***
Утро для Кинга выдалось на удивление легко, словно деньги, которые вернулись на счёт, были для него самой главной мечтой жизни и вот, он полный решимости исполнил её, и сейчас чувствует только свою сокрушительную победу на судьбой, которая вот-вот собиралась загнать его в капкан, из которого ему уже не так просто и выбраться. Зализав волосы назад, мальчишка посмотрелся в зеркало и горделиво себе улыбнулся, статный молодой парень смотрел на него по ту сторону, словно в этой гуще событий, мальчишка и вовсе забыл, кем он был, а так-же кем ему суждено быть. Спускаясь на первый этаж, тот замечает отца за столом, мужчина старался как можно аккуратнее настроить скрипку, вертя колки в разные стороны и каждый раз получая звук всё чище и чище, прежде чем и вовсе удовлетворённо улыбнувшись, начинает слабо наигрывать мелодию, под которую мать, слегка подтанцовывая бедрами, готовит завтрак. — Пап, вот ты так ладишь с женщинами, мне нужен твой совет! — подсаживаясь за стол, говорит мальчик, его всё никак не отпускала история с Бошей. Рейн удивлённо отпрянул от скрипки и поставив её в футляр возле ноги, задумчиво посмотрел на сына. — Ну конечно, почему бы и нет, всегда рад помочь, — мужчина одобрительно кивает, а после смотрит на Иду со сверкающими глазами, — а я говорил тебе, что он не гей! С тебя двадцатка! — Ладно, ты победил, — раздражённо сдвинув брови, Ида залезает в карман фартука и достав оттуда мятую купюру, она хлопает ей по столу, а после снова отворачивается к плите. — Вы спорили насчёт моей ориентации?! — возмущённо подскочив спросил парень, а родители лишь переглянувшись, насмешливо пожали плечами, словно показывая, что не в этом ничего странного. — Малыш ты не обижайся конечно, но я видела как ты там со своим чёрным дружком летом машины мыл, — она мягко поиграла бровями, а после прихрюкнув засмеялась на всю кухню. — Серьёзно мам? — Раздражённо спросил мальчишка, — С Гасом? Да как у тебя вообще совести хватило. — Да всё-всё, не кипятись, лучше быстрее поешь, пока не отправился в исправительную колонию для счастливых детей, — женщина слабо закатила глаза, когда заметила недоумение на лице сына и мужа, — я имела в виду, что она из счастливых детей делает грустных. — Так, ладно. Так в чём дело? Ты мне так и не рассказал, — Рейн глубоко вдохнул, а после посмотрел на тарелку, которую Ида поставила ему прямо под нос. — Так вот пап, что делать, если я очень сильно облажался перед девушкой? Я с ней ничего не хочу, мне просто важно извинится, чтобы не чувствовать себя козлом, понимаешь? — взяв вилку и поковыряв ей яйцо нарочито приторно проговорил мальчишка, ему всё равно было жалко Бошу, а стыд который он испытывает, нельзя было измерить ни в дюймах, ни в метрах, ни в чём либо ещё.***
Раздражённо почесывая запястье, Луз смотрит на часы, в надежде, что таким образом урок кончится быстрее, но математика заканчиваться не хотела, быстрее впутывая в себя девушку с головой, прежде чем и вовсе растворить в своих наборах формул и цифр. Ручка стучит о стол, стараясь заглушить стремительный поток мыслей, кажется она не выдерживает, и когда терпение начинает наваливаться на планку, девушка тянет руку над головой, учитель быстро её замечает, но не говоря ни слова, кивает головой на дверь класса, тем самым позволяя то, чего так сильно хотелось Носеде. Школьные коридоры кажутся пустыми, а тёплый воздух и вовсе грозился придушить в своей духоте, это были последние теплые деньки осени и скоро их застанут врасплох крупные хлопья снега и не заканчивающиеся ливни. Заходя в туалет, девушка закидывает старый потрёпанный рюкзак в угол крупного подоконника, а сама уперевшись руками в него, смотрит куда-то вдаль, сквозь мутные, видимо давно немытые окна. Отвратительно думать о том, что сейчас будет происходить, но девушка ничего не может с собой поделать, перебирая пальцами тетради, в поисках одной, в которой аккуратно свёрнуто лежит косяк. Мир суров и она знает как спрятаться от него, знает что поможет даже в самом страшном монстре разглядеть безобидную овечку. Подкурив, она присаживается на тот самый подоконник, поставив ноги на радиатор. — Хей, тут не место для курения, — из кабинки вышла странная девочка, её желтые волосы закручивались на концах, а в носу торчал пирсинг вокруг которого, было слабо заметное покраснение, видимо он был недавно поставлен. — А в школьном дресс-коде не приветствуется пирсинг и крашенные волосы, — Луз замечает это бойко, но понимает, что девушка скорее смеётся, чем делает действительное замечание. — И то верно, я Виолетта, — протянув руку девушке, сказала незваная гостья, а после заострила внимание на косяке, — да ты что! Бунтарка. — Хочешь? — вскинув одну бровь, Луз тянет половину девушке и та её принимает, сразу без стеснения втыкая её в зубы и втянув дым, она забавно выпускает его через нос. — Разумеется, кто не хочет курнуть в школе, — посмеявшись, Ви так-же запрыгивает на подоконник, вертя в пальцах скрутку. Луз заглядывается на девушку и находит всё больше примечательных деталей. За основными блондинистыми волосами, виднеются синие прядки, а цвет глаз-же, очень сильно напомнил ей кого-то, но вспомнить, Носеда всё никак не могла. — Ты тут учишься? — склонив голову интересуется Носеда, Ви выглядела немного старше самой Луз, а её голос видимо уже окончательно сформировался, становясь каким-то грубоватым. — Да, последний год, а так на самом деле, я жду братишку, у него сейчас история, — сделав ещё одну затяжку, она встаёт на подоконник, а после открыв форточку, та щелчком стреляет окурком куда-то в сторону. — И кто твой братишка? — забавно ухмыльнувшись, Луз смело полагает, что его не знает, но всё же, любопытство всегда выше здравого смысла. — Хантер, может знаешь его? Такой чудаковатый парень с мешками под глазами! — она оттягивает веки, имитируя жуткую гримасу, а после заливается громким смехом, да только вот Луз, уже совершенно не смешно.***
Подняв голову на возвышающиеся здание больницы, Эмити тихо и невзрачно проклинает себя за то, что забыла ключи и теперь вынуждена идти на работу к отцу, чтобы хотя бы у него достать их. Она никак не хотела говорить с отцом, её детское сердце было разбито его изменами, потому она более не может смотреть на него с прежней любовью, не сможет более поверить, что у них с мамой всё хорошо, просто он сильно устаёт на работе, а Одалия не успевает следить за домашним хозяйством. » — Мы давно знали, что рано или поздно они расклеются, понимаешь? — тихо заговорил Эд, когда ребята собрались вечером в гостиной, — мы не говорили тебе, потому что полагали, что ты ещё слишком мала и чувствительна к подобному, но теперь, когда ты догадалась, я думаю нет смысла скрывать, что всё близиться к… — К разводу, — быстро дополнила Эмира, а после громко вздохнув, потёрла переносицу, — я не знаю, что с нами будет, если они надумают развеситесь… Отцу за работой будет не до нас и скорее всего, он спихнёт нас на мать, а она будучи уже давно не в работоспособном состоянии, все доходы и расходы спихнёт на нас, как на неё похоже.» Эмити хорошо помнила диалог тем вечером и от этого легче ей не становилось, она чувствовала себя так, словно отец придал не только мать, но и её саму, оставляя гигантскую дыру, в девичьем доверии. Заходя в больницу, девушка оглядывается, сегодня больных было маловато, видимо все разбрелись по процедурам, а родственники должно быть нашли более важные дела, чем слоняться по коридорам, в ожидании, когда-же «злые врачи» допустят их к пациентам. — Эмити! Я заскучать успела, так давно тебя не видела! — всплеснув морщинистыми руками, сказала бабка Бонни, которая уже добрые десять лет не вылазила из-за колодки ресепшна, постоянно помогая всем и устраивая расписание врачей. — Здравствуйте, папа не на операции? Просто я забыла ключи, а сидеть на пороге, как-то не горю желанием, — Эмити теребит пальцами ремень сумки, на что старушка приподнимает очки, а после смотрит в какой-то бланк, поправляя их костлявым пальцем , которые очередной раз, норовили сползти на нос словно грозились и вовсе, свалиться и разбиться о столик. — Ох, что-ж ты так душенька… Мистер Блайт действительно сейчас на операции, причём уже не первый час, боюсь это надолго затянется, — женщина, сняла очки, а после сочувственно вздохнула, — солнышко, ты мне скажи, разве брат и сестра не скоро вернуться? Или к примеру мама? — Ох нет, миссис Мюллер, понимаете. Мама как обычно гостит у родственников, это точно затянется на пару недель, а вот Эмира и Эдрик остались на дополнительные по углублённой американской истории, — сложив ладони плотно друг к другу, девушка пыталась истолковать свои мысли как можно чётче. — Деточка, я конечно не должна так делать, но! Я думаю твой папа будет не против, так что вот ключик, запасной с ресепшена. Зайдёшь, ключик найдешь и почешешь домой, — она слабо посмеялась, а после повернувшись на кресле с колёсами, она подъезжает к стеклянному ящику, где висят множество ключей и найдя ключ от приёмной Аладора, та протягивает его через стойку. — Большое спасибо! Блайт бывала на работе отца множество раз, но именно сегодня, для неё это место ощущалось чуждо, потому-что было слишком тихо, казалось даже, что в конце коридора висел густой туман. Подойдя поближе к двери, Эмити спустя несколько попыток всё-же проникает в кабинет отца и оглядев его как можно доскональней, она ничего примечательного для себя не замечает, предположив, что ключи лежат в сумке отца, та открыв её, начинает разглядывать содержание и вот вместе со связкой ключиков, она вдруг замечает папку, которая сначала показалась до боли не интересной, но стоило ей только разглядеть её по лучше, как в глаза бросились знакомые инициалы «У. Парк» Открывая папку, та находит пару примечательных деталей. — Будучи приглашенным на осмотр тела, я сразу заметил кровоподтёк в мозг, могу с всей смелостью заверить, что девушку убили ударом по голове, — зачитала в слух Эмити, а потом испуганно выронила папку, ударившись спиной о стену и начиная беспомощно съезжать по ней всё ниже. — И что ты тут делаешь, а? Маленькая воровка, — резко повернувшись, Блайт замечает того, кто рассорил их с отцом раз и навсегда, это был тот самый мужчина, который сидел с Аладором в машине.