — А что Эмити? — Эмити? — переспрашивает удивлённо Носеда. — Да, Эмити. Она писала кому нибудь после случившегося? — Нет, — быстро и сдержанно сказал Дин, а после залез рукой в карман костюма, в поисках контакта подруги. Увы, контакт был пуст, а сообщения очищены, — Она очистила сообщения. У тебя как там? — повернувшись на доминиканку, спрашивает парнишка, прежде чем Носеда досадно качает головой, кидая телефон на траву рядом с парнем. Всё также пусто. — Думаю, мне даже проверять не стоит, ведь так? — скептично вскинув бровь, спрашивает Августус, прежде чем обернуться в сторону процессии. Они стояли на холмике, откуда отлично было видно всю церемонию. — Да, я тоже думаю, — усевшись рядом с Кингом, Луз положила руку на колени и стала трепать выпавшую из зализанной причёски прядь волос, — Но ведь её можно понять? Родители-то — консервы ходячие, конечно бы они с удовольствием проверили её телефон, а наша переписка просто кишит всякими обсуждениями вечеринки. — Да-да. Она даже во время церемонии и взглядом нас не наградила, думаешь, это как-то связанно с родителями? Наивная, — Гас подмечает в толпе людей Эмити и её родителей, строгий стиль, морда кирпичом и какие-то слащавые речи в компании таких-же богатеньких снобов района. — Да! Думаю! — возмутилась, вскочив на ноги, шатенка. Ей казалось, что парень намеренно пытался создать напряжённую атмосферу. — Всё, Брэйк, — расставив руки в стороны Кинг, тяжело вздохнул, ему осточертело подобное поведение друзей. Сейчас, когда их сковывает крупной цепью общая тайна, им просто не когда грызться из-за каких то недопониманий, — Ребята, разве вам не хватает сегодняшнего горя? — Не в этом дело, — обиженно кинул парень, а после отвернулся от друзей, — Я так взъелся из-за страха, кажется, словно Эмити нас предаст. — Ну да, предаст, как-же… Может, она ещё расскажет, как у мамы в сумке транки воровала? — Дин говорил чётко и доходчиво, из-за чего Гас даже не осмелился возразить и, поджав губы, отступил. — Верно, ей просто не зачем нас топить, самой-то потом влетит по первое число, — пожав плечами, Луз слегка оживляется, когда замечает, как люди начинают расходиться, а пустая могила заполняться цветами. — Кажется, всё закончилось, нам пора, пока мы беду не накликали, — Гас махает ребятам и устремляется в сторону отца, которого заметил в толпе уходящих, а вот Дин и Луз остались ждать, пытаясь разглядеть родителей сквозь толпу.

***

Эмити не стала оглядываться на друзей, она понимала, что стоит ей только повернуться, как рвотный ком подступит к горлу. Ей не было противно от ребят, ни в коем случае. Она просто вспоминала ту ночь: множество выпивки, сворованные таблетки, грандиозный трип, а после ужас, когда они на утро не досчитываются Уиллоу. Она отчётливо помнит, как страшно было идти домой в сопровождении офицеров Конечно, они говорили, что ничего не пили и не употребляли, что просто пошли на ночёвку в отдалённый дом Дина. Одалия тогда была не в восторге, сразу-же собирая документы для того, чтобы подготовить всех своих адвокатов на крайний случай. Она до сих пор отчётливо помнит на зубок выдуманную версию Луз. Она должна ее придерживаться и лгать, лгать до последнего вздоха, чтобы не подставить ребят и себя в том числе. Процессия разошлась, а Эмити грустно смотрела на могилу. Она верила, что Уиллоу жива, но статистика твердит иначе, а кто Блайт такая, чтобы идти на перекор статистике? Правильно, никто. Прижимая к груди белые лилии, она грустно смотрит на последнюю фотографию. Она помнила, как сделала ее для подруги, говоря, что впервые себя пробует в фотографии, и чтобы Парк на нее не серчала за смешной ракурс. — Быстрее, отец не будет нас ждать вечность, — холодные руки матери на плечах скорее напоминали кандалы на шее и ногах, которые тянули не вверх, как обещала Одалия, а наоборот, до самого дна, пока та не увязнет в тине собственных поступков. — Да, мама, прости, — подойдя к могиле, девочка всматривается в безжизненные глаза на фотографии. Конечно, это больно, это даже хуже чем просто грусть, ведь Уиллоу для Эмити была своеобразным идеалом, а вот сейчас от нее даже напомнинания нет, только пустой гроб. Положив лилии у самой фотографии, девушка поднимается и возвращается к матери. — Бедные Парки, столько пережить, — вздымая брови, Одалия говорит сочувственно, словно намеренно пытаясь надавыть на чувства самой Эмити, — Нужно будет позвать их на ужин. Ты же не против? — Нет мам, я думаю им это сейчас нужнее всего, — Эмити хватает себя за запястье, старается с удвоенной силой вжать браслет в кожу, но, увы, тот выскальзывает, треснув и разлетевшись по траве, но девушки решили сделать вид, что ничего не было. — Я слышала, что у вас отложили начало учебного года. Вы вступите на учебу в октябре. Полиция какие-то там проверки проводит, — Блайт старшая часто любила разглагольствования, но Эмити это не поддерживала, совершенно не вдохновляло, скорее, вызывало чувство тошнотворного раздражения. — Кажется, они думают, что это какой-то серийник, — опуская голову, Эмити краем глаза замечает Дина, тот стоит неподалеку, видимо, ждёт своих родителей. Подняв голову, она с некой надеждой вглядывается в черты его лица. Конечно, она пообещала матери, что не будет вести дела с такими ребятами, как Дин и Луз, но ее тянуло к ним, они были ей друзьями, а не то нарочито правильное окружение из воскресной церковной школы. — Я тоже так полагаю, так что с сегодняшнего для твои прогулки до библиотеки будут заканчиваться на два часа раньше, — Одалия сразу замечает отсутствие интереса дочери к своей персоне, так что устремляет взгляд в сторону, куда была повернута Эмити, — Опять ты за своё… Ну не компания они тебе. Я отпустила тебя с ними — и что из этого вышло? А ничего хорошего. — Прости, мама, я не могу так сразу, мне нужно время, — прикусив губу, Блайт старается собраться с силами, чтобы не пустить слезу, ведь Блайты не такие, Блайты не плачут. — Просто пойми, — слегка перегнав дочь, Одалия кладет руки на ее плечи, — Я так-же переживаю, ведь в тот вечер могла пропасть ты. От этих ребят одни проблемы… Может они и не плохие, но и ты пойми, я для тебя хочу только лучшего, — в горле девушки першит, она чувствует накопившиеся слезы в уголках глаз. Она знает эти речи матери, она знает их на зубок. Одалия никогда не кричит, не оскорбляет, она просто ставит перед фактом, и тут уже не попишешь, не пошьешь. — Да, мама, я понимаю, — кивнув Эмити замечает машину отца, припаркованную неподалеку, сам мужчина стоял рядом, махая рукой, чтобы девушки его не потеряли. — Дорогой, мы же сможем пригласить Парков на ужин? — быстро спрашивает Одалия, от чего Алодор мнётся. Он не ожидал подобного, так ещё и с порога. Вздохнув мужчина кивает, а потом слабо разведя плечи, подзывает к себе мужчин. — Доктор Блайт, хотели что-то? — Харви выглядел подавленым, но старался из-за всех сил поддержать совсем поникшего мужа. — Да, не хотели бы вы присоединиться к нам за ужином? Мы сочувствуем вам, как никто другой, ведь даже представить невозможно, как это… Потерять ребенка, — Аладор говорит сдержанно, подбирает каждое слово и мнёт пересохшими губами, надеясь, что в следующий раз на себя всю эту ключевую часть возьмёт жена. — Очень мило с вашей стороны… Да, мы с Харви придём, спасибо Вам, — пожав руку Блайту, Гилберт удаляется, а Харви, похлопав Алодара по плечу, следует за мужем, одарив мужчину снисходительным взглядом. — Мы можем ехать? — с долей раздражения интересуется Эмити, прежде чем садиться на заднее сиденье. Близнецы решили остаться дома — им не очень-то и интересны похороны. Эдрик и Эмира слишком жизнерадостные для таких церемонии, казалось, они могут улыбаться даже в самый страшный и тяжёлый момент. — Всё дорожает, даже представить не могу, как дальше брать необходимое количество продуктов на всю семью, — пристегнувшись, начала обыденный диалог Одалия, она привыкла говорить со всеми и обо всём, черта, доставшиеся ей от богатеньких аристократичных родителей. — Всё в порядке, вчера нам подняли жалование, больных в последнее время больше. Я, кажется, совсем забыл, что такое сон… Дальше Эмити вслушиваться в диалог не стала. Ей совершенно не интересны взрослые проблемы, она ещё подросток, ей хочется импульсивности, проблем на свою задницу, возможно, она мечтает о влюбленности и поцелуях, но никак ей не хочется думать о пропаже Уиллоу и ужасном взрослении. Достав телефон из кармана, она листает все соц. сети, надеясь увидеть забавные видосы, которые часто репостила Луз, или даже пафосные фотографии Боши, хотя раньше она их терпеть не могла. Но тут, неожиданно, она заметила сообщение, которое пришло ещё давно, примернно во время церемонии. (631) 283-7280: Привет. Ты меня не знаешь, но я знаю о тебе всё. Особенно, я знаю, чем вы занимались в ночь пропажи вашей подруги. Будь бдительна, лживая сучка XOXO 💋 Глаза девушки непривычно округлились. Она не знала, что сказать, как сформулировать ответ и что думать…

***

Луз домой вернулась подавленной. Ей казалось всё слишком затянутым, наигранным и ненастоящим, словно они в каком-то телешоу и вот-вот Увиллоу должна выскочить из-за дивана с криками о том, какие же они дураки и как легко было их провести. Но, увы, реальность страшна и сурова, так что не проранив ни слова за обеденным столом, девушка поднимается в комнату, молча оглядываясь, в надежде, что родители не надумали пойти за ней следом. Комната Луз была маленькой, но уютной, девочка тратила много времени, чтобы создать здесь особую атмосферу, которую сможет понять только она. В эту атмосферу так-же удивительным образом попадал бардак, который стал частым обидателем, а вернее, новым хозяином комнаты. Увалившись на кровать и ткнув телефон на зарядку, девушка зашла в общую группу, где только недавно кипело обсуждения классного вечера на загородном доме. Луз: Хей, ребята, как вы? Августус: Бывало и лучше, папа взъелся из-за инцидента и теперь буквально на шаг от меня не от ходит, ДАЖЕ В ТУАЛЕТЕ. Луз: Оу… Звучит прискорбно, хоть и забавно. Дин: Не знаю, как у вас, но моя сказала, что ничего страшного в этом не видит, и считает, что Уиллоу сбежала сама. Августус: Зачем ей было сбегать? Тем более от нас? Мы же ей никогда ничего плохого не делали! Луз: И то верно, а ещё я не уверена, что её отцы способны на домашнюю тиранию. Дин: Возможно, в тот вечер, она пряталась от кого-то? Вот и пришлось бежать… Луз дальше не хотелось читать глупые теории. Ужас, который накрывал ее с ног до головы, прокрадывался прямо под корку мозга, показывая достаточно подробный фильм о том, как подруга бежит от маньяка по лесам, пока ее «лучшие друзья» мирно сопят в домишке. Потирая уставшие глаза, Носеда кладёт телефон на тумбу, решает встать и переодеться. Всё-таки одежда, которую та носила на кладбище, вряд-ли может называться домашней одеждой. Когда с мелочёвкой было покончено, доминиканка слабо потянулась, расслабленно упав на кровать, она бы тут же и заснула, если бы не сообщение, которые внезапно пришло на телефон. (631) 283-7280: Привет, Луз. Отдыхаешь?) Наверное круто быть тем, кто придумал достоверную версию для полиции?) Смотри по сторонам, мало-ли, когда версия понадобится кому-то другому в отношении тебя. Увидимся. Испуганно вскочив, Носеда оглядываться, обратив внимание на свое окно. Кажется, она не забывала его закрыть перед процессией. Липкий страх пробрался по стенкам желудка, призывая девушку лишь к одному действию. Но всё-же, собравшись с силами, она заходит в чат к друзьям. Луз: Вам не писал никто странный? Дин: Да! Мне написал какой-то чувак, что если я буду не осторожен, то моя ложь меня не спасет. Августус: Та же история… Луз: Так, это уже не здорово. Собираемся и чтобы через пол часа в конце улицы, нужно проветрить голову.