время первых.

Московский неохотно поднимается с места и направятся к выходу вместе с Оксаной. он совсем не хочет стоять с ней один на один и разговаривать, даже если это очень важно, в чем Михал очень сомневается. вожатый останавливается неподалеку от столовой и скрещивает руки на груди, смотрит с неприкрытым презрением на Уводову и слабо хмурит брови. — ну? — мужчина пристально смотрит на девушку, — чего ты от меня хочешь? — я хочу помочь с танцем для вашего отряда, — Оксана сцепляет свои ладони перед грудью. — нам не нужна помощь, они отлично справляются, — голос его звучит сухо и грубо. — мои девочки могут посмотреть со стороны, — Уводова не отступает, продолжая искать поводы навязаться в общество москвича, — они профессионалки. — им одиннадцать-двенадцать лет, ты уверена, что помощь детей нужна моим профессиональным танцорам семнадцати лет? — Миша выгибает одну бровь и посматривает в сторону столовой, желая закончить этот диалог и вернуться туда, ведь там сидит тот, от кого его сердце готово выскочить из груши и взлететь до небес. — но ведь все силы хороши… — девушка подходит ближе и не успевает коснуться чужого плеча, — вы разве не хотите первое место? — я не собираюсь принимать это решение самостоятельно, — Московский отшагивает назад, — мне нужно посоветоваться с совожатым. — он у тебя дикая нудила, — Оксана закатывает глаза, — строит из себя черт знает что. — ты бы за языком своим следила, — Михаил чуть ли не шипит и брови совсем опускаются к переносице от недовольства, — его дети любят не просто так. — может и так, но я не могу с ним поладить, — вожатая пожимает плечами и виновато опускает глаза, — извини, погорячилась. — знаешь что? ты даже не пыталась с ним поладить, так что не тебе его судить. мы займем первое место и без твоей помощи, — Миша разворачивается и идет в сторону входа в столовую. — ты с ним все равно обсуди мою помощь, — вслед бросает Уводова и срывается с места, словно хвостик следуя за ним. — ага, обязательно, — москвич даже не оборачивается и идет прямо к столу вожатых, но то, что он там видит, его совсем не радует, от чего шаг ускоряется, — у вас час приставаний или что? — чего? — Надя переводит недоумевающий взгляд на мужчину, — в каком смысле? мы просто разговаривали. — значит так, — Миша оборачивается и тянет без осторожности за локоть Уводову, таким же методом поднимает со своего стула Степанову, — забирай свою подружку и шуруй со своими разговорами куда-нибудь подальше от нас. — ты стал грубым… — Надежда обиженно выдергивает локоть из его руки. — с б… кхм, ветреными дамами только так, — Московский садится на стул, с которого только что поднимал бывшую девушку и смотрит на невозмутимо спокойного парня, который не проявляет ни единой эмоции. — вы так быстро поговорили? — Романов ставит на стол пустой стакан и поворачивается к вожатому. — да, — мужчина кивает и рассматривает черты лица напротив, — я не пылал желанием долго с ней стоять. — понятно, — Александр встает с места и берет стакан со стола, — пойдем. — хорошо, как скажешь, — Миша поднимается и идет за петербуржцем на выход, — я тебе расскажу все. — а я тебя внимательно выслушаю, — уже на улице Саша осторожно касается теплой ладони, и эти касания словно на автомате заставляют чужую руку аккуратно сжаться и образовать замочек. — она предлагала помощь в танце, но я сказал ей, что наши ребята и сами хорошо справляются. Оксана начала настаивать, мол, у нее профессиональные танцоры и любая помощь хороша, — Московский усмехается, — конечно, двенадцатилетние будут семнадцатилетних учить. я сказал ей, что не буду принимать решение без тебя. — смеха ради можно позвать, Ваня точно оценит этот прикол, — Александр начинает поглаживать чужую руку большим пальцем, — согласись. вместе посмеемся, потом откажемся от бесполезной помощи. — мне интересно только одно: зачем ей помогать нам занимать первое место? — Михаил заходит в их спальню и заводит за собой любимого человека, закрывает дверь и у нее же крепко обнимает. — ну как зачем? она не попала в 2017 в наш отряд, бесилась от того, что мы всегда первые были, а сейчас понимает, что история повторяется, но ей нужен ты, а не помощь нашему отряду, — Романов закрывает глаза и утыкается носом в крепкое плечо, — она же давно за тобой бегает. — ну и пусть бегает, мне то до нее какое дело? — он прижимает парня к себе и целует в макушку, — всё забываю спросить у тебя, что произошло ночью. я знаю, что ребенок сбежал и его нашли. расскажешь? — расскажу, — Саша поднимает голову и упирается затылком в дверь, чтобы рассмотреть лицо возлюбленного, — Надя твоя ребенка потеряла. — она не моя, — Миша тихо вдыхает, не радуясь такому выражению. — не суть. потеряла она ребенка, пришла к ребятам в инструкторскую, они тогда меня позвали и мы пошли искать на территории лагеря беглеца. потом отправили поисковый отряд в лес, когда Бьерг и Костя увидели по камерам, в какую сторону он пошел, — Александр довольно ухмыляется, — но Василисе мы ничего не говорили. — я тебя понял, — москвич тихо смеется и смотрит на наручные часы, — нам детей пора на эстраду вести. — погоди, — вожатый придерживает мужчину за плечи на месте и целует в губы, перенося одну руку на щеку. Московский широко улыбается в поцелуй и отвечает на него, опуская руки на чужую талию и слегка нависая над парнем, заставляя сползти по двери ниже и усесться, а сам упирается коленями в пол. и они бы просидели так еще довольно долго, но Саша отстраняется и смотрит в голубые глаза, выдерживая паузу в несколько секунд. — все, пойдем, нам пора, иначе так никогда до эстрады не дойдем, — Романов поднимается с пола как ни в чем не бывало, поправляет съехавший галстук и берется за ручку двери. — идем, — Миша встает за ним и выходит из вожатской комнаты. все отряды вновь собираются на эстраде и занимают свои места, начиная бурно обсуждать прошлое представление на общелагерном мероприятии и гадая над тем, что сегодня им покажут на сцене. перед ними снова показывается вожатый и призывает к тишине. дети и подростки замолкают и смотрят на сцену в ожидании нового представления. — сегодня мы вам поведаем короткую, но очень интересную историю о девушке, ставшей актрисой, — за рассказчиком вновь показывается представление, — она была вашего возраста, приезжала отдыхать в наш лагерь и каждый раз записывалась в кружок актерского мастерства. у нее прекрасно получалось, и тогда она решила, что хочет связать с этим свою жизнь. девушка росла и хорошела, ее умения становились лучше, профессиональнее, но режиссеры в упор не замечали, как отлично она умеет вживаться в любую роль, передавать атмосферу и перенимать характер героини перед камерой на себя. тогда она перестала пытаться попасть на съемки и начала работать официанткой в кафе, — на сцене появляется девушка в форме официантки, подходит к столику, за которым сидит парень в смокинге и ставит с подноса тарелку и стакан, — она уже забыла о своей мечте, как в один прекрасный день в ее кафе пришел режиссер. он рассмотрел черты лица, весь вечер наблюдал за ней и позвал на кастинг. наша героиня посмеялась, но все таки пришла. и тогда же в ее руки спустилась слава, все те, кто ей отказывали, стали звать на главные роли. но сегодня она здесь, и мы хотим представить Вам замечательную вожатую, нашедшую свободное время, чтобы приехать к нам на смену, — вожатый отходит за кулисы и выводит из-за них девушку, — это Исаева Елена Дмитриевна, вожатая второго отряда. она ведет кружок актерского мастерства в нашем лагере и будет очень рада, если вы к ней запишитесь. предлагаю посмотреть фрагмент из недавно вышедшего фильма с ней в главной роли, — вожатые спускаются со сцены и прожектор выводит на белую шторку отрывок художественного кинофильма. дети с интересом начинают наблюдать за действиями персонажей в представленном им отрывке, а второй отряд радостно перешептывается и выкрикивает «это наша вожатая! Елена Дмитриевна хорошая!» и тому подобные вещи. и как же негодуют все в зале, когда показ обрывается на самом интересном и перед ними снова появляется вожатый с микрофоном. — хотите посмотреть этот фильм полностью? — парень слегка наклоняется и улыбается, слыша возгласы «да» из зала, — замечательно. тогда на следующем общелагерном мероприятии мы обязательно включим Вам этот фильм и немножко охватим отрядное время, чтобы весь фильм был показан. а сейчас наш час подходит к концу, и я очень надеюсь, что Вас заинтересовал театральный кружок. — Артем Валерьевич, а когда начнет работать кружок Елены Дмитриевны? — звучит голос какой-то девочки из зала. — с завтрашнего дня, столик номер три, — он уходит за кулисы, желая всем приятного вечера. отряды собираются и выходят с эстрады, только «время первых» остается и поднимается на сцену, собираясь вновь репетировать танец. Романов скрещивает руки на груди и наклоняется к Михаилу, шепотом прося сбегать за Уводовой, чтобы та наконец отстала от них. Московский кивает и с тихим вздохом уходит с эстрады, оставляя Александра одного с отрядом. — вы молодцы, вместо игр на сцену сами пошли, — Саша улыбается и усаживается на лавочку в зале. — спасибо, Александр Петрович, мы стараемся, — Иван разгоняет ребят за кулисы, — а куда пошел Михаил Юрьевич? — за Оксаной Яковной и ее «профессионалкой» в танцах, — петербуржец тихо смеется, — она привязалась со своей помощью и не понимает того, что двенадцатилетний ребенок ничему новому вас не научит. — чую, это будет забавным зрелищем, — репортер посмеивается, — включите музыку? — да, с радостью посмотрю на вашу репетицию до того, как эта язв…ммм, помощница придет командовать, — Романов берет телефон и подключается к колонке, — иди за кулисы. — понял, — Ваня уходит на свою позицию и отрядная песня начинает играть. в центре вновь появляется балерина, за ней остальные. юноши в очередной раз прекрасно танцуют на сцене и парень в форме вожатого убеждается вновь в том, что никакая помощь им от других отрядов не требуется. танцоры успевают полностью прогнать свой номер и выстоять финальные позы, после чего на эстраду заходит второй вожатый, Уводова и вместе с ней низенькая девочка с русыми косичками до лопаток. — это Ваш профессионал, Оксана Яковна? — репортер тихо посмеивается, представляя то, как эта маленькая девочка сейчас начнет ими командовать. — да, — вожатая кивает и смотрит на юношей на сцене, — она правда хорошо танцует и занимается этим с детства. — да начнется цирк, — шепчет на ухо своего возлюбленного Московский и садится рядом с ним. — сейчас и посмотрим на что ее девочка способна и как удивится эта взрослая курица, когда увидит идеальную хореографию наших ребят, — Саша ухмыляется и переводит взгляд на сцену, — готовы? — да, — Ваня уходит за кулисы с довольным лицом, ведь он уверен в том, что ни одного замечания им не будет сделано. — а ты их предупредил об этом? — Миша касается бока парня и поглаживает его. — да, когда ты ушел, — Романов включает музыку и смотрит то на сцену, то на девочку, то на Уводову, — смотри. — вот это она рот разинула, — Московский мельком смотрит на девушку и смеется. — только зря малышку привела, она же может расстроиться от того, что ей еще учиться и учиться танцевать, — петербуржец поджимает губы, ведь ребенка ему правда жаль, только зря время ее тратят. — зато больше никто не будет лезть с учениями к нашему отряду, — Михаил аккуратно придвигает к себе парня и переводит взгляд на сцену, радуясь умениям подростков. танец заканчивается и Романов с гордым видом поднимается с места, подходит к сцене и разворачивается лицом к залу, в то время как за ним «время первых» встает в Л-ряды и Иван скрещивает руки на груди. все в ожидании реакции и вердикта маленького профессионала из третьего отряда, эмоций незваной ими вожатой… — ну что скажете? — Саша садится на край сцены и победно ухмыляется. — Оксана Яковна, Вы уверены в том, что нашему отряду нужна помощь? — репортер спрыгивает со сцены и садится рядом с вожатым. — ну… Вы хорошо потанцевали, но… чего-то словно не хватает, — Уводова закусывает губу, не желая так быстро мириться с тем, что здесь правда всё замечательно и без нее. — да? и чего же? — Михаил поворачивается в сторону девушки и вскидывает брови, — мне кажется, что все идеально для нескольких дней репетиций. а что скажет маленькая танцовщица? — Лерочка, скажи свое мнение, — Оксана наклоняется к девочке, в надежде на то, что она найдет к чему придраться. — Оксана Яковна… я согласна с Ваней и Михаилом Юрьевичем, ребята хорошо танцуют, — Валерия слабо улыбается, — мне понравилось. я тоже так хочу уметь. — и ты совсем не считаешь, что нужно что-то добавить в танец? — вожатая ошеломлено распахивает свои глаза. — только если попросить задний ряд быть чуточку активнее, но ведь это первые репетиции, они еще успеют, — Лерочка убирает руки за спину. — задний ряд отлынивает, — Иван поворачивается к ребятам и вопросительно выгибает бровь, ребята ему кивают и он удовлетворено разворачивается обратно. — моя помощь им не нужна, а вот их нам не помешала бы, — девочка опускает взгляд под ноги, — если они займут первое место, то это будет честно. — думаешь, что нам бы не помешала их помощь? но ты же и сама хорошо справляешься, — Оксана смотрит на вожатых старшего отряда. — да, — ребенок кивает и после этого девушка движется в сторону москвича, но перед ней возникает Романов, мешая подойти ближе, чем на метр. — а вот это Вы уже с ним обсудите потом, — Саша скрещивает руки на груди и кивает в сторону выхода, — а нам репетировать надо. — Михаил Юрьевич… — только и успевает проговорить она. — он прав, — перебивает ее мужчина и указывает на выход. — поняла, извините, — Оксана берет девочку из своего отряда за руку и идет к выходу, — я к Вам потом зайду с этим вопросом. — язва, — усмехается петербуржец, когда девушки уже нет на эстраде, — сегодня в свободное время вы не репетируете кстати. — почему? — отряд удивляется, рассаживаясь на сцене. — я же обещал вас наградить за упорную работу над танцем, — Саша садится обратно на лавочку, — мы пойдем в лес, разожжем костер и поедим маршмеллоу. — звучит замечательно, — Вика улыбается и смотрит на время, — у нас осталось пятнадцать минут до ужина, нужно еще раз отрепетировать танец. — тогда все по местам, — Михаил обнимает вожатого около себя за плечи и с удовольствием обращает все свое внимание на сцену. *** на часах девятнадцать пятьдесят. старший отряд строится перед корпусом и ожидает своих вожатых, которые выходят за ними следом через несколько минут с пакетом в руках. наконец они выдвигаются в сторону леса и по дороге распевают разные песни хором, что дает особую атмосферу. было бы еще лучше, если бы кто-то привез с собой гитару, но ее, увы, у старшего отряда нет, но им хорошо и без нее. тепло одетые подростки останавливаются на небольшой полянке в пятнадцати минутах ходьбы от лагеря и расстилают пледики, в то время как их вожатые обустраивают место для костра и разжигают его. идеально. та самая особая атмосфера лагеря наполняет собой пространство, все наконец рассаживаются по местам и начинают жарить на костре маршмеллоу, напевая песни до тех пор, пока кто-то не предлагает начать рассказывать разные истории в духе лагеря. — кто знает разные истории? — спрашивает у товарищей хозяюшка. — только не страшилки для детей, это скучно, — добавляет ее подруга Виктория. — а давайте наши вожатые расскажут нам реальные истории, которые происходили в этом лагере, — предлагает Ваня и все соглашаются, переводя заинтересованные глаза на своих вожатых. — ты или я? — Саша смотрит на Михаила и после на отряд вокруг них. — ты, — Миша поправляет свои волосы и усаживается поудобнее. — жопой нюхаешь цветы, — Романов легонько пихает в бок смеющегося мужчину и начинает думать над тем, что рассказать отряду, — дело было в году пятнадцатом или шестнадцатом. мы тогда с Михаилом Юрьевичем отдыхали здесь и были чуть младше вас. все отряды собрались на интерактиве потеряшек на эстраде, а потом разошлись все по своим корпусам. и, как обычно это бывает, на нашей смене была парочка, которая после разъедется и они забудут друг друга как нечто незначительное в жизни, и все вроде бы было у них хорошо, но на следующее утро мальчика след простыл. по лагерю поползли слухи о том, что он крутил роман с одним из вожатых и этими отношениями просто прикрывался, другие же твердили, что эта девочка от него беременна и еще много разных размышлений на этот счет. его искали, поисковой отряд выходил даже в город, но его нигде не было. и лишь в конце смены к нам приехала его мама с ним за шкирку и начала извиняться за то, что так вышло. оказалось, что он решил уйти домой пешком, но почему так — никто до сих пор точно не может сказать. — я вспомнил тоже историю, — Московский окидывает взглядом отряд и задерживает его на Саше, — с Александром Петровичем связана. семнадцатый год. — Миш…хаил Юрьевич, это явно не то, чего просят дети, — петербуржец усмехается, понимая, о чем сейчас пойдет речь. — мы приехали на третью смену и был тут вожатый, который ну очень сильно ему не нравился, — Миша тихо посмеивается, вспоминая все детали этой истории, — в первый день, когда открывали смену, он поменял ему бутылку с розжигом на обычную воду, Виктор Максимович из-за него случайно потушил костер. потом во время обеда ваш любимый вожатый пробрался в столовую и высыпал в тарелку с кашей много соли и слабительное, бедного мужчину мутило весь день, а под самый конец смены подговорил чуть ли не весь лагерь не подходить к нему прощаться. — зря я не осталась на третью смену, — смеется Оболенская, — но вы и на второй смене не скучали. — к слову о второй смене того же года, — Романов ухмыляется с хитрым прищуром мужчине около себя, — Михаил Юрьевич довел одного из вожатых до такой степени, что тот вообще уехал со смены. он каждый день ему пакостил: то дверь супер клеем промазал, то ручку двери шоколадом измазал. на асфальте написал о том, что этот вожатый занимается непристойностями, развесил по лагерю его неудачное фото, выловил момент и накидал жидкой грязи в его обувь, настроил его отряд против него и на выступлениях переключал технику к своему телефону, срывая их. — он заслужил, — москвич широко улыбается, вспоминая все свои пакостные проделки. — а вот это я уже помню! — восклицает командир отряда, — но я не думала, что все это делал Михаил Юрьевич. — а история с сбежавшими подростками правдивая? — Ваня вспоминает прошлое общелагерное мероприятие. — да, это было лет так… тридцать шесть назад, когда Василиса Ярославовна здесь отдыхала, — Саша обнимает свои колени и придвигается ближе к костру. — а как она стала главной вожатой? — Карина слабо улыбается, радуясь тому, что отряд так хорошо ладит с вожатыми. — лагерь тогда только открыли ее родители, ну, мои прабабушка и прадедушка, потом он по наследству перешел ей и ее мужу, они сделали целую сеть лагерей по России, и вот Святогор, ее супруг и мой дедушка, занимается всем основным, а она следит за порядком на сменах, — кратко поясняет Александр и пожимает плечами. — звучит очень круто, — хозяюшка улыбается шире, — спасибо за ответ. — так, — Московский смотрит на часы и поднимается с места, затем тянет руку любимому человеку, — до конца свободного времени осталось еще двадцать минут, нам пора возвращаться. — возможно потом еще так с вами посидим, — Саша берется за руку мужчины и встает с места, — собирайте пледы. — нам надо потушить костер, — москвич осторожно обнимает совожатого за талию, но быстро отпускает. — сейчас потушу, дай воду, — Романов поворачивается к огню. — держи, — Миша дает ему бутылку с водой и наблюдает со стороны за тем, как костер тухнет. отряд возвращается в лагерь и уходит на второй ужин по времени вместе со всеми, а потом мигом убегает собираться на дискотеку. чуть ли не каждый ребенок в лагере весь день ходит в ожидании, когда на часах будет двадцать один пятнадцать… и уже в двадцать один час и двадцать две минуты яркий белый свет гаснет и на его смену зажигаются разноцветные софиты. с колонок начинает играть музыка и дети разбегаются по залу, начиная активно танцевать, ведь им больше не так неловко, как было в первые дни смены, теперь они берут от нее все эмоции и яркие моменты. на выходе стоят уже другие вожатые, а Московский с Александром находятся где-то на танцполе и наслаждаются обществом друг друга. неподалеку стоят и Бьерг с Вэйно, они тоже танцуют и о чем-то разговаривают, ведь отрядам нет до них уже никакого дела, дети увлечены общением с другими отрядами и танцами. — как думаешь, нас сегодня отпустят пораньше с планерки? — Миша облокачивается о стенку позади себя и широко улыбается, наблюдая за тем, как его коллега танцует прямо перед ним. — не знаю, но буду на это надеяться, — Саша берет тёплые ладони в свои руки, обжигая чужую кожу холодом, и тянет от стены ближе к себе, — и снова ты не веселишься. — я веселюсь, просто мне достаточно того, что ты передо мной танцуешь, — Московский смеется и слабо сжимает его руки в своих, — на медлячке с тобой потанцую. — а чего не сейчас? — Романов плавно прекращает танцевать и с нежной улыбкой смотрит в глаза любимого. — не хочу, заря моя северная, — Михаил целует костяшки пальцев парня и поглаживает по ним, — не думай, что мне скучно. — но я хочу всего лишь потанцевать с тобой, — после этих слов петербуржец начинает наблюдать то, как намеренно нелепо пляшет москвич, громко смеется и начинает танцевать вокруг него, но не позволяет себя касаться, будто бы намеренно провоцируя. но такой расклад не совсем устраивает мужчину, потому он обвивает руки вокруг его живота со спины и притягивает его к себе, осторожно прижимая и наклоняясь к уху. — тебе не стыдно? тут полный зал детей, — Миша оставляет беглый поцелуй на его скуле. — это тебе должно быть стыдно, я то ничего такого не сделал, — Саша посмеивается и касается его рук на своем животе, — а вот ты посреди дискотеки прижимаешь к себе и целуешь вожатого одного с тобой пола. — вот только не говори, что тебе это не нравится, — Михаил опускает голову на его плечо. — я и не говорю, — Романов поднимает руку и запускает пальцы в светлые волосы, растрепывая их с очередным смешком, — чему ты детей учишь? — ничему не учу, — Московский оставляет нежный поцелуй на шее Александра и отпускает его, наконец начиная нормально танцевать вместе с ним. несколько быстрых песен проигрываются без остановки и за ними включается мелодия для медленного танца. недалеко от вожатых старшего отряда появляются девочки с красивыми нарядами и макияжами. даже дураку понятно, что они ждут приглашения на медленный танец именно от кого-то из них, но вместо этого оба вожатых убегают за кулисы и скрываются от чужих глаз, чтобы в полной нежности и конфиденциальности разделить друг с другом этот танец, не боясь того, что за ними кто-то наблюдает, смотрит или норовит достать телефон и сфотографировать. конечно, может до последнего и не дойдет, если они останутся в зале, но Василиса просила их не афишировать свои отношения. это является требованиям к любой паре в педагогическом отряде, но тут… иной случай. Россия и ее законы еще явно не готовы к такому на публике. плотные шторы на сцене практически не пропускают свет, потому и силуэты не видно. Московский со всей своей нежностью обнимает Александра и наклоняется к его уху, напевая текст этой песни, ведь он ему знаком… они раньше всегда танцевали под нее вдвоем. Романов утыкается в плечо Михаила и наслаждается этим моментом, слабо улыбается, радуясь тому, что они все таки могут разделять такое друг с другом на смене. — я тебя люблю, — произносит москвич шепотом, когда текст в песне заканчивается, — очень. — я тебя тоже люблю, — выдыхает Саша и поднимает голову с чужого плеча. — пойдем, — Миша берет его за руку и выводит на улицу через черный вход. — куда? — только и успевает спросить Романов, оказываясь уже на улице и усаживаясь на ступеньки. — чуть подальше от шума и хитрых детских глаз, — Михаил усмехается и укладывает ладонь на чужой щеке, плавно припадая к мягким губам и целуя. плевать, что напротив инструкторская, Василиса все равно сейчас не там, главное, что этого не видят дети и другие вожатые, не осведомленные тем, что у их коллег есть такого рода отношения. Александр долго не медлит и целует мужчину в ответ, касается теплой шеи руками и гладит ее, запуская по его коже волну приятных мурашек. парень слабо прикусывает чужую губу и не обращает ни на что внимание. главное, что сейчас им хорошо, а остальное не так важно. и все было бы замечательно, если бы не одно «но» в виде человека, который появляется не в то время не в том месте. — какого черта здесь происходит? — ошеломленная Степанова смотрит на то, как ее бывший парень целуется со своим совожатым и широко распахивает глаза. — Надя? — Миша мягко отстраняется от чужих губ и переводит удивленный взгляд на девушку. — я расскажу об этом Василисе Ярославовне, если вы сейчас же не прекратите и не пообещаете больше таким не заниматься, — Надежда скрещивает руки на груди и хмурится. — нет, — Саша сводит брови и кидает испуганный взгляд на вожатую, — только не говори Василисе Ярославовне об этом, пожалуйста, — с некой мольбой в голосе просит он, чем вызывает непонимание своего возлюбленного, но после принимает безразличное выражение лица, — вероятно, такой реакции ты ждала? — что? — Надя, до этого довольно улыбавшаяся от чувства маленькой власти, резко возвращается в непонимание, — но… — она знает. что? думаешь, можно меня этим теперь шантажировать? — Александр поднимает одну бровь, — ну тогда вперед и с песней ей докладывать то, что она и так знает. а вот новость о потерявшемся этой ночью ребенке, ммм… ей точно понравится. — подожди, — Степанова подходит чуть ближе. — удачи, — петербуржец довольно ухмыляется и тянет за собой обратно на эстраду Мишу, скрываясь там. и Степанова, стоя у эстрады одна, понимает, что ей теперь не выбраться сухой из воды, а отношения вернуть, оказывается, в разы сложнее, чем ей казалось прежде. остается надеяться на то, что этот Романов не будет так сильно ее затравливать, ведь он знает секрет, после которого ее не только с позором выгонят из лагеря, но и, скорее всего, привлекут к какой-нибудь ответственности. и это обязательно отразится в ее характеристике отрицательно. девушка подавленно возвращается на танцпол и всячески избегает двух вожатых, стараясь никак с ними не пересекаться. *** дискотека заканчивается. дети расходятся по корпусам после водных процедур и раздачи булочек с соками, а вожатые, уложив отряды спать, идут на планерку. Василиса, как обычно, встречает всех с доброй улыбкой, но на ее лице читается усталость, как, впрочем, и у всех пришедших к ней вожатых. молодые люди и девушки рассаживаются по своим местам и смотрят на главную вожатую в ожидании, только одна Степанова смотрит в стол, не решаясь поднять глаза и ощущая на себе прожигающие взгляды Камалии и Александра. — сегодня постараюсь закончить с нашим собранием пораньше, чтобы отпустить Вас, моих хороших, на заслуженный сон, — начинает Калинина, складывая руки перед собой на столе, — завтра у нас расписание немножко другое будет. у всего лагеря будет большая игра, но Вам не придется сейчас напрягаться, я все придумала, осталось только раздать Вам точки и роли. в чем заключается суть этой игры: вожатые будут стоять в разных частях лагеря и у каждого из вас будет свое игровое имя, взятое из сказок. дети будут прибегать к вам с отрядным листом и отгадывать загадки, а вы отмечать в листе количество баллов, — женщина встает с места и берет заранее сложенные как нужно листы, подходит к каждому вожатому и раздает их, — там есть и список, по которому определяется количество баллов, самым последним листом лежит расписание дня. на этом, если ни у кого нет вопросов, мы сегодня и закончим. — Василиса Ярославовна, а я могу с Вами поговорить наедине? — вдруг неуверенно спрашивает Надежда, забирая свои листы. — конечно. больше нет ни у кого вопросов? — главная вожатая осматривает людей, задерживает взгляд на ухмыляющемся внуке, качает головой и отпускает их всех отдыхать, затем садится на свое место и обращается к вожатой, что осталась, — в чем дело, Надя? — я просто хотела сказать Вам… — девушка немного мнется, снова опуская взгляд и набираясь решимости, — я видела, как Московский и Романов… — как они что? — Василиса начинает догадываться, о чем ей желает сообщить девушка, из-за которой полгода назад разрушились долгие отношения ее внука. — я видела, как они целовались около эстрады… Саша говорит, что Вы в курсе этого дела, — Надя наконец поднимает взгляд на женщину и видит ее спокойную улыбку. — так я правда об этом знаю. они до этого состояли в долгих отношениях, — Калинина качает головой, — главное ты эту информацию другим не распространяй. если это где-то просочится, то ты будешь главной подозреваемой. — хорошо, я Вас поняла, Василиса Ярославовна. доброй ночи, — Степанова быстро покидает инструкторскую и не может поверить в то, что главная вожатая правда об этом знает и так спокойно реагирует. наконец, все вожатые радостно возвращаются в свои комнаты примерно в час ночи и не упускают возможности поспать, еще раз перепроверив свои отряды. Московский спокойно сидит на кровати и тоже готовится ко сну, да только пока еще даже не подозревает, что у Романова на него совсем другие планы и ближайшее время спать они точно не будут. Александр с легкой улыбкой садится рядом с Михаилом и касается рукой его шеи, так легко заставляя обратить на себя внимание, а после целует в губы, спуская ладонь на плечо и слегка надавливая, заставляя лечь на кровать и опускается поцелуями на линию челюсти и шею. и тут же москвичу становится все понятно, желание спать сразу же уходит на второй план и его руки вытягивают форменную рубашку из шорт, забираются под ткань и гладят мягкую и нежную кожу на спине. холодные руки петербуржца забираются под синюю футболку и гладят живот, в то время как в дверь раздается стук и парню приходится оторваться от горячей шеи. — твою мать, — тихо ругается Саша и поднимается с кровати, открывает дверь и видит перед собой Камалию, — ты чего не спишь? — я быстро, извини, что мешаю готовиться ко сну, — Зилант скрещивает руки за спиной, — мне завтра нужна будет твоя помощь на игре. нужно же обустроить свою точку, а я не понимаю, как мне декорации океана около дуба сделать. — хорошо, я тебе помогу. это все? — Романов потирает ладонями лицо и устало смотрит на подругу. — да, спасибо большое, — вожатая благодарно улыбается и уходит, после чего парень возвращается в комнату и, словно ничего ему до этого не мешало, усаживается на торсе Московского, вновь дотрагивается до его шеи и вместе с тем свободной рукой осторожно гладит большим пальцем его нижнюю губу, касаясь лишь нескольких его эрогенных точек. тёплые руки приятно ощущаются на пояснице, но не успевает Романов наклониться до конца и вновь поцеловать любимого человека, как в дверь раздается очередной стук и он раздраженно поднимается снова. на этот раз перед ним оказывается вожатый из Швеции. — доброй ночи. ты с чем? — Александр прислоняет голову к дверному косяку. — извини, если отвлекаю, но это важно, — Бьерг в привычной манере не выражает эмоций, — как лучше устроить сейчас свидание для Вэйно? просто вы друзья и я подумал, что ты можешь это знать. — о господи, — вздыхает он и выходит из комнаты, закрывает дверь и облокачивается спиной о стену, — возьми плед, что-нибудь вкусное перекусить и отведи его на цветочное поле за инструкторской. ему обязательно понравится, ведь ночь, звездное небо над вами, цветы вокруг и кузнечики. — спасибо большое, — Меларен вновь поклоняется и уходит. Романов заходит в комнату и смотрит на Михаила, скрещивая руки на груди. — бери что надо и идем, — он шумно выдыхает и смотрит за тем, как мужчина достает из сумки смазку и презервативы. — забавно, что до этого никто не ходил по ночам к нам, — Московский усмехается и подходит к двери, — мы куда? — узнаешь, — Саша берет с тумбочки ключи, запирает спальню и выводит вожатого к парковке. — а тут охранник и поисковый отряд, — Миша заходит с ним на закрытую территорию. — садись, — коротко бросает Александр и садится в автомобиль, заводя его. черная машина выезжает с парковки и пересекает границу, за которой заканчивается территория детского лагеря. вокруг становится больше деревьев, а забор скрывается за их листьями и становится практически не виден. с колонок играет какая-то песня, но это совсем не волнует влюбленных, что торопливо перемещаются на заднее сидение дорогого автомобиля. Романов усаживается на бедра Михаила и не скрывает своего желания раствориться в нем без остатка, стать одним целым и отдать свое тело его ласкам, рукам и, наверняка, накопившимся желаниям, которые он не мог полностью воплотить с другой. Александр касается ладонями щек Московского и слабо выгибает спину, прижимаясь к его телу плотнее, а губы беспорядочно целуют все лицо, задерживаясь на чужих губах и через один только поцелуй чувствуется вся та любовь и страсть, которая у них случалась в жизни только друг с другом. горячий язык Миши осторожно проходится по чужой нижней губе и проникает в рот, а руки гладят ляжки, поднимаются выше, шустро расстегивают ремень на шортах и задирают форменную рубашку, начиная расстегивать от низа к верху и после стягивают ее с белых плеч, отбрасывая в сторону передних сидений. его синяя футболка с полным ФИО на спине на нем долго не остается и скоро ловкие холодные руки отправляют ее вслед за рубашкой. Саша опускается поцелуями ниже и, замечая на коже проходящие чужие засосы, оставляет несколько багровых пятен на шее поверх прошлых, новые на плечах и ключицах, а от прикосновений откидывает голову назад и ощущает, что с его шеей делается абсолютно то же самое, и не выражает никакого сопротивления, растягивая на лице довольную ухмылку. парень упирается руками о спинку сидения и приподнимается, чтобы снять остатки одежды не без помощи, но задерживается в этом положении, садясь обратно абсолютно нагим только после того, как Миша снял джинсы с бельем и с себя. поцелуи по всему телу вновь возобновляются, москвич выдавливает и растирает на руках лубрикант, осторожно вводя два пальца в нутро и слыша первый сдавленный стон. это невообразимо ласкает его слух и возбуждает еще сильнее, хочется быстрее закончить с растяжкой, но он не посмеет этого сделать, заботясь о комфорте любимого, вытаскивая пальцы лишь тогда, когда заканчивает с этим. следом мужчина вытаскивает презерватив и растягивает его на члене, берется руками за бока петербуржца и помогает ему занять удобное положение, осторожно вставляя и не спеша с началом каких-либо движений. Романов сам осторожно опускается до конца и упирается лбом в крепкое и теплое плечо, томно выдыхая и привыкая к ощущениям, которых давно не испытывал. его руки сжимаются на кресле, но ладони, так аккуратно поглаживающие спину и пальцы, выделяющие каждый позвонок, помогают ему расслабиться за считанные секунды. парень начинает осторожно подниматься и опускаться, тем самым давая своеобразный зеленый свет на готовность к действиям, после чего Московский вновь берется за его бока и уменьшает нагрузку на ноги, помогая двигаться, но такое положение быстро оказывается неудобным для обоих и они его меняют. Михаил укладывает Александра на сиденье и разводит его ноги, закидывая на свои бедра и удобно устраиваясь между. его руки фиксируют удобное положение, придерживая за тело, а движения становятся более быстрыми. стоны звучат в такт движений, окна автомобиля запотевают, но на них появляются и отпечатки, которые потом придется оттирать, но сейчас это не особо то и волнует парней. — Мишенька, — ласково зовет через стоны на выдохе Саша и запускает пальцы в светлые волосы, что заставляет Мишу сходить с ума, — как же мне с тобой хорошо. — люблю тебя, — лишь отвечает мужчина и чуть наклоняется, целуя в подбородок и ускоряя движения, оставляя на окне отпечаток своей ладони, — очень сильно. в глазах мутнеет от того, как сильно приятные ощущения накрывают с головой и пьянят без всякого алкоголя. Саша перекладывает обе руки на большую спину Миши и гладит ее, осторожно приподнимается и коротко целует в губы, после вновь ложится как прежде и смотрит на черты лица, очертания ключиц, кадыка и груди, рельефы торса и осторожно тянет на себя Мишу, оставляя между шеей и плечом слабый укус с засосом. одним легким движением, всего лишь укладывая раскрытую ладонь на левой груди Московского, Александр без слов сообщает о том, что скоро дойдет до пика. мужчина улавливает это движение, целует в мочку уха и делает несколько последних, резких, но нежных толчков, плавно выходит и снимает использованный презерватив, находит пакетик и кидает его туда, обнимает своего любимого человека и прижимает к себе, восстанавливая дыхание и со всей нежностью целует в висок. Саша обмякает в теплых крепких руках и закрывает глаза, складывая слабо сжатые кулаки на груди Миши и утыкается в его шею носом. они еще какое-то время сидят в объятиях в машине, но после одеваются и возвращаются в лагерь. на часах около двух часов ночи, есть время еще сходить и принять душ, и в этом удовольствии они себе не отказывают, беря из комнаты полотенца и направляясь в сторону душевых. теплая вода, нагревшаяся в баке за день, приятно касается кожи. Миша встает в одну душевую кабинку с Сашей и помогает ему намылить спину, и когда парень полностью намывается, то в ответ приятно натирает мочалкой лопатки и поясницу любимого человека. после мытья Московский берет совсем сонного Александра на руки и несет в сторону их корпуса, позволяя заснуть на себе еще не вернувшись в комнату. *** Меларен заходит в свой корпус и берет цветы, складывает в пакет пледик, сок и конфеты, после чего направляется на выход и там встречает Виктора. ему нет никакого дела до того, что второй вожатый Вэйно делает здесь, да оно ведь даже и к лучшему, ведь это означает, что Гельсингфорс сейчас в своей комнате один и вопросов не возникнет. Бьерг быстрыми шагами приближается к окну вожатской комнаты пятого корпуса и благодарит свой рост за то, что без труда может постучаться в окно. швед делает глубокий вдох и костяшки его пальцев касаются стекла, после чего шторка отодвигается и за ней показывается Вэйно, что при виде другого вожатого, который так быстро приходится ему по сердцу, открывает его и осторожно высовывается. — Бьерг? — финн слегка удивляется, — почему ты не спишь и стоишь тут? — Вэйно, это тебе, — Меларен протягивает большой букет белых ирисов в окно, — выходи на улицу. — м… спасибо большое, — Гельсингфорс смущенно улыбается и забирает цветы, — подожди минутку.. вожатый «ветра перемен» закрывает окно и осторожно укладывает на кровать недавно уснувшего подростка, которому стало плохо. он окидывает взглядом комнату и, находя вазу, наполняет ее цветами и водой, после чего тихо выходит из корпуса. — так почему же ты не спишь? — Вэйно, все еще смущенно улыбаясь, подходит к Бьергу. — я бы хотел пригласить тебя на свидание, — Меларен второй раз при нем слабо смущается, но не отводит взгляд. — на свидание? — вожатый из Финляндии удивляется и щеки его краснеют еще сильнее, — а куда мы пойдем? — увидишь. так ты согласен? — мужчина поправляет желтый галстук на своей шее. — конечно согласен, — Гельсингфорс неуверенно берет шведа за руку и после направляется в тишине за ним. их взору открывается необычайная красота: усеянное звездами темное небо, до которого, кажется, можно дотянуться рукой, цветочная поляна, освещаемая лишь серебряной луной, а позади темный лес. из травы слышится стрекотание кузнечиков, со стороны лесной гущи шелест листьев… красота, да и только. Бьерг расстилает на полянке пледик и выкладывает на его середину взятые с собой вкусности, после чего потягивает Вэйно руку, как настоящий джентельмен. — прошу, — Меларен улыбается одними уголками губ и все его внимание обращается к парню напротив. — благодарю, — Гельсингфорс дарит ему ответную улыбку, берется за руку и осторожно садится с одного края пледа. — сегодня довольно красиво, — вожатый из Швеции садится рядом и по прежнему смотрит лишь на собеседника. — да… очень, — парень осматривается по сторонам и останавливает взор своих синих глаз в чужих светлых, — романтичное место. ты сам его выбрал? — ну… можно и так сказать, — Бьерг тихо смеется и кивает на конфеты, — угощайся. — спасибо, — финн аккуратно берет из коробочки шоколадную конфету и пробует на вкус. — нравится? — мужчина чуть наклоняет голову вбок и улыбается шире. — очень, — Вэйно кивает, доедая конфету, — они правда вкусные. — можешь хоть все съесть, мне не жалко, — швед придвигает угощение ближе к нему. — а ты? — он немного удивляется и берет еще одну конфету. — а я еще принесу, — Меларен рассматривает светлые волосы и мягкие черты лица Вэйно в лунном свете, любуется им и наступает полная тишина, но она совсем не давит на них. им и без слов сидеть комфортно друг с другом, это как немой диалог, не требующий озвучки. Бьерг переводит взгляд на луну и тихо выдыхает, наслаждаясь моментом рядом с, — кажется уже не совсем, — тайно любимым человеком. и Вэйно тоже не нужно никаких слов в такой обстановке, он даже не смущается уже, только радуется. даже если Меларен придумал не без помощи кого-то это свидание — это не так страшно, и если парень об этом узнает, то не разочаруется, ведь тот все равно ради него постарался. — луна сегодня красивая, правда? — швед возвращает взгляд к вожатому рядом с собой и осторожно касается его руки. — что? — Гельсингфорс опускает глаза на их руки, вновь улыбается и поднимает их на Бьерга, — да… очень красивая. во всех смыслах. — ты же понял…? — Меларен не отводит светлых глаз от черт лица, которые обрисовывает луна своим белым светом. — понял, — Вэйно тихо смеется и нежно берется за руку, что лежит поверх. — позволишь? — мужчина плавно приближается к чужому лицу и, получая кивок, нежно оставляет короткий поцелуй на его губах. — приятно… — Гельсингфорс смущенно отводит взгляд и широко улыбается. — ты выглядишь очень мило, когда смущаешься, — Бьерг подпирает голову рукой и с довольной улыбкой смотрит на розовые щеки. — спасибо тебе, — финн аккуратно обнимает за шею вожатого, прижимаясь своей щекой к его, — за всё. — я рад, что тебе нравится наш вечер, — Меларен укладывает руки на чужой спине, — но я не позволю тебе из-за этого плохо спать. — и тебе бы не помешало выспаться, — парень осторожно отстраняется и встает с места, — пойдем? — да, пойдем, — Бьерг встает следом и быстро собирает вещи, которые принес. вожатый из Швеции провожает до двери пятого корпуса теперь уже без всяких тайн возлюбленного, отдает остатки конфет, позволяя себе без спроса поцеловать его в лоб. и он счастлив лишь от одного вида его улыбки. — доброй ночи, — тихо желает Бьерг, берясь за руку парня. — и тебе хороших снов, — Вэйно осторожно гладит чужие пальцы, улыбаясь так, как не улыбался никогда прежде. — долго не засиживайся только, — Меларен поднимает его руку и целует тыльную сторону ладони. — это тебе бы не помешало долго не сидеть и поспать, — финн тихо посмеивается. — мы обязательно встретимся с тобой утром, любовь моя, — мужчина обнимает вожатого за плечи. — ты спал на тихом часу? — Гельсингфорс укладывает подбородок на его плече. — спал, как ты и просил, — Бьерг тихо выдыхает и нехотя разрывает объятия. — молодец, вот и сейчас иди. утром можем вместе провести зарядку, — Вэйно опускает руки перед собой, держа в них конфеты. — все, ухожу. хорошей тебе ночи, солнце, — Меларен целует парня в щеку и довольный покидает его, уходя в свой корпус. Гельсингфорс недолго смотрит ему вслед, стараясь задержать ощущение его поцелуя на своей щеке, но тихо зевает и заходит в комнату, обнаруживает, что ребенок уже ушел спать к себе и заворачивается в одеяло.